Бусый лёд

      Стоя под жалящими струями душа, Кирилл громко шипел и морщился от саднящей боли в те короткие моменты, когда капельки обжигающей воды попадали на открытые ранки верхней губы и на сбитые костяшки рук. Он осторожно растер гель по груди и плечам, обходя особо болезненные места. Все тело ломило, словно его пару раз переехал асфальтоукладчик, про лицо он вообще предпочитал не думать. Удар Маги, пришедшийся по касательной в висок, окрасил в фиолетово-бордовый кровоподтек всю правую скулу, фингал под заплывшим левым глазом тоже выглядел весьма импозантно. Если вчера по пьяни увечья казались не такими ужасающими, то сегодня он не смог без содрогания посмотреть на себя в зеркало. В голове промелькнула мысль о вечернем заезде, и так остро захотелось послать договоренности куда-нибудь подальше и, напившись обезболивающих, залечь на кровать под одеяло, да там и затихнуть.       Ко всем прочим неприятностям его с утра истеричным ором донимала собиравшаяся в Грецию мать, она нервно носилась по дому с сумками и вещами, время от времени хватаясь за сердце и требуя накапать ей пятнадцать капель корвалола. Его стойкий, невыносимо противный запах осел даже в его комнате на втором этаже. А чуть позже к соло расстроенной донельзя женщины присоединился и взбешенный отец. Он хоть и был не особо многословен, но Кириллу хватило за глаза пары его увесистых затрещин по и без того гудящей голове и короткого трехэтажного мата, суть которого сводилась к тому, что сын у него конченный идиот. Отец дал предельно ясно понять, что не будет из-за него впрягаться в свару и устраивать разборки с кланом Алиевых — бизнес и спокойствие в городе превыше всего. На самом деле, «возня в песочнице» двух отпрысков влиятельных семейств его мало волновала, а вот дружеские отношения с отцом Маги даже очень. Он, понятное дело, не станет рисковать старыми и добрыми партнерскими отношениями, которые стоят миллионы — Кирилл и без его отповеди это прекрасно знал. Кончилось тем, что ему до минимума урезали расходы, поставив лимит на все банковские карты. Ничего хорошего в этом не было, но идти побираться по миру с протянутой рукой ему точно не грозило. В конце концов, за ремонт Тойоты было уже заплачено, шмотья в шкафах горы, пожрать всегда в холодильнике — спасибо заботливой домработнице, в остальном — да плевать. Главное, что на сигареты, кофе и бензин хватает.       А то, что он долбоеб каких еще поискать, Кирилл и сам прекрасно осознавал. И нет, не из-за того, что он вдруг до усрачки испугался мести Маги со всем своим кишлаком, дело было далеко не в этом. Куда больше беспокоила собственная реакция на Савранского в компании его пидористического дружка — он ревновал. Именно из-за этого Кирилл так психанул и полез в ненужную драку с Алиевым, когда можно было просто спустить на тормозах или перевести все в шутку, пусть и не очень приятную и уже порядком поднадоевшую. Но в первый раз, что ли?        А теперь доказывай всем и каждому, что ты не козел и капусту не ел. Но как же вчера он разозлился, просто до кровавых кругов перед глазами. Как захотелось придушить, да все равно кого, лишь бы выпустить скопившийся гнев и даже где-то обиду. На кого? Мысли об этом он гнал от себя, как полоумный. Нельзя! И абсолютно все равно, что дико хочется, пусть он и сам еще не до конца понимал своих смутных желаний, в любом случае, они были постыдными и излишними. Не в этом городе и не в этой жизни. И буквально до слез опять ночные стенания о том, что надо было оставаться в Штатах, где всем плевать на то, какой ты, с кем ты и как. Но как же тогда было страшно…       Хотя и сейчас не меньше, а может и в несколько раз больше. А еще страшно за Савранского, который выпячивал свою ориентацию, и не заметить ее мог только слепой. И как же не хотелось всем этим с кем-то делиться, хотелось, чтобы эта тайна по-прежнему оставалась только его, укутанной тысячами покровов — личной, почти интимной. Вполне возможно, Кирилл сам сгущал краски, но когда точно знаешь о правде и о том, что Савранский даже не отпирается, что готов попрать все мыслимые правила и устои, и что он был даже в какой-то мере горд тем, кто он есть на самом деле…        Утром на Кирилла свалилось ясное понимание того, что он сам сдал себя с потрохами, и Мага просто так теперь в покое не оставит, его и раньше доставали идиотскими предположениями. А тут Кирилл едва ли не собственноручно повесил на себя ярлык «пидора». Поэтому и толку в сегодняшнем заезде было чуть, наверняка все уже обо всем знали, всего-то и осталось, что напоследок немного потешить свое уязвленное самолюбие и отомстить. А потом, хоть трава не расти, отмыться от вчерашнего получится еще не скоро. Половина клуба видела с кем он сидел, что делал и чем все кончилось.        Ближе к вечеру Кирилл спустился в столовую, чтобы попробовать запихнуть в себя немного еды. Тетя Вера хлопотала, расставляя на столе тарелки с какими-то салатами и закусками, прекрасно зная о том, что он на дух не переносил супы. Отец повез мать в аэропорт, и дома восстановилась относительная тишина и покой, и можно было немного расслабиться и сосредоточиться только на предстоящей гонке. И больше никаких предательских мыслей, если нужно он вырвет их из себя с мясом и кровью — пусть больно, но жить дальше можно, другое дело — принять это в себе… Да к чертям собачьим, он не тряпка, чтобы прогнуться под обстоятельствами и запретными желаниями.        Стемнело ожидаемо рано, солнце под вечер затянули низкие тучи, и мелкие капли дождя, оседая на лобовом стекле, разбивали на тысячи искр свет фонарей, мимо которых он проносился, спеша на место встречи. Заезд запланировали провести в промышленной части города, где по вечерам не шатались праздные прохожие, да и менты там никогда не отсвечивали. Не то чтобы им было до них какое-то дело — всегда можно откупиться, просто от излишне сердобольных предков не хотелось в очередной раз получить по шеям. Алекс уже запарился отмазывать их от отца, который если разойдется — мало никому не покажется. Его не боялись, но уважали, мужик он был что надо, не чета некоторым.       — Здорова! Блядь, пиздец, ну у тебя и рожа, Кир. Ты вообще как? Жить будешь? — Алекс, крепко обхватывая руку, внимательно осмотрел его лицо и заржал, как только он выбрался из припаркованной машины. Почти все были на месте и решали, стоит ли гонять по мокрой трассе, дождь не то чтобы усиливался, но и не затихал. Кирилл вяло, без интереса прошелся в толпе, пожимая протянутые руки и отвечая равнодушным кивком на приветственные выкрики. О вчерашнем говорили вскользь и не особо громко, как ни крути, а Кирилл по-прежнему оставался сыном мэра, и бодаться с ним лишний раз никому не хотелось. Да, косились, не без этого, что-то там в головах своих решали, некоторые немо поддерживали, некоторые категорически осуждали. Кириллу было же откровенно похер. Он приехал сюда не для того, чтобы узнать о себе что-то новое.        Алиевы тоже были здесь, они кучковались отдельно чуть в стороне от собравшегося разношерстного народа, который всегда сопровождал заезды — парни, девчонки, какие-то взрослые мужики, приехавшие урвать свою дозу адреналина, пусть и на старых, знавших лучшие времена тачках. Кирилл успел взглядом отметить расквашенную синюю морду Маги, и такое ничем не замутненное чувство радости затопило, что едва сдержался, чтобы подобно Алексу не заржать в голос. Но они только молча смерили друг друга презрительными взглядами и разошлись, никто не хотел повторения вчерашней драки — не время и не место. Да и подставляться Мага не любил, он скорее придумает какую-нибудь подлость, чем полезет грудью на амбразуру.       — Поедешь? — спросил он Алекса, когда подошел обратно к своей блестевшей от дождя машине, из которой громыхала музыка.       — Нет, нахрен. Я не самоубийца. И тебе бы не советовал, — Алекс постучал ботинком по колесу мотоцикла и поднял на Кирилла полный сомнения взгляд.       — Мага едет, мы забились. Слиться сейчас не вариант.       — Разобьешься!       — Посмотрим. Если и разобьюсь, то захвачу эту гниду с собой, — Кирилл криво улыбнулся разбитыми губами, вытаскивая из пачки сигарету. Он посмотрел на мокрую трассу, прямо уходившую в мерцающую тусклыми фонарями темноту, отметил разделительный столб и резкий поворот влево. Если машину поведет, ничего не стоит вписаться в отбойник, и тогда уже будет плевать на все. Даже на то, что ему нестерпимо хочется еще раз почувствовать под пальцами упругую твердость чужих мышц.       — Тебе голову пора лечить, Кир. Я вчера толком и не понял из-за чего срач начался. Смотрю, а вы уже друг другу ебальники бьете. Все стоят вокруг, как обосранные и никто не разнимает, — Алекс сплюнул на асфальт и полез в карман за карамелькой.       — Забей.       — Из-за Савранского, что ли?       — Да, блядь, какое мне до него дело? Я похож на идиота, чтобы из-за какого-то московского мудака подставлять свою жопу?       — Ладно-ладно, не кипишуй. — Алекс помолчал, обвел взглядом толпу, отмечая яркие, выстроившиеся в ряд машины. — Отец орал?       — Недолго. Лимит на карты поставил, да похуй. Ладно, мне пора. Если что, — Кирилл отбросил окурок в лужу, — съебывай.       — Кир, может, ну его в пизду, а? Они же без тормозов, у Маги ствол в машине, я слышал, кое-кто трепался…       — Ну, ты-то хоть не ссы!        Раздраженно хлопнув дверью, он завел двигатель и медленно подъехал к нарисованной баллончиком на мокром асфальте стартовой полосе. Оглянулся по сторонам, отмечая знакомые машины Танцора и Маги, и глубоко втянул в себя влажного воздуха, что врывался в салон через приоткрытое окно. Ладони немного вспотели и противно соскальзывали с руля, Кирилл вытер их о штанины и, поморщившись, приподнял ногу над педалью газа. Он сосредоточенно, не отводя глаз, смотрел на девушку, что стояла перед рядом спортивных машин и держала в руке клетчатый платок, служивший отмашкой к началу заезда. Секунды отсчитывались бешеным ритмом сердца, грудную клетку сдавило так, что ни вздохнуть ни выдохнуть. Кирилл сполна ощутил, как на него волнами стало накатывать возбуждение, замешенное на первобытном чувстве опасности, и как приятно урчит в чреве машины мотор, посылая пьянящие вибрации куда-то в самую сердцевину его существа, да так, что поджимались ягодицы.        Девушка белозубо улыбнулась, игриво присела и опустила платок. Его с силой вжало спиной в сиденье, как только он убрал ногу со сцепления и рванул вперед, безжалостно дергая рычаг на коробке передач. Руки уверенно обхватывали руль, словно он был продолжением самого Кирилла, ничто и никогда не давалось ему так легко, как управление автомобилем — они были единым целым, и закрой он глаза, все равно бы знал как и что делать — чисто интуитивно. Наверное, поэтому его Импреза летела впереди всех, погружая с головой в непередаваемый ничем восторг.        Казалось, весь окружающий мир за пределами салона слился в одну серую, переливающуюся редкими огнями полосу, стрелка спидометра неумолимо поползла по оранжевым отметкам, устремившись сначала к ста пятидесяти, а потом и к двумстам километрам в час. Сердце забилось уже где-то в районе горла, когда Кирилл понял, что пора сбрасывать, он уже и без того оставил Магу далеко позади, даже не заметив, как прошел поворот с опасным отбойником и теперь несся вперед к финишной прямой. А сегодня никак не входило в планы привычно разнести соперников в пух и прах.        Значительно снизив скорость, Кирилл теперь ехал, посматривая в зеркала заднего вида, откуда ему бил по глазам яркий свет фар Ауди Танцора, который шел вторым. Он усмехнулся, поравнявшись с ним и кивком головы дал понять, что пропускает вперед, тот покрутил пальцем у виска, но проехал, мигнув напоследок габаритами. Если все получится, как было задумано, то он еще успеет отыграть потерю. А пока… пока нервно мечась по скользкой трассе, его нагонял Мага. Кирилл уже отчетливо видел перекошенную опухшую рожу, поэтому назло ему высунул в открытое окно руку с оттопыренным средним пальцем и, запрокинув голову назад, рассмеялся. Этого оказалось достаточно, чтобы у Алиева вскипела буйная южная кровь, и он резко дернул рулем вправо. Откуда-то сзади сразу раздались предупреждающие сигналы клаксонов, но Магу было уже не остановить. Его Митсубиси Эволюшн на мокром асфальте понесло на Кирилла, и тот, разыграв как по нотам, в ответном жесте бортанул со всей дури, ничуть не жалея старушку Субару.        Раздался оглушительный скрежет металла о металл, посыпались снопы ярких искр, машину Кирилла сильно тряхнуло и отбросило в сторону, и если бы не ремни безопасности, которыми он был опутан, его тело на раз бы выкинуло вперед через лобовое стекло. Магу юзом поволокло в сторону заводского забора, что вплотную шел вдоль дороги. И то ли сцепление покрышек с дорогой было слабое, то ли дело было в плохом управлении, но Эволюшн заскользила заблокированными колесами, как по льду. Кирилл резко вдарил по тормозам, боковым зрением отмечая, что еще пара секунд - и Алиев влетит в стену. Он зажмурился на мгновение, и этого хватило, чтобы округу потряс грохот от встречи автомобиля с забором.       — Блядь, только бы не сдох, — прошептал Кирилл, отбрасывая со лба разметавшиеся волосы. Он, едва выпутавшись из ремней, выскочил из салона и, спотыкаясь, бегом пересек дорогу, направляясь к разбитой машине, от которой валил пар. На первый взгляд никаких сильных повреждений не было видно, Эволюшн вошла в забор правым боком, смяв оба крыла и двери, при этом не задев ту сторону, где располагалось место водителя. Кирилл подошел ближе, пытаясь заглянуть в темный салон, едва подсвечиваемый разметкой приборной панели. Мага сидел неподвижно, не подавая никаких признаков жизни, перед ним медленно сдувалась сработавшая от удара подушка безопасности. — Вот же сука!        Он нервно трясущими руками достал из кармана джинсов телефон, то и дело посматривая на замершую на переднем сиденье фигуру. Попасть пальцем по кнопкам кода разблокировки ни черта не получалось, от нахлынувших чувств, которые ударили словно молотом по наковальне, начала кружиться голова, перед глазами запрыгали расплывающиеся цифры. Кирилл понял, что начался адреналиновый отходняк: его прошибло липким потом и заколотило больше прежнего — стало невыносимо холодно. Он обнял себя руками за плечи, укрываясь от ветра и мелких капель дождя, что противно скатывались вниз за воротник куртки. Едва улавливая, что где-то рядом останавливаются те, кто ехал далеко позади, Кирилл отчаянно пытался отделаться от просачивающегося в него страха, игнорируя слышимые отовсюду крики и визги тормозов. Народ прибывал с каждой секундой, и уже расхреначенную о забор машину обступила толпа, оттесняя его назад. Алиев все так же сидел в своем Эволюшене, и Кирилл впервые по-настоящему испугался.       — Кир, ты как? Живой? Пиздец, ну вы тут устроили. Я чуть от страха в штаны не наложил! — голос Алекса и весомый тычок кулаком в грудь вывел из состояния прострации. Кирилл резко вскинул голову, осмотрелся по сторонам, услышал пока еще далекий вой сирен скорой помощи и полиции.       — Блядь, Алекс, я не хотел, чтобы так получилось. Честное слово — не хотел!       — Так, расслабься и не паникуй, — Алекс ободряюще приобнял за плечи и повел куда-то сквозь галдящих людей. — Парни говорят, Мага живой — тачку вскрыли. Малость башкой приложился о подголовник и сознание потерял. Но уже очухался, что-то там блеет сидит, мудозвон.       — Правда? — Кирилл облизнул пересохшие от страха губы и затравленно оглянулся. Алекс открыл перед ним дверь помятой, сиротливо замершей на обочине Импрезы, посадил на заднее сиденье и втиснул в руку бутылку с водой и уже прикуренную сигарету.       — Чувствительный оказался. Наверное, с перепугу больше обосрался, чем от удара.       — Пиздец… Блядь, я думал, он сдох.       — Ага, жди. Погоди, еще сейчас прибежит со своей кодлой права качать. Слышал, как они там что-то про тебя выкрикивали. Я ведь предупреждал тебя, вот вечно ты, Кир, в дерьмо любишь влезть по самые уши.       — Охуенно, — едва слышно прошептал Кирилл, поднося к губам сигарету. Он затянулся так глубоко, что легкие обдало болезненным жаром, но сейчас необходимо хоть немного прийти в себя, потому что руки все еще заметно тряслись и это раздражало.       Алекс оказался прав, как только суматоха улеглась и толпа заметно поредела — народ стал разъезжаться в естественном порыве разнести по городу последние сплетни; несмотря на стоявшие тут же машины МЧС и полиции, клан Алиевых с шакальем двинул в сторону Кирилла. Мага размашистым шагом шел впереди и горланил что-то на своем тарабарском, размахивая стиснутым в руке пистолетом. В голову закралась мысль, что лучше бы он и правда сдох, так как устраивать разборки не было никакого желания, еще большего желания не было глупо умирать. И от осознания всего этого стало так смешно, что он, повалившись на сиденье, согнулся пополам и громко захохотал. Буквально до слез, которые размазывал ладонями по лицу, прекрасно понимая, что скорее всего его настигла истерика от пережитого шока.       Навстречу Алиевым вышел спокойный, как удав, Алекс, загораживая Кирилла от разъяренного и теперь-то уж точно совершенно неадекватного Маги. Они что-то там начали кричать, перемежая русскую речь с отборным матом и дагестанским, вот только слова нисколько не задерживались в голове, дико хотелось спать, ну может быть, еще выпить. Да, определенно точно выпить. Но поборов себя, Кирилл нехотя вылез из машины и, отодвинув Алекса назад, встал напротив Алиева, спокойным, даже скорее равнодушным взглядом окидывая его разбитое накануне им же самим лицо. Как только их глаза встретились, Мага сразу заткнулся, поднял руку со стволом, целясь куда-то в грудь и замер.       — Ну, чего ссышь, — не выдержал Кирилл затянувшегося молчания, — стреляй. — Если раньше пистолет просто дрожал мелкой дрожью в стиснутом кулаке, то сейчас весьма заметно подпрыгивал. Он усмехнулся и отодвинул от себя противно холодный ствол с зияющей черной дырой дула. — Так и знал, что кишка у тебя тонка. Только и можешь, что гадить исподтишка.       — Ты заплатишь за это, Захар! — Взбеленился пойманный на трусости перед своими подхалимами Алиев. — Я от тебя мокрого места не оставлю. Кровью будешь харкать и ползать на коленях! Я тебе устрою, за все заплатишь, пидор!       — Если ты закончил, то я поехал домой. Достал одну и ту же хуйню нести, — Кирилл развернулся и сделал пару шагов к своей машине. Алекс прошел следом, надел на голову шлем и, вскочив в седло мотоцикла, вдарил по газам, оглушая окрестности диким ревом мотора. Убрав подножку, он махнул Кириллу рукой и скрылся в темноте за поворотом.       — Посмотрим, как ты будешь выебываться, когда твой папаша от тебя отвернется! Я все сказал! — Это было последним, что услышал Кирилл. Он громко хлопнул пострадавшей в аварии дверью и почти сразу же рванул прочь, специально проехав по луже, чтобы грязными брызгами окатить все еще потрясающего пистолетом Алиева.        Прекрасно понимая, что это далеко не конец их вражде, Кирилл постарался не зацикливаться на произошедшем — было и было, и черт бы с ним. Он устало ехал к дому, надеясь на то, что Алекс ждал его уже там. Поэтому ничуть не удивился, когда за воротами особняка увидел поблескивающий в свете фонарей спортбайк друга. Загнав разбитую Импрезу в гараж, Кирилл с облегчением отметил, что машины отца нет на месте. А это значило только одно — он, скорее всего, в компании бати Егора где-то трахает шлюх — тем лучше, никто не будет нравоучениями выносить мозг.       — Ну что, въебем папашиного Наполеона? — Кирилл прошел к бару, достал коньяк и вместе с ним рухнул на диван. Алекс расслабленно сидел в кресле, крутя в руках пульт от телевизора.       — Бля, ты такой придурок, Кир! Тебе же теперь без охраны из дома выйти не вариант. Ты же понимаешь, что Мага так просто это не оставит. Он наверняка приготовил какую-нибудь гадость в отместку.       — Хотел бы убить, убил бы. А так, только воздух пиздобольством сотрясает, — Кирилл откупорил бутылку и надолго присосался к горлышку. Сделав несколько больших глотков, он облегченно выдохнул, отер рукавом куртки губы и закурил сигарету. — Ну, подгадит по мелочи. Похуй, вообще.       — Хорошо, если по мелочи. Но сдается мне, что нихрена это будет не так.       — Пффф… Не парься ты так. Что как баба, ей-богу.       — Да страшно за тебя как-то, Кир. Будто ты по лезвию ножа ходишь.       — Я сын мэра, нихуя он мне не сделает. Да Магу его же отец на место поставит, стоит только мне рот открыть.       — Ты, главное, с этим не опоздай.