Relations

      Когда люди любят друг друга у них всё на двоих. Начинаешь понимать настроение своей второй половинки буквально на расстоянии. Все желания, недовольства. Вы становитесь, словно сиамскими близнецами, такими же неделимыми, такими же привязанными друг к другу эмоционально. «Я хочу, чтобы ты был счастлив». – Говорит один, а в сердце другого это уже давно отразилось. «Я люблю тебя так сильно, как никто другой». – Думает один, но второй знает, ведь у него точно так же. Можно подумать, что это хорошо. Ведь знать, что чувствует твой любимый человек, значительно облегчает тебе задачу. Но… Если вдруг, кто-то из двоих не хочет тревожить своего любимого? Если, он хочет скрыть все переживания? Если, не хочет, чтобы за него волновались и волновать? Что тогда? «Я знаю, что ты чувствуешь». «Я чувствую тебя». Марк очень любит Джексона, он любит его так сильно, кажется, что бесконечно, безмерно. Джексон же дышит Марком, иногда задыхаясь от обычного кислорода. Ему чужд обычный воздух, ему нужен один единственный, ему нужен Туан. Мягкие губы Иена накрывают губы Кайе. Сладкий поцелуй, медленный, когда оба касаются слегка, дразня, и проверяя друг друга на выдержку. Джексон прикусывает нижнюю губу Туана, тут же проводя по ней горячим языком. Старший коротко вдыхает и приоткрывает ротик, наконец-то впуская юркий язык своего любовника. Их поцелуи всегда такие разные, чувственные, медленные, короткие, но каждый из них не менее теплый и желанный. Ван прижимает Марка к себе ближе, зарываясь одной пятерней парню в волосы, и оттягивает назад, открывая себе лучший обзор на шею молочного цвета, а ещё бархатную на ощупь. Какое наслаждение касаться его и получать касания в ответ. «Каков Марк на вкус?». – Как-то раз Ван задается таким вопросом. Он долго пытается найти ответ, перебирая все вкусности в голове. Как шоколад? Такой же сладкий, как молочный, или горький, как черный. Может быть мороженое? С разными вкусами, с миллионом разных вкусов: банан, клубника, мята, ваниль, можно перечислять бесконечно. Его Марк словно океан, в нём можно утонуть. Океан, который может быть неспокойным, временами вызывая бурю, ломая всё на своём пути бушующими волнами. Марк же думает в точности так же про Вана. Ведь он так непредсказуем, почти никогда не знаешь, чего следует ожидать, так он думает долгое время, но затем наступает понимание. Иен настолько погружается в этого человека, что иногда путается, пытаясь разделить, расставить всё по полочкам «твоё» и «моё». Иногда так трудно понять, что наступает момент, когда разделений больше нет, нет больше «твоё», «моё», есть только «наше». Наше солнце, которое позволило нам встретить ещё одно утро вместе. Наше одеяло, которым каждую ночь мы укрываемся, под которым греем друг друга, лежа в обнимку. Наши сердца, что бьются в унисон, всегда, когда мы рядом и когда думаем друг о друге. Одно слово, но, сколько в нём важного! Оно буквально пропитывается чем-то безграничным, чем-то волшебным и таким родным – Наше. Джексон прикусывает нежную кожу, тут же зализывая, извиняясь, и Марку это безумно нравится. Он обожает, когда Ван не сдерживается, вытворяя с ним всё, что душе угодно. - Мой! – рычит младший, спускаясь поцелуями-укусами до ключиц. Вот он, собственнический инстинкт, которому Ван не подчиняется, он это не контролирует. - Твой. – Стонет Марк, прикусывая нижнюю губу и хватаясь за плечи любимого, который вновь так чарующе ненасытен. Кайе нравится такой ответ, он доволен, он боготворит и благодарит того единственного, Марка Туана, без которого жизни себе не представляет. Сильные руки сжимают талию старшего, проворно пытаясь пробраться под майку, и это удается. Горячие пальцы обводят изгибы, вырывая тихий вздох. Иен приоткрывает губы, прилично уже искусанные, парень старается почти не дышать, так не хочется беспокоить одногруппников своими несдержанными стонами. - Джекс, - Марк гулко выдыхает, освобождая таки свои легкие полностью, когда проворные пальчики касаются затвердевших сосков от возбуждения. Он выгибается, подставляя свое тело коварному искусителю, и лишь сильнее впивается короткими ногтями в плечи. Это самое желанное для Вана, слышать, как Марк пытается сдерживаться, ощущать, как он впивается в его кожу ногтями, как оставляет на нем свои следы. В отличии от старшего, на Кайе меньше одежды, по крайней мере он без майки, что значительно облегчает задачу. Но Джексон словно недоволен таким раскладом, поэтому подхватывает любовника под бедра, усаживает на себя и ловким движением снимает с него растянутую длинную белую майку, раскрывая перед собой то прекрасное, что Марк пытался от него скрыть. Выдержки не хватает и Ван припадает губами к бусинкам сосков, обводит влажным языком ореол, а затем играется, доводя любимого до исступления, ибо возбуждение на грани и это не дает сосредоточиться на чем-то одном. - У..укуси. – Марк почти хнычет, обхватывая лицо любовника ладонями и прижимая к груди сильнее. Ван знает, что нужно делать, он всё знает, поэтому прикусывает один сосок, а второй тем временем с силой сжимает между пальцев правой руки. - Мм..ах, боже. – Старший не сдерживается и всё-таки стонет, тут же прокусывая свою губу до крови. Он обещал сам себе не стонать. Но почему же всё идет в разрез, когда дело касается этих умелых ласк. Ответ прост, как день, как ночь. Это точно так же, как мы знаем, что солнце встает на востоке, а заходит на западе. Потому что рядом с ним Джексон Ван, его возлюбленный, из-за которого каждый раз сносит крышу, из-за которого сдерживаться нет сил, который готов свести тебя с ума, и он сводит. Притом при всем, ни на чуточку не пытается, раскается в этом. А ему и не нужно этого делать, ведь у них всё на двоих. И если один сходит с ума, утопая в чувствах, то и второй точно так же, с такой же прогрессией следует за ним. «Я только твой!» - думает кто-то из них, но с ним сразу же соглашается второй. «Ты только мой!» - вторит ответ, они оба никогда не кривят душой. Возможно, что чувствовать настроение друг друга не так уж и плохо, не правда ли? Ведь это столь интимно, так важно. Они поддержат друг друга в любой ситуации, они поймут, когда одному из них понадобится побыть одному, но сразу же появятся в поле зрения, как только уединение станет для обоих слишком обременительным. Одно на двоих настроение. Одна на двоих любовь. Одна на двоих ночь, жизнь и всё, что будет связывать их в дальнейшем. Всё-таки как хорошо, чувствовать друг друга…