У Дина Винчестера зеленые глаза...

Дин смотрел на лежавшего перед ним избитого человека, с трудом опирающегося на связанные за спиной руки, и не мог поверить, что это Кастиэль. Черт возьми, этот засранец должен был быть сейчас на Небесах, радоваться тому, что Апокалипсис позади, и чистить перышки, вместо того, чтобы все еще шляться по Земле и влипать в неприятности. За его спиной послышался тихий возглас - Сэм наконец-то рассмотрел, из кого эти охотнички хреновы так увлеченно выбивали пыль. По-хорошему, стоило бы проверить, не собирается ли какой-нибудь идиот сейчас встрять с новой глупостью, но столпившиеся возле стены охотники молчали, только ошарашенно наблюдали за происходящим, пытаясь понять, что происходит. Дин обнаружил, что просто не в состоянии оторвать взгляд от изможденного лица ангела. По его виску проходила длинная свежая ссадина, на левой скуле наливался изрядных размеров синяк, губы разбиты, из носа текла кровь. Дин до сих пор прекрасно помнил свои собственные ощущения, которые испытал в Зеленой комнате несколько лет назад, когда со всей силы ударил ангела, так и не причинив ему ни малейшего вреда. Тогда ему показалось, что его кулак врезался в кирпичную стену, не поверни Кастиэль голову, гася силу удара, и ходить бы Дину со сломанной рукой. В обычных обстоятельствах даже четыре не самых слабых мужика не смогли бы так разукрасить лицо ангела, будь он хоть трижды связан и не способен их остановить. Сейчас же, глядя на залитое кровью лицо Кастиэля, на ссадины и синяки; вспоминая, сколько отчаяния и боли было в его глазах, когда ангел смотрел на него снизу вверх, не ожидая ничего хорошего, Дину казалось, что мир вокруг него сошел с ума. Неожиданно его пронзила отрезвляющая мысль, что все это может быть хорошо наведенным мороком, изощренной обманкой, рассчитанной только на него, и он позвал брата: - Сэм, ты сейчас видишь то же, что и я? - Если ты про Каса, то да, - не замедлил развеять его опасения брат, и по его голосу чувствовалось, что он и сам находится с состоянии, близком к потрясению. - Твои глаза тебя не обманывают. Отбросив последние сомнения, Дин опустился на одно колено рядом с Кастиэлем, спрятал пистолет и достал нож. Быстро перерезая толстые веревки, стягивающие запястья ангела, и одновременно осторожно поддерживая того за плечи, он тихо, дрожащим от сдерживаемой ярости голосом прошептал: - Кас, что здесь творится? Какого черта ты делаешь на земле? Ангел не ответил, только медленно, словно каждое движение давалось ему с большим трудом, прижал к груди освобожденные руки, растирая запястья непослушными пальцами. Дин принялся ему помогать, пытаясь восстановить кровообращение и удивляясь, насколько холодными были руки Кастиэля: его кожа была белой, отливающей нехорошей синевой, с ясно видными прожилками вен. "Черт, да этот придурочный ангел просто насквозь замерз!" - рассерженно подумал Дин и, быстрым движением скинув с себя куртку, набросил ее на плечи ангела. Тот настороженно замер, словно окаменел под его руками, затем медленно, кончиками дрожащих пальцев провел по грубой джинсовой ткани. Кастиэль сидел, не встречаясь с Дином взглядом, лишь его разбитые губы шевелились, с трудом выговаривая какие-то неслышные Дину слова. Наклонившись ближе, он сумел разобрать обрывки фраз: "... зеленые глаза... веснушки... охотник... брат...", когда ангел резко поднял голову и посмотрел на него полными надежды глазами: - Ты Дин? Дин Винчестер? Нехорошее предчувствие, которое исподволь мучило Дина, едва он услышал от хозяина бара, что они кого-то поймали, сейчас, после вопроса Кастиэля, просто расцвело буйным цветом. - Кас? Тебя по голове что ли долго били? - Били, - с готовностью согласился с ним ангел, дерганным кивком подтверждая свои слова, и скривился. - Больно… Холодно… - Просунь руки в рукава куртки, она теплая, согреешься быстрее, - посоветовал Дин. - А вообще, по-моему, сейчас самое время, чтобы воспользоваться своими ангельскими силами и залечить всю эту красоту на твоем лице? - Моими силами? - слабо и очень грустно улыбнулся Кастиэль. И в этот самый момент, глядя на лицо ангела, так близко, что можно было рассмотреть каждую мелкую морщинку, видя каждую трещинку на его по-прежнему сухих, обветренных губах, Дин ощутил обжигающее холодом чувство deja-vu. Он уже однажды слышал что-то похожее... Когда-то давно, в будущем, которого не было. Впрочем, в голосе Кастиэля не было слышно истеричных ноток, в его глазах не отражалось обреченное безысходное сумасшествие. Напротив, он был спокоен настолько, насколько вообще можно быть спокойным в этой ситуации; может быть, немного удивлен, но не более того. - Что с тобой произошло? - Я изменился, - просто и как-то даже пугающе буднично ответил Кастиэль. Прошло несколько долгих, показавшихся Дину бесконечными, секунд, прежде чем все мелкие, поначалу показавшиеся ему незначительными, детали встали на свои места; словно какая-то трудная головоломка, долгое время не дававшая ему покоя, наконец сложилась, все пробелы заполнены, все кусочки на своих местах. Только вместо обычного удовлетворения, Дина охватило ощущение холода, сдавившего его грудь, ни вдохнуть, ни выдохнуть. Если задуматься, то он уже и так знал, что не так с Кастиэлем; может быть, с того самого момента, как впервые взглянул в его глаза, может быть, когда придерживал за плечи, чувствуя, как мелкая дрожь безудержно сотрясает тело бывшего ангела; может быть, когда стянул с себя куртку, чтобы поделиться частью своего тепла. Все эти чувства, неясные, подсознательные порывы: защитить, поддержать, согреть. Дин и раньше чувствовал их по отношению к ангелу, но никогда прежде с такой всепоглощающей интенсивностью. - Ты стал человеком, - Дин не спрашивал, ему это уже не было нужно. Кастиэль коротко кивнул, и Дину внезапно безумно захотелось сделать множество вещей разом. Ему хотелось схватить Каса за грудки и долго с упоением трясти; не от желания причинить боль, а просто оттого, что переполнявшие его эмоции требовали выхода, хоть какого-то действия. Ему хотелось наконец понять, что же не так с этими чертовыми ангелами, которым все никак не сидится на Небесах; узнать, что же их с такой силой тянет на эту грешную землю; почему им настолько не терпится по самые уши погрузиться в грязь, боль и страдания, которые неизменно приносит человеческое существование. Ну не ради же секса и пирогов они продолжают падать с недоступных человеческому пониманию далеких Небес. Но больше всего ему хотелось просто прижать к себе этого нового, еще незнакомого ему Кастиэля; такого, каким он стал: изменившегося, человечного, слабого и бесконечно одинокого. Прижать так крепко, как только мог, и шептать, повторяя столько раз, сколько понадобится, прежде чем они оба не поверят в эту очевидную ложь: "Все будет хорошо". Эти мысли и отчаянная потребность почувствовать реальность Кастиэля всем телом, всем своим существом испугали его, и Дин отстранился, внезапно почувствовав себя неуютно. Стараясь не встречаться с Кастиэлем взглядом, он принялся слегка дрожащими от нервного напряжения пальцами застегивать на том куртку. - Слушай, ты, специалист по ведьмам, - неожиданно выкрикнул один из охотников, до этого неподвижно и молча стоявший в стороне, - ты здесь нужен для того, чтобы убить этого засранца, а не прыгать вокруг него, как наседка! Возьми пистолет и доведи до конца свою работу! Дин резко обернулся, инстинктивно прижимая к себе Кастиэля в защитном жесте, и встретился взглядом с неряшливо одетым высоким, мрачным мужиком. - Заткни свою грязную пасть, пока я действительно не достал пистолет и не сделал это за тебя, - дрожащим от ярости голосом, рявкнул на него старший Винчестер. - Что?! - взревел было тот, но осекся. Глухой щелчок взведенного курка в любой другой ситуации мог бы показаться тихим, но здесь и сейчас он заставил всех замолчать. Сэм кашлянул и холодно улыбнулся охотникам, целясь в них из двух пистолетов: - По-моему, парни, вы не в том положении, чтобы что-то требовать, - с тщательно сохраняемым спокойствием сказал он и покосился в сторону брата. - Дин, убираемся отсюда. - Дай нам пару минут, - отозвался тот, снова сосредотачивая внимание на ангеле. - Кас, мы обязательно еще нормально поговорим обо всем, но сейчас нам нужно уносить отсюда ноги. Ты как, идти сможешь? Кастиэль немного неуверенно кивнул, и Дин помог ему подняться. - Тут недалеко, - ободряюще прошептал охотник, - главное, выбраться отсюда и оставить этот дурдом позади. Давай, обопрись на меня, Сэм нас прикроет. Он осторожно приобнял слегка пошатывающегося человека, стараясь не касаться его ребер, и повел к выходу. * * * Импала была по-прежнему припаркована на стоянке перед входом в бар. Все, что им нужно было сделать - это добраться до нее, а там уже, счастливо, Селлерс, счастливо, безумный городок. Винчестеры и Кастиэль вышли через заднюю дверь и, поминутно оборачиваясь, чтобы удостовериться, что их никто не преследует, быстрым шагом обошли заведение. Машина стояла в самом конце парковки, и, чтобы добраться до нее, им нужно было пройти мимо входа в бар. Они не переходили на бег, чтобы не привлекать лишнего внимания, если кто-то из завсегдатаев случайно глянет в окно. Им не хватило каких-то считанных секунд, всего нескольких секунд, чтобы забраться в Импалу и убраться прочь из этой чертовой дыры. Сэм отвернулся всего на долю секунды, чтобы отпереть водительскую дверцу, когда раздался выстрел. Он даже не сразу понял, что произошло, и поначалу его взгляд упал на высыпавших из бара охотников, сжимающих самое разнообразное оружие. А затем он услышал Кастиэля, который звал его брата по имени, и в его голосе отчетливо слышались нотки паники: - Дин? Дин! О, нет... Нет, нет, нет... Ему даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что Дин ранен и достаточно серьезно, чтобы бывший ангел начал паниковать. - Кас, его нужно оттащить под прикрытие других машин! Что ему всегда импонировало в Кастиэле, это то, что ангел умел правильно оценивать ситуацию и не задавал лишних вопросов, когда они были... действительно лишними. Словно угадав его план, высыпавшие на улицу вооруженные охотники открыли по ним беспорядочный огонь; Сэм быстро пробежал несколько метров и спрятался за одну из машин в другом ряду. Однако Кас и Дин все еще были для стрелков как на ладони. - На счет три, Кас, я вас прикрою. Их разделяло небольшое расстояние, но пересечь его под непрерывным огнем, да еще и с раненым на плече, было практически нереально. По крайней мере, если они не хотели получить двух пострадавших вместо одного. Досчитав до трех, Сэм высунулся из своего укрытия и открыл заградительный огонь из двух пистолетов. Он ни в кого не целился, скорее даже наоборот, старался ни в кого не попасть, но агрессивная толпа мгновенно прекратила стрелять и бросилась врассыпную. Воспользовавшись этой небольшой передышкой, Сэм помог Кастиэлю дотащить Дина до машины, за которой укрывался сам. - Кас, держи пистолеты. Если хоть один из этих ублюдков попробует приблизиться - стреляй без разговоров. Только постарайся все же никого не убить. В крайнем случае, бей по ногам, это остудит их пыл. Кастиэль мрачно кивнул, а Сэм склонился над братом и приподнял его футболку, чтобы осмотреть рану. - Ну что там, Сэм? - хриплым голосом спросил Дин. - Насколько все плохо? Сэм молчал, только лихорадочно пытался остановить кровотечение. И еще он не знал, как сказать брату, что тот умирает, и при этом не сойти с ума самому. - Настолько хреново, да? - слабо и грустно усмехнулся Дин. - Черт, обидно. Победить самого Люцифера и сыграть в ящик из-за какого-то гребаного недоразумения. - Дин... - Знаешь, мы уже столько раз прощались, что не вижу особого смысла устраивать новый слезоразлив. Голос Дина становился все тише и невнятнее, и Сэм, всхлипнув, сел на землю рядом с умирающим братом и осторожно его обнял: - Ты не умрешь, ты слышишь? Не умрешь, я не позволю. Я что-нибудь придумаю... - Кас, - перебил его Дин, тяжело дыша и морщась от боли. - Позови его. Но звать Кастиэля было не нужно, тот уже и сам склонился над Дином, бережно взяв за руку и не сводя взгляда с его бледного, покрытого испариной лица. - Эй, Кас, - прошептал Дин, слегка пожимая его пальцы. - Прости. За то что не искал, за то, что оставил одного... за то, что так злился на тебя... Должен был догадаться... Дин на секунду задохнулся, в уголке его рта показалась кровь, а когда он снова собрал в себе достаточно сил, чтобы сказать что-то еще, Кастиэля уже не было рядом с ним. Тот вышел из укрытия и стоял прямо посреди стоянки, раскинув руки в стороны и глядя в низкое темное небо, не заботясь о себе и о том, что следующая пуля может быть его. - Габриэль! Ты мне нужен! Он не может уйти вот так! Никто ему не ответил. Даже засевшие в укрытиях охотники почему-то не стреляли в него. Где-то вдалеке прогремел гром, и на землю упали первые капли дождя. Кастиэль в отчаянии взмахнул руками и посмотрел в сторону братьев. Его взгляд на несколько долгих секунд встретился со взглядом Дина, а затем он закрыл глаза, словно ему нужно было собраться с силами, решиться на что-то. Наконец Кастиэль медленно открыл их и тихо, глядя прямо перед собой, произнес: - Рафаэль, помоги ему, прошу тебя. Возьми мою жизнь взамен, только спаси его. Секунду-другую ничего не происходило. Неожиданно налетел порыв сильного ветра, гораздо ближе, на этот раз почти над самыми их головами, прогремел гром. По машинам вокруг зазмеились электрические разряды. Все прекратилось так же внезапно, как и началось, над стоянкой повисла оглушающая тишина. Только Кастиэль больше не был один. Перед ним стоял высокий чернокожий парень, улыбающийся бывшему ангелу недоброй холодной улыбкой. - Рафаэль. - Кастиэль, - низкий, сильный голос архангела был отчетливо слышен даже затаившимся около входа в бар охотникам. - Посмотри на себя. Как низко ты пал, что теперь вынужден барахтаться в грязи вместе с остальными обезьянами. Кастиэль словно не слышал этих обидных слов: - Небеса не могут отвернуться от того, кто предотвратил Апокалипсис. Дин Винчестер должен быть спасен. Его время еще не пришло. - Его время еще не пришло? - с усмешкой повторил его слова архангел. - Кто ты такой, чтобы решать, сколько отпущено этому человеку? Когда-то, серафим, тебе было подвластно само Время, сейчас же его поток подхватил тебя и несет вперед вместе с остальным человечеством. И у тебя больше нет дарованного нам Отцом бессмертия, чтобы отменить приближение неизбежного конца. Ты бессилен. Лишен благодати. У тебя больше нет крыльев... И даже я не знаю, что ждет тебя в конце пути. Ты жалок, Кастиэль. - Может быть я и жалок, - слегка помедлив, ответил Кастиэль, - но ты все равно явился на мой зов, услышал меня. А это значит, у меня есть что-то, что тебе нужно, и, кажется, я знаю, что это. Рафаэль не ответил, но в его глазах мелькнуло удовлетворение. - У меня нет ничего, достойного внимания архангела, кроме одного - моей жизни, - в голосе бывшего ангела слышалась спокойная уверенность. - Возьми ее, только помоги Дину. Дин, который, даже несмотря на накатывающие на него одна за другой волны боли, внимательно наблюдал за происходящим, неожиданно вцепился в лацкан куртки Сэма и лихорадочно зашептал: - Останови этого идиота! Он не может... не должен... Сэм только прижал его к себе крепче и со слезами на глазах покачал головой: - Дин... прости, но нет. Я не могу, понимаешь, не могу тебя снова потерять. И если Кас... если он хочет... если он сможет... Я не стану его останавливать. Дин выругался сквозь стиснутые зубы, хотел было что-то еще сказать, но его скрутил новый болезненный спазм, перекрывая дыхание, заволакивая все перед глазами зыбким туманом. А тем временем всего в нескольких шагах от него Кастиэль предлагал свою жизнь архангелу, пылающему желанием отомстить за давнее унижение, и просил в обмен всего лишь одно: чтобы Дин Винчестер жил. - Ты действительно неисправим, - вздохнул архангел, с усмешкой разглядывая Кастиэля. - У тебя отняли все, даже самые незначительные воспоминания об этом человеке, но ты все равно готов принести себя в жертву, лишь бы этот смертный продолжал топтать эту землю? - Да, - коротко, решительно и без малейшего сомнения в глазах кивнул Кастиэль. Рафаэль помолчал, словно раздумывая над его просьбой, а затем коротко приказал: - На колени. Пора тебе уже проявить немного уважения ко мне. Бывший ангел не слышал, как Дин, отдышавшийся и снова неотрывно наблюдавший за ним, тихо бессильно прошептал: - Нет, Кас, не делай этого, не нужно, только не перед этим ублюдком. Кастиэль без возражений медленно опустился на колени и запрокинул голову, открывая шею и молча глядя на архангела снизу вверх: - Прошу тебя. Рафаэль наклонился к нему и сгреб его за волосы, притягивая ближе и шепча в самое ухо: - Ну, и кто чья маленькая сучка теперь? Когда сильные пальцы архангела задели едва затянувшуюся рану на его затылке, Кастиэль на мгновение задохнулся от боли. Но он знал, что теперь, когда Рафаэль был так близко к тому, чтобы наконец отомстить за свое унижение, ему не удастся скатиться в спасительное забытье. До самого, теперь уже и не такого далекого, конца. - Скажи это, - резко встряхнул его Рафаэль. - Скажи, и я подарю тебе быструю смерть, а твоему смертному - долгую жизнь. - Сэмми, - вцепился окровавленными пальцами в рубашку брата Дин, и в его голосе слышалась настоящая мольба, - прошу тебя, останови их. Он не должен... Так не должно быть! Это неправильно! - По-моему, эта маленькая семейная драма зашла слишком далеко, - неожиданно раздался новый, но так хорошо знакомый всем присутствующим, голос. - Кстати, Рафа, тебе никто не говорил, что обижать маленьких нехорошо? Едва заметное движение запястья, и невидимая сила отбросила Рафаэля от стоящего перед ним на коленях человека. Кастиэль обессиленно обмяк, опершись о землю руками и стараясь унять пульсирующую боль в затылке. Его немного подташнивало, все тело ощущалось, как один сплошной синяк, но это было сейчас не главное. Он поднял взгляд на подошедшего к нему брата и, когда тот положил руку ему на плечо, попросил: - Помоги Дину, Гейб. Он умирает... - Тихо, мелкий, - тепло улыбнулся ему Габриэль, а затем посмотрел в сторону Сэма с Дином и легко прищелкнул пальцами, - никто сегодня не умрет. Переведя взгляд за его плечо, Кастиэль почувствовал неимоверное, едва ли не опустошающее облегчение: Дин был в полном порядке. Охотник вяло отбивался от расчувствовавшегося брата: "Ты всегда был плаксой, Сэмми". Попутно он ошарашенно ощупывал себя, словно все еще был не в силах поверить, что больше не умирает, что боль, только что разрывавшая его внутренности, прошла и больше не вернется. Все внимание Кастиэля было направлено на Винчестеров, и он слишком поздно почувствовал, как на его голову легла рука Габриэля, а затем мир потонул в яркой, ослепляющей вспышке. * * * Дин видел, как, словно от боли, выгнулось тело Кастиэля, как на считанные мгновения в его глазах мелькнул и пропал яркий нереальный свет. Все закончилось так же быстро, как и началось, и бывший ангел рухнул на землю. Мертвый или без сознания, Дин не знал, но его сердце пропустило удар, он задохнулся, не в силах вытолкнуть из себя ни звука, но внутри него все кричало: "Нет!" Он не помнил, как высвободился из медвежьих объятий Сэма, как преодолел несколько шагов, отделявших его от распростертого на земле человека. Вот, казалось бы, в одно мгновение он все еще пытался осознать тот факт, что больше не умирает, захлебываясь собственной кровью и изо всех сил стараясь не закрывать глаза. В следующее он уже сжимал в руках бессознательное тело Кастиэля, в отчаянной надежде пытаясь нащупать пульс, и яростно кричал опешившему Габриэлю: - Что ты с ним сделал, ублюдок?! Что ты, черт возьми, сделал?! - Господи, сколько экспрессии, - наконец вспомнил о даре речи Габриэль, на всякий случай все же отступая на несколько шагов назад, подальше от явно чокнутого старшего Винчестера. - Я уже и забыл об удивительной способности братьев Винчестеров устраивать дурдом практически из ничего. Дин на эти слова, сказанные слегка насмешливым тоном, просто вызверился: - Если ты хоть что-нибудь ему сделал!.. - Ой, да ничего я ему не сделал, - безмятежно отмахнулся от него архангел. - Плохого, по крайней мере. - А почему он тогда.. Дин не договорил, потому что его перебил разозленный Рафаэль, которому, видимо, хватило этих нескольких минут, чтобы прийти в себя после сокрушительного ментального удара, который на него обрушил второй архангел. - Габриэль, ты посмел вмешаться? Посмел встать на моем пути? - Рафа, выдохни, - откровенно издеваясь, рассмеялся тот, - а то лопнешь еще от собственной важности. А что касается, смею я или нет... По-моему, ты забыл, что я старше и у меня вполне хватит сил, чтобы поучить тебя хорошим манерам, а также тому, чтобы ты не смел трогать кого-либо, кто находится под моей защитой! На этот раз рассмеялся уже темнокожий архангел: - У тебя? Хватит сил? Разве что зашутить меня до смерти. Во взгляде Габриэля на мгновение мелькнуло что-то темное, что-то, заставившее Дина, так и оставшегося сидеть у ног архангела, внутренне содрогнуться. - Зашутить, говоришь? Тогда вот тебе моя самая новая шутка, уверен, ты обхохочешься: Папа недоволен. Более того, Он просто таки горит желанием задать тебе один вопрос: неужели один маленький и не такой уж и сильный серафим показался архангелу, самому страшному оружию Небес, настолько опасным, что его нужно было уничтожить на месте? Не пленить, не вернуть домой, чтобы отшлепать и наставить на путь истинный, а именно уничтожить? - Захария... - начал было Рафаэль, разом потерявший всю свою самоуверенность. - А с каких это пор Захария отдает приказы архангелам? - удивился Габриэль. - Но он сказал... - Так, ладно, - вдруг посерьезнел Габриэль, разом растеряв все веселье, - я не тот, кто задает вопросы, и не тот, кто слушает ответы на них. Я всего лишь посланник Отца. Рафаэль наконец потрудился внимательнее взглянуть на второго архангела, и его глаза расширились в удивлении: - Не может быть... Ты прощен? Но... Как? Габриэль подошел к нему ближе и очень серьезно сказал: - Есть такая забавная штука, которая называется милосердием. Мы все о ней почти забыли за долгие тысячелетия нашей жизни. Ведь это так тяжело, помнить о чем-то настолько незначительном, не так ли? - Милосердие? - удивился Рафаэль. - К кому? К этим копошащимся в грязи обезьянам? - Ну, зачем же начинать со сложного, - покачал головой Габриэль, - для начала можно было бы потренироваться на младшем брате. - Он посмел пойти против воли Небес, - упрямо вздернул подбородок Рафаэль, - и должен был быть наказан. Габриэль только закатил глаза и покачал головой: - Рафа, мне тебе на пальцах объяснить, где у тебя логика хромает, или ты все же сам дойдешь своими куриными мозгами? Наказан, но не убит! И еще раз: безумные приказы дорвавшегося до власти Захарии и воля Небес - это не одно и то же! Рафаэль не ответил, только смерил второго архангела долгим презрительным взглядом. - Тебе пора, - наконец нарушил молчание Габриэль. - Я бы посоветовал тебе оставить Кастиэля в покое, но, боюсь ты и так будешь слишком занят в ближайшие... ммм, лет тридцать. Во взгляде Рафаэля впервые за все время мелькнуло что-то, очень похожее на настороженность и даже страх, а затем он исчез. В тот же самый миг Кастиэль резко открыл глаза.