Второй шанс

      Отец вернулся через два дня. Он, обычно возвращаясь с деловых поездок, был очень раздражённым и часто срывал свою злость на мне или на прислуге. Услышав от мамы о его возвращении, я насторожился. Ничего хорошего от встречи я не ожидал, но, когда мы с мамой вышли его встречать, он улыбался. Я удивился этому, это было очень не похоже на него и очень подозрительно, но оставалось только вздохнуть с облегчением. — Как всё прошло, отец? — спросил я, когда мы вошли в здание дворца. — Даже лучше, чем я мог ожидать. Думаю, теперь мы можем рассчитывать на союз с Данией, что может обеспечить нам в будущем союз с Германией и Нидерландами. — Замечательно, это позволит укрепить свои позиции на международных рынках, — безэмоционально подвел итог я, прекрасно помня, что отец никогда ничего не говорит просто так. Он постоянно меня проверяет, словно сомневаясь в том, что из меня выйдет достойный преемник. — Ты прав. Это и правда была выгодная сделка, — про себя я очень удивился. Отец никогда не признавал мою правоту. Если он был согласен с моими словами или доводами, он просто молчал. Чему он так рад? — Как девушки? — не с того ни с сего вдруг решил поинтересоваться король. Король потому, что в отношении со мной он всегда был больше королём, чем моим отцом. — Неплохо. Отправил домой ещё троих. — Молодец, не стоит держать во дворце тех, кто тебе не нравится даже внешне, — отец в порыве странного и непонятного настроения положил руку мне на плечо, от чего я перевернулся. — Всем им нужна твоя корона, или почти всем, — поправил он себя сам, посмотрев на маму, идущую с ним. — Может, есть среди них девушка, похожая на Эмберли, но больше тех, кому нужна только корона. Не выбирай ту, которая тебе не нравится. Ты должен обеспечить стране наследника, а без близости с женой этого не сделаешь. — Я понял, — коротко ответил я. Если в этот раз не натворю глупостей у меня будет всё: и любимая жена, и наследник. Только бы не допустить ошибок в этот раз. — Кларксон, не делай этого. Он должен сам сделать выбор. Он взрослый уже. — Ты права. Максон должен сам принимать решения. Ему скоро наследовать трон, я хочу быть уверен, что он справится, — вот этот человек уже больше похож на моего отца. Самоуверенный и безапелляционный человек. — Справится, я в это верю. Милый, у тебя вроде бы сейчас должно быть свидание с леди Элеанор, — мама с улыбкой обратилась ко мне. Удивляясь переменам в отце, я совсем позабыл о свидании.       Леди Элинор. Платиновая блондинка с идеальными манерами, раздутым самомнением и немного глуповатым видом. Двойка. Такое впечатление сложилось о ней в первый и единственный разговор. Я собирался исключить её из Отбора, но отец настоял, чтобы она хоть немного задержалась во дворце. Элинор была из очень влиятельной семьи из Атлина (Этлина), не удивительно, что отец хотел задержать её, но дальше оставлять просто не имело никакого смысла. И хотя она создала далеко не лучшее впечатление о себе, мне было жаль девушку, и я хотел дать ей шанс. Может, мне это только показалось. — Да, конечно. Пожалуй, я пойду, леди Элинор меня ждёт. — Иди. Принц должен быть безупречным, особенно во времени, — ну, конечно же, принц просто обязан быть во всем идеальным от кончиков ногтей до мыслей, а, в особенности, до мыслей.       Сейчас все девушки в Женском зале под присмотром Сильвии, нашей железной леди. Мне совсем не хотелось идти на это свидание, но разве был другой выбор? Нужно решить, что делать с ней, как и с другими. Я знал, кого я оставлю в итоге, но до этого ещё долго, и нужно играть по правилам отца, чтобы сделать всё так, как того хочу я.       Я подошёл к дверям женской комнаты и собирался войти, но увидел среди двух гвардейцев, охранявших вход в комнату, Картера. Всё началось может даже раньше, я не знаю.       Оба гвардейца склонили головы, но обратился я только к Картеру. — Вудворк, так ведь? — кажется, до того происшествия во время Хэллоуина и всех вытекающих за этим последствий, мы с ним и знакомы-то не были. — Да, Ваше Высочество, — Картер склонил голову, как и должен поступать гвардеец, когда к нему обращается кто-то из членов королевской семьи. — Смени Макнилана у моих покоев, — строго и по возможности безэмоционально проговорил я, не зная, какой в этом был смысл. Точнее, я знал зачем это делал, но не был уверен в том, что это изменит ход тех событий, приведших этого доброго парнишку на конюшню и вынужденного жить с молодой женой под чужим именем, не имея ничего за душой, и о которых я знал. Ни он, ни Марли не заслуживают всего того, что в этой реальности ещё только должно произойти. Я должен хотя бы попытаться что-то сделать. — Слушаюсь, Ваше Высочество, — поспешно ответил Картер и удалился. Ему лучше меньше времени находиться тут, рядом с девушками.       Я решил, что, сделав одно дело, стоит приступить ко второму, и потянулся к ручке двери, но, когда открыл, на меня налетело облако светло-голубого шелка и ворох рыжих кудрей, я замер.       Америка.       Последние два дня я видел её только за завтраками и обедами. Будь моя воля, я стал бы встречаться только с ней, но у меня были обязательства перед другими девушками. Если бы не отец и не чувство долга, я бы уже сейчас выбрал бы её, зная, что других мне не нужно, но приходится делать всё как положено. К тому же, сейчас Америка всё равно не осталась бы со мной. Она ещё совершенно точно ничего ко мне не испытывает. — Привет, — улыбаясь, говорю я ей, а она резко вскидывает на меня свои мятежные голубые глаза, обрамленные густым веером тёмных ресниц. Интересно, если стереть с них эту краску, какого они цвета? Тоже рыжего? — Привет, — немного смутившись, сказала она, отстранившись и поправив платье. — Прости, что налетела на тебя. — Всё в порядке, это я должен был быть более внимательным. Ты куда так спешила? — решил поинтересоваться, не ожидая, впрочем, ответа, который удивил меня. — В библиотеку. — Зачем? — спрашиваю я, и Америка делает именно так, как я люблю, с улыбкой качая головой, словно говоря, что я глупый, но не безнадежный. — В библиотеке хранятся книги. — Я знаю, но зачем они тебе? — Чтобы читать, а то… — Америка не договорила, она притихла, подбирая правильные слова, и именно в этот миг мы услышали голоса из Женской комнаты. — Оставь меня. Ты не была ещё ни на одном свидании, тебя могут завтра исключить, — голос говорившей казался мне немного знаком, но вспомнить, кто это был, я не мог, слишком много девушек ещё осталось в Отборе. — Я бы на твоём месте не стала бы хвастаться, Лора, кто знает, может твое позавчерашнего свидание так и останется единственным. — И поэтому он оставил меня? Анна, ты противоречишь сама себе, — рассмеялась, насколько я понял, леди Лора из Фрамбурга. Я и правда недавно ходил с ней на свидание, и оно не впечатлило меня. Оставил я её из-за мысли что что-то упустил, и что могу потом пожалеть, если отправлю ее домой. Как оказывается, упустил только её самодовольство и непомерную гордость. Завтра же она уедет домой после сегодняшних Вестей. Как, впрочем, и леди Анна. Не уверен, что меня бы заинтересовала столь завистливая девушка. — И часто так? — тихо спрашиваю я, пока не заметили нас другие девушки. — Почти всегда. Марли заболела, а половина этих девушек не вызывают желания общаться, — с такими как леди Лора и леди Анна я сам был бы не прочь сбежать, но среди девушек были и хуже, я в этом уверен. — Мне лучше уйти, а то девушки заметят и подумают не то, что нужно. — А что они подумают? Я просто столкнулся с тобой в двери, — я не видел в этом ничего плохого, но, с другой стороны, я не думал, как два с половиной десятка девушек, запертых в одном помещении. — Ты ничего не понимаешь, — она всё так же покачала головой и уверенно отошла от двери, давая мне проход, за её спиной как раз стояла леди Элинор и леди Анна. — Добрый день, дамы. Леди Элинор, могу я Вам предложить прогулку со мной? — Америка уже достаточно отошла, и я решил всё-таки приступить к тому, что запланировал, с куда большим весельем, чем до этого. Неожиданное столкновение с рыжеволосой девушкой вполне может спасти одну девушку от отправки домой.

***

      Чуда так и не произошло.       Леди Элинор оказалась скучной собеседницей. Часть свидания я просто не слушал, о чём говорит девушка, остальную часть я все больше и больше разочаровывался в том шансе, который дал ей. Может, она и была неплохой, я не думал даже спорить с этим, но мы были слишком разные. Об общем будущем нет смысла и говорить. За проведенные вместе два часа я не почувствовал ни капли интереса к девушке, хотя и пытался найти в ней хоть что-то, из-за чего я мог бы оставить ее, но нет. — Ваше Высочество, Вы меня слышите? — вдруг неожиданно спросила леди Элинор, когда я мысленно снова уплыл к её сопернице. — Да, леди Элинор. — Леди Сильвия так ничему её не научила. Никаких манер, никакого воспитания. Обращаться так с другими избранными может только такая невоспитанная девица. Представляете, она порвала подол моего платья и даже не извинилась. Смотрите, какой дорогой шелк, — девушка указала на свое платье и с осуждением в голосе продолжила. — Она, должно быть, никогда не держала даже в руках такую дорогую вещь. Не понимаю, что она еще делает во дворце. Вы ведь не воспринимаете возможность выбрать спутницу из пятой касты? — девушка невинно и в то же время кокетливо, что, наверное, должно было меня очаровать, заморгала, но это лишь подлило масла в огонь. Сейчас в отборе осталась только Америка из пятой касты и не знаю, чего хотела добиться девушка своими словами, но они произвели совсем обратный эффект, я не хотел слышать плохих слов в адрес Америки. Я собирался принять решение, и оно оказалось очень даже очевидным. Эта девушка едет домой. — Вы о ком? — я заранее знал ответ, но все-таки спросил. — О леди Америке. Она слишком вызывающе ведет себя. — А Вы как поступаете, поливая свою соперницу грязью сейчас вместо того, чтобы найти способ заинтересовать меня? Неужели Вы думали, что, очерняя других, Вы прибавите себе ценность в моих глазах? — девушка так и замерла среди прекрасных роз и мне показалось, что шипы у нее были ядовитее, чем яд змей. — Простите, Ваше Высочество, — девушка испугалась, поняв, что добилась совсем обратного, а не того, что хотела. — Прощаю, — спокойно ответил я, и девушка поспешно облегченно вздохнула. Напрасно. — Собирайте вещи, Вы сегодня же, после Вестей, уезжаете домой, — я развернулся и пошел к выходу из сада. Зря я её привел сюда, это место не должно омрачаться встречами с подобными девушками. Я не сделал ничего плохого, но мне стало противно вдруг от такого поведения девушки. Ей не место во дворце, хотя отцу, наверное, она пришлась бы по вкусу. Пустая марионетка, которая ничему бы не мешала, и уж помогала бы управлять сыном так, как он того хотел бы. — Но, Ваше Высочество, — девушка попыталась остановить меня, но, к её счастью, за мной побежать не решилась, признавая тем самым свое поражение.

***

      В зале для «Вестей» мы появились, когда девушки уже заняли места. Я всё ещё не мог поверить, что отец не вызвал к себе с отчётом о произошедшем в его отсутствие, он так делал всегда. Он также не стал давать мне много работы, чтобы я мог «наверстать» упущенное время, пока расслаблялся. Вместо этого я был предоставлен сам себе. Чему я был только рад. Я мог делать всё, что угодно, а в моём случае это означало, что я снова увяз в делах Отбора. Пытаясь найти правильный и окольный путь, чтобы и быстрее закончить его, и не вызывать подозрений и возражений отца.       Девушки тут же притихли, прислушиваясь к каждому нашему шагу, каждому сказанному слову, каждому жесту. Это могло бы показаться мне надоедливым или напрягающим, но я слишком привык, чтобы уделять этому достаточно много внимания. — Завтра прибудут губернаторы провинций. Ты должен быть на собрании. Не планируй никаких других встреч, собрание может затянутся на несколько часов. — Я понял, — ответил я, занимая свое место рядом с отцом. Через десять минут начнется съемка «Вестей», после чего можно встретиться с Америкой и развеять неприятный осадок после свидания с леди Элинор. — Кларенс, всё готово? — спросил отец человека, который отвечал за «Вести» и организовывал любые выступления, конференции, интервью отца, связанные с телевиденьем и прессой, в то время, как я пытался найти среди девушек Америку, но не получалось, её тут не было. — Да, Ваше Величество, — Кларенс кивнул и отошел, но когда я собирался сказать отцу об Америке, точнее об её отсутствии, тут к отцу приблизилась Сильвия. — Ваше Величество, нет ещё трех девушек. — Где они? — раздражённо спросил он, отец ненавидел, когда его задерживают. Я насторожился, кто знает, что отец скажет опаздывающим девушкам или сделает, хотя у него вот было прекрасное настроение. — Я не знаю, — с настороженностью сказала женщина, она знала, каким бывает отец, если его разозлить. Он также презирал и ненавидел незнание. А леди Сильвия не могла сейчас сказать, где находятся ее подопечные. — Я уже послала найти их. — Хорошо, у них осталось четыре минуты, — равнодушно сказал отец и девочки могли бы решить, что он шутит, но мне стало вдруг тревожно, отец мог приказать избить или казнить любого за неосторожное слово, взгляд, малейшее промедление. Видимо, Америка не может без неприятностей. Как мне в этот раз ей помочь? Отец не послушает меня, хотя стоит проявить твердость, Америка не уедет домой из-за такой маленькой оплошности. — А вот и две девушки, — леди Сильвия обрадовалась, и я быстро поднял голову, что посмотреть, кто пришел, в надежде увидеть среди них обладательницу рыжих волос, но её не было, пришли Тайни и Валери, которые по жесту Сильвии заняли свои места. — Кого нет? — Леди Америки, — без запинки проговорила куратор и посмотрела на меня, ожидая чего-то. — Пусть собирает вещи. — Она никуда не поедет. — Поедет. Она решила, что правила не для неё, пусть будет как она решила, — отчеканил отец и повернулся к Кларенсу. — Можем начинать. — Не поедет. Это мои девушки, и мне решать, кто уедет, кто нет, — также решительно ответил я ему. Вот уж кого он не выгонит, так это Америку. — Ваше Величество, простите за опоздание, — в самый последний момент раздался голос Америки, и все обернулись. Она остановилась между подиумом для девушек и местами для королевской семьи. Я тут же посмотрел на нее и в моих жилах застыла кровь, ее губа была разбита, это было видно под слоем помады, которая в сущности ничего и не скрыла. Глаз болезненно вздрагивал при каждом ее вздохе, и она слегка прихрамывала на левую ногу. Я уверен, что это не все, о чем говорила и тонна пудры на ее лице, и, очень странно, на ее плечах и предплечьях. — Что с Вами случилось? — охнула мама, позабыв о манерах и сдержанности и вскочила со своего места, подойдя к Америке и поддерживая ее. — Неудачно упала с лестницы, Ваше Величество. Простите за опоздание, моим горничным потребовалось время, чтобы привести меня в относительный порядок, — голос Америки многим мог бы показался спокойным и, может, даже уверенным, но я знал её очень хорошо и поэтому чётко слышал в голосе страх и злость. Наши взгляды встретились, и она покачала головой, мол «ничего не случилось», но я не поверил, захотел подойти к ней, но меня удержал отец. — Пора начинать. Эмберли, — позвал отец маму, которая была рядом с Америкой, она помогла девушке занять место в самом углу второго ряда и вернулась на своё. — Будь благоразумнее. — Эта девочка не упала бы сама с лестницы, — тихо сказала она, так что слышали только мы с отцом, и я решил тоже высказать свое мнение. — Кто-то помог ей. Кто-то из девушек нарушил правила, и её нужно исключить, — отец больше всего не любил, когда кто-то нарушает правила. Это стоит использовать, чтобы наказать того, кто посмел повести себя так с Америкой. — После.       Включились камеры, загорелись прожектора, не дав мне сказать и слова. Я посмотрел на Америку, она отвела взгляд. Она выглядела смущённой и всё ещё злой, ей было неловко, но она всё же была тут, не осталась в своей комнате, как того хотел её обидчик. Вот только я доберусь до него! Когда мне удалось встретится с ней взглядом снова, я потянул себя за ухо, но она не сделала ответного жеста, в то же время и не отказалась от встречи, просто показала, что не хотела бы разговаривать, но не возражает.       Вести длились недолго, отец кратко рассказал о положении в стране, зрителям дали насмотреться на девушек и камеры погасли. Я думал, что придётся уговаривать отца что-то сделать, но он в очередной раз удивил меня, решительно выйдя вперед и позвав к себе Америку. — Кто это сделал? — спросил король, смотря на Америку в упор, она не смутилась, не стушевалась и не испугалась его. Моя Америка, с гордостью отметил я про себя. Моя. — Я просто упала с лестницы, — продолжала упорствовать Америка. Почему она покрывает своего обидчика? Что она этим хочет доказать? Спасти девушку, которая с ней так жестоко поступила?       Америка, Америка, я готов сам ударить кого угодно, кто посмел так поступить с тобой, даже девушку, и уж тем более не хотел бы, чтобы она оставалась во дворце. — Просто так люди с лестницы не падают. Не скажешь? — Америка решительно покачала головой, не боясь взгляда отца, мне бы её выдержку и безрассудство. — Твой выбор, — затем отец развернулся к девушкам. — У вас есть время до десяти часов вечера. Мне нужно имя. Если никто не признается или не расскажет, кто это был, домой уедут все, кроме леди Америки.       Отец взял под руку маму и в полной тишине вышел, девушки начали переговариваться. Они не хотели ехать домой, а я был не против, не против такого варианта, мне нужна только Америка и мне всё равно, как она окажется единственной, главное, чтобы это была она. Я спустился к растерянной Америке и встал перед ней, не давая уйти. — Как ты? — Терпимо, — вяло улыбнулась она, но скривилась тут же, словно это причиняло ей сильную боль. Да я нахалку, ударившую её, в порошок за это сотру! Я предложил проводить Америку до её комнаты, на что она согласилась. Впрочем, у неё не было выбора, она слишком хромала и без посторонней помощи не дошла бы даже до двери этого Зала. — Он и правда сделает это? — Что? — я не понял её вопрос, так как пытался за слоем штукатурки, её было слишком много, чтобы назвать пудрой, разглядеть то, что случилось с её лицом. Почувствовав это, она опустила голову вниз и ворох рыжих волос скрыл её от меня. — Выгнать всех, кроме меня, — так вот о чем она? Это самое меньшее, что может сделать отец за непослушание и нарушение приказов, но, учитывая его злость по этому поводу, саму Америку за опоздание он не накажет. — Может. Может, скажешь, кто это сделал? Тогда пострадает только одна из девушек, — попытался я разговорить Америку, но это оказалось безрезультатным делом. — Нет. Я не хочу нажить себе врага среди девушек, они и так меня уже недолюбливают, — я решил пока сдаться и не допрашивать ее, если не она, так найдется хоть кто-то, кто будет благоразумнее неё, и расскажет, кто так поступил с ней, а уж там посмотрим, что делать.