Бусый лёд

      Раздраженно кивая на ходу без дела шатающимся по холлу первого этажа и громко выкрикивающим возгласы приветствия студентам, Антон толкнул плечом дубовую дверь и вышел на крыльцо института. Перерыв между парами был в самом разгаре, так что он попал из одной галдящей толпы в другую. Но лучше он дождется такси на улице, чем и дальше будет задыхаться в душных пропыленных аудиториях посреди шума и гвалта, от которых звенело в ушах. Он думал, что этот день уже никогда не закончится: лекции, семинары, бестолковые разговоры на кафедре в короткие перерывы, когда лучше бы кофе глотнуть у автомата или перекурить в преподавательском туалете, какая-то ненужная суматоха вокруг. Вроде бы обычная, но уже успевшая набить оскомину. Да так, что хотелось громогласно послать всех подальше, а потом самому встать и выйти. И больше никогда не возвращаться в этот дурдом. Заняться чем-нибудь другим, или вообще взять отпуск длиною в год. Сграбастать Захарова в охапку и свалить на дикие пляжи Тайланда, чтобы больше никто не мог их достать, а там снять виллу с видом на океан и жить в свое удовольствие. Спать до обеда, валяться обнаженными на песке, плавать в соленой воде, есть на ужин какую-нибудь непонятную хрень с труднопроизносимым названием, а потом, когда ночь опустится на пустынное побережье, заниматься с Кириллом сексом до изнеможения, потому что будешь знать, что завтра не надо вставать на гребаную работу.       Но воздух, ударивший в лицо и вмиг приведший в себя, оказался не жарким тропическим, напоенным ароматом экзотики, а неожиданно холодным и влажным, и словно бы своей тяжестью придавливающим к земле. Вообще начало апреля в этом году выдалось на редкость мерзостным: слякотным и ветреным, больше похожим на глубокую осень, чем на весну. Антон ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу на вороте рубашки, чтобы свободно вздохнуть и остыть. Через пару минут ему показалось, что виски стало ломить чуть меньше, и похмелье постепенно сходит на нет, несмотря на клубившийся вокруг сигаретный дым.       Накануне вечером они с Кириллом и Арти душевно отдыхали в ночном клубе, и утром от него так разило перегаром, что о вождении автомобиля не могло быть и речи. Про чугунную голову, которую он еле оторвал от подушки, понятно без лишних слов. Савранский до сих пор удивлялся тому, как ему удалось подняться на ноги сегодня и не сдохнуть где-нибудь по пути на работу. Но вчера о работе совершенно не думалось, было слишком хорошо и слишком весело. Он даже весьма смутно помнил: как, во сколько и на чем они вернулись домой, и что делали потом. Но ломота во всем теле наводила на мысли, что упражнялись они не только на танцполе, но и в кровати. Если быть уж совсем точным, то упражняли только его.       Раздумья о тяжелом пробуждении и застрявшем в пробке, запаздывающем уже на пятнадцать минут такси, мгновенно отошли на задний план, когда в паре метров от крыльца, взвизгнув покрышками, притормозил его черный Порше Турбо, из которого вышел улыбающийся во все тридцать два зуба Захаров. Свежий и бодрый, как будто вчера они не вместе пили джин в клубе. Антон настолько обалдел, что даже разозлиться толком не сумел. Мало того, что без разрешения взял машину, которую он ему хотел подарить на грядущий день рождения, так ведь и ехал по городу без документов, потому что их еще не успели сделать.       - Савранский, ну, сделай лицо попроще! - весело крикнул Кирилл, повиснув на открытой двери. - Я, чесслово, хотел взять Тойоту. Но потом увидел эту прелесть. Не смог устоять. Ты, один хрен, на ней не ездишь. Да она была под слоем пыли уже года два как. Не жопься!       - Ты без прав, горе, - Антон понял, что эту битву он проиграл заранее, да и сил спорить он в себе не находил, поэтому махнув рукой на неудовольствие, стал спускаться по лестнице крыльца вниз. - Ты вообще башкой хоть иногда думаешь? Если бы тебя гаишники тормознули?       - Всегда думаю. Поехали. Покатаем за городом, - Кирилл обошел Порше и с галантным поклоном открыл перед Антоном дверь, жестом приглашая садиться. - Не хочу дома киснуть. Потом куда-нибудь поужинать заскочим, а то в холодильнике мышь повесилась.       - Губу-то закатай и сам двигай на пассажирское. Или ты надеялся, что я тебя за руль пущу?       - Ну, Тош! - Антон широко улыбнулся обиженному Захарову и, быстро оббежав машину, пока тот собирался с мыслями, чтобы возмутиться, сел на водительское место. - Бляяя...       - Пока не сделаны документы, чтобы к машинам подходил только с правой стороны. А теперь поехали покатаем, может отпустит. Тяжко мне что-то сегодня после вчерашних возлияний, - он откинул назад портфель, расстегнул пальто и завел двигатель. - И, кстати, я ее купил перед переездом, так что еще и года не прошло.       - Ты же тихоход, Савранский, - буркнул Кирилл, усаживаясь рядом на сиденье и пристегивая ремень безопасности. - Нахрена тебе вообще такая тачка? Наверное, она так и стояла все время под брезентом на парковке.       - Нет, пару раз я на ней ездил.       - Красовался перед студентами и шлюхами?       - Обычное дело, Захаров. Люблю козырнуть.       - Выебнуться ты любишь. По делу и без.       - Ну, не надувай губы, горе мое, - Антон похлопал Кирилла по коленке, потом тронулся с места, аккуратно вливаясь в поток машин. - Получишь документы, отдам ее тебе. Как раз будет подарок ко дню рождения.       - Правда?       - Кривда, - он громко хмыкнул, увидев довольное лицо Кирилла, который наконец-то отвернулся от окна и теперь, сверкая глазами, смотрел на него.       - Люблю тебя, Савранский.       - Еще бы. Ведь есть за что.       - Ага, особенно за то, что ты высокомерный эгоистичный мудак.       - Мы друг другу подходим, Захаров. Не стоит себя недооценивать.       Антон свернул с трассы на сверкавшую яркими огнями в сгустившихся сумерках заправку и встал в очередь к автомату. Они уже возвращались обратно в Москву, намотав пару сотен километров на заброшенном загородном автодроме, где в это время года никого не было. Только там он разрешил пересесть Кириллу за руль и оторваться по полной, что тот и сделал. Савранский понимал - гонки, какими бы они ни были и как бы ему не нравились, часть Захарова и отнимать у него это не собирался. Хотя, видя, как тот закладывает стрелку спидометра на запредельные величины, хотелось зажмурить глаза от страха и выскочить из машины к чертовой матери. Но восторг, который читался на лице Кирилла в такие моменты, заставлял сидеть молча рядом, через силу улыбаться и незаметно впиваться пальцами в кожаную обивку сиденья, чтобы не разразиться матом.       - Сиди, я сбегаю заплачу. Тебе кофе купить, Тош? - Кирилл уже открыл дверь машины, чтобы выйти на улицу, но потом неожиданно повернулся и нежно провел пальцами по его щеке. - А то уснешь по дороге домой. Замотал я тебя сегодня.       - Купи. И сигарет прихвати, в пачке всего одна осталась, - откликнулся Антон на ласку, а потом устало обмяк и прикрыл глаза. Захотелось оказаться наконец дома, набрать в ванну горячей воды и залечь в нее по меньшей мере на час. Расслабить напряженные мышцы, отрешиться от обрушивавшихся лавиной проблем, а потом разморенным и распаренным отрубиться на кровати до самого утра.       Последнее время он чувствовал, что живет на пределе своих возможностей. Нервотрепка и переживания на протяжении нескольких месяцев за Кирилла, за их отношения вымотали так, словно он не был в отпуске лет эдак пять, а то и больше, поэтому ощущал себя полностью разбитым. Савранский знал, что затянувшаяся эпопея с отцом и братом еще не закончилась, и скорее всего в ближайшем будущем они столкнутся с некими трудностями, которые придется преодолевать. Не могли сердобольные родственники просто так отпустить Кирилла. Они отлично знали, где он сейчас и с кем. И ожидание ответного хода с их стороны мешало полностью насладиться тем счастьем, что неожиданно вкралось в его сердце.       Антону нравилось просыпаться по утрам и рукой нащупывать теплое тело Кирилла под одеялом рядом. Нравилось вдыхать глубоко в себя аромат его раскиданных по подушкам и успевших спутаться за ночь волос. И отсчитывать пальцами размеренные, едва ощутимые удары, когда ладонь ложилась на грудь. Нравилось, замерев, слушать тихое дыхание и покрываться мурашками удовольствия от того, что все сложилось у них именно так, а никак иначе. Пусть он сопротивлялся когда-то так отчаянно, что чуть не разрушил до основания все. Но теперь... Теперь он рад, что они вместе. И потерять снова то, что ему так тяжело досталось, в его планы никак не входило.       - Я тут подумал... - Кирилл, отвлекая от крутящихся в голове мыслей, бахнулся на сиденье, хлопнул дверью и протянул ему картонный стаканчик. - Аккуратнее, горячий. Может, ну его нахрен этот ужин в ресторане? Закажем еду по инету. А потом сразу ляжем спать.       - Так будет лучше всего, - Антон подул на кофе, осторожно отхлебнул и потянулся к сигаретам. - Что-то я совсем без сил сегодня.       - Это потому что ты вчера лишнего выпил и почти не спал. Ко всем прочим нашим головнякам. Давай отъедем в сторону, кофе попьем, покурим и потом поедем домой.       - Давай, - он передал стаканчик обратно Кириллу и отогнал машину на стоянку к кафе, чуть в стороне от других припаркованных автомобилей.       Они молча сидели в салоне Порше, наблюдая сквозь стеклянные стены здания, как люди внутри бродят по рядам с товарами, сидят за маленькими пластиковыми столиками в углу, что-то жадно едят и пьют. Словно рыбки в большом подсвеченном аквариуме. На улице начал накрапывать редкий дождь, оставляя на лобовом стекле мелкие капли, которые скрывали их от остального мира и размывали угнетающую реальность. Антон весело хмыкнул, делая последний глоток невкусного кофе и сминая стакан. Не то чтобы ему стало сразу легче от разведенного кипятком суррогата, но жизненных сил определенно точно прибавилось. И Кирилл, будто бы улавливая эту перемену в нем и вокруг, повернулся и положил руку на колено. От этого, казалось бы, невинного ободряющего жеста, Савранского насквозь прошило острое возбуждение. Он с трудом смог оторвать взгляд от ладони, что медленно двигалась вверх по бедру, и посмотреть Захарову в глаза, в которых уже плясали озорные чертенята.       Антон, задыхаясь от неожиданно захлестнувших с головой чувств, расстегнул пуговицы на пиджаке и вытащил полы рубашки из брюк. Стало до невозможного жарко и тесно в верхней одежде. Он откинулся назад и прижал рукой добравшиеся до ширинки и сжавшие член пальцы. Кирилл попытался вырвать из захвата ладонь, а потом, когда не получилось, наклонился к нему и влажно присосался к шее над расстегнутым воротом рубашки, наверняка оставляя на коже яркий след, который завтра придется скрывать гольфом. Антон улыбнулся своим идиотским мыслям, подставляя шею под новые поцелуи. Не мог он противостоять напору Захарова, да и ни черта не хотелось. Поэтому сам торопливо дернул молнию на брюках и приспустил нижнее белье. Они не уедут отсюда, пока он не кончит.       - Так бы сразу, Савранский, - прошептал Кирилл, склоняясь к члену. - Любишь ты поломаться.       - Не отвлекайся, - Антон положил руку ему на затылок, зарываясь пальцами в собранные в пучок волосы. Он поплыл только оттого, что ощутил на голой коже живота горячее дыхание и видя в тусклом свете приборной панели влажные приоткрытые губы буквально в паре сантиметров от своего члена.       - А волшебное слово сказать? - хохотнул Кирилл, поддразнивая Савранского и заводя его еще больше.       - Абракадабра, - ответил Антон ему тем же и сам громко рассмеялся.       - Хорош ржать, Савранский! Вообще нихрена не получишь.       - Пожалуйста.       - Ммм, так-то лучше. Не могу отказать, когда ты так просишь...       Он не стал его больше мучить, хотя Антону и самому до безумия нравилось оттягивать момент неизбежного. Ему нравилось дурачиться и переговариваться, неважно о серьезных вещах или о глупостях. Он знал, что его всегда с радостью поддержат. Наверное, поэтому они так много времени проводили в постели, превращая секс в нечто большее чем просто молчаливый техничный акт совокупления, который он предпочитал раньше с клиентами или случайными партнерами. Ему не хотелось просто потрахаться и разойтись по разным углам, чтобы заняться своими делами. Только не с Захаровым.       Губы Кирилла дотронулись до головки члена и нежно, но крепко обхватили и вобрали в рот. Антон, не сдерживая себя, застонал вслух и сполз на сиденье еще ниже. Они никогда не занимались сексом в машине, всегда откладывая на потом до дома, до подходящего места. Но сейчас дождь и темнота вокруг, слабый отсвет от мигающей вывески и окон здания кафе, который вспышками озарял лицо Кирилла, тесное и душное от их сбивающегося дыхания и работающего кондиционера пространство салона, все это вместе взятое просто нереально возбуждало. Он протянул руку и на ощупь нашел ремень на узких джинсах Кирилла, дернул его, расстегивая, и просунул пальцы под пояс. Как бы он сейчас хотел сорвать с них всю одежду, чтобы кожа к коже, чтобы обласкать и зацеловать каждый кусочек тела. Но он только и смог, что сжать в кулаке член, хоть как-то разделяя то удовольствие, которое доставляли в этот момент ему.       Кирилл передал выкуренную наполовину сигарету и принялся возиться на сиденье, поправляя на себе одежду. Антон глубоко с наслаждением затянулся, тихо посмеиваясь и наблюдая за тем, как Захаров тихо матерится, оттирая влажными салфетками капли спермы со своих светлых джинсов.       - Очень смешно, Савранский. Прям обхохочешься.       - Пять минут назад ты ничего не имел против того, чтобы кончить.       - Я и сейчас не имею. Но в уделанных мокрых джинсах сидеть мне как-то не особо вставляет.       - Сейчас домой приедем, все снимешь и побежишь в душ, - Антон приоткрыл окно, чтобы выбросить окурок и впустить немного свежего воздуха. Дождь на улице разошелся не на шутку, и холодные капли, которые сносил сильный ветер, стали проникать в салон, попадая ему на колени и голый живот. Он зябко поежился, запахивая на себе расстегнутую рубашку, и тут же поднял стекло. - А я поваляюсь в ванне.       - Без меня?       - Конечно, с тобой, - вздохнул он. - Куда я теперь без тебя, горе?       - Тогда застегивай штаны и поехали быстрее. Жрать хочу, как волк.       Антон взволнованно в который раз посмотрел на настенные часы в гостиной, которые громко тикали, действуя на нервы. Стрелки неумолимо подбираясь к восьми. Кирилл задерживался в пути уже на сорок минут. Возможно, надолго застряв на такси в вечерней пробке, потому как от вождения машины был отлучен на неопределенное время, что являлось постоянной темой для пререканий. Вот и сегодня с утра они немного поцапались из-за того, что Антон запретил ему брать Тойоту, не говоря уже о Порше. Кирилл взбешено пометался по квартире, сшибая все углы, отматерился от души, как умел, но потом все-таки собрался и поехал к Арти в салон, с которым они еще два дня назад договорились о встрече, чтобы привести в порядок его отросшие волосы.       Но он уже давно должен был вернуться обратно домой, о чем ему сообщил Арти еще полчаса назад. А теперь ко всему прочему телефон Кирилла был вне зоны доступа. Конечно, он мог разрядиться. Это был бы самый разумный вывод в сложившейся ситуации. Правда, такого прежде никогда не случалось. Захаров всегда был на связи, даже если они ругались и разговаривали друг с другом сквозь зубы. Поэтому Антон, не свойственно ему, начал нервничать.       В голову закрадывались дурацкие предположения. А что, если? Да все что угодно могло случиться. Он успел надумать десятки сценариев, один пугающее другого. Умом Антон понимал, что развел панику на ровном месте. Что все можно будет логически объяснить, стоит только еще немного подождать. Вот только он прекрасно знал, что если Кирилл не объявится в ближайшие часы, то искать его нужно будет не в Москве.       И к часу ночи, когда Захаров так и не вернулся, Антон понял, что случилось то, чего они все время ждали, но чего не смогли предугадать и предусмотреть. Арти сидел за столом напротив и пытался влить в него чашку какого-то, якобы успокаивающего, чая. Да только в рот ему ни черта не лезло. В голове роились сотни мыслей. Он знал, что нужно что-то делать, но пока никак не мог сообразить что. У него не было никакой информации о местонахождении Кирилла. Вряд ли родственнички соизволят сообщить о том, что забрали его назад, в родные пенаты. Подальше от растлевающего юный организм Савранского.       - Тони, сладкий мой, давай мы сейчас ляжем спать. А утром ты созвонишься с Мишаней и вы вместе придумаете, как образумить папашку нашей натюрельки.       - Ты думаешь, я усну? - Антон зло затушил очередной окурок в переполненной пепельнице и потянулся к новой сигарете.       - Послушай, пряник, - спокойно и вразумительно начал Арти свою речь. Умел он в такие моменты собраться в кучу, отбросить чувства в сторону и стать расчетливым. - Сейчас нужно думать головой, а не другими местами. Поверь, я полностью разделяю твое волнение и даже опасение за здоровье и жизнь Кирилла. Но для начала нужно остыть и подойти к делу трезво, без излишних эмоций. Дело нешуточное. И люди, которые подключатся к этому, тоже шутить не любят. Тебе ли не знать, ты столько лет прожил с Лешиком под одной крышей. А еще придется неслабо раскошелиться. Сколько ты сможешь дать Мишане на лапу, чтобы он подергал за ниточки на таком уровне, что отец Кирилла обделается?       - Сколько запросит, столько и заплачу, - Антон для себя уже решил. Если будет нужно, он отдаст все, что есть на счетах в банках. - Вопрос не в деньгах. Тем более он текущие расходы покроет за счет Захарова-старшего.       - Уверен, там будет за что прижать и на чем поживиться. Ты к этому Мишаню и склоняй. Мишаня не дурак, иначе бы не протирал столько лет штаны в министерстве, сам сложит два плюс два.       - Если не откажет, - Антон встал со стула и прошелся по столовой. На ногах ему думалось лучше. Арти прав, нужно позвонить завтра Мишане. Не лучший вариант, но единственный из всех возможных. Хотя он и не поддерживал много лет связь с бывшим окружением, но кроме людей при власти, ему никто не сможет помочь. С чем он еще может заявиться к отцу Кирилла? В том-то и дело, что ни с чем. Тут откупиться не получится, тут дело принципа.       - Сделай так, чтобы не отказал.       - Ладно, пошли спать. Завтра будет трудный день.       - Тони, мы справимся, - Арти подошел к нему и крепко обнял со спины, утыкаясь острым подбородком в плечо. - Я тоже по своим знакомым пошуршу. Не переживай, вернем мы тебе твоего Кирилла.       Уснуть Антону так и не удалось. Он всю ночь беспокойно крутился на кровати, сбивая простыню, и утром поднялся с тяжелой головой и такой поломанный, что едва передвигал ногами по квартире. Но он заставил себя через силу съесть завтрак, приготовленный заботливым Арти, и сходить в душ. Через полтора часа Антон был полностью собран и настроен действовать. Он отпросился на работе, сославшись на какую-то загадочную, скосившую его болезнь и, набрав номер Мишани на телефоне, договорился о встрече в закрытом загородном клубе на завтра. Савранский хотел бы сегодня, хотел бы сейчас, чем больше проходило времени с момента пропажи Кирилла, тем больше он дергался. Промедление выводило из себя. Но у Мишани были свои планы. И менять их из-за Антона он не захотел, какое бы чрезвычайное событие у того не произошло.       Поэтому пришлось набраться недюжинного терпения и тупо сидеть ждать дома завтрашнего дня. Савранский чувствовал себя абсолютно бессильным, и это невероятно раздражало. Арти был все время рядом, он часами висел на телефоне, кому-то звонил, с кем-то о чем-то договаривался, потом куда-то срывался и снова приезжал. Садился рядом на диван и что-то втирал, что до Антона едва ли доходило. Он всеми мыслями был с Кириллом, где бы тот сейчас не находился.       Посреди ночи, когда он только провалился в кошмарный зыбкий сон, его разбудил звонок с незнакомого номера. Савранский подхватился на кровати и едва ли не выронил телефон из дрожащих рук. На какое-то мгновение ему подумалось, что это Кирилл, поэтому он даже забыл, что нужно дышать, когда нажал на кнопку приема.       - Антон Борисович? - прошептали на том конце, заставив напрячься каждый мускул в теле. - Это Алекс.       - Иванов?       - Да. В общем, тут такое дело, - все так же шепотом зачастил Алекс, и Антону пришлось постараться, чтобы понять что к чему. - Захар в городе. Я слышал, как мой отец рассказывал матери о том, что Гор забрал Кира из Москвы. Меня заперли дома, еле нашел телефон, чтобы вам позвонить. Я не знаю, где он. Дома или его запихнули в дурку, как хотели. Но я постараюсь выяснить в ближайшее время. Я сразу дам знать.       - Спасибо, Алекс, - только и смог ответить Антон. Но определенно точно ему ненамного стало легче. По крайней мере, теперь он точно знает, где искать. - Я буду ждать твоего звонка.