Драконья болезнь

За время его отсутствия изменилось еще кое-что. Бильбо вначале не понял, а потом сообразил. Здоровенный каменный трон в главной зале, который раньше стоял совсем заброшенным, явно стал чище. Выглядел как-то иначе, но Бильбо никак не мог уловить, в чем же разница. Все собрания теперь перенесли из спальни Торина в общую залу. В какие-то дни Торин вел себя совершенно адекватно - с надменным видом обсуждал с Балином внешнюю политику, на попытки Бильбо развлечь его отвечал сухо и строго. И тогда Бильбо уходил от него, скитался по Эребору, все больше ощущая себя не на том месте и не в то время. Но дороги все замело напрочь, недавнее путешествие в Эсгарот показало, что в одиночку Бильбо до дома не добраться. Решение остаться было одной большой ошибкой. Торин вполне справлялся и без него. Конечно, он чувствовал себя не очень хорошо, но, в конце концов, гномов было много, и каждый мог поухаживать за своим королем. В этот день все опять пошло по накатанному сценарию – Торин затеял беседу, Бильбо почувствовал себя лишним, извинился и вышел. Снаружи шел липкий мокрый снег, и покидать Эребор не хотелось. Он гулял и гулял в одиночестве, потому что не чувствовал себя полезным ни на строительстве, ни на других работах. Готовить он любил дома, и, честно признаться, для себя любил, а варить на целую ораву – совсем иное занятие. Высоченные каменные перекладины проплывали над головой, эхо его легких шагов подхватывал подгорный ветер. Бильбо не хотел, но золотое колечко словно само оказалось на пальце. Это звучало странно, но так оно и было - сам не помнил, как надел. Это как обнаружить прогоревший чайник или кастрюлю, как письмо, отправленное не тому адресату - потому что задумался, забылся, а опомнился, когда поздно стало. Задумался - и вот, пожалуйста, мир вокруг поплыл, и, невидимый, словно призрак ходишь по пустынным залам. Что такое смерть? Никому неизвестно. А что если это и есть смерть: невидимый, неслышимый, как обрывок мысли, бродишь и скитаешься в плывущих очертаниях мира? Бильбо тут же сорвал кольцо с пальца. Умирать не хотелось, думать об этом - тем более, тяжело слишком думать об этом. Но навязчивое видение не отпускало: вот его тело лежит покойно под толщей горы, а мозг, бессильный, неспособный к действию, продолжает работать, прокручивает воспоминания, покрытые пылью и размытые временем. И так бесконечно, пока мозг не умрет окончательно. Бильбо уставился в провал лестничной шахты, ступени уходили вниз по спирали, становились все меньше, меньше и меньше. Но если броситься в пропасть и полететь им навстречу, то окажется, что все они одинаковы. - Ты чего? - раздался голос за спиной, и Бильбо едва не нырнул в прогал от неожиданности. - Бофур? - Ты чего здесь высиживаешь? - спросил тот снова, вполне добродушно, и Бильбо улыбнулся. - Как хорошо, что ты жив, - проговорил он, отходя от пропасти. Подошел и обнял Бофура, похлопал по плечу крепко. - Есть такое дело, - усмехнулся тот, а потом чуть нахмурился, - чего ты здесь сидишь-то? - Не знаю, - вздохнул Бильбо, - так... думал о всяком. - Ты лучше наружу выбирайся, - посоветовал Бофур, - Торин пару-тройку часов без твоей заботы не пропадет. - Да дело не в Торине. - А в чем? Скучно одному или неуютно? Так давай поговорим с ребятами, надо будет сходить, да прогуляться по окрестностям. - Ладно, - вымученно улыбнулся Бильбо, - если будут силы, то сходим. - Вот это правильно, а то ты тут совсем закис. У вас такие норы не роют. - Нет, что ты, - Бильбо фыркнул от смеха, представив себе Бэг-энд, снаружи привычный, уютный и милый сердцу, а внутри - вот такой лабиринт огромных залов, черных прогалов, разрушенных колонн и лестниц. Ночью ему приснился совершенно странный и жуткий сон, что Аркенстон - не просто камушек Торина, а огромная гора, в которой-то они и живут. И вот Аркенстон изнутри сияет, сверкает и в любой момент может сжаться в обычный алмаз. Бильбо проснулся в холодном поту, повторил мамину присказку про дурные сны, перестелил постель - но перед внутренний взором вновь вставал Аркенстон. Внутри Аркенстона словно синело небо, и полыхал пожар. Вдруг внутри него целый мир, и этот мир обречен на постоянную гибель? Бильбо понял, что Аркенстон не позволит ему уснуть, завернулся в одеяло и вышел из комнаты, порадовавшись, что покои Торина так близко. Торин спал, дышал размеренно и бесшумно. Конечно, сейчас было бы замечательно лечь рядом с ним, напитаться его спокойствием и уверенностью, но Бильбо не мог себе такого позволить. Это было не слишком-то вежливо и неприлично тоже. Хоть раньше в походе все спали вповалку, сейчас это было уже недоступно. Бильбо устроился на подоконнике и задремал, поглядывая в звездное синее небо. Проснулся он от ноющей боли в плече. На каменной плите умудрился все себе отлежать, несмотря на одеяло, и теперь все тело отзывалось болью, словно после стычки с драконом. Бильбо тихо заныл и заворочался. - Проснулся? - спросил Торин. Бильбо, вновь свернувшись, обернулся на него - тот сидел на краю кровати, на небольшом столике был накрыт завтрак. - О, - выдохнул Бильбо и неуклюже соскользнул с подоконника. Смутился слегка своих спальных подштанников и мятой сорочки и замер. - Зачем приходил? - Торин поднялся, подошел к нему поближе. - Ты понимаешь, такое дело... - протянул Бильбо, а потом взглянул ему в глаза и сказал правду, - меня кошмарит. - Дурной сон, - пробормотал Торин и вдруг положил ладонь ему на плечо. Бильбо, затаив дыхание, ощутил, какая она теплая и сильная. А Торин прижал его к себе и приобнял, крепко и осторожно. - О... - выдохнул смущенный донельзя Бильбо, не зная, куда деть руки. Обнял неуверенно Торина в ответ, положив голову ему на плечо. - Ты почему на подоконник забрался? Пришел бы ко мне, - тихо поругал Торин. - Тебя не продуло? - Да нет, все в порядке. Я не хотел тебя будить, - Бильбо, вздохнув, взволнованно высвободился из объятий, - Ладно, пойду к себе. - Садись, позавтракай со мной, - Торин кивнул на стул. - Я заметил тебя и сразу попросил накрыть нам на двоих. - Да я не особо голоден, - попытался отмахнуться Бильбо, потому что и эти действия, и слова Торина, и это приглашение перемешали все содержимое мозга в кашу. Надо было посидеть в тишине и обдумать... но Торин не дал ему это сделать. Чуть сердито фыркнув, он сам отодвинул стул, и Бильбо пришлось сесть. В смятении он замер, и Торин придвинул его вместе со стулом к столу. Теперь деваться точно некуда было. - Чаю с лимоном? - вежливо осведомился Торин, будто Бильбо был гостем. И минуту назад никто никого не заставлял. - Нет, спасибо. Сахара два кусочка. - И сливки? - осведомился Торин. - Будь так любезен, - выдохнул Бильбо, стараясь не смотреть на Торина, маячившего над плечом. Тот молча разлил чай по чашкам, едва слышно позвякивая посудой, а Бильбо был готов провалиться сквозь пол, потому что одновременно не понимал, с чего такая забота, а с другой стороны - понимал. Потому что это дурацкое чаепитие было похоже на ухаживание, да и эти объятья... Он едва не подпрыгнул, когда Торин вдруг коснулся его руки. - Что? - рявкнул он сердито и одновременно беспомощно. - Я спросил, сколько тебе масла на хлеб, а ты не слышишь, - прохладно отозвался Торин, держа в руке плоский нож. - О, на твой вкус, - буркнул Бильбо. Может, ему показалось, и Торин просто хочет проявить ответную заботу? А он уже напридумывал себе невесть что. - Пожалуйста, - Торин протянул ему тарелку с тостами. - Спасибо, - Бильбо взял поджареный хлеб, сунул в рот и принялся жевать, не чувствуя вкуса. Торин молча смотрел на него, попивая чай. Пальцы его обхватывали, и Бильбо вдруг заметил, что ногти у Торина чересчур длинные и острые на вид. Когда отрастить только успел? Пауза затянулась. Бильбо медленно-медленно ел свой хлеб, потому что ему не очень-то нравилась эта ситуация, а еще ему не нравилось, что Торин мог превратно понять ночевку в его покоях. Одно дело думать о Торин перед сном, ну а другое – иметь дело с реальным Торином. Бильбо не позволил мыслям идти далеко, и очень обрадовался, когда в дверь тихо постучали. - Войдите! – отозвался Торин, откинулся на стуле, не выказав недовольства. Кажется, его вовсе не смутило вторжение, или он хорошо владел собой? - Доброе утро, - сказал Балин, улыбаясь им обоим. - Утро доброе, - отозвался Бильбо, и, не дожидаясь уже помощи Торина, намазал себе еще один тост маслом. - Сегодня просто чудесная погода, - сообщил Балин, присаживаясь к столу. – Думаю, тебе стоит проветриться. Да и тебе, Бильбо, тоже. - Посмотрим, как получится, - сказал Торин, взял себе хлеб, ина некоторе время над столом воцарилась тишина. - Как там Аркенстон? – поинтересовался Бильбо. - В полном порядке, - будто не понял подколки Торин. - Ты спишь с ним? - Нет. - Ооо, - выдохнул Бильбо, - я думал, ты не расстаешься с ним никогда. - Я распорядился вновь украсить им трон. Бильбо едва не подавился. Уставился на Торина, подняв брови удивленно: - И как ты только расстался с ним? - А что такого? – спросил Торин в ответ, глянув на хоббита исподлобья. - Да нет, ничего… - проговорил Бильбо и глянул на Балина, который с едва заметной усмешкой наблюдал за ними. - Балин, как это случилось? - Во-первых, - Балин деловито подмигнул ему и налил себе сливок, - Торин не расстался с ним. Он король Эребора, и весь Эребор принадлежит ему, вне зависимости от расположения камня внутри горы. Нет смысла держать его под подушкой. Мы много говорили о том, что Аркенстон символ власти, а не средство обладать ею. Торин выдохнул, поставив кулак на стол и кисло уставился в сторону. - Что-что? – Бильбо помотал головой, - я не понял, Балин. - Представь себе войну, - улыбнулся тот, - двух государств. Армия первого успешно вторгается на территорию второго, продвигается по территории с целью захватить прекрасную столицу. Король первого государства тратит огромные силы, готовится к осаде, подводит катапульты и баллисты к стенам. - И что же? - А генерал второго государства принимает решение: отдадим. И отдает врагу столицу, заранее уводя людей, продовольствие, все ценное. А вокруг зима, вокруг холодно, воины мерзнут, хотят есть. А столица вот она, прекрасная, вроде бы захвачена. И сколько времени потребуется, чтоб превратить победу в поражение? - Теперь понимаю, о чем ты, - усмехнулся Бильбо, перевел взгляд, - Торин, от твоего взгляда сливки скиснут! - Твои аналогии, Балин, не слишком уместны. - Прости. Я хотел объяснить доступно. - У тебя получилось, - заметил Бильбо, вновь посмотрел на Торина, - я думал, что ты боишься. - Чего же? – тот скрестил мускулистые руки на груди, чуть вскинул подбородок. - Что кто-нибудь украдет твой ненаглядный камень, - лукаво сказал Бильбо. - Кроме тебя, некому. Вновь наступила тишина. Бильбо сжал губы, поднялся и аккуратно задвинул стул на место. - Какие вкусные сливки, - сказал Балин, поглядывая на хоббита, - Бильбо, будешь еще? - Нет. Спасибо. Балин только руками развел, проводив хоббита взглядом, а когда негромко хлопнула тяжелая дверь, уставился на Торина. Тот продолжал сидеть, скрестив руки на груди, и сердито смотрел в сторону двери. _______________ После утреннего случая у Бильбо окончательно пропало всякое желание оставаться в горе. Если Торин считает его вором, то с ним не о чем разговаривать. Или это была месть за то, что не ответил на притязания. А было ли это притязаниями? Бильбо не уверен был. Торин был чересчур сложной натурой. И, самое главное, явно шел на поправку. Но времени обдумать это у него не оказалось – вскоре донеслось известие, что на подходах к горе несколько чужаков. В Эребор никто не ходил, Бильбо разобрало любопытство, и он отправился встречать гостей вместе с остальными. На пороге под главными вратами стояло трое. Бильбо нерешительно высунулся из-за спины Кили и глянул вниз. - Кто вы? - спросил Фили, высунувшись вместе с ним. - Посланцы государя Даина, - ответил тот, что стоял посредине, - пришли в Эребор по зову государя Торина. - Что ж вас как много-то! - прошипел Фили сквозь зубы и добавил вслух: - Рады приветствовать вас. Двалин, прими наших гостей. Двалин фыркнул на Фили, но потом все же поправил топор у пояса и потопал вниз. - И ни одной девушки, - вздохнул Кили, - ни единой. Эй, мистер Бэггинс, сбегай, доложи государю нашему Торину, что прибыли долгожданные поселенцы. Бильбо? Бэггинс, где ты? Куда он подевался, только что тут был? - Тише, - фыркнул Фили, - полурослик слинял, как всегда. - Просто прекрасно! Кили отвернулся от брата и осторожно высунулся за каменную ограду, стараясь услышать хоть обрывок разговора Двалина и гостей. Бильбо же, повинуясь внезапно возникшей идее, надел кольцо. Старая поговорка гласила, что не стоит торчать под дверью, из которой ты только что вышел, и вот Бильбо впервые ощутил ее на своей шкуре. Гномы в выражениях не стеснялись. Например, Кили. Кили тащил ведра с водой, кряхтел и фырчал, стараясь не расплескать воду. Бильбо шел за ним по пятам, оскальзываясь на лужицах, но молчал. Судя по всему, Кили нес воду для Торина, а Бильбо не хотелось пропустить такую беседу. - И долго я еще буду заниматься бабьими делами?! - возмущенно заорал Кили, оказавшись наедине с Торином в его покоях. Бильбо мгновенно шмыгнул в угол. Подслушивать разговоры было неприлично, но он ничего не мог поделать с собственным любопытством. - Таскать тяжести ты можешь и сам, - заметил Торин, поднимаясь с постели. - Я очень многое могу сам, - Кили сощурился, - даже удовлетворять себя могу. Но это вовсе не означает, что я всю жизнь должен хранить верность своей левой руке - Позже будет все, - хмыкнул Торин, стаскивая с себя одежды. Бильбо отвернулся, стараясь не смотреть - это было самым настоящим бесстыжим подглядыванием. - Почему я должен делать? - вздохнул Кили, промокнул чистую тряпку в воде и коснулся Торина ею, - послушай, у тебя же есть полурослик! Почему бы тебе не заставить его тереть твою спину? - Закрой рот, - посоветовал Торин, - и занимайся делом. - О да, - фыркнул племянник себе под нос, - ведь гнусный Кили не заслужил порядочного обращения. Торин не обратил внимания на его треп, и тогда Кили замолк. Молча промокнул тряпицу в воде, отжал и принялся скользить по плечам Торина, по четко очерченным мускулам, крупным, словно каменным. Бильбо невольно представил себя на его месте - что это его руки скользят по влажному, покрытому пеной телу Торина, что он может касаться его где угодно и когда угодно. Полный провал. А молчания Кили надолго не хватило. - Неужели от Даина никто больше не придет? Только ненужная никому троица? - Не болтай. - Наверное, - хмыкнул Кили, отжимая тряпку, - ты поссорился с Даином. Торин промолчал, и Кили поднялся, посмотрел пристально в его глаза: - Почему ты один пишешь письма Даину? - взгляд его был темным и обжигающим. Торин же смотрел на него прохладно, золотистые искорки загорались и угасала. Он отобрал тряпку, молча ткнул ею в племянника и начал одеваться. - Что такого ты написал Даину? - воскликнул Кили, схватил Торина за плечи - и тот сбросил с себя его руки и оттолкнул. Оделся и подошел к окну, наблюдая за падающим снегом. Злой, как разбуженный сурок Кили буркнул что-то негромко на кхуздуле, подхватил ведро и был таков. А Торин, услышав, как захлопнулась за ним дверь, молча обхватил голову ладонями. - Что я написал Даину? - выдохнул он, - да если бы я только помнил! Бильбо смотрел на него во все глаза. Не мог поверить в то, что говорил Торин, но, тем не менее, это было так. Прикусив губу, Торин прошелся по комнате, сосредоточенно обдумывая что-то, пинком отправил в угол свои же сапоги. И достав из-под кровати сундук, открыл его, сунулся обоими руками в драгоценные камни и монеты, прикрыл глаза, стискивая золото. - Даа... - пробормотал он совершенно непонятно к чему, и у Бильбо застрял комок в горле. Торин, который так долго шел к своей цели, который добился своего, едва не погибнув, который не потерял никого из отряда, Торин просто сходил с ума. Пальцы его, стискивающие золото, все больше напоминали хищные когти. А эта растерянность и беспомощность на его лице, когда он не мог вспомнить, о чем сам писал? Бильбо захотел подойти и утешить его, потрепать за плечо и сказать, что не все так плохо, но Торину явно не понравилось бы внезапное появление взломщика в спальне. И тогда Бильбо вышел очень осторожно, бесшумно отворив дверь - Торин был поглощен камнем. И, отдышавшись и сняв кольцо, он постучал. - Да? - донесся голос Торина из-за дверей. - Это я, - проговорил Бильбо как можно более непринужденно, - шел мимо и решил заглянуть... - Я занят, - сказал Торин. - К тебе нельзя? - Нет, - отрезал тот. И замолчал. Бильбо потер себя по щеке, не вполне понимая, что произошло. Торин явно не хотел его видеть.