Мишень

       Есть два вида людей: те, кто ищет счастье, и те, кто его ждет.    Первые активны и предприимчивы; они идут по жизни завоевателями, стараясь успеть всё на свете, но быстро сгорая ближе к концу. Вторые консервативны и не легки на подъём, несколько наивны и чисты.    И каждый человек сам выбирает, чего именно в нём больше: стремления искать или желания ждать.    Именно в таком философском ключе и текли мысли ЧонДэ, которому не повезло оказаться сегодня дежурным.    Психиатрическая клиника была тем самым местом, которое никто никогда не назвал бы весёлым. Работники здесь не задерживались, так как само исполнение трудовых функций было тяжелым испытанием, и потому санитаров набирали из мигрантов. Двое таких господ – Чен и Сиумин – пришли как раз кстати: нужда в новых людских ресурсах была просто огромной. Китайцев приняли сразу же, и они начали нести вахты с первого же дня.    Конечно, на самом деле ЧонДэ и МинСок не были ни иностранцами, ни санитарами, не говоря уже о том, что эти выпускники полицейской академии при Международной Полиции не считали работу в сумасшедшем доме делом своей мечты, но обстоятельства всегда сильнее людей, хотя на протяжении столетий последние считали иначе.    Агенты работали в Интерполе уже довольно давно – ровно одиннадцать лет и три месяца. Они вместе учились, вместе выпустились и вместе же организовали особую группу элитных борцов с преступностью.    Только изначально их было семеро.    Тао первым покинул их команду, в один прекрасный день просто бросив всё и скрывшись в неизвестном направлении. Целый год бесплодных поисков, бесчисленное количество бессонных ночей, даже слёзы, пролитые тайком от боевых товарищей, – вот каковы были последствия этой трагедии.    Смуглый юноша был чудесным и высокоморальным созданием с необычным взглядом на вещи, и с его уходом группа потеряла что-то важное, чего было не восстановить, как бы все остальные ни старались.    Прошло много времени, прежде чем всё вошло в накатанную колею, но эта драма была далеко не последней в жизни полицейских.    Три года назад Исин объявил товарищам, что нашел новую цель в жизни. Он считал, что у официальных лиц подчас связаны руки, и они не могут позволить себе то, на что совершенно спокойно решается частный сыщик.    Этот очаровательный китаец с добрыми глазами и неуверенной улыбкой укатил в свой родной город на юге страны и открыл там детективное агентство под поэтичным названием «Вечные ценности». Связь с бывшими коллегами юноша поддерживал довольно редко, так как и на него, и на них навалилась уйма новых обязанностей. Постепенно общение сошло на нет, как и дружба, казавшаяся когда-то нерушимой.    ЧонДэ вздохнул, стараясь устроиться поудобнее на невероятно жестком табурете. Потолочные светильники коридора четвёртого этажа, который он мониторил, то и дело мигали, и от этого у полицейского грозила начаться мигрень. Но ещё более мучительными были воспоминания о некогда счастливых днях.    Агент скрестил руки на груди и медленно втянул в себя воздух, напоенный человеческими страданиями и болью.    После ухода Исина их осталось пятеро.    Крис всё больше погружался в работу, предъявляя к себе и окружающим немыслимые требования и бывая дома только по большим праздникам. Он часто ночевал прямо в штаб-квартире, существенно сократив задушевные беседы с товарищами до трёх слов в день.    ЧонИн начал стараться всё больше участвовать в одиночных заданиях, избегая командные. Он явно тяготился обществом своих коллег и пытался выйти на полевые вылазки в гордом одиночестве. Смуглый кореец хорошо ориентировался практически в любой обстановке и мог приспособиться к быстро менявшимся условиям, что делало его незаменимым.    МинСок больше склонялся к аналитической работе, предпочитая действовать размеренно и осторожно. Тем не менее, планировать он не умел, потому что не был наделен талантом предсказывать ходы противной стороны, но его исполнительность и надежность высоко ценились.    Лу Хань, напротив, любил рисковать. Он очертя голову брался за самые сомнительные задания, не подумав дважды. Опасность не пугала этого большеглазого китайца с внешностью вечного мальчика: он был готов ко всему.    И он сам, ЧонДэ. Превосходный компьютерный специалист, хороший стратег, сносный профайлер, совершенно отвратительный стрелок.    Год назад к ним в команду вошел КёнСу, который, по документам, занимался «непосредственным анализом объектов следствия». На просьбу пояснить, что заключается в этой фразе, невысокий и узкоплечий человек с большими глазами и сочными губами лаконично ответил: «Аутопсия».    Чен усмехнулся, вспоминая, как они знакомились. Нового сотрудника приняли не особо тепло: их коллектив казался им чем-то священным, несмотря на то, что та самая пламенная искра была давно утеряна, и агенты изо всех сил пытались сохранить хотя бы то, что осталось от команды мечты.    Но сверху поступил указ в категорической форме, и До КёнСу приступил к работе со следующего дня. Постепенно между ними установились те самые сдержанно-приятельские отношения, какие бывают у тех коллег, которые ежедневно рискуют собой: доверие между ними является необходимым условием для выживания.    А потом им дали серьёзное задание, и их коллектив начал копать под преступную организацию, поставившую заказные убийства на поток. ЧонДэ обнаружил сайт, через который осуществлялось общение между обеими сторонами этих вопиющих по своей бесчеловечности сделок. Когда все ниточки потянулись в Корею, агенты единогласно решили: надо ехать.    Как ни странно, на родине троим из агентов было менее комфортно, чем на чужбине. Что по этому поводу думал четвёртый кореец – КёнСу – никто не знал. Патологоанатом не любил делиться своими сокровенными мыслями, поддерживая профессиональную дистанцию.     Сотрудники Международной Полиции работали, не покладая рук; они денно и нощно рылись в архивах органов внутренних дел, взламывали электронные базы служб безопасности на самом высоком уровне, устраивали рейды по злачным местам...    Тату-салон «Кэнди» всплыл совсем недавно. Его хозяином по документам значился некто О СеХун – юрист по образованию, несчастный и обманутый человек по сути. Этот юноша являлся одним из администраторов этого самого злосчастного сайта, оформляя некоторые из заказов.    Что ж, это была неплохая зацепка: раз молодой человек пишет отчеты по заявкам, значит, он общается с непосредственными их исполнителями. Сам СеХун убийцей не был: юноша всё рабочее время просиживал в салоне, а потом направлялся домой, где проводил остаток вечера за уборкой или онлайн-курсами китайского.    Второй ниточкой стала психиатрическая клиника: ЧонДэ с преогромным трудом удалось отследить электронный след, ведущий туда. Они решили распределить силы так: один агент ведёт салон, другой – лечебницу.    За заведением, где делали несмываемые рисунки на коже, наблюдал ЧонИн: он был одним из самых терпеливых и усидчивых в их компании. Клинику же взял на себя Лу Хань.    Результат – весьма неопределенный – появился только через неделю упорного труда: агент заметил, что в салон часто наведываются двое: невысокий человек с резкими чертами лица и повадками полицейского и второй субъект помоложе, со светлой кожей и интеллигентной, но невыразительной внешностью.    Первый и вправду оказался работником органов правопорядка: лейтенант Бён БэкХён, тридцать пять лет, вдовец, имеет сына четырнадцати лет. Жена погибла в перестрелке между полицейским нарядом и грабителями двенадцать лет назад.    Второго звали Ким ЧунМён, и он был...    Никем.    Как ЧонИн ни старался, он не мог прощупать этого человека: последний вел себя абсолютно нейтрально, и определить психологический портрет становилось абсолютно невозможно.    Это говорило о тенденции к психопатии.    Но сам по себе этот факт ничего не давал агентам.    Толчком к более активным действиям послужило трагическое событие: Лу Хань, наблюдавший за лечебницей, вдруг исчез.    Не нужно разбираться в статистике и теории криминалистики, чтобы понять, что произошло страшное. Работники Интерпола не желали и думать о том, что их коллега, возможно, уже никогда не выйдет на службу, и искорки уже не запляшут в его светло-карих глазах.    Крис, взяв с собой своего протеже, ЧанЁля, бросился разрабатывать лейтенанта, а ЧонИн решил серьёзно взяться за этого О СеХуна.    А КёнСу, ЧонДэ и МинСоку предстояло рискнуть, попробовав себя в роли персонала психиатрической клиники. Повезло всем троим: первого взяли аптекарем, двоих последних, под видом китайцев, определили в санитары.    Прошло ещё три дня, и вот настал тот самый переломный момент, о котором наперебой твердят все учебники мудрёной криминальной науки.    ЧонДэ провел ладонью по лбу, воскрешая в уме недавний разговор с КёнСу. Патологоанатом был единственной ниточкой, связывавшей их с внешним миром, потому что только он мог связаться с остальными агентами, не вызвав подозрения. Санитарам-иностранцам телефоны были ни к чему, а вот аптекарь не мог обходиться без высокотехнологичного устройства.    Шокирующие новости поступили сразу с двух фронтов.    Во-первых, в тату-салоне работал Тао, тот самый Тао, что когда-то был сердцем их команды. Он сам закона не нарушал, но был в курсе того, что происходило у него под носом.    Во-вторых, Исин тоже был в Корее. Более того, кто-то точил зуб на безобидного иностранца, разместив на него заказ на том самом сайте.    Только вот странно всё это было: их давний друг, давно уже вышедший из студенческого возраста, вдруг приехал учиться за границу, существенно облегчая наёмному убийце его работу.    Лишь одна новость принесла Чену настоящее облегчение: ЧонИну удалось склонить СеХуна на их сторону. Смуглого корейца, как и всех остальных, шокировал тот факт, что их бывший товарищ оказался замешан в этой непростой истории, но талантливый полицейский умудрился, действуя по обстоятельствам, добиться нужного для себя результата, и мрачноватый администратор нехотя согласился примкнуть к хорошим парням.    Крис встретился с Тао на нейтральной территории, и именно татуировщик рассказал высокому соотечественнику о том, что ещё один из их клики находится на территории Кореи. Сам суровый агент был полностью уверен, что уговорит своего друга снова войти в их стройные ряды поборников законности, но ЧонДэ сомневался в том, что после стольких лет жизни в тени криминала Тао удастся влиться в их коллектив и вспомнить давно уже позабытые навыки.    Но Чен свято верил во вторые шансы.    К тому же, никто, кроме смуглого китайца, не сможет снова сделать из них не просто коллег, а друзей.    Да и Исина не мешает потрясти, разузнав поподробнее о том, что же на самом деле привело его в Страну Утренней Свежести.    Часы внезапно громко затикали, а потом резко скрипнули. Старый механизм порой выкидывал подобные фортели, особенно ночью.    ЧонДэ посмотрел наверх и устало вздохнул: была четверть третьего ночи.    Он сонно заморгал и потряс головой: не стоит разочаровывать своих нанимателей, а то и вправду предпочтут ему какого-то всамделишного кули. А допускать такого нельзя, ведь им ещё предстоит спасать Лу Ханя.    Если он ещё здесь.    Чен зевнул, по привычке прикрыв рот рукой, и сжал зубами внутреннюю сторону щеки, изо всех сил стараясь не заснуть.    Ведь это было жизненно важно, и не только для него одного. ***     Исин бросил тренировочные брюки на пол и с гордостью оглядел свою комнату. Прямо-таки картинка из учебника: какой должна быть комната рассеянного студента по обмену.    Он прошествовал к своей кровати, на которой покоился ноутбук, и открыл окно электронной почты. Надо написать Хангену, чтобы дать о себе знать; к тому же, нужно поставить своего напарника в известность о том, что рыбка клюнула.    Китаец набрал несколько слов и отправил сообщение. Лениво потянувшись, он снял с себя невзрачную серую толстовку в катышках, оставшись в одной нижней майке. Встав и сделав несколько наклонов, Исин опустился на пол и, вытащив из-под кровати помятую тетрадь, начал записывать туда сегодняшние наблюдения.    Наверное, хорошо, что он решил проверить канал общения своих бывших коллег как раз сейчас, иначе история об исчезновении Лу Ханя никогда не стала бы ему известна. Теперь же китаец жаждал спасти товарища или хотя бы выяснить обстоятельства его гибели.    И подставить под удар самого себя было, по его мнению, самым верным средством для поиска правды.    Руки его бывших друзей были связаны служебными полномочиями, а у него имелся своеобразный карт-бланш. Кроме того, Исин считал своим долгом рискнуть ради друга, с которым они когда-то делили общие цели и стремления.    Ничего не стоило сформировать фальшивый заказ на соответствующем сайте, внести аванс на обезличенный электронный счет, а потом произвести некоторые манипуляции с документами иностранных студентов, чтобы сделать пребывание китайца в Сеуле вполне легальным, и всё: план готов.    К исполнению заявки наёмный убийца – надо отдать ему должное – приступил немедля и весьма виртуозно. Этот СуХо (которого, как подозревал детектив, на самом деле звали совсем не так) был настолько прекрасным актёром, что Исин никогда бы не догадался об истинной природе его интереса, если бы не знал наперед.    Китаец задумчиво прикусил кончик ручки и, добавив к записям несколько строк, закрыл тетрадь.    Теперь оставалось только заманить киллера в ловушку и выяснить всё, что известно преступнику. При этом важно не попасться самому, памятуя о том, что против него выступает профессионал.    Иностранец бросил взгляд на левое запястье и присвистнул: уже половина третьего ночи!    Что ж, ему крайне необходимо поддерживать имидж прилежного студента, а для этого обязательно нужно высыпаться. Во всяком случае, попытаться.    Он кинул тетрадь обратно под кровать и, решительно встав, выудил из-под подушки полотенце. Выйдя из своей скромной обители, китаец, напевая последний хит группы Brevi, направился к ванной.