Сказ о том, как тяжела попаданская доля

— Тс-с, Эвелин, заходи. Только тихо, — Йорвет, стараясь не скрежетать ключом в скважине, открыл дверь, которую ведьмак с вечера предусмотрительно запер на ночь, и на цыпочках вошел в помещение. — Они спят. Давай за мной, — махнул эльф рукой своей спутнице, приглашая в дом. — Может, лучше все-таки в фургон? — шепотом спросила Эвелина, нерешительно топчась на пороге. — Чтобы тебя окончательно скрутило и ты выела мне оставшийся мозг? — сердито зашипел Йорвет. — Я сказал, что можно, значит — можно. — А вот этот сердитый мужик в белых трусах, похоже, с тобой не согласен, — Эвелина кивнула в сторону ширмы, за которой была спальня Геральта и Лены. Йорвет повернулся в ту сторону, куда указывала девушка и увидел стоящего у перегородки ведьмака, взгляд и поза которого не предвещали им с Эвелиной ничего хорошего. — Явился, — констатировал Геральт, супя брови, щуря глаза, упирая кулаки в боки и готовясь произнести обвинительную речь. — Я думал, вы спите, — ляпнул первое, что пришло на ум Йорвет. — И это значит, можно тащить в дом всех, кого ни попадя. — Это Эвелина, — представил свою спутницу Йорвет. — И что? — И ей нужно в кровать. Ее прострелило. И виноват в этом я. — А при чем тут мы с Леной и наш дом? — При том, что другой кровати в доступной близости у меня для нее нет. — И поэтому обязательно совать ее в нашу? — На вашу с Леной я не покушаюсь. Я устрою ее в своей. Ты же не против? — Против. — Почему? — Ну-у как бы тебе объяснить-то потактичнее да еще так, чтоб ты понял эту вообще-то очевидную вещь… — Геральт, она гимнастка. Из-за меня у нее случились проблемы. Ее коллеги обвинили меня в срыве предстоящих представлений и хотели вчинить мне иск за упущенную выгоду. После обсуждения создавшейся ситуации мы пришли к соглашению, что они снимут свои претензии, если я поставлю ее на ноги, обеспечив соответствующие условия пребывания, удобство, комфорт, уют, тепло, покой и все такое. — Кхм, Йорвет, стесняюсь спросить, что ты с ней делал, что у нее начались проблемы? Она забеременела что ли от тебя? — Типун тебе на язык! — дуэтом воскликнули Йорвет и Эвелина. — Тогда что? — Миозит, — пожаловалась Эвелина. — Это ж как надо было вывернуться, чтобы гимнастке да заработать миозит? — Как раз гимнастке это легче легкого, — возразила Эвелина. — Постоянное перенапряжение мышц, в палатке меня продуло, плюс поза неудобная. — Вот я поэтому и спрашиваю Йорвета, в какую позу он додумался поставить гимнастку, чтобы ее, бедняжку, аж миозитом перекорежило? — Я попробовал сделать ей массаж ступней, — начал объяснять Йорвет. — Ну и малость переусердствовал. Так что это вы с Ленкой на самом деле виноваты в ее состоянии. — Мы-то тут при чем, если массаж делал ты, — опешил Геральт. — Если б не эта ваша дурацкая идея, я бы про него не знал, следовательно, не стал бы его делать, Эвелину бы не скрутило, мне бы не предъявили претензий и не пришлось бы тащить эльфку сюда. — Эй, ребята, что у вас тут за шум, а драки нету? — из-за перегородки появилась заспанная Лена. — Привет, Йорвет. Ой, а кто это с тобой? — Это Эвелина, — коротко представил Лене свою спутницу Йорвет. — Привет, Эвелина. Чего вы в дверях топчетесь, проходите, располагайтесь, будьте, как дома. Йорвет, ты что девушку на пороге держишь? Она, наверное, устала и спать хочет. А если вы хотите не спать, а есть, то готовьте себе сами. Геральт, пошли в кровать, они и без нас с тобой прекрасно обойдутся, — с этими словами Лена потянула за локоть ошарашенного ведьмака, увлекая его за собой. Не менее ошарашенные ее речью, неожиданным дружелюбием и гостеприимством Йорвет и Эвелина, продолжали стоять посреди комнаты, видимо, без всяких конструктивных мыслей в голове. — Лен, ты в своем уме? — сердито зашипел на подругу Геральт, укладываясь рядом с Леной. — Приглашаешь в дом неизвестно кого! — Почему же неизвестно? Я Йорвета приглашаю. — Ты не заметила, что он явился не один, а с какой-то подозрительной девицей? — Ничего она не подозрительная. Это во-первых. — А во-вторых? — спросил Геральт, видимо отчаявшись воззвать к Лениному здравомыслию. — Я доверяю Йорвету и убеждена, что он не притащит в наш дом какую-нибудь ненадежную личность. — Ты слишком доверчива. — Это ты слишком подозрителен. В данном случае, я уверена, что на пустом месте. Не хочешь спать, иди и карауль их. А мне не мешай. Я хочу сегодня последовать примеру твоих подружек-чародеек. — В каком аспекте? — насторожился Геральт. — Буду спать до полудня! — Лен, не хочется тебя расстраивать, но полдень вообще-то уже наступил. — Тогда я буду спать весь день, — отрезала Лена, натягивая на себя одеяло и накрываясь им с головой. — Может, мне хоть кусочек одеяла оставишь? — попросил Геральт. — Тебе оно ни к чему, ты и так горячий, как печка, — пробормотала, засыпая, Лена. Геральт посмотрел на кокон из одеяла, в которое завернулась девушка, со вздохом встал с кровати и пошлепал к дверям. По дороге он покосился на продолжающего стоять посреди комнаты Йорвета и на Эвелину, которая неловко присела на край лавки, что стояла у стены рядом с дверью. — Ну что, теперь так и будете торчать тут памятниками? Хозяйка разрешила — так располагайтесь. Какого вам еще приглашения нужно? — Геральт, я растирку твою возьму? — попросил Йорвет. — Ладно. Только не синюю и не красную. Бери ту, на которой написано «березовые почки», медку туда добавь немного и нагрей. Потом втирай, а еще лучше компрессик сделай. — Мальчики, — нерешительно подала голос Эвелина. — А где у вас тут можно… — Отхожее место — будка за домом рядом с сараем, — пояснил Геральт. — Хочешь умыться — рукомойник и кадка у крыльца. — Угу, — Эвелина, слегка поморщившись от боли в спине, поднялась с лавки и вышла за дверь. — Кстати, не представляю, что ты скажешь по этому поводу Талеру? — сказал Геральт когда шаги девушки ушелестели по направлению к сараю. — А почему я вообще должен перед ним объясняться и оправдываться? — сразу взвился Йорвет. — Оправдываться ты, разумеется, ни перед кем не должен, а вот хотя бы объяснить, по-моему, стоит. Учитывая обстоятельства. — Скажу, что это нужно для конспирации, — фыркнул Йорвет. — Такое объяснение тебя устроит? — Да мне вообще плевать. Я тебя про Талера спрашиваю. — Кстати, что-то он задерживается, тебе не кажется? — решил перевести стрелки Йорвет. — Вообще-то можно было бы уже и появиться. — Может, Роше оказался более неподатлив, чем ты? — предположил Геральт. — Вообще-то мы с Талером в Семи котах почти две недели заседали! — тут же обиделся Йорвет, так как по его мнению, Роше, конечно же, не мог быть упрямее и непримиримее эльфа. — Тогда что ты волнуешься. У них еще как минимум неделя в запасе. — Я уже жалею, что с ними связался, — с досадой сказал Йорвет. — По-моему, я только время зря тут трачу. Может, мы без них обойдемся? — Мы? Кто это — мы? — Ну, ты и я. — Йорвет, извини, но если ты не забыл, я не лезу в политику. И мне лично на Эмгыра наплевать. — Это не совсем правда. Тебе не может быть плевать на того, кто хочет обидеть твою дочку. — К твоему сведению, он хочет для нее несколько иного, потому что она и его дочка тоже. — Ты прекрасно понял, о чем я. Это во-первых. — Не совсем. — Да конечно! Двадцать лет она была ему не нужна, а теперь вдруг загорелось — дайте. У него явно проблемы: по предположению Талера, под ним сильно зашатался трон, что неудивительно — силы нильфгаардского народа тоже не беспредельны, а он все воюет и воюет. — Допустим, так. И что? — И ему нужна наследница, чтобы посадить ее на трон в надежде, что это несколько охладит пыл недовольных, отвлечет внимание от его персоны и снизит негатив, который с ней связан. Насколько я знаю, других детей, кроме Цири, у него нет. — Нет. — Ему по-прежнему не нужна дочка. Ему нужен щит. Ты позволишь, чтобы из твоей девочки делали щит для бредящего войной и властью над миром урода, политика которого вместе с его персоной всем порядком надоели? К тому же, насколько я успел узнать из разговоров с тобой, вряд ли ей с ее характером придется по нраву его предложение. Но ты же не будешь заставлять ее делать то, что ей несвойственно, а может даже и противно. — Ты прав, не буду. И использовать ее, как щит в политических играх Эмгыра, не позволю. Но без его помощи, возможно, мне ее не защитить. — Думаешь, его сил хватит, чтобы противостоять Дикой Охоте? Лично я в этом не уверен. — Я, честно говоря, тоже. Просто сейчас мне лучше иметь Эмгыра союзником, потому что врагов у нас и без него хватает. И у тебя было еще что-то во-вторых. — Во-вторых, он-то считает ее дочерью, потому что ему это сейчас нужно, а ты уверен, что она считает его отцом? — Но он действительно ее отец. — Которого она не помнит, не знает, не любит, на которого ей наплевать. Сейчас она нужна ему, но он-то ей на кой? Отец у нее есть — ты, который растил, учил, воспитывал; старался быть рядом, когда был нужен; помогал, когда было тяжело; утешал, когда было горько, страшно и больно. — Я был не самым лучшим отцом. — Думаю, другого ей не нужно. — Решать все равно ей. — А ты у нее уже спрашивал? — Да, поинтересовался. — И что она ответила? — Ну-у… Можешь порадоваться своей прозорливости. — Ты же не думаешь, что он оставит ее в покое? — Не думаю. Возможно, поэтому я и нянькаюсь с тобой, Талером и Роше. Рассчитываю, что вы займете его так плотно, что ему станет не до Цири. — Значит, продолжаем ждать лысого матершинника Талера и ублюдка Роше и надеяться, что они явятся сюда до наступления Белого Хлада.