Farewell, Daud
18 октября 2017 г. в 15:07
Томас проснулся засветло. Долго лежал, стараясь не дышать слишком уж глубоко — саднило треснувшее ребро. Когда одиночество стало совсем невыносимым — скинул одеяло, вздрогнув от предрассветной прохлады, и обнаружил, что за ночь крысы объели у сапогов шнурки.
Миша курил у разбитого окна в соседней комнате, бывшей некогда чьей-то столовой.
— Мне приснился сон, — невнятно сказал он, удерживая сигарету зубами.
Томас поежился от холода, но присутствие Миши заставляло его чувствовать себя спокойнее. Последние пятнадцать лет они все делили на двоих — работу, выручку, комнату, частенько, по необходимости — постель. В Томасе плескалось не меньше пинты мишиной крови, которую влил в него подпольный доктор после одного неудачного дела.
Пятнадцать лет, подумать только.
— Мне тоже, — признался Томас.
Миша докурил сигарету, от окурка сразу зажег другую. Не стал предлагать Томасу — знал, что тот откажется, даже сейчас. Он вообще знал Томаса до последней косточки; наниматели обычно считали их братьями, хотя Миша говорил с акцентом, которого у Томаса не было.
Они давно потеряли следы других Китобоев, но Томас был уверен: все те, кто еще дышал, проснулись этой ночью от странного сна.
— Я был обязан старику всем, — сказал Миша за них обоих. — Я был ему предан.
Томас помнил, куда Миша вчера убрал початую бутылку, закончив обрабатывать его ссадины. Он протер рукавом три уцелевших бокала и разлил виски, благоухающий торфом и дымом.
На востоке низкое дауноллское небо начало рассветно алеть.