Сказ о том, как тяжела попаданская доля

Если бы Охренэль еще вчера кто-нибудь сказал, что она будет рада видеть диспетчерскую, которая, с учетом частоты ее попаданий сюда за одни-единственные сутки ее межмировых странствий, стала ей уже как родной, девушка бы просто не поверила, и это еще мягко говоря. Однако на сей раз персиковые стены и галдящее сборище попаданок всех рангов и мастей привнесли в ее мятущуюся душу долгожданное умиротворение. — О, хоть этот не надул, — сказала она себе. — Вернул в диспетчерскую, как и договаривались. — Следующий! Кто следующий-то? — суматошно и заполошно вопрошал чей-то голос из зала. — А вот эта! Она ж от ОʼДима! Вот пусть и идет! Итак, в полной мере насладиться радостью возвращения в родные пенаты Охренэль помешал чей-то вопль, интонации и тембр которого показались ей смутно знакомыми. «Это Верноссиэль, что ли, сюда попала? — подумалось ей. — Такого же быть не может». На самом деле Верноссиэлью здесь действительно и не пахло, потому как голосила, еще и тыча при этом в Охренэль пальцем, давешняя хабалка-попаданка, которую в первое прибытие Охренэль (тогда еще Маши) бесцеремонно выкинули вон из приемной за неподобающее поведение. Охренэль поначалу было решила, что карательные меры, примененные диспетчером к нарушительнице порядка, достигли результата, и наглая деваха таки научилась уважению к элитным попаданкам, коей, вне всяких сомнений, являлась Охренэль, и, напротив, к числу которых разумеется не могла принадлежать эта громкоголосая, вульгарная, тупая шкыдра. Однако очень быстро девушка поняла причину такой лояльности: перед Охренэлью гостеприимно распахнулась дверь с табличкой «Иван Сусанин». — Эй, мне не сюда! — попыталась воспротивиться она. — Это не мой диспетчер! Однако сразу несколько пар рук буквально втолкнули девушку в страшный кабинет, и Охренэль предстала перед самым ужасным попаданским кошмаром. — Так-так, кто тут у нас? — кошмар одарил Охренэль лучезарной улыбкой. Охренэль же, продолжая глупо моргать от массы нахлынувших на нее чувств, впечатлений и разнонаправленных мыслей, автоматически отметила, что выглядит «кошмар» совсем не кошмарно, а даже, напротив, как-то уютно и по-домашнему. Девушка посмотрела в добрые и понимающие глаза самого заслуженного диспетчера междумирья и… почувствовала, как в ее душе воцаряется покой и мир. «Чушь какую-то эти дуры про него городят, — промелькнуло в голове у Охренэль. — Просто этот опытный дядечка за много лет работы с ходу научился отличать всяких дур от приличных и порядочных странниц». — Дяденька Сусанин, — Охренэль сразу решила, что называется, взять быка за рога. — А можно я не буду больше эльфкой? — Можно, — радостно разрешил Сусанин. — А можно я имя поменяю? — решила развить успех Охренэль. — Другое возьму, ну, раз я больше не эльфка. — Это сложнее, но я посмотрю, что можно сделать. Кем ты теперь хочешь быть, деточка? — Ведьмачкой. И зваться желаю Геральтиной. — Ох, опять этот паныч Геральт из этой богомерзкой Ривии задурил голову очередной бедняжке, — сокрушенно покачал головой Сусанин.— Но… Ты ведь, деточка, наверняка все хорошо обдумала, и отговорить тебя от мечтаний об этом вахлаке мне не удастся, так? — Ну, так, — кивнула пока еще Охренэль. — Я тут про Йорвета сначала думала… — Все-все-все, останавливаемся на Геральте. Меняем шило на мыло, потому что мыло нужнее шила, а шило хуже мыла… В общем, ща устроим имяперенаречение — и удачи тебе, деточка, на пути. — Вот это я удачно зашла, — пробормотала себе под нос без пяти минут Геральтина. — А можно узнать, почему я не попала к своему диспетчеру? — Охренэль осмелела настолько, что решила выведать у доброго дядечки Сусанина, по какому принципу попаданки распределяются по диспетчерам (мало ли пригодится на будущее). — Ваш? А-а, Пер Гюнт! — кивнул Сусанин, сверившись с каким-то реестром. — Это так зовут моего диспетчера? — удивилась Охренэль, у которой за два предыдущих раза так и не получилось прочитать табличку на дверях. — Да-да, именно Пер Гюнт, — подтвердил Сусанин. — Смею заметить, вам несказанно повезло с диспетчером, — он снова мило улыбнулся Охренэль, отчего в уголках его веселых добрых глаз появились симпатичные морщинки. — Он настоящий энтузиаст своего дела, вносит приятное разнообразие в нашу жизнь, старается как-то заинтересовать, сплотить коллектив и клиентов, устраивает всевозможные конкурсы, розыгрыши призов, лотереи, приглашает к нам гостей из содружественных ведомств, ведет просветительскую работу среди попаданок. В общем, идей и энергии у него через край. Но, к сожалению, сейчас он взял отпуск по семейным обстоятельствам. — По семейным? — удивилась Охренэль. — Да. Он женат на троллихе, — охотно поведал Сусанин. — А у нее отец, как-никак, известный на весь север Доврский Дед. Его еще называют Горный Король. — О, так у вас троллячий принц, что ли, диспетчером работает? — уважительно покачала головой Охренэль, незаметно для себя втянувшись в беседу с Сусаниным и даже напрочь забыв о цели своего пребывания. — Нет, в принцевстве нашему Перу было сразу отказано. С тестем у них с первой встречи возникли разногласия. Ну, знаете, как это всегда бывает: что у мамы будущая невестка заранее не пара сыну, так и у папы будущий зять сразу видно, что дочке не подходит… Но со временем общие проблемы примирили тестя и зятя. — Какие проблемы могут быть у троллей? — удивилась Охренэль. — Да такие же, как и у людей. Внучок подрос. Тут и обозначился в троллиной семье конфликт поколений. Вечная проблема отцов и детей. Да-а… Вот наш Пер и был срочно вызван на семейный совет. — С Пер Гюнтом понятно. А вы мне тогда еще вот что скажите, — Охренэль решила перейти к обсуждению вопросов, более насущных, чем непростые отношения Пера Гюнта со своей троллиной родней. — Почему, когда я попадаю в мир Геральта, я ничегошеньки там не узнаю? — В каком смысле? — Ни одной знакомой рожи, кроме, собственно, Геральта. Новиграды какие-то с Распутьями вместо Флотзама и Вергена. Откуда это все взялось-то? — Так из третьего Ведьмака, Дикая Охота который, — пояснил Сусанин. — Ой, держите ж меня семеро! — ахнула Маша-Охренэль-Геральтина. — Точно! Как же я могла забыть? — она хлопнула себя по лбу. — Игруха же давным-давно вышла, в мае еще. — Что ж вы так опростоволосились, — сочувственно и даже немного укоризненно покачал головой Сусанин. — Вы же фанатка, а про самое главное забыли. — Да это мои родаки во всем виноваты, — прошипела в досаде Охренэль. — Я им говорю: комп новый нужен, потому как не потянет мое корыто Дикую Охоту. А они мне в ответ завели свою вечную песню: денег нет, ремонт нужно делать, обои с ламинатом покупать. Вот и накрылся мой третий Ведьмак двумя ядрами процессора и гигом оперативки. А я от безысходности всю информацию о новой игре пустила на игнор, чтоб душу себе не травить лишний раз. — И вот он плачевный результат, — наставительно сказал Сусанин. — Так можно как-то поправить дело? — Могу дать вам перед отправкой краткое описание того, что происходило в игре, для ознакомления, так сказать. Освоите сюжетную канву, изучите географию — она, кстати, довольно обширна, потому как открытый мир, сами понимаете, обязывает; будете иметь общее представление об основных персонажах… — А Йорвета-то там где можно найти? — А Йорвета в Дикой Охоте, собственно, и нет. То есть теоретически он где-то, конечно, присутствует, вероятнее всего обретается в Вергене при королеве Саскии, но, как говорится, за кадром. — Во-от где вампир-то зарыт! — обрадовалась Охренэль. — А я-то думаю, что ж это мне Йорвет все никак не попадается. А его там и нету вовсе. — Что-то я не вполне понимаю причину вашей радости, — в некотором замешательстве потер лоб Сусанин. — Я радуюсь, что наконец-то ситуация прояснилась. Теперь вы отправите меня во второго Ведьмака, и все, наконец, встанет на свои места. — Я бы с радостью, но, к сожалению, это невозможно, — развел руками Сусанин. — Это еще почему? — опешила Охренэль. — Циркуляр Кроноса категорически воспрещает осуществлять попаданство с нарушением порядка частей франшиз. — А если человеческим языком? — Попадать из части в часть можно только следуя хронологии, в обратном порядке — нельзя. Иначе говоря, если бы вы начали со второго, в третий я бы вас перенес, а из третьего во второй — увы. — Почему? — Об этом спросите у Кроноса. — И спрошу! — воинственно задрала нос Охренэль. — Не советую. — Вы же сами только что сказали… — Это был, как бы поточнее выразиться, э-э-э… риторический совет. Циркуляры Кроноса не обсуждаются, они просто принимаются к исполнению. — А я могу их проигнорировать? — Можете. В этом случае вы просто канете в Лету и… собственно, и все. — И все? — переспросила Охренэль, чувствуя, что где-то есть подвох, но не понимая, в чем именно он состоит. — То есть абсолютно. Вас не станет. Вообще. Вы исчезнете даже из памяти вашего доброго знакомца Гюнтера, который вообще-то не имеет привычки ни о ком забывать. Но против вод забвения Леты бессилен даже он. — Ой, ё! — Охренэль задумалась. К такому повороту событий она была совершенно не готова. Под тяжестью свалившейся на нее неразрешимой задачи отступил даже редко покидающий ее боевой задор. — И это чё мне теперь делать-то, а? — Я оправлю вас в мир третьего ведьмака. Продолжайте искать там своего Йорвета, теоретически же он где-то есть. Или, как вариант, переключитесь на кого-нибудь другого: Лютика, Золтана Хивая, Эредина, в конце концов, если вам непременно нужен эльф. Да, еще идея неоригинальна, но там Геральт постоянно находится в поиске и сомнениях, кого из дам ему выбрать — можете попробовать вклиниться. Кстати, вы хотели стать ведьмачкой, если я правильно помню? — А, ну да! Ведьмачкой Геральтиной! Хоть это-то я могу? — Эльфка Охренэль, перенарекаю тебя ведьмачкой Геральтиной! — торжественно провозгласил Сусанин. — Вот тут и тут исправьте и подпишитесь, — он подсунул ей заполненную ею же ранее анкету. — Семь килей тебе под футом… Нет, попутной скатерти тебе в дорогу… Так, это обратно не то. Совет вам, короче, да любовь, — завершил свою речь диспетчер. — А портал-то где? — Охренэль-Геральтина ошалело пялилась на стену, где, как она полагала, должна была открыться дверь в мир Геральта. — Не люблю я эти новомодные штучки, — отмахнулся Сусанин. — Я тебе, деточка, по старинке, по простому объясню. Ты вот сейчас, как из дверей-то выйдешь, иди все прямо-прямо вбок, а там, как свернешь налево, справа увидишь проход, так туда ты не ходи, а стань к нему спиной, повернись вокруг своей оси и иди в противоположную сторону. Да, смотри не забудь, чтоб солнце все время было у тебя по правую руку от затылка и светило в левый глаз. Поняла? — Так куда идти-то прямо вбок или слева направо? — решила еще раз уточнить Геральтина. — Ага, — кивнул, подтверждая все сразу, Сусанин и сделал плавный жест рукой, от которого девушку воздушной волной (правда очень мягко и аккуратно) вынесло за дверь. Волшебный полет Геральтины закончился не в приемной, как она ожидала, а за пределами здания диспетчерской. Девушка оказалась здесь впервые и поэтому, приземлившись на лужайку перед крыльцом, решила для начала осмотреться и уже только потом, следуя рекомендациям Ивана Сусанина, поискать направление «прямо-прямо-вбок». К слову, здание диспетчерской произвело на девушку очень благоприятное впечатление. Оно было величественным, с белыми колоннами и помпезной мраморной лестницей, ступеньки которой вели к изукрашенными створчатым дверям. Вокруг диспетчерской был разбит живописный парк с дорожками, лавочками, зелеными газонами, клумбами, статуями, фонтанами и декоративно подстриженными кустами. Парк был окружен то ли речкой, то ли рукотворным каналом, через который были перекинуты аккуратные, будто игрушечные, горбатые мостики с ажурными перильцами. За каналом парк переходил в лесопарк, дорожки становились аллеями, которые уводили путника в таинственный сумрак, что царил под сенью деревьев. Осмотревшись, Геральтина решила, что идти ей нужно по широкой дороге, которая вела прямиком от лестницы к распахнутым решетчатым воротам, что виднелись вдалеке. За воротами был очередной мостик, за ним дорога разветвлялась натрое. Ворота с самого начала показались Геральтине странными, но что конкретно с ними было не так, она поняла не сразу. Поначалу девушка подумала, что решетка ворот, увитая плющом и еще-какими-то неизвестными ей ползучими растениями, выглядит старой и заброшенной и абсолютно не гармонирует с аккуратным и ухоженным парком, но подойдя ближе, она поняла, что ворота находились тут сами по себе, в отсутствие забора, стены или ограды. Что и от кого они таким образом защищали и какую функцию выполняли вообще, было совершенно непонятно. Геральтина вспомнила совет Сусанина по поводу солнца и попробовала сориентироваться и определить, в какой же глаз оно ей светит. Увы и ах, солнце сегодня уже не планировало бить в глаза, оно собиралось на покой, медленно и неуклонно клонясь за дальнюю темную кромку леса и заливая небо красным. Девушка же вспомнила, что когда она прибыла сюда был едва ли полдень, а это значило, что она провела в беседе с Сусаниным почти весь день. Геральтина отметила про себя, что именитый диспетчер, видать, может не только заводить своих спутников в дебри лесные, но и запутывать собеседников в дебрях словесных. Иначе как было объяснить феномен того, что многочасовая беседа вовсе не показалась девушке долгой. Геральтине не особо хотелось бродить по парку вечером, но пути назад для нее уже традиционно не было, поэтому она не спеша брела к странным воротам, попутно размышляя о подсказках, которые ей дал Сусанин, и думая, что самое верное в данной ситуации — это просто идти, куда глаза глядят. Так она миновала ворота, которые почему-то тоскливо скрипнули при ее приближении. Геральтине почему-то стало немного не по себе, и она немного ускорила шаг, быстро перешла мостик и остановилась на перекрестке. — И куда теперь? — спросила она неизвестно кого. Конечно, ответом ей была тишина. Геральтина тяжело вздохнула, обернулась назад и обомлела. Все исчезло. Ворота, парк, здание диспетчерской, декоративные мостики над тихими водами канала — не было ничего. Позади нее в плотном тумане виднелся черный вход то ли в нору, то ли в туннель, то ли в пещеру. Лезть туда Геральтине страшно не хотелось, но выбора, похоже, у нее не было. Ну действительно, не стоять же на этом перекрестке до скончания времен. — На крайняк помру в этой долбаной пещере и вернусь к Сусанину, — проворчала, подбадривая себя Геральтина. — Вот тогда он у меня попляшет. Уж я все выскажу ему касательно его методов отправки попаданок в их миры, услышит он мое мнение насчет того, как это делается по старинке, и по новинке, и чучелом, и тушкой…