Инженер Поттер

      После прибытия в КПЗ (контрольно-пропускной зал), наша компания двинулась в подвалы мэнора. — Хозяин! Ты вернулся!!! — прошелестел в голове радостный вопль Мозга. — Я тоже рад тебя слышать, Мозг. Как дела? — Гаррет, — сразу же подобрался хранитель мэнора, — за время твоего отсутствия я зафиксировал сто шестнадцать попыток тайного проникновения на территорию мэнора, все попытки успешно пресечены защитным контуром. Помимо этого зафиксировано сто восемьдесят три попытки вторжения извне, которые также были отбиты. Всего зафиксировано тысяча триста сорок одна попытка получения доступа к закрытым ресурсам мэнора, — тут Мозг сделал театральную паузу и продолжил злорадным тоном. — Из них тысяча триста тридцать восемь совершены присутствующей здесь привилегированной гостьей Гермионой Грейнджер. Все попытки пресечены.       Три попытки мне были понятны: Слагхорн, Дюпон и Августус Кроуди. Я строго посмотрел на Миону и озвучил точную цифру её попыток проникнуть в библиотеку, мой кабинет, в закрытые лаборатории и склады. Она слегка потупилась, но не растерялась. — А зачем ты их от меня закрыл?! Здесь столько всего нужного и интересного, а Мозг меня не пускает. Сколько всего я могла изучить! А как же попробовать новые заклинания, зелья сварить… — возмутилась она, понемногу распаляясь. — Ладно-ладно, я понял, посмотрим, что можно будет тебе безопасно открыть, чтобы ты могла заниматься магией, — я постарался обезоруживающе улыбнуться и поднял руки в примирительном жесте.       Ещё одна проблема. Не то чтобы мне было жалко, конечно нет, чем больше информации о магии Миона прочитает, изучит и осмыслит, чем больше заклинаний, в том числе серьёзных, она научится применять на практике — тем лучше. Проблема в том, что она не Поттер ни по крови, ни по магии. Она никак не связана с Родом, а значит, на неё в полной мере распространяется правило из кодекса о магических профессиональных тайнах семьи. Именно из-за этого правила в кодексе Рода очень многие настоящие и серьёзные мастера магических искусств не берут учеников со стороны. Смысл искать обходные пути, не имея возможности учить так же, как учили тебя, и готовить недоучку, которому нельзя передать действительно серьёзные знания и методы работы? Обойти правила кодекса можно, конечно, например, усыновить талантливого мага, привязав к Роду по магии, но с Мионой этот номер неприемлем, а для замужества она ещё слишком мелкая. Надо думать.       Вызванные домовики сразу начали готовить малый ритуальный зал, тот, что рядом с лабораторией зельеварения. С собой в подземелья я никого не брал, оставив гостей в изумрудной гостиной. Неудобно было бы раздеваться перед гостями и Мионой, впрочем, посмотрев на неё и вспомнив тот случай со школьным учителем, совесть всё же кольнула. Одно из ярких и сильных таинств ритуальной магии снова проходит мимо неё, а о прошлом ритуале она ничего не помнит. Посетители спокойно присели на диван и кресла, домовики подали в гостиную лёгкие закуски.       Вот и родное подземелье мэнора. Всё те же гранитные плиты, от которых явственно чувствуется такая родная и дружелюбная магия. За эти два года ничего не изменилось, будто бы только позавчера заходил сюда. Но зал был уже готов к ритуалу: в печати большого магического чертежа на нужных рунах стояли в мисках зелья, лежали заготовки из дерева и металла, которым суждено пропустить через себя потоки магии и рассыпаться в пыль, тлели искорками высушенные травы, насыщая воздух дымом, для облегчения построения и удержания магических конструктов.       Осталось только раздеться и лечь в выделенный контур магического чертежа, я глубоко вздохнул, настраиваясь на работу, разделся и лёг, положив подушечки пальцев строго на выделенные для них места, сосредоточился на своей ауре и включил магическое зрение. Нужно пустить свою магию по чертежу ритуала и проверить, всё ли правильно приготовлено. Нити чертежа и символы рун мягко подсветились, подтверждая готовность к работе, и слова речитатива на латыни понеслись по залу, отражаясь эхом от стен. Сам звук наливался магией и обретал объём.       Самое смешное, что фиг его знает, как именно это всё работает. Нет, я понимаю, что «почувствуй Силу, пусти магию вот по этой линии на эти руны и, если не рвануло и не заискрило, то можно пускать магию дальше», но вот сам процесс мне не понятен, даже более-менее адекватно перевести смысл этих рун я не могу. Обидно. Я снова почувствовал себя обезьяной, нажимающей на рычаг, чтобы получить банан, как обычно, когда я творю что-то масштабное, сопровождаемое спецэффектами. Горькая усмешка от приходящих сравнений, описывающих моё невежество, сама собой выползла на лицо, но я собрался и продолжил читать катрен вербальной формулы.       Ритуал набирал магию, камни засветились красноватым магическим огнём линий магических связей и выбитых рун, а надо мной стали появляться надписи, говорящие о моём состоянии. Как и десятки раз до этого: стандартные ответы на английском на стандартные же запросы о состоянии моего здоровья. Отклонения, конечно, были, не слишком серьёзные, попью зелья, восстановлю физическую форму, и всё придёт в норму, но сейчас это меня не устраивало, слишком уж много у меня накопилось вопросов к самому себе. Я рассредоточил внимание и потянулся к краеугольному камню Рода. — Мозг, бери на себя управление ритуалом, отслеживай и фиксируй любые изменения, в особенности обрати внимание на любые проклятия и их остатки. Если понадобится — добавляй магии. Только не переусердствуй! Ещё ожогов мне не хватало для полного комплекта юного мазохиста, — я поймал себя на том, что нервничаю.       Ну да, говорил мне дедушка, что открываться диагностическому ритуалу полностью — сложно, тяжело и не слишком безопасно. Этот ритуал работает с человеком в целом. Он ценен тем, что «видит» сразу все семь слоёв энергетического тела, предположительно на всех уровнях бытия. Миллионы, если не миллиарды параметров, которые сводятся к обобщённым стандартным показателям, насчитывающим меньше сотни пунктов. В реальном времени сознанию сложно работать даже с этими общими данными, но Мозг же не человек, пусть фиксирует.       Другое дело подопы… пардон, пациент. У всех есть страхи, потаённые мысли, бессознательные рефлексы, привычки, подавленные желания и прочие неприятные воспоминания, которые мы стараемся не показывать и держать в оковах воли. Теоретически, если пробить этот скрывающий покров в подсознании, можно делать с человеком что угодно. Я как-то фантазировал на эту тему, пытаясь разобрать на составляющие индокринацию Властелина Назары из Масс Эффекта.       Это смешно, но по моим прикидкам выходило, что для её воплощения в реале магическими средствами нужен пробитый канал в подсознание, силовая нить, вплетённая через ритуал магической клятвы, пятьдесят семь конструктов разной сложности, соединённых в один каскад, и два небольших накопителя магии. У меня, когда я перечитал свои заметки, сверился со справочниками и перепроверил расчёты, реально сжалось очко. Если ученик артефактора, а я реально оцениваю свой уровень на фоне таких зубров, как Карлус Поттер, смог вывести принципиальную схему индокринации Жнецов, то о возможностях Дамби и Волди даже думать было страшно. Записи на эту тему я на всякий случай уничтожил, но не забыл. Просто ещё одна загадка, от которой встают дыбом волосы: разобраться в ритуале своих же предков мне толку не хватает, а взять под контроль большие массы маглов с последующим зомбоапокалипсисом — почему бы и нет, никаких проблем…       Так вот, возвращаюсь к барьерам в подсознании. Окклюменция использует тот же принцип, но даёт куда больше инструментов для создания барьеров, защищающих разум. Но сами природные барьеры трудноразличимы и труднопробиваемы. Я абсолютно уверен, что Снейп на пятом курсе канонного Гаррички, занимался поиском и разрушением таких барьеров в разуме будущего оружия Света. Изучив множество книг по теме легилименции, я пришёл к выводу, что Дамби нужен был морально сломленный Гарричка, управляемый злостью и чувствующий свою обречённость в грядущем противостоянии, который сам подсознательно будет устанавливать связь с крестражем Волдеморта, выходя на последнего, туманя и путая его разум своими истериками, страхами, болью и переживаниями. Этакая диверсия в помыслы главзлодея с установлением ментальной связи с Избранным, чтобы они точно «не могли жить спокойно, пока жив другой».       Я хочу открыться целиком и полностью, убрать все свои тормоза, показать ритуалу всю свою суть, чтобы потом интерпретировать результат и решать, что с этим со всем делать. Среди портретов Поттеров есть колдомедики, даже парочка целителей затесалась, и этим мёртвым людям, которые существуют в виде, близком к ИИ, можно верить. Эти результаты никто не увидит, даже под прессом магического контракта. Давать кому-либо, даже абсолютно благонадёжному, но живому человеку, такой рычаг давления на мою точку уязвимости, я не намерен.       Ведь я последний в Роду, у меня хватает сокровищ, которые можно было бы забрать, даже ценой нарушения магического контракта и смерти целителя при открытии информации о моём «попаданчестве», и это не говоря о более серьёзной информации. Память реально можно считать, а для такого ритуала это вообще мелочь, не стоящая внимания, а тот же артефакт «внешней ауры» запросто перевернёт волшебный мир и сделает владельца этого секрета, при должном подходе, просто неприлично богатым. Хорошо, что беспокойство не вызывало воздействие на мою ауру. Оно было опосредованным, а все прямые взаимодействия с диагностическими конструктами были минимизированы, пусть у всего есть цена, но рисковать тщательно выпестованной гармонией в ауре я не собираюсь.       Корёжило меня знатно. Потоки магии и каскады магических конструктов попеременно напрягали и расслабляли каждую клеточку тела, каждый нерв бился в истерике, посылая в мозг сигналы то о чудовищном подводном давлении, то о лютой стуже, либо о наждаке песка и нехватке воздуха. Ощущения незабываемые. Но я не абстрагировался, как обычно, отгораживаясь ментальным барьером. Приходилось всё пропускать через себя, вникая в каждый сигнал и давая ритуалу считывать новые данные. Время тянулось всё медленнее и медленнее, я уже устал проклинать себя за этот ритуал, желая только одного, чтобы эта пытка наконец закончилась, и в какой-то момент она действительно закончилась, когда измученное сознание меня оставило и я банально отрубился.       В себя я приходил тяжко, будто бы бухал пару недель кряду, с трудом понимая, где я нахожусь и почему лежу раздетым на каменной плите, я перевернулся и пополз за пределы магического чертежа. Зелья, предусмотрительно приготовленные на такой случай, были выпиты залпом, ибо сушняк мучил немилосердно. Всё было как в тумане, и чего мне стоило одеться и выползти в коридор, не представляю даже я сам. Там меня подхватили тонкие, но сильные лапки домовика и потащили в изумрудную гостиную, а я очень хотел ЖРАТЬ, ритуал выпил все соки, даже спать не хотелось так, как есть.       Поразительно было наблюдать льющийся солнечный свет из окна гостиной, по-моему субъективному представлению прошло несколько дней непрерывной пытки, мне представлялось, что сейчас глубокая ночь, но нет. Народ в гостиной всё так же сидел, домовики меняли блюда с закусками и десертами, подавали чай и сок, люди обсуждали свои темы, краем уха я зацепил разговор о предстоящих осенью выборах министра магии. Идиллия. Я присел в кресло и накинулся на мясную нарезку, запивая её томатным соком, про манеры, впрочем, не забывал и ел с помощью серебряной вилочки. На меня смотрели по-разному, но преобладала жалость, видимо выглядел я не очень, но ничего не попишешь, о сложности предстоящего ритуала я предупреждал, а приставленные домовики так и не поднимали тревоги, следовательно, всё в порядке.       Силы стремительно прибывали. Всё-таки магия мэнора, помноженная на зелья и плотный обед, творят чудеса, тем более в столь юном возрасте. Оказывается, прошло чуть меньше двух часов, как я покинул эту компанию, никто не успел заскучать и на меня всё чаще кидал плотоядные взгляды Дюпон. — Гаррет, ты же понимаешь, что за эти годы накопилось много сверхсрочных дел и кучи бумаг, разобрать и подписать которые нужно было ещё позавчера, а некоторые больше года назад? — он, наконец, не выдержал пустого трёпа ни о чём. — Да, нам предстоит долгая и серьёзная беседа, — Я с содроганием представлял себе величину грядущего песца. Выбыть из обоймы на два года, такое без последствий не остаётся, придётся крутиться белкой в колесе, латая дыры.       Кресло-каталка осталась более не востребованной. Ноги вели себя достойно, пусть не идеально, но приемлемо, как после кросса на десяток километров. С трудом, но я шёл сам, некогда изображать из себя инвалида. Перед уходом я дал очень ограниченный доступ Мионе к Главной библиотеке мэнора, в основном к книгам и справочникам по общим дисциплинам магии, пусть изучает чары да зелья с трансфигурацией, причём исключительно в теории. Вечером посидим, пообщаемся, и вместе подумаем, как наладить учебный процесс, причём не только в мэноре, но и в школе, всяко там тоже не всё гладко. — Гаррет, в КПЗ прибыли Амелия Боунс, Августа Лонгботтом и Джин Грейнджер. Говорят, что прибыли по приглашению Квентина Дюпона, — раздался в голове слегка уставший голос Мозга. Да уж, нагрузил я духа, вот кому при ритуале было ещё хуже, чем мне. — Мистер Дюпон, объясните мне, зачем вы пригласили мадам Лонгботтом и Боунс, вместе с миссис Грейнджер, — я вопросительно уставился на адвоката. Ничего себе заявочки, в обход меня зазывать народ в мой же мэнор, и если с Джин и Августой я более-менее знаком, то мадам Боунс в живую увижу впервые. — Мистер Поттер, — в тон мне ответил адвокат, — я полагаю, что вы пока не в курсе ситуации в «HJP», поэтому я взял на себя смелость пригласить на совещание исполняющих обязанности финансового аналитика, ответственного за внешние активы, исполняющего обязанности администратора активов в магическом мире и ответственного за взаимодействие с министерством магии.       Мда. Как много я пропустил. Люди, оказывается, работают, крутятся, кто-то умудрился даже леди Августу привлечь к работе, да ещё и на таком собачьем направлении, где контрагент запросто может оказаться ПСом, великаном, оборотнем или даже вампиром, и со всеми «тёмными тварями» нужно находить общий язык и включать в работу. Зная Августу Лонгботтом, могу сказать, что если она и не идеальный кандидат на такую должность, то близко к тому. Вот только чем её смогли заманить? Ведь она со своим мэнором и своим делом реально не бедствует. Джин ещё туда-сюда, женщина она хваткая, не зря всю руководящую работу в клинике тянула на себе, но финансы, да ещё с таким масштабом, тут поневоле задумаешься, что пригляд за ней нужен, ну, а про Амелию Боунс почти ничего сказать не могу. Нет, мне очевидно, что без моей героической персоны, давление со стороны чиновников от магии не могло не возникнуть, ну и дали нам куратора с правом совещательного голоса. Я не я, если нас ещё и данью не обложили, не говоря уже о таких милостях, как вербовка сотрудников, сбор компромата и прочая разведка со стороны аврората. Взгляд мазнул по Волкову, нет, не мог майор тупо слиться в таких условиях и с нашими проектами, там наверняка крутятся интриги и кипят страсти, в лучших традициях холодной войны. Но всё равно нас и меня конкретно прогнули. Я резко втянул воздух сквозь зубы и прошептал про себя: «Погодите, суки, дойдёт и до вас очередь».       Гостевые права доступа были даны всем, но я велел Мозгу тщательно приглядывать за Амелией, ибо фиг её знает. Наше с ней эфемерное родство в виде связи крестник-крёстная как-то не внушает доверия, тем более при её должности директора ДМП министерства магии. Нам пришлось вернуться и встретить дам, только уже после этого наша процессия двинулась в мой кабинет. Лица у народа были хмурые, видимо каждый из них вспомнил про трудности в делах корпорации. А мне прямо не терпелось вникнуть в дела и начать решать проблемы по мере их поступления, всё-таки в отрыве от «HJP» я чувствовал себя не комфортно, отдохнул пару лет и будет, хе-хе.       Кабинет встретил меня привычным рабочим беспорядком и неприлично увеличившейся кипой не разобранных бумаг и пергаментов на столе. Я вдохнул привычный воздух своей обители «Тёмного Властелина», а хищная и предвкушающая улыбка сама собой наползла на лицо. «Пост принял». Сел в своё любимое кресло, обвёл взглядом посетителей, величественно махнул рукой, активируя чары кабинета, медленно перемещающие стулья, ставя их полукругом перед столом. Ну да, я не чужд некоторого позёрства в стиле Дамби. Народ расселся, и я обратился к Дюпону. — Мистер Дюпон, я два года отдыхал, поэтому начнём с самого начала, — я предостерегающе взглянул на мужчин, намекая, что о секретных операциях пока не стоит говорить. — Как поживают финансы корпорации и какова динамика развития?       Бумаги, отчёты, цифры, графики и снова цифры. У Джин горели глаза, когда она рассказывала и показывала мне всё это, Волков хмурился, а Дюпон указал мне на стопку бумаг, взглядом попросив подписать приказ об утверждении Джин Грейнджер в должности, который лежал сверху. Я перевернул кипу со стола и стал рыться в бумагах, читая по диагонали, слушая вполуха рассказ Джин, пока взгляд не зацепился за мой кошмар: «Акционер А.П.В.Б. Дамблдор», заставив меня мгновенно сделать стойку, а пот выступить между лопатками. Я начал читать: быстро, осмысливая каждое слово, и чем больше я осознавал прочитанное, тем сильнее у меня сжималась очко, и тем дальше стекала капля пота по спине. — Вы — долбанные маньяки! Нет, вы хуже. Вы — абсолютно охреневшие психи! Простите дамы, но тут других слов не подберёшь, — повинился я, когда вспомнил, кто передо мной сидит. — Как вы могли взять деньги у Альбуса Дамблдора?! — продолжил я яриться, пытаясь одолеть охвативший меня страх.