***
Дымоган в помещении стоял такой, что можно было вешать топор и не один. — Бильбо, где ты там? — раздался низкий и зычный голос из дымовой завесы. — Тут я, Торин, тут. Уже иду-у… — хоббит исчез в дымной пелене, затем раздался какой-то грохот. — А, чтоб тебя! Какого балрога мы тут столько мебели наставили? — Это не мебель, это Гэндальф прилег. — Что это он разлегся на дороге? — Дык, сломался, где сидел, там и прилег. Да-а, слабеет наш маг, годы все-таки берут свое… — задумчиво изрек гном Торин. — А, кстати, Бильбо, куда ты бегал? Если снова под шумок хочешь попереть мой Аркенстон, так забудь и думать. — Да в гробу я видал твой чертов камень! Вы, по ходу дела, с магом так с утра накумарились, что уже забыли, кто вы, где вы… — А где мы? — Торин, ты не поверишь, на службе в диспетчерской. — Ой ё! Хороша твоя Ширская трава, забориста. — Так название само за себя говорит: Широм зря не назовут. — А скажи мне, Бильбо, какого орка мы забыли в этой диспетчерской? Чё мы вообще тут делаем? — Ведем прием гражданок, убывающих на ПМЖ во всякие ебеня. — Слушай, мож хоть окно откроем, а то я не только гражданок, я носа своего в этом дыму не вижу, — предложил коллеге Торин. — Эй, гражданка, где ты там? Пиво будешь? — Торин, прекрати спаивать клиентов! — возмутился Бильбо. — Пусть она сначала хоть анкету заполнит, а уж потом ей пиво предлагай. — Да какую анкету, ты о чем вообще? Забыл что ли, что последний бланк мы еще третьего дня на самокрутки пустили? — Как третьего дня? А что же мы тогда… Из чего же мы… Во что табак заворачиваем? — Журнал приема посетителей раздербанили. Ты же сам позавчера это предложил. — Я? Не помню. — А Эл! — неожиданно раздалось откуда-то из-под стола. — Берет Гилто… Не-эл! Ох, крибле-крабле… всё, бля, — свел песню на нет вконец уставший от длительного и почти беспрерывного употребления алкоголя и табакокурения маг. — Мож, ширнем курского косячку? Э-э-э, в смысле, курнем ширского табачку? — предложил Лене гостеприимный гном. Дым понемногу начал рассеиваться, вытягиваясь через открытое окно, так что вскоре девушка смогла наконец разглядеть и гнома, который ожидаемо имел внешность загримированного под гнома Ричарда Армитиджа, и серую хламиду мага, который прилег на полу подле стола (детально рассмотреть самого мага возможности пока не было, но Лена уже точно знала, как он будет выглядеть внешне). — Все! — на лице Бильбо, который вынырнул откуда-то из-под стола был написан неподдельный ужас. — Что — все? — не понял Король-под-горой. — Трава закончилась. — Непорядок, — заволновался гном. — Я ща быстро, метнусь в Шир, буквально туда и обратно. — Знаем мы твое «туда и обратно», — мгновенно ожил, услышав страшную весть, Гэндальф. — Один разок мы с тобой уже до Одинокой горы туда и обратно сбегали, да так удачно, что потом пришлось еще и к Ородруину переться. Так что ты без глупостей. И лучше давай-ка не в Шир, а к Радагасту, у него трава забористей. — Ща, токо транспорт кликну, — Бильбо вложил пальцы в рот и попытался свистнуть, однако получилось у него лишь шипение. — Гэндальф, приколдуй-ка мне сюда этого, как его… Эарендила на его лодке, — потребовал хоббит. — Не жирно тебе будет на легендарных эльфах за дурью гонять? — возмутился маг, впрочем, как-то вяло. — Не на Горлуме же мне к Радагасту скакать? — развел руками Бильбо. — Ладно-ладно, иди к воротам, жди ладью там. Да куда ты через дверь полез? Торин, выкинь его в окно, а то ж если его в таком виде в приемной увидят, опять начнутся репрессии в отношении нас, всякие суды товарищеские, разборы полетов, лекции о вреде курения и прочая хрень. Нам оно надо? — Все, давай-давай, пошел, — приговаривал гном, выпихивая хоббита в открытую створку окна. — Да не перепутай Радагаста с Саруманом, а Мирквуд с Фангорном, как в прошлый раз. А то пес знает, чем эта Белая Хламида балуется, раз вокруг Изенгарда у него деревья ходят и из шаров всяких с ним глаза разговаривают. — О, а это кто? — маг наконец обратил внимание на Лену. — Горлум, что ли? Как-то он растолстел и залохмател, — Гэндальф протер мутные глаза. — Горлум еще со вчерашнего в тумбочке спит. А это — клиент, — пояснил Торин. — Девушка к нам на прием явилась. — «К нам», — язвительно передразнил гнома маг. — Говори уж прямо, что к тебе. И не на прием, а с очередной мурой, типа «Торин, я ваша навеки». — Почему это сразу ко мне, — обиделся Торин. — Может, ей Леголас нужен, Трандуил или вовсе Килька с Филькой. А, дева? Ты к кому? — Предполагалось, что к Йорвету, причем, не я, а моя подруга… — начала объяснять Лена. — А-а, к этому витчеровскому одноглазому бандюку, — понимающе закивал Торин. — Вот глупые девки, — неожиданно рассердился Гэндальф. — На что вам сдался этот Йорвет? Взять хоть Трандуила нашего: красавец, вдовец, материально и жильем обеспечен, положение в обществе солидное — цельный король Темнолесья — ну не жених, а мечта. Правда, ребенок у него имеется, так ведь взрослый уже. А Леголас чем вам не хорош: холост, детей нет, единственный наследник Темнолесья (правда, папаша его, дай Варда ему здоровья, не одну тыщу лет прожил и еще столько же тыщ, поди, протянет), красив, умен, ловок, слава о нем гремит по всему Средиземью — чем не жених. Или Элронд, к примеру, Глорфиндэль, Финрод… Да мало ли у нас в Средиземье видных женихов-эльфов. Так нет, вам подавай какого-то обычного сеидхе Йорвета без кола и без двора, зато с кучей проблем и криминальным прошлым, настоящим и будущим. — Слышь, Гэндальф, что ты разошелся-то, — попытался урезонить мага Торин. — Или наши Имладрисцы с Лориэнцами и Темнолесцами тебя на полставки оформили, чтобы ты тут еще и свахой поработал? — Да обидно мне просто, понимаешь, обидно! — стукнул себя посохом в грудь маг. — Потому что всех наших блестящих и утонченных умников-красавцев опередил какой-то одноглазый оборванец. — А так им и надо, — проворчал Торин. — Нефиг быть такими самовлюбленными и глядеть на всех свысока. Вот поэтому их одноглазый сидх-Йорвет на одной ноге и обскакал. — Вы не поняли, — робко подала голос Лена. — Лично меня не интересует ни Леголас, ни Йорвет. Мне бы подругу найти. Она тут, кстати, не пролетала? — На этот вопрос мы не готовы ответить так сразу, — сказал Торин, вмиг посерьезнев. Он встал с кресла, подошел к шкафу и извлек оттуда сначала жбан пива, затем кружки и несколько тарелок с закуской. — Король-под-горой прав, — согласился маг, моментально забыв о своем споре с гномом и подвигаясь к столу. — Поиск подруги — дело ответственное, это тебе не какая-то блажь типа «хочу жениха-эльфа». Тут с кондачка решать нельзя, тут покумекать надо, вспомнить, кто у нас летал, куда и как. А без допинга ничего не выйдет, потому что мысли пу-утаются.***
Счет времени Лена потеряла уже где-то на середине второй кружки (девушка подумала, что это, наверное, и есть те самые пинты). Гном же и маг, кажется, уже после первой кружки забыли и про Йорвета, и про эльфов Средиземья, и про поиски Лениной подруги, а также, похоже, имели весьма смутное понятие, кто они и где находятся. Лена списала их нестойкость на счет того, что калдырили они уже явно не первые сутки, и гнома с магом развезло по новой на старые дрожжи. Но это ничуть не смущало ни одного, ни второго, их душа требовала продолжения банкета, и банкет продолжался. — Ну чё, мож грянем нашу, — предложил Торин уже кружки наверное после пятой. — Об Одинокой Горе, а? — А грянем, — согласился маг. — Может, не надо, — робко пискнула Лена, прикинув, что за дверями, наверное прекрасно слышен пьяный базар загулявших диспетчеров. — Вдруг начальство услышит. — Моисея мы, если что, пошлем туда, куда он сам знает, куда. Да! — Заявил Торин. — Чай, оно не в первый раз. А Одиссей и сам выпить не дурак. Он мужик с пониманием, кипеж поднимать не будет. — Да, работа у нас вредная, жизнь — тяжелая. И потом, мы ж без повода ни-ни, — поддержал Торина Гэндальф. — А сейчас-то что за повод? — поинтересовалась Лена. — А-а, это… ну-у как же… Да вот, к примеру, день рождения Глаурунга, — прочитал Торин, взяв в руки календарь. — Дата очень знаменательная. Если мы его не помянем, то есть не поздравим, он обидится. Слышь, Гэндальф, а хто такой этот самый Глаурунг-то? — Это наверное… погоди, ща вспомню… А, брат Глорфиндэля! — А мне кажется, это Морготов ручной золотой дракон, — вставила Лена. — Тогда не Глорфиндэля, а Смауга, — ничуть не смутился маг. — Какая, в принципе, разница-то. — Да, в общем-то, никакой, — согласилась Лена, отхлебнув из кружки. — Э-эх, старина Смауг, — упоминание о драконе всколыхнуло в Торине тоску о днях былых. — Помнишь, Гэндальф, как мы его под Одинокой мордовали, пока Аркенстон не вернул взад. — Ну что ты, — маг глотнул пива. — Хорошая была драка. Пять воинств сошлись, не хухры тебе с мухрами. Как мы тогда орков-то, а? Да-а, были времена, — маг неожиданно смахнул скупую слезу. — Прям вот забирает! Лена слушала ветеранские воспоминания. Они несколько отличались от той истории, которую она читала, но вмешиваться в беседу мага и гнома девушка нужным не считала. Мало ли что в тех книгах понапишут, может участникам-то лучше знать. А даже если они что-то и помнят не вполне правильно — кому это мешает? — Слушай, Торин, а кто эта девушка? Наш новый диспетчер? — неожиданно спросил маг, вперив в Лену совершенно уже расфокусированный взгляд. — Не-е, эт не диспетчер, эт клиент. — А чего клиенту от нас нужно? Разве ему не сообщили, что мы находимся в официальном запое? — Видимо, нет. А может, наш официальный запой уже закончился и теперь мы продолжаем пребывать в нем уже неофициально. — А где Бильбо? — За добавкой побежал. — А где Горлум? — Дрыхнет в тумбочке. — А за столом с нами тогда хто? — Гэндальф, слушай, ложись поспи, пока Бильбо не пришел, а то ты уже мышей не ловишь. — А ты? — А я пока с клиентом поработаю. — Ну-ну, поработай, — кивнул маг. — Дело молодое… С этими словами он уронил голову на стол и действительно заснул. — Так, — Торин постарался сфокусировать взгляд на Лене. — Ты все-таки давай как-то попробуй мне намекнуть хотя бы, куда ты направляешься и зачем. Ну-у, пока мы с тобой еще говорить можем и пока Бильбо с дурью не вернулся. — Меня зовут Лена… Алена. — Премудрая или Прекрасная? — деловито осведомился Торин. — А это важно? — Не-а. Но должен же я что-то у тебя спрашивать, раз анкеты-то мы с мужиками скурили. — Знаешь, пусть будет Приквасная. Сойдет? — Вполне. Итак, Алена Приквасная, куда путь держишь? — Ищу подругу… Не, знаешь что, к ведьмаку Геральту, — решила сменить цель визита Лена, опасаясь, что при упоминании о поисках подруги у Торина вновь случился приступ серьезности, в результате чего он может достать из шкафа уже не пиво, а какой-нибудь гномский самогон (в том, что где-то в кабинете таковой имелся, Лена уже практически не сомневалась). — В книжный мир или игровой? — В игровой. — Первый, второй или третий? — Во второй, наверное, раз Машке нужен был Йорвет, — прикинула Лена. — Слушай, а вот все хотел спросить, почему все любят Йорвета, а к Яевинну равнодушны? Вроде тоже борец за свободу, тоже эльф, но девчонки валом валят к изувеченному Йорвету, а вполне себе симпатичного Яевинна игнорируют. — Ну как тебе объяснить, — Лена хотела было подцепить на вилку кусок селедки, но с сожалением выяснила, что тарелка опустела. — Ты давай, объясняй, как есть, а я пока закуски нам подложу, — верно оценил ситуацию гном. — Дело в том, что первый ведьмак вышел в далеком седьмом году на довольно старом биоваровском движке, — начала Лена. — Иными словами, дело в графоне. Если эльфы в первом ведьмаке были, прямо скажем, никакими, то во втором, который вышел уже практически пятью годами позже, с помощью технических средств, сделавших за это время семимильный шаг вперед, из эльфа уже можно было сделать просто конфетку. Вот из Йорвета ее и сделали. Ну, и потом, в первой части заболоченный лес, в котором обретался Яевинн, был реально страшным: башня какая-то таинственная, дом деда-людоеда с зарослями эхинопсов в палисадничке — у меня до сих пор от этого места мороз по коже, утопцы с плавунами, выскакивающие из каждой лужи, пиявки ростом с человека, кладбище големов, трупаки, которых в этом лесу было, по-моему, больше, чем деревьев, гули с альгулями их глодать ночами набегали (не деревья, разумеется, а трупы), потом еще Вореф какой-то там завелся, виверн на острове целый выводок, а из цивилизации — деревня скорбных умом кирпичников со спятившей бабкой, которые поклонялись рыболюдам — чудесное местечко. И по всему поэтому Яевинн, который был озабочен только борьбой за счастье народное, наших девичьих жертв явно не стоил. Иное дело Флотзамский лес: он хоть и был страшный, но красивый, а Биндюга — совсем не то, что деревня кирпичников, потому что вместо безумной бабки там был вечно пьяный, но все равно симпатичный Седрик, ну и Йорвет… — А знаешь что, — неожиданно перебил Лену Торин. — Плюнь ты на этих эльфов, выходи замуж за меня. — Ч-чё? — Лена аж пивом подавилась. — Мне хозяйка Королева-под-горой смерть как нужна, — с горячностью продолжил гном. — Этот балрожий дракон там такой тангородрим устроил, что просто жуть, надо порядок наводить, рука женская дому нужна. И мне все равно, что ты — людь, а я — гном. Я вовсе не расист, я гном-космополит, что бы Гэндальф там про меня не болтал. И ты не думай, что раз я король, так ничего делать не умею. Я хоть кузнец, хоть плотник, хоть ювелир. Эти ваши эльфы что, только стишки да песенки складывать горазды, а я считаю, что мужик должен профессию в руках иметь, дом надежный, доход… Говорят, что гномы жадные, а я отвечу: не имели вы дела с Трандуилом — вот кто за монетку удавится. А мы не жадные, мы, гномы, домовитые. Так что ты подумай… Лена сидела, аж протрезвев от речей Торина. Такого поворота дел она никак не ожидала. Что сказать обаятельному и так трогательно искреннему Королю-под-горой в обличье красавчика Армитиджа в ответ на его заманчивое предложение, Лена категорически не знала. — Из-за о-острова на стре-ежень, на просто-ор речно-ой волны-ы! — нарушила неловкую тишину разудалая песня, исполняемая дуэтом, один из голосов которого бы явно эльфийский. — Что это такое? — шепотом спросила у Торина Лена. — По-моему, это наша хоббитская лягушонка в коробчонке едет, — с этими словами Торин подбежал к окну, предчувствуя неладное. — Выплыва-ают расписны-ые! … Предчувствия не обманули Торина, так как песня неожиданно прервалась, зато до ушей Лены и гнома донесся плеск, треск и скрежет, затем тот же дуэт вместо песни разразился нецензурной бранью. — Кто там? Что случилось? — спросила Лена. — Пьяные и укуренные Эарендил с Бильбо, запрягшие в ладью упряжку росгобельских кроликов, сначала въехали в парковый пруд, а потом врезались в фонтан со статуей Дульсинеи Тамбовской. — О, госсподи! — воздела в муке очи к потолку Лена. — А я и не знала, что день рождения Глаурунга здесь отмечается, как День ВДВ.***
— Быстро! — пробудившийся Гэндальф судорожно шарил по столу в поисках писчих принадлежностей. — Что ты ищешь? — спросил Торин. — Ты еще здесь? — вскинул голову маг. — Бегом выуживать этих Бобов Марли из фонтана! А главное, кроликов-то, кроликов радагастовых поймай! Потому что, если хоть одно его животное пострадает, он нам больше в жизни травы не даст! Услышав эти страшные слова, Торин стартанул ловить кроликов со скоростью, которой мог бы позавидовать любой Леголас. К счастью, старый маг не потерял оперативной хватки, моментально придя в себя и сориентировавшись в ситуации. Только Лена порадоваться за Гэндальфа была уже не в состоянии. Немерянное количество выпитого вкупе с акцией ОʼДима, предложением Торина и триумфальным въездом в парк Бильбо и Эарендила (от легендарного-то эльфа девушка никак такого не ожидала) вконец истощило ее моральные силы, и Лена попросту пребывала в прострации. — Значит так, — Гэндальф посмотрел на девушку. — Что-то я запамятовал, куда направляемся-то? — К Геральту, — на автомате выговорила Лена. — Очень хорошо. Ты на нас с Торином не обижайся, но сейчас тут начнется такой тангородрим, что Моргот обзавидуется. Поэтому для всех будет лучше, если мы тебя побыстрее сбагрим… Да тебе, я вижу, до фонаря, — Гэндальф вздохнул. — Не надо мне было все-таки засыпать и предоставлять вас с Торином друг другу. Этот языкастый гном еще хуже всякого эльфа для вашей сестры будет. Хотя, если у тебя Геральт на уме… Э-э-э, дева, — маг оценил стремительно зеленеющее личико девушки, — да ты явно перебрала. Чувствую, сейчас заблюешь ты нам все порталы. Ну да ладно, с кем не бывает. Надо тебя хоть приземлить в таверну какую-нибудь, чтобы сразу опохмелиться могла. Вот тебе денежка в карманчик, пивка купишь, как прибудешь на место. А на какое место? Зашлю-ка я тебя в третьего ведьмака, там и этого одноглазого упыря нету, и Геральт в этой части вроде хоть маленько, но все-таки остепенился. Извиняй, детка, но мне честь Средиземья дорога! С этими словами Гэндальф сделал движение посохом, открывая портал в стене, а потом запихал в образовавшуюся магическую дыру уже спавшую мертвецки-пьяным сном Алену Приквасную.