Kimi & Boku

-Мисаки?— Усами, озадаченный, попытался чуть отстраниться, чтобы выяснить, что со мной такое. Впрочем, я уже и сам едва понимал, что творю. Ужом выскользнув из-под Усами и устроившись сверху, я сам вдавил его в диван, пытаясь собраться с последними трезвыми мыслями. -Мисаки, я, конечно, совсем не против, но... Не дав ему договорить, я зажмурился и закрыл ему рот поцелуем, попутно пытаясь ослабить галстук и расстегнуть рубашку. Первое мне относительно удалось, и я прижался горящими губами к теплой бледной коже шеи, тут же вспыхнувшей от моего прикосновения. Решившись поднять глаза, я встретил ответный, явно заинтересованный и, если только зрение меня не обмануло, возбужденно поблескивающий взгляд. Сердце мое радостно екнуло, и я сразу почувствовал прилив уверенности. Неужели я смог его завести?.. Руки по-хозяйски сами собой скользнули под рубашку и в брюки Усами. Я чуть вытянулся, на этот раз прижавшись пересохшими губами к уху мужчины. -Усами, я хочу тебя,— прошептал я на едином выдохе. Удивление в глазах Усами исчезло, и сменилось прежней нежностью и мягким льдистым блеском. -Я заметил. Неожиданно, но могу сказать в ответ то же самое. Я вспыхнул, не сдержав смущения, однако был страшно рад. Я снова приник к губам Усами и, стараясь уже не отрываться от него, неловкими, несколько суетливыми движениями стянул с Божественного лишние элементы одежды. Усами, конечно, хитрил и, пользуясь иногда возникающими заминками, пытался перехватить инициативу, но я упорно не давал ему подняться. Не хватало еще, что бы я опять оказался этаким безмолвным подобием Сузуки-сана. С каждой минутой держать себя в руках становилось все труднее, но, к моей чести, то же самое, похоже, творилось и с Усами. Когда же я услышал сдавленный, приглушенный стон Усами, крышу мою снесло окончательно. Никогда бы не поверил, что я способен на то, что я вытворял с Усами этим вечером и ночью. Что я способен еще больше любить его, и что, оказывается, оставались еще неисследованные частички дорогого, прекрасного тела. Может, именно поэтому я проснулся под боком Усами с чувством необъяснимого, необъятного счастья. Пожалуй, в первый раз я не стал срываться с места и не сбежал в ванную или же в свою комнату багровый от смущения, а просто широко улыбнулся и, сжавшись покомпактнее, только крепче прижался к спящему далеко не праведным сном Усами. Больше не было ни чувства скованности, стыда и злости на извращения и наглость Акихико. Остались только приятная тянущая боль и тяжесть в пояснице, что удивительно переплеталась с легкостью на душе, готовой воспарить куда-нибудь далеко за пределы земной атмосферы. Жмурясь от непонятного удовольствия, я сонно пробежался распухшими за эту безумную ночь губами по обнаженной, гладкой, теплой груди Усами и, потеревшись о нее щекой, уткнулся затем Усами в плечо. Разбудил меня уже голос Усами, ждавшего, похоже, пока я проснусь. -Доброе утро, Мисаки. -Доброе,— отозвался я, отвернувшись от Усами, чтобы скрыть смущение. Интересно, он скажет что-нибудь по поводу того, что я так и остался в его спальне? -Скажи, Мисаки, ты что, чем-нибудь провинился передо мной? -Почему это сразу провинился?..— пробурчал я в подушку. -Ты меня вчера здорово удивил,— даже не оглядываясь, я знал по его тону, что Усами улыбается. И мне тоже захотелось улыбнуться. Если Усами счастлив, значит, оно того стоило. -Ну... Я просто... Хотел только...— запинаясь, пробормотал я. Усами обхватил меня со спины и еще крепче прижал к себе. По телу пробежала знакомая сладкая дрожь, когда руки писателя прошлись по моему голому животу. -У...Усами... -Снова меня хочешь?— прошелестел ласковый лукавый голос. -Нет...— я против воли вспыхнул— Я того... Сказать... Я люблю тебя, Усами. -Мисаки, ты решил меня бросить?— весьма странно отреагировал Усами. -Что за ерунда?— обиделся я невольно— Я лишь сказал, что чувствую, дурак. Усами вздохнул и, повернув меня к себе, поцеловал, глубоко и страстно. И снова я, казалось, растворился в какой-то обжигающей, эйфорической дымке. Машинально я приник к Усами, когда он нехотя оторвался от меня. -И я люблю тебя, Мисаки. В комнате писателя, куда мы успели переместиться за эту ночь, повисла тишина. Слышно было только мое сбивающееся дыхание, а на лице Усами ясно читались его недвусмысленные и откровенные мысли. Похоже, все резво бежало к тому, чтобы утро стало продолжением ночи. -Мисаки, раз уж ты стал таким добрым и щедрым, ты же можешь пропустить ради меня пару занятий в университете, не так ли? Я, околдованный фиолетовой глубиной любимых глаз, машинально потянулся к Усами за новым поцелуем.