Бусый лёд

      У Антона на телефоне был выставлен отвратительно раздражающий звонок будильника: тяжелые гитарные рифы сопровождались яростным, надрывным хрипом солиста известной американской металл-группы. Сама по себе песня была неплохой, даже в чем-то душевной, но в последнее время ничего, кроме ненависти, не вызывала. Кто бы мог подумать, что у преподавателя университета, кандидата экономических наук и доцента кафедры управления такой «изысканный» музыкальный вкус - срабатывало всегда безотказно. Кирилл недовольно поморщился, заворочался на матрасе, натянул на голову одеяло и попытался снова уловить варварски оборванный сон. Краем уха он услышал, как Савранский хлопает рукой по полу, нащупывает орудие пыток, выключает его и бессильно заваливается обратно на подушку, чтобы еще минут десять полежать, бездумно пялясь в потолок. Потом он должен будет повернуться, сгрести Кира в охапку вместе с одеялом, прижаться, звонко поцеловать в макушку и, весело что-то насвистывая себе под нос, пойти плескаться в душ.       Так было целую неделю с тех самых пор, как они вернулись из той примечательной поездки в Москву, по какой-то странной, выработанной Антоном схеме. И Кириллу нравились все эти совместные утра, пусть он и не любил просыпаться рано, но объятия и поцелуи, когда еще глаза с трудом открывались и губы распухли ото сна, он с мазохистским наслаждением ждал. А еще ему нравилось, когда за Антоном закрывалась входная дверь, сладко потягиваться, утыкаться носом в его подушку, вдыхать едва уловимый аромат туалетной воды и геля для душа, и улыбаться. Потом, зажмуриваясь и все еще не до конца веря в свалившееся на него счастье, снова засыпать, попутно думая о том, как они проведут вечер.       Блядь, он живет с мужиком, спит с ним в одной постели, занимается с ним сексом и он до усрачки счастлив. Как будто именно этого ему всю жизнь и не хватало. Нет, Кирилл прекрасно сознавал, что Савранский его не любит и вряд ли когда-нибудь сможет полюбить, и он даже знал, в какой именно момент его уютный мирок треснет и разлетится к чертовой матери. В начале лета у Антона закончится рабочий контракт, и он вернется в Москву, в свою привычную среду обитания, но до лета дожить еще нужно и мало ли, что там за эти долгие месяцы произойдет. А пока они вместе, Кир сделает все, чтобы Савранский от него никуда не делся. Савранский только его, а уж он точно никому за просто так не отдаст. Даже этому «хуй заткнешь» попугаю Арти.       И это утро могло бы быть таким же замечательным, и можно было бы спать дальше, если бы кто-то не вбил себе в упрямую башку, что ему нужно вернуться на учебу в универ. Кирилл, прислушиваясь, затих под одеялом - вдруг пронесет, и этот день будет таким же ничем не омраченным, как и все предыдущие.       - Кирилл, вставай. Шуруй быстро в душ, я пока завтрак приготовлю, - ага, как же, пронесет тут. Если Савранский что-то решил, уже ничем не перешибешь, хоть охрипни от споров. - Я знаю, что ты меня слышишь. Не притворяйся. Кирилл!       - Тош, давай завтра, а? А лучше через неделю-другую. Я еще не готов, ну, пожалуйста.       - Уже обсуждали. Вопрос решённый, - Антон резко сдернул одеяло и кинул в него трусы. - Подъем.       - Я не хочу туда возвращаться, - Кирилл тяжко вздохнул, все еще лежа, натянул на себя трусы и скатился с матраса на пол. Да-да, они уже это обсуждали и даже вчера вечером разругались вдрызг, правда, чуть позже, когда легли спать... в общем, он решил старым проверенным способом задобрить, и они даже охренительно так потрахались. Но наступило утро и сказочка кончилась. - Ты просто не понимаешь.       - Понимаю. Но я верю в тебя, ты справишься. Ты у меня сильный, смелый и наглый. И ты по-прежнему сын мэра. Этого никто не забыл, поверь мне, - Антон, убедившись, что Кир встал и уже не завалится обратно, пошел на кухню. Там он достал из шкафчика кофе и джезву, хлопнул дверцей холодильника, и Кириллу ничего не оставалось делать кроме того, как вяло потянуться следом.       - Это не про тебя в сеть слили порно-ролик, это меня там ебут по кругу какие-то грязные чурки. Да, блядь, ты даже не представляешь, что со мной будет. Все эти сплетни, шушуканье за спиной, тычки, унижение...       - Не тебя, - перебил Антон, энергично взбивая яйца с молоком для омлета, - и мы это знаем. А что подумают другие, тебя не должно волновать. Ты - Захаров, это перед тобой весь город преклонялся, не перед ними. Наплюй на всех и живи так, как хочешь. Что ты всегда и делал, между прочим.       - Но теперь я для всех опущенный пидорас, - Кирилл предпринял еще одну попытку, подошёл к Антону со спины, стиснул руками бока и уткнулся губами в шею. От влажных волос обалденно пахло, он глубоко вдохнул в себя запах и почувствовал, как накатывает возбуждение. - Тош... Ну, хочешь я найду работу, если тебе так трудно меня содержать?       - Мне не трудно. Дело совершенно не в деньгах. Кем ты будешь работать? Что ты умеешь? Устроишься продавцом бытовой техники или мобильных телефонов? Грузчиком-дворником? Ты действительно этого хочешь? Я думал, ты мечтаешь о более радужном и перспективном будущем. Ты умный, Кирилл, так включи голову.       - Я мог бы перевестись в другой вуз, в другом городе. В Москве, например, - Антон повернулся в его руках, обнял в ответ и нежно поцеловал в губы.       - Доброе утро, горе.       - Доброе утро. Тош?       - Мог бы перевестись, да, но для этого тебе нужно окончить курс. Сессия скоро, полтора месяца осталось. И я хочу, чтобы ты ее сдал.       - Я мог бы учиться дистанционно и прийти только на экзамены. Я мог бы окончить курс экстерном.       - Нет. Ты вернешься и докажешь всем и каждому в отдельности, что тебя не сломали. Ясно? А теперь в душ и быстро, - Антон шлепнул его по заднице и еще раз чмокнул в губы. - У тебя сегодня пять пар, и первая начнется через сорок минут. Деньги на карточке, обналичишь в универе.       - Да, блядь, Савранский! - психанул Кирилл, скидывая с себя его руки. Антон пожал плечами и вернулся к миске с омлетом.       - Ты получил, что хотел. Теперь моя очередь.       - То есть ты сделал мне одолжение?       - Нет. Не одолжение. Мы вместе, потому что я так хочу. А если вместе, то мы с этим справимся. И я имею право требовать, чтобы ты вернулся к учебе. Разговор окончен.       - Мы вместе?       - Не беси меня, Захаров. Останешься без завтрака, - Кирилл, который особо и не любил набивать живот с самого утра, только хмыкнул, - и без секса, - тут уж крыть было нечем. Поэтому он последний раз кинул умоляющий взгляд на Антона (тот только самодовольно улыбнулся), развернулся и обреченно поплелся в душ.       Стоя под горячими струями, Кирилл несколько раз с силой саданул кулаком в стену. Он должен с этим справиться, он должен доказать Савранскому, что чего-то да стоит, сам по себе, а не благодаря богатому папаше. Но, блядь, как же не хотелось видеть все эти мерзкие рожи. Не хотелось встречаться лицом к лицу с уже бывшим лучшим другом Алексом, не хотелось делать вид, что ему плевать. Не хотелось читать презрение и брезгливость в глазах. А еще было до пиздеца страшно, и это выбешивало больше всего. Да он вообще не помнил, чтобы чего-либо когда-либо боялся, он всегда был бесстрашным и безбашенным: гнать на запредельной скорости по незнакомой трассе - да запросто, ввязаться в драку - легко, стоять под дулом пистолета - не вопрос. Ему даже не было страшно, когда его пинал поехавший крышей отец, даже первый раз лечь под Антона было не страшно. А вот пойти в универ после всего, что пришлось пережить в последние месяцы - тяжело. Но Савранский в него верит, а это значит, что Кирилл наступит себе на горло и пойдет. Может, только чуть опоздает, но так даже лучше. Заявиться в универ после долгого отсутствия, так с помпой и громко, чтобы никто не допустил даже мысли, что Захаров трус. Жаль только, что нет машины, это единственное, по чему он по-настоящему скучает.       Наскоро растеревшись большим полотенцем и просушив феном волосы, которые он тут же собрал в небрежный пучок, Кирилл надолго завис у шкафа с одеждой. Несколько дней назад выпал первый снег, он, конечно же, еще растает и улицы снова покроются грязью, но сегодня было морозно и ветрено, и стоило бы надеть что-то более теплое, в конце концов, теперь ему придется ходить пешком. Пусть тут всего два двора до главного корпуса, но ботинки по такой погоде запачкать успеет. А грязные ботинки - это то, что Кирилл органически не переваривал ни у себя, ни у других. Хотя, на самом-то деле, он просто оттягивает неизбежный момент похода в универ.       По квартире плыл дурманящий аромат кофе, Савранский потрясающе вкусно его варил, и поджаренного омлета, с золотистой корочкой, именно так, как он любил. Сразу скрутило желудок от голода, и уже не казалась отличной идея опрометчиво отказаться от вкусного завтрака. Поэтому, выдернув с полки синие джинсы и зеленый, крупной вязки свитер, который ему присоветовал Арти, Кирилл спешно оделся и, подхватив рюкзак с тетрадями - ключи, сигареты и кошелек лежали на тумбочке у двери - пошел на кухню.       Антон сидел за накрытым на двоих столом, просматривая на планшете последние новости, он всегда так делал, и Кирилл к этому привык. Он сел напротив, потянулся к пульту от телевизора, ткнул в кнопки, чтобы найти музыкальный канал, отчего Савранский недовольно поджал губы и сделал большой глоток крепкого кофе. Божественно. Аж жить захотелось.       - Ты опоздаешь, - не отрываясь от какой-то статьи, заметил Антон. Кирилл улыбнулся и покачал головой, он до сих пор еще не мог уложить в голове, что они вместе, вроде как, пара. Это было странно и в то же время приятно. До такой степени, что смотря на Савранского, внутри разливалось что-то очень горячее и нежное, согревающее.       - Знаю, - он по-быстрому запихнул в себя омлет и влил остатки кофе. До обеда хватит, а там можно будет наведаться в столовую или хапнуть чего-нибудь из автоматов. До МакДака теперь смотаться не получится. - Но я ведь Захаров, и мне плевать.       - Хороший настрой, я буду на кафедре через часа полтора. Если что, сразу звони. Что с рукой? - Кирилл посмотрел на сбитые костяшки и пожал плечами.       - Стенку саданул пару раз. И я смогу сам все разрулить. Не беспокойся, Тош.       - Не сомневаюсь. Только на рожон не лезь.       - Постараюсь лишний раз не отсвечивать. Не дебил. Все, я пошел, - Кирилл встал из-за стола, склонился к Антону за поцелуем и поспешил на выход.       - До вечера. Кстати, реши, что хочешь на ужин. Я сегодня буду раньше тебя.       - Напишу.       На улице, как и ожидал Кирилл, было пакостно. Правда, из окна теплой, уютной квартиры это выглядело не так законченно гнусно. По низкому небу плыли тяжелые, мохнатые, серо-фиолетовые тучи, и вокруг все казалось унылым, грязным и выцветшим: дома, машины на парковке, детский кривоногий грибок над песочницей и подернутые первым, ломким льдом лужи. Ветер хлестал по щекам редкими, колкими снежинками и подмороженной пылью, наворачивая на глаза слезы. Похоже, к вечеру еще больше похолодает. Все правильно, середина ноября, и до зимы осталось совсем немного. Он потуже затянул обмотанный вокруг шеи шарф, поправил лямку рюкзака на плече и, сунув в рот прикуренную сигарету, поспешил напрямик через дворы к зданию университета.       У входа никого не было, да и какой дебил на таком ветру захочет проебывать лекции, наверняка по углам все забились или вообще забили на первые пары, он так бы и сделал в прошлые времена. Но Савранский башку открутит, если узнает, а он узнает, тут и к гадалке не ходи. Тем лучше, раньше времени шумиху поднимать не стоит, поэтому, выкурив еще одну, Кирилл, больше не раздумывая, взбежал по ступенькам и толкнул стеклянную дверь. Он справится.       На вытянутые рожи охранников Кирилл только высокомерно хмыкнул и, презрительно окинув взглядом зашуганных первогодок, которые, как обычно, терлись в фойе, не спеша подошел к доске с расписанием. За его спиной активно зашуршали и зашушукались, но ничего иного никто и не ждал, поэтому только расправил плечи и, уточнив, что за последние месяцы ничего не изменилось в порядке занятий, он поднялся на четвертый этаж. Здесь тоже все было по-прежнему: с кафедры управления раздавался громогласный хохот Томочки, наверняка перемывала с товарками кому-то кости, дребезжание телефона из кабинета декана и мерный бубнеж преподавателей из аудиторий.       Он оглянулся, поискал глазами прогульщиков и опоздавших, но в коридоре на удивление было пусто, и рванул на себя дверь, заставляя прервать свою утомительную речь старика Белокобыльского. Тишина была такой, что можно было услышать сумасшедший стук собственного сердца, с перекошенными ебалами застыли все. Кирилл громко усмехнулся и вразвалочку прошел к никем не занятой парте, так и не потрудившись прикрыть за собой распахнутую настежь дверь.       - Да, вы продолжайте, Аркадий Семенович, продолжайте. Не обращайте на меня внимания, я тут тихонечко посижу, послушаю.       - Зах... Захаров? Кирилл? Эээ... - Белокобыльский, заикаясь, стянул с носа очки, протер их мятым, несвежим платком и водрузил обратно на переносицу.       - Собственной персоной. Скучали? - Кир снял с себя шапку, размотал длинный шарф, куртку кинул на спинку соседнего стула. Достал из рюкзака тетрадь и ручку, аккуратно положил на стол телефон и сел, приготовившись внимать очередную тему по логистике.       - Нам не хватало вашего общества. И вашего блестящего ума, Кирилл. Располагайтесь, - Белокобыльский с большим трудом взял себя в руки, взобрался на кафедру, поправил криво завязанный узел галстука, кашлянул в кулак и продолжил с того самого места, на котором его прервали.       Кирилл слушал вполуха, иногда что-то записывал, если считал это нужным и важным, что действительно может пригодиться в жизни и на зачете, в остальное время как бы невзначай смотрел по сторонам, то и дело ловя на себе любопытные взгляды. Ну что ж, все могло быть гораздо хуже, хотя скорее всего толпа этих тупоголовых баранов просто не успела оправиться от шока. Вот когда случится перемена, тогда и стоило бы приготовиться к различного рода неприятным сюрпризам, а пока можно расслабиться и продумать линию поведения. Впрочем, чего заранее выматывать себе нервы, он будет действовать по обстоятельствам, как и всегда. А вот что он точно должен будет сделать, так это узнать про это конченное уебище Алиева. Если тот решил, что Захаров забудет и спустит на тормозах такую невъебенную подставу, то он нехуево так ошибается. Мага вообще не жилец, уж Кир постарается, чтобы эта падла пожалела о том, что на свет родилась.       На большой перемене он вышел на улицу покурить и перехватить говеного кофе из автомата, нет, никто к нему не подходил, хотя он был уверен, что о его неожиданном возвращении уже в курсе весь универ. Больше того, разбегались в разные стороны, как от прокаженного, стоило ему появиться в поле их зрения. Кирилла это вполне устраивало, в словесные перепалки вступать сильной охоты не было, а вот чего хотелось на самом деле, так это сесть в машину, вцепиться в руль и гнать, не важно куда, лишь бы на том пределе своих сил, когда все вокруг становится несущественным и размытым, когда ты сам сливаешься с частью чего-то огромного, неподдающегося анализу, что занимает собой все мысли, выдавливая из головы заботы, проблемы и прочую ерунду.       Кто его удивил сегодня, так это Алекс. Кирилл постоянно чувствовал на себе его изучающий взгляд, но стоило только посмотреть в ответ, как тот сразу отводил глаза и принимался с деланным интересом перелистывать страницы учебника. Вроде как ему хотелось подойти, поздороваться, узнать последние новости, поделиться своими, да что-то не давало, или он тупо ссал подпортить себе реноме. Это изрядно забавляло, в какой-то момент Кир даже хотел подойти к нему сам, терять-то по большому счету уже нечего, но хрен бы с ним, пусть Алекс и дальше блюдет свою добродетель, негоже правильному пацану якшаться с пидором. Не по понятиям, стадо не поймет. Так что пусть пока живет, во имя крепкой мужской дружбы.       Между третьей и четвертой парой Кириллу стало окончательно скучно. Да, он слышал, как в спину иногда летели нелестные эпитеты, видел, как кто-то тыкал в него пальцем и даже знал, что сохраненный у некоторых в телефонах порно-ролик с якобы его участием, пошел гулять в народ по новому витку, но все это было таким незначительным и смешным, что он старался не заморачиваться. Хотелось уже свалить домой, залечь перед телевизором, посмотреть с Антоном какой-нибудь фильм, позже обсудить, а там уже и в кровать. Но прежде поужинать, жрать хотелось неимоверно.       «Что у нас на ужин, Тош? Может, закажем чего-нибудь, неохота у плиты париться. Я что-то притомился сегодня» - Кир отправил сообщение и, наплевав на решение каких-то задач, которые на доске старательно выводил препод, качнулся туда-сюда на стуле.       «У меня сейчас семинар. Давай позже» - Ага, позже, да вот прям сейчас. А то не знает Савранский, с кем связался. Он довольно улыбнулся, окончательно забил на лекцию и на косые взгляды, и принялся строчить ответ.       «Хочу, чтобы ты трахнул меня на нашей кухне. Завалил спиной на стол и одним рывком стянул штаны. Раздвинул широко ноги, нагнулся и провел языком по внутренней стороне бедра, от колена до паха. Потом медленно облизал яйца и взял в рот член, до основания. Как только ты можешь. И чтобы сосал и растягивал меня пальцами, одновременно, и вошел сразу и на всю длину. Хочу верещать под тобой, как распоследняя сучка, пока ты будешь меня жестко трахать...»       «Именно это и будет у нас сегодня на ужин.       Еще раз такое напишешь, когда я на работе, будешь трахать себя сам»       «Проняло, Савранский?)»       «А потом я сдерну затраханного тебя со стола, заставлю опуститься на колени и кончу тебе на лицо. Ты оближешь сперму со своих губ и с моего члена, и только тогда я дам кончить тебе. И мне будет абсолютно плевать, что до минета ты не дорос. Согласен?» - Кирилл задумался, да, до минета он так и не дорос. Словно барьер какой-то был внутри, не мог он заставить себя взять в рот. Не мог и все тут, и Антон это прекрасно знал. И эта тема была для них больной, не то чтобы Савранский чересчур настаивал, но ясно давал понять, чего хочет.       «Тогда закажем суши?»       «И кто это у нас тут сливается? Ааа, так это же закомплексованный Захаров)» - Кирилл закусил губы, чтобы не рассмеяться вслух, он так и представил лицо Антона, его широкую улыбку и хитрый, подначивающий взгляд. Что ж, похоже, его тоже отлично успели изучить, поэтому способ взять «на слабо» срабатывал всегда на ура, чем Савранский каждый раз нагло и пользовался.       «Мы попробуем, ладно? Так что там с суши? Закажем?»       «Закажем. Ты там как, горе мое? Весь универ на ушах стоит. Томочка задрала предположениями. Шерлок Холмс хренов»       «Что говорят?»       «Дома расскажу. И конспектируй лекцию, узнаю, что дурью маялся, будешь спать на диване»       «А поцеловать?»       «Целую»       Кирилл, все еще как распоследний идиот улыбаясь, отложил в сторону телефон и принялся срисовывать графики и уравнения с доски в тетрадку, хотя все его мысли пребывали совершенно в другом месте. Перед глазами стояли кухня, обеденный стол и распаленный, обнаженный Савранский. Да так отчетливо, что он поерзал на стуле, чтобы унять накатившее не к месту возбуждение. Черт его дернул писать ему подобное, ведь знал же, что тот ответит, Антон всегда подхватывал игры в постели. Вот и нарвался на приключения, кому-то сегодня точно засадят по самые гланды. И он даже знает кому.       Как только закончились занятия, Кирилл первым подхватил вещи, выскочил из аудитории и буквально скатился по лестнице с четвертого этажа на первый. На крыльце он достал пачку сигарет из кармана, прикурил и уже собрался спускаться, когда к нему подошел Алекс.       - Надо поговорить, Захар, - осторожно начал он, переминаясь с ноги на ногу и оглядываясь. Словно ему было стремно стоять рядом с ним, вдруг кто увидит. Кирилл хлопнул ресницами, манерно поправил шарф, как сделал бы это Арти, выпустил колечками дым и томно потянул:       - Не сегодня, сладкий. В этот вечер я сильно занят, - Алекс от него ошарашенно отпрыгнул, а Кир не сдержался и заржал в голос. - Блядь, Иванов, ты бы видел свою рожу.       - Кир, сука, хорош хуйней страдать. Побазарить серьезно нужно.       - Ну, раз серьезно, - уже откинув дурь, ответил Кирилл, - тогда завтра перетрем. А теперь я пошел, меня ждут дома.