Поспорим? или о вреде алкоголя на Руси

POV Ивана Мм… вот и утро настало, а я совсем не выспался. Всю ночь такая х… в общем, гадость разная снилась. Будто бы я всю ночь за бабами бегал, а как догоню и завалю, то либо сисек нету, то между ног ничего нет. Так все время, как дурак, со стояком и пробегал. Вот приснится же… С чего бы это? А грудину опять сдавило. Наверняка опять княжич на мне. О! Точно! Улегся, как на перине и сопит- посапывает. Когда спит, то такой миленький, а губки пухленькие точно у девицы… Ой, бля! Куда меня потянуло? Это все утренний стояк виноват. Нужно потихоньку к ручейку сходить, пока княжич спит. Тихонечко стаскиваем его с себя и… - Ваня, куда пошел? – вот бля! Он же так крепко спал. - К ручью умыться да водицы принести. - Ну иди- иди, да завтрак не забудь разогреть. Я холодное есть не буду, - и тут же свернулся клубочком и дальше дрыхнуть. Вот жук! Вроде бы со всем управился и пожрать можно, а княжич все дрыхнет. Дитё малое, что с него взять-то? Но будить надо, а то не поспеем к ночи до сторожки, а так попариться хочется. - Княжич! Пора вставать! – от моего голосочка он вмиг проснется, я и мертвого разбужу. - Вань, я вот никак не пойму. У тебя на самом деле старческий склероз из-за возраста или ты просто дурак? – опа, приплыли. Чё уставился на меня? - Чё опять не так? – Не доходит? Ну, понятно. Меня Сашей кличут, по имени и больше никак иначе. Запомнил? – ой, бля… опять я… - Запомнил, - бурчу недовольно. – Иди завтракать. - Вань, а одежду свежую подать? – приходиться идти за его шмотьем. - Саша, если сегодня в дороге не будешь концерты устраивать и движение наше тормозить, то к вечеру доберемся до сторожки лесника. У него банька такая, аж дух захватывает! - Ой, здорово то как! А то я уже плохо пахну как-то, а в ручье купаться боязно. Вдруг еще захвораю? – а сам за спиною моей одеждою шуршит, переодевается. - Заодно и одежонку свою простирнёшь… - Что сделаю? - Одежду свою в порядок приведешь, - и что я ему непонятного сказал? - Да ты что? Я же не холоп, чтобы одежду свою стирать. Для этого есть дворовые. - А ты где здесь дворовых-то видишь? – ой, княжич совсем к жизни не приспособлен. - Да вот есть у меня один дворовый мужик, Ванюткой кличут, - у меня аж челюсть упала. - Кого кличут? - Тебя- тебя, а теперь, Ванютка, топай сюда и расчеши мне волосы. - Да ты… да пошел ты… да знаешь куда… и вооще! – вот гаденыш! Не княжич, а тварюшка какая-то! У, вражина, что удумал. - Ва-ань, ну Ва-ань! Я же сам не могу. А это тебе за княжича было. Еще раз меня так назовешь – в миг в Ванютку превратишься. Ну, расчеши мне волосы, - и куда я денусь, когда он так канючить начинает. - Слушай, Саш, я по поводу вчерашнего разговора. - Это по поводу какого именно, а то мы весь день разговаривали с тобой, - ага, это ты разговаривал, а я все слушал и слушал. - Это тот, который про мальчиков, - а какие у княжича волосы шелковистые, ухоженные. Куда там Катьке до него! - Ага, помню. И что ты хотел? - Уточнить… - Что уточнить? – и чего мне стыдно то так? Покраснел весь, а спросить все равно хочется. Ведь нужно-то знать?! - Ну, куда… ну это… вставляют. - А сам за всю ночь так и не додумался? Вань, ты же мужик взрослый, подумай хорошенько. - Получается, что только в задницу. - Ура! Ванюша, поздравляю! Ты догадался! Молодец, - и чего орать так? - Саша, а это тебе писарь сказал? – кивает, – Только я не пойму как-то. - Чего не поймешь? - Ну как это туда поместиться может. Он же такой большой у меня… - Что, Ванюша, рассказать? - Расскажи… - Писарь говорит, что дырочку нужно сначала маслицем смазать. Затем растянуть хорошенечко, для чего сначала один пальчик туда вставляешь, потом второй и третий. А потом в попке находишь пимпочку такую и массируешь ее, массируешь, пока мальчик под тобой стонать не начинает. Ну, а после все как с девицей делаешь. Понятно? - Ага, - бля… во бля… ну бля… о бля… Даа. - Вань, а он правда у тебя такой большой? - А? Чё? - Ну, если большой, то может покажешь? – чё? Он вообще о чем? - Саш, да ты… ты… иди ты! – да пошел он со своим предложением. Покажи, да покажи… Я ему что картина какая-то? Пойду к ручью охладиться, а он гаденыш, еще и ржет мне вслед!