Сын Белой Колдуньи

Королевство Нарния. Западные горы. Точное место неизвестно. Весна 993 г. от Великого Прихода Аслана.       Очнулся Гарри, лежащим на траве под густыми кронами деревьев, за которыми проглядывались усеянные россыпью звёзды, уже начавшие предрассветно тускнеть. Поправив сползшиеся с глаз треснувшиеся очки - велосипедки, которые он чудом не потерял, мальчик опираясь на руки, оттолкнулся ладонями от земли, встал, тихо застонав от болезненной усталости разлитой во всем теле, и осмотрелся по сторонам.             Он был, в каком-то лесу, хотя, скорее в парке или саду, слишком уж ухоженным он был. Многочисленные, огромные и не очень деревья и кустарники, самых разных расцветок и видов, о которых мальчик даже не слышал никогда. Повсюду цвели необычные цветы с яркой окраской и опьяняющим ароматом. И мягкая ярко-зеленая трава, искрящая свежей росой. Казалось, что сочная зелень наполняет тут все. Когда же мальчик обернулся, то и вовсе обомлел, увидев позади себя, наверное, самую высокую стену из зеленного дерна. В длину же она и вовсе терялась далеко за деревьями по обеим сторонам. Видимо, кто-то очень не любит непрошеных гостей!?- подумал Гарри. Ведь, она на столько огромная!? Стряхнув голову, выгоняя глупые и неуместные в данной ситуации мысли, малыш полностью сосредоточился на окружающем.       И в этот раз, он заметил одну маленькую странность. Вокруг было слишком, неестественно тихо: ни пения птиц, ни стрекотание кузнечиков, ничего. От подобных мыслей, ребенок и вовсе растерялся, а еще в его сердце начал закрадываться страх. Но закусив губу, Гарри взял себя в руки, приводя мысли в порядок, попытался выдавить все нехорошие чувства. После чего начал перебирать в голове все возможные, и даже невозможные места, в которых он мог оказаться. И ничего! Ни единого проблеска.       Что бы не запаниковать, мальчик решил не стоять на месте. Тихими, неуверенными шагами, он, выбрав направление, начал двигаться вдоль стены. Ведь если есть стена, то где то должен быть и выход, здраво рассудил мальчик. Тело еле двигалось от непонятной усталости, а еще его ужасно мучил голод, ведь он с утра еще ничего не ел. Почему-то мысли о еде заставили вспомнить о дяде с тетей. Мальчик не помнил, как тут оказался. Может быть, его дядя Вернон тут бросил, наконец, решившись от него избавиться!? И почему то мальчик не знал, переживать по этому поводу, или наоборот, радоваться.       Что его на данный момент волновало, так это то, что его может поймать хозяин этого чудесного сада, приняв его за вора, чего мальчику очень не хотелось. Ведь наверняка же не зря здесь эта стена!? Да еще и такая огромная! На этой мысли, у Гарри словно открылось второе дыхание, и он резво прибавил шагу. Вот только, сколько бы он не шел, а конца стене все не было. Устало вздохнув, малыш сел на землю, привалившись спиной к дереву. Подтянув колени к животу и обняв их, он понуро опустил на них голову. Солнце уже было высоко, значит, он уже как несколько часов ходил. И все без толку.       От отчаяния малыш уже готов был заплакать. И именно в этот момент, когда слезы готовы были пролиться, он услышал странный клекот. Резко подняв голову, Гарри посмотрел в сторону звука и, замер, с широко открытыми от удивления глазами. Прямо перед ним, на ветке дерева, сидела самая прекрасная птица, которую малыш когда-либо видел. Она была чуть больше орла и с ярким оперением. Грудь и кончики крыльев сверкали золотом, хвост – пурпурным и ярко-фиолетовым, а спина и крылья переливались всеми оттенками алого. Казалось, будто эта невероятная птица состоит не из плоти и крови, а словно соткана из язычков пламени, будто мифическая птица феникс!       Величественно сидя на ветке, чуть согнув голову, она пристально смотрела на Гарри, а потом, резко расправив крылья и замахав ими, издала звонкую трель, и из его горла полилась неземная мелодия. В ней слышались то грозные, то подбадривающие, то умиротворяющие ноты, каждая из которых что-то задевала в душе. Казалось, что птица в своей песне рассказывала целую историю, полную чувств и эмоций.       А где то в отдалении, другой, столь же чудесный голос, вторил ей. Потом появился третий, четвертый… Птицы, своим неземным голосом, словно пытались очаровать сознание мальчика, заставить забыть обо всем на свете. И надо признать, у них это весьма неплохо получалось. В душе постепенно улеглась паника, унялись тревоги и страхи. Вот только, это чудо продолжалось не долго. Песня так же резко оборвалась, как и началась. Но она уже была не нужна. Мальчик уже успокоился, взял себя в руки и набрался храбрости для дальнейшего пути. Решив, что раз не может найти выхода, идя вдоль стены, Гарри направился вглубь сада.       И очень скоро удача улыбнулась ему. Где-то там, вдали, слышался неясный звук. От неимения иных вариантов он пошел на него, надеясь на чудо. А звук приближался. Он стал похож на журчание ручья. Обрадовавшись этому как подарку с небес, он прибавил шагу, при этом не замечая ни камушки, ни ветки, царапающие босые ступни. Больше всего, ему сейчас хотелось добежать до этого ручья, где он мог бы немного утолить жажду, да и возможно получится обмануть жидкостью противно сжавшийся желудок.       И вот, отодвинув последнюю преграду - ветку, мальчик вышел на небольшую полянку, окруженную деревьями, посреди которой, стоял мраморный фонтан с прекрасной русалкой в центре.       Она сидела на собственном хвосте, с вытянутыми руками, держащими золотой кувшин, из которого и текла чистая, прозрачная вода. На мгновение, замерев в неверии, мальчик стремглав кинулся к нему, а добежав, сложил ладони лодочкой, что бы набрать воды и хоть немного утолить жажду.       Вот только, именно в этот момент, на водную гладь попал солнечный луч и, отразившись от нее, на секунду ослепил глаза, лишая ориентации. Покачнувшись, мальчик невольно отступил на шаг назад, протирая глаза маленькими кулачками и обиженно надувая щечки. Наконец, проморгавшись, он обернулся, выискивая источник света. По мнению Гарри, это никак не могло быть солнце. Ведь оно только поднялось, и только-только освещала верхушки деревьев. Вот только, сколько бы Гарри не крутился на месте, ничего, что бы могло создавать свет, малыш так и не нашел. На всей полянке, кроме фонтана было только одинокое, ни чем не примечательное старое дерево. Поэтому, неудивительно, почему мальчик не обратил на нее внимание. Ведь в ней не было ничего особенного!       Так он думал, до тех пор, пока не поднял взгляд вверх! Там, среди густой листвы, в ярком свете солнечных лучей, висели тяжелые, спелые плоды величиною с кулак взрослого мужчины. Они были похожи на яблоки, но Гарри не был уверен в этом, ибо таких, он еще ни разу не видел. Крупные, серебряные и гладкие, словно зеркальная поверхность, они, купаясь в солнечном свету, отражали ее, отбрасывая яркие блики вокруг себя. Это их свет отвлек ребенка от фонтана, на мгновение, ослепив его.       И сейчас, стоя под могучими кронами дерева, Гарри никак не мог оторвать взгляд от сияющего яблока, словно он обладал неким гипнотическим свойством. Оно притягивало, будто мотылька на огонь, и он не мог этому сопротивляться. Где-то глубоко в душе мальчика, в этот момент начало просыпаться нечто темное, давно поселившееся в нем. Оно дернулось, пуская свои гнилые корни еще глубже в чистую, невинную душу ребенка, прорастая, сращиваясь с ним еще сильнее, туманя волю и чувства. А на самом краю сознания появился тихий шепот, или, скорее, даже шипение, будто змеиное, оно умоляло, угрожало, соблазняло. Оно баюкало его, защищая от страхов и неуверенности, давая ощущение силы и могущества. Убеждая подойти, взять, сделать это чудо своим, утолить им голод и жажду.       Не в силах сопротивляться, мальчик сделал маленький, неуверенный шажок вперед, под нежное и ласковое шипение, обвившего его душу змея, и Гарри явственно ощущал едва воспринимаемое довольство или одобрение!? Вот только ребенок не был уверен, чье оно было: его, или кого-то еще. А с каждым шагом, голод и жажда что мучили его всю дорогу, становились все больше и сильнее, причиняя ужасную боль, настолько сильную, что Гарри даже не замечал, как царапая до крови пальцы, карабкался по стволу дерева, что бы дотянуться до желанного плода.       И вот, вытянув руку до боли в суставах, он, наконец, смог сорвать его. И даже не обратил внимания на то, как сорвался и упал, как ушиб ногу, не важны стали саднящиеся пальцы, все ушло на задний фон. Он сидел на земле, с дрожащими руками, в которых держал серебряное яблоко и с самым настоящим вожделением смотрел на него.       Миг, и он с яростью голодного зверя вцепился зубами в сочную мякоть и, чуть было не зажмурился от удовольствия, когда почувствовал во рту солоноватый привкус, отдающий железом. Весь измазав пальцы, подбородок и щеки в липком соке серебряного яблока, он жадно глотал мякоть, чувствуя как теплая жидкость проникает в него, обтекает язык со всех сторон и, обжигая горло, стремится вниз по пищеводу, разливаясь странным трепетом и теплом по всей груди. И ему хотелось еще! Больше!       Покончив с плодом, он, сам не понимая, что творит, начал облизывать свои пальцы, ладони, запястья. Когда сознание мальчика, наконец, прояснилось, он пытался слизать скатывающуюся к сгибу локтя бордовую капельку. На одно мгновение он замер зажмурившись, от непонимания, растерянности и страха, а потом его словно громом поразило. — Бардовое!? — тихо, чуть хрипло прошептал он, чувствуя, как сердце начинает от странной и кошмарной догадки, биться все быстрее и быстрее. Резко подняв веки, он с широко открытыми глазами уставился на свои руки и, испытал ни с чем несравнимый ужас и отвращение, а слезы сами собой потекли по щекам, оставляя соленые дорожки. Это был не липкий яблочный сок! Его руки, буквально по локоть были в крови. Крови, которую он прямо только что пил из ФРУКТА, слизывал с пальцев, при этом наслаждаясь!? Как так? Так же не бывает! Это НЕНОРМАЛЬНО! Странно! Мерзко!       Мальчик почувствовал, как горлу поступает тошнота и, как только он упал на колени, его сразу же вырвало на траву недавно съеденным кровавым яблоком. Его выворачивало наизнанку, рвало до желчи. А еще, то недавнее приятное тепло, разливающееся по телу и которое так нравилось, стало обжигать, причиняя нестерпимую боль. Жар становился все сильнее, и мальчику казалось, будто у него все внутренности начали плавиться, а кровь чуть ли не кипеть! Казалось, что весь организм яростно боролся с ядом серебряного яблока, а хозяин заметил это только после того как туман застилающий разум начал рассеиваться, проясняя сознание.       Вот только было уже слишком поздно, от этого яда не было противоядия. Лежа на земле, в кровавом соке яблока и своей собственной рвоте, мальчик весь, дрожа, стонал от слабости, боли и жара, сжигающего его изнутри. И не замечал, как под воздействием Серебряного Плода изменяется его тело...       Но тут, змея, что обвила его душу своими кольцами, снова зашевелилась, что-то шипя, и сразу же ощущение опасности нахлынуло на него, подобно огромному цунами. Гарри не хотел больше слушать это свое чувство, ведь это все было из-за него. Мальчик поверил этим чувствам и в результате вот что с ним случилось. Но сейчас он не мог ничего сделать, его чуть ли не пригвоздило на месте от страха. Гарри Поттер не знал, что происходит. Откуда, чего, кого он боится? Малыш не понимал что происходит. И почему с ним это происходит. Ребенок был на грани истерики! В конце концов, ему было всего лишь семь лет! Тихо всхлипывая, Гарри пытался подняться с земли, что бы наконец сбежать из этого страшного места. Но у него ничего не выходило. Толи от страха, толи от усталости, ноги его просто не держали.       А потом, стало уже не до этого, ибо появился ОН! Казалось, что сами деревья перед ним расступались, пока он ступал, приближаясь.       Золотой, сияющий неземным светом лев, размером с огромного быка. С большими янтарными глазами и густой шелковистой гривой. В душе ребенка боролись два чувства, с одной стороны ему захотелось дотронуться до этого невероятного создания, зарыться рукой в его восхитительную гриву и уткнуться в нее лицом, и ничего не делать, не говорить, не думать, с другой же – его буквально насквозь пропитало непроницаемым паническим ужасом, грозящим разорвать сердце. И последнее победило.       От страха забыв обо всем на свете, дрожащий от страха, так и не сумев встать, он ползком пятился назад. Дальше! Лишь бы дальше от него! А потом и вовсе повернулся к нему спиной, лишь бы не видеть его прекрасные глаза переполненные яростью рассерженного зверя, и пополз вперед как можно скорее, при этом, не оставляя возможности подняться на ноги и наконец убежать… Но все было тщетно! — Змей… ПР-Р-РОЧЬ… — с презрением и яростью зарычал он низким, гортанным голосом, заставившим сжаться и задрожать. А потом, из его пасти вырвался оглушительный рев, громом прокатившийся по окрестностям, на самого же Гарри, полетела, озаряя светом все пространство, воздушная волна, сметающая все на своем пути. Заметивший же это мальчик, только и успел прикрыть глаза, когда обжигающая волна жара ударила по нему, отшвыривая, словно тряпичную куклу в золотистый пространственный водоворот древней магии, тем самым изгоняя ребенка из Сада Вечной Молодости. Неподалеку же, на ветке дерева сидел тот самый феникс, что совсем недавно успокаивал душу мальчика своим пением. Склонив голову набок, он печально смотрел на это зрелище, со скатывающимися из глаз бесценными слезинками полными горечи и сочувствия. Огненная птица не понимала, что произошло. Почему мальчик попал под воздействие Запретного Плода, ведь у него была слишком чистая душа для этого. Неужели она ошиблась? Недоглядела!? В конце концов, даже самые мудрые боги могут ошибаться! Она же, всего лишь птица, пусть и бессмертная…