Ангел на радио

Иногда его охватывало паническое и сокрушительное чувство страха. Это чувство было сродни приступам клаустрофобии или панике, которая охватывает тебя, когда ты тонешь. Он долго не мог заснуть по ночам, задыхаясь от нехватки воздуха, как будто находился в маленьком ящике или под толщей воды. Когда же просыпаясь на следующее утро, всего лишь после нескольких часов сна, он понимал, что это чувство не что иное, как тревога. Он чувствовал, что попал в ловушку в этой комнате – попытки убежать, когда были занятия, по сути, тщетны, ведь всегда приходилось возвращаться назад. Сбежать домой он тоже не мог. Страх перестать соответствовать ожиданиям его семьи, быть слабым в их глазах, сильнее этой паники. Дин продолжал твердить себе, что всё то, что с ним происходит, ни за что не сломает его; что он не должен позволять себе сердиться на секреты Каса, которые тот скрывает. Но в конечном итоге это всё равно не меняло того чувства, которого он в действительности ощущал. В глубине души они всё время были там – семена предательства и боли. Он не мог надеть маску безразличия ко всему, всё время думая только о боли, которая гложет его изнутри. Он хотел вырвать все свои мысли и чувства с корнем, и просто, наконец, начать ценить всё, что у него было. Дин хотел быть для Каса тем, кем тот был для него – даже если в действительности это чувство было ложным. В одном он был уверен точно – Ангел дал ему намного больше, чем Дин когда-нибудь сможет вернуть. Он не мог отодвинуть в сторону всё зло, что окружало Каса; не мог дать ему чистый лист для новой жизни без проблем, но он сделает всё, что в его силах. Дин несмотря ни на что будет делать то, что он всегда умел – защищать других людей. Запрет на замок все свои чувства и уничтожит ключ. Может быть, это и неверный путь, но это было именно тем, что он знал, и всегда делал. В первые несколько месяцев он позволял эмоциям взять над ним верх, но это было неэффективно, так что пришлось отказаться от такого подхода к делу. Это не работа для Дина – это не Винчестеровский путь. Иногда он сидел за своим столом, и просто смотрел в окно. За ним была утонченная красота в холодном, зимнем мире. Конечно, зима в Канзасе отличается от зимы в Англии или, например Гренландии, но для Дина и этого было вполне достаточно. Он видел всё так отчетливо и ясно, что со временем он смог сделать то, до чего не мог дойти на протяжении всей своей жизни – понять этот мир. Тишина вокруг помогала ему сосредоточиться в этом нелегком деле. Раньше он не давал себе возможности вот так сидеть и неотрывно смотреть на улицу, но было что-то притягательное в этой природе, что заставляло ценить весь мир; что позволит ему забыть даже о самом себе и создать иллюзию, что все его проблемы незначительны и легко решаемы. Но весь этот мир, всё это всего лишь фальшь. Стоит ему только отвернуться, на один миг отвести взгляд, как всё возвращается, просачиваясь и заполняя все его мысли словно через дыру в плотине. Он пробовал сконцентрироваться и забыть, но всё оставалось неизменным и сдерживало его. Дин должен позволить всем беспокойствам вернуться назад. Ночью же всегда было намного хуже, чем днем. Апатия неизменно поджидала его во тьме. Дин не хотел показаться эгоистичным идиотом, но он знает - его собственные проблемы просто блекнут в сравнение с тем, что сейчас происходит с Касом, но от этого тяжесть на его плечах не становится легче. Наоборот, становится только хуже. Да еще и когда он потерял поддержку и опору в лице Ангела, кажется, он вот-вот сломается. Дин больше не может просто взять и позвонить Ангелу, и выложить ему всё, что так терзает его, ибо он должен держаться, быть сильным ради Каса. Кто же знал, что когда Дин, наконец, встретит человека, о котором мечтал больше жизни, он в итоге станет ещё более одиноким? - Приятно наконец-таки услышать твой голос, маленький Демон. - Мне жаль, что я так долго не давал о себе знать, - улыбнулся Дин в свой телефон. - Ты ни в чем не виноват. - И всё же это ничего не меняет. Мне действительно жаль. - Хорошо, Демон. Будь по-твоему, - Дин слышал, как он улыбается. Сейчас, когда Дин просто сидел и слушал его голос, он представлял себе парня, с пронзительным взглядом голубых глаз и копной беспорядочных черных волос. Идеально. - Я надеюсь, в мое отсутствие ты не раздражал своих слушателей сентиментальными песнями о любви, - ухмыльнулся Дин. – Ведь ты скучал по мне. Я это точно знаю. Непонятного гула в голове и нервозности, как было раньше при их общении, сейчас и след простыл. Осталось лишь непонятное волнение, отчего Дин чувствовал себя немного неловко. Да уж, не так он себе представлял их общение, после того, как эта анонимность исчезнет. Но игра всё ещё продолжалась. Он был всё тем же Демоном, в то время как Кас был Ангелом. Их общение, по сути, не изменилось. - Боюсь, ты прав, - ответил он смущенным голосом, - Я надеюсь, они простят меня. - Одно я знаю точно: если ты продолжишь ставить в эфир эти удручающие песни о потерянной любви и разбитых сердцах, ты навсегда потеряешь как минимум одного слушателя, - засмеялся Дин. - Ха, ты лжешь! Ты никогда не оставишь меня. Дин в течение нескольких секунд колебался, прежде чем смог ответить с таким серьезным голосом, что сам удивился, услышав его. - Да, ты прав. Я никогда не брошу тебя. Чак без чувств валялся на своей постели с пустой бутылкой в руке. Что скрывать, Дину было бы намного приятнее, если бы его новый сосед по комнате не напивался так часто, и не нарушал бы постоянно, как он сам всегда говорил «такое незначительное университетское правило», как сухой закон. Похоже, для него это было в порядке вещей. Чак тратил много времени, находясь в каком-то своем, одному ему понятном маленьком мирке. Он иногда жаловался на пульсирующую головную боль или мигрень. Как будто это было удивительно. Возможно, это была уже зависимость, или же он просто топил в алкоголе свою боль, так или иначе – ему было намного лучше, когда он пьян, поэтому Дин решил не вмешиваться. Вот и сейчас, он был в небытие и (силою всемогущего неба) так крепко спал, что над ним можно смело палить из пушки, и это не произведет совершенно никакого эффекта. Ну а Дин пользовался данной ему свободой – разговаривал с Ангелом, не беспокоясь о том, что его могут подслушать. Наконец-то он был не обременен постоянным присутствием Майкла поблизости. Единственным минусом в совместном сожительстве с Чаком – это грязь и неприятный запах. Его возраст было весьма трудно определить по тому, как он выглядел, и какую одежду носил, но Дин решил, что тот старше его по крайне мере на два года. Дин ещё раз пробежался взглядом по груде мусора, которой была окружена кровать его соседа, взглянул на захламленный стол, просто чтобы отвлечься от своих мыслей. Это там бонг что ли? Серьезно? Ну что же, по крайне мере это объясняет постоянную вонь в комнате. Но Дин уже смирился с этим, и решил, что несмотря ни на что, уживется с этим парнем. Всё же лучше, чем ощущать себя как под дулом пистолета, находясь в одной комнате с Майклом. Стоило Дину выключить светильник и лечь в свою постель, укрываясь одеялом, как его снова охватило паническое чувство страха и недостатка воздуха. Нет, он точно ничего не боится. В один прекрасный день это чувство его отпустит. Когда-нибудь…