У порога Тенши поглядел на супруга, вычитывающего что-то в папке. Пёнволь теперь и в постели документы проверяет. Тихо вздохнув, омега решительно направился к их семейному ложу. Он аккуратно забрался на кровать и осторожно подкрался к альфе. Без слов Тенши мягко уложил голову на плечо мужчине и замер. Взглядом он следил за цифрами в отчетах и визуализирующими графиками.
— Не подлизывайся, — холодно отозвался Пёнволь и перевернул страницу.
— Просто я соскучился, — пропел омега, настойчиво оставаясь на месте.
— Ты мне мешаешь, — альфа повел плечом, чтобы сбросить настырного супруга с себя. При любых других обстоятельствах Пёнволь обрадовался бы его присутствию, но не тогда, когда не может простить ему обман.
— Милый, — заискивающе позвал Тенши. Он не унимался, решительно следуя к заветной цели. Его хрупкая ладошка накрыла бумаги в руках супруга. — Второй час ночи. Может…
— Успокойся, ложись и спи. А меня не отвлекай, — прорычал Пёнволь. Предупреждение первое.
Тенши тяжело вздохнул. Он сел в постели и посмотрел на своего благоверного, с каменным лицом спрятавшего взгляд в бумаги. Злится. Но омега своим принципам изменять не привык. Он переместился в ноги супруга и заглянул к нему поверх документов, упершись грудью в подставленную коленку.
— Я так рад, что ты наконец-то дома, — прошептал омега томным голосочком.
Его пальчики скользнули вверх по бедру супруга, но тот раздраженно сбросил его со своей ноги, резко расправив ее. От неожиданности Тенши едва не приложился подбородком, клацнув зубами. Он посмотрел на мужа, словно на предателя, хоть и прекрасно понимал, в чем сам неправ. В какой-то степени в нем пробудился азарт на предмет того, чей эгоизм победит в этой игре.
— Где же мне еще быть в свободное от работы время? — не отрываясь от изучения графиков, утробно проговорил Пёнволь.
Никто и не поверит, что внутри него все трепетало от этих обхаживаний провинившегося ангела. Но не все сразу. Сначала нужно осилить себя и простить. Но пока что это не так просто. А тем временем шевеления со стороны Тенши продолжились. Омега вновь подкрался поближе и накрыл рукой документы. Пёнволь встретился с соблазнительным взглядом милого очарования, на дне которого плясали чертята.
— Милый, но ты даже в постели работаешь. Уже так поздно… — омега говорил так медленно и заискивающе, словно перекатывая на языке пьянящую сладость. — Хочешь, сделаю тебе массаж?
Ему передалась плохо сдерживаемая, едва уловимая дрожь в теле альфы. На мгновение в шоколадных омутах мелькнуло желание поддаться. Но Пёнволь с шумом вздохнул и прикрыл глаза, сбрасывая наваждение. Он вздрогнул с осторожным прикосновением к талии. Тонкие пальчики прокрадывались под пижамную рубашку. Альфа с трудом протолкнул ком, застрявший в пересохшем горле, жмурясь еще больше. И даже когда распахнул глаза, он столкнулся с двумя океанами, увлекающими его все глубже.
— Не надейся, что я поверю во всю ту бутафорию, которую ты для меня приготовил, — холодно отозвался Пёнволь. — Я не верю ни выпискам, ни чекам. Мне нужны факты. Не помню я никаких витаминов поблизости с тобой.
Тенши гневно вздохнул. Он ответил супругу тем же холодным взглядом. Его челюсти сжались и ноздри раздулись.
— Пёнволь, — строго начал омега. — Почему ты не считаешься с моим мнением? Ты набил полон дом прислуги, которая не дает мне прохода. Чтобы они следили за мной, рылись в моих вещах. Не выпускали из виду мои телодвижения ни на секунду. Но неужели ты думаешь, что если я по-настоящему захочу препятствовать беременности, не найду способа? Все они не в состоянии просчитать мои ходы наперед, понимаешь? Ты женился не на самом недалеком омеге. Я расстроен тем, что мои интеллектуальные способности оценены так низко.
— Ты не учитываешь того, — снисходительно заулыбался альфа, — что мне не интересно спать с резиновой куклой.
Тенши пораженно уставился на супруга. Приклеенная ухмылочка на его лице действовала на омегу крайне раздражающе.
— Что? Кукла?! Да ты точно рехнулся!
— Вот и славно, — продолжая глумиться, пропел Пёнволь, возвращаясь к бумагам. — Надеюсь, теперь ты от меня отстанешь.
—Почему ты не можешь просто наслаждаться процессом?
— Потому что ты напичкан таблетками. Потому что твоя функция омеги заканчивается на сочащейся дырке. Нет никакого азарта, понимаешь?
— Ты хоть догадываешься, что таблетки защищают только на шестьдесят процентов? Я вообще ничему кроме презервативов не доверяю.
— А я не доверяю всему, что хоть немного препятствует самореализации в семейных отношениях.
— О, боже мой! — взвизгнул Тенши, подпрыгивая на месте. Он по своей половине кровати на четвереньках переместился к супругу поближе. — Ты разве не любишь секс? Супруги обычно им занимаются прежде чем реализоваться как родители. Тебе рассказать, где был зачат Юнхо? Если ты думаешь, что с его отцом вся моя жизнь была преисполнена скучной романтикой, то ошибаешься. Мы с ним не только ванильной любовью занимались, но и сексом. Мы трахались где угодно и когда угодно, улавливаешь намек? О каком азарте можно говорить в постели?! Сейчас я тебе расскажу о настоящем азарте! — Тенши вырвал папку из рук супруга и отшвырнул ее подальше. — Извини, милый, не люблю, когда меня игнорируют, если я о чем-то говорю, — без доли раскаяния пояснил омега. — Он был не самым богатым мальчишкой в нашем классе и безумно любил айкидо. Собственно с этих занятий у нас все и завертелось всерьез. Чтобы ему позволили заниматься без оплаты, он убирал в зале. Ну, знаешь, мыл там окна, полы, маты, инструментарий обрабатывал, груши… В такие моменты мне нравилось «случайно» что-нибудь себе повредить, чтобы дождаться его и он проводил меня до дома на своей спине. Угу? Так вот. Обычно до дома мы дойти не успевали. Нами обтраханы все углы по маршруту. Однажды мы даже выйти из спортзала не успели, когда приспичило. Если ты думаешь, что речь идет о матах или красивом сексе на козле, то ошибаешься, мой дорогой. Мы трахались в кладовке: среди ведер, швабр, метелок, половых тряпок, ветошей… И нам это было в кайф. А потому, что в зале собиралась группа — нам бы не высовываться лишний раз, да звуков не издавать. Только потом мы вспомнили, что забыли о защите. Это было всего лишь один раз, когда мы не надели резинку. И этому промаху уже восемнадцать лет — он в бейсбол играет, Юнхо его кличут. К чему это я? Да к тому, что от жизни нужно брать по максимуму. Итак, спрашиваю еще раз: ты любишь секс?
— Мне было безумно интересно узнать о том, что Юнхо был зачат в кладовке. Я так понимаю, проблемой является моя широкая постель, да?
— Твоя упрямость, а не постель, — обреченно выдохнул Тенши, отводя взгляд. Он тихо вздохнул и снова посмотрел на супруга. — Я вел к тому, что твои функции альфы не заканчиваются только на фаршировке меня семенем. Мой организм привык наслаждаться процессом. Поэтому предлагаю компромисс: вместе насладимся и уснем, а там как Бог даст: понесу я от тебя или нет. — Омега тепло улыбнулся, хитро щурясь.
Его лицо было в миллиметре от Пёнволя. Оплетающий нежный аромат мог бы превратить того в безвольную игрушку, но альфа всеми силами старался оставаться непреклонным — рано еще поддаваться такому флирту, пусть и безумно желанного ангела.
— Не строй мне глазки, Тенши. Ничего не выгорит.
— Начинать искать тебе замену? — невозмутимо уточнил тот, невинно хлопая ресницами. — Есть парочка претендентов. Что скажешь?
— Тут уже по совести, — в тон ответил Пёнволь.
Омега еще несколько секунд смотрел ему в глаза, принимая какое-то очень важное решение. А затем все же зашевелился.
— Ну, я пойду? — он указал на дверь.
Пёнволь на это пожал плечами, с интересом наблюдая за дальнейшими действиями омеги. Тот бросил на него последний взгляд и кивнул чему-то своему. Когда Тенши поднялся с постели, в груди альфы все сжалось. В какой-то момент Пёнволь испугался, что его благоверный в действительности уйдет к кому-нибудь другому. Он с жадностью следил за тем, как супруг преодолел расстояние до комода. Из стоящей там вазочки Тенши извлек ключ и открыл замок верхнего ящичка. Он достал оттуда несколько фаллоимитаторов и вернулся в постель. Водрузив все это под боком у Пёнволя, из тумбочки взял лубрикант.
— Эй! — возмутился альфа. — Что это такое?! Убери сейчас же!
— Но если ты не хочешь, а мой организм того требует, — невинно посмотрел на него Тенши.
— Я сказал убрать, — утробно потребовал Пёнволь, и это стало вторым предупреждением.
Секунду Тенши сомневался, но все же открыл тюбик со смазкой и капнул большую каплю на силиконовую игрушку. Аура вокруг его супруга изменилась, и от опасений за свою судьбу омега дрогнул, но не отступился. Разъяренный альфа вырвал из его пальцев дилдо, смазку, отшвырнул это на пол подальше. Гель противной жижей растекся по полу. Вслед за ними посыпались остальные игрушки, которые Пёнволь сносил с кровати ураганом. Тенши лишь ошарашено наблюдал за этой яростью и не мог даже слова из себя выдавить.
— Никогда, — прошипел альфа, — в моем присутствии никогда не используй это. Ясно тебе?!
— Эм, — Тенши взволнованно во все глаза уставился на супруга, побагровевшего за доли секунды. — Милый, это же была шутка… — прошептал кое-как он, опасаясь того, что на него вновь посыплется шквал негатива.
— А я серьезно. Избавься от них.
— Мы их вместе покупали, разве не помнишь? — натянуто улыбнулся Тенши, с ужасом понимая, что его голос сходит на «нет».
Пёнволь на это лишь рыкнул и сделал подсечку, повалив омегу на спину. Тот охнул и пока еще настороженно разглядывал нависшего супруга.
— Да, я был не в себе…
— О, — оживился Тенши, ерзая под альфой. Все его лицо светилось от лукавства. — Ты только не отвлекайся, ладно? — заговорщицки попросил он, не отпуская пристального прищуренного взора супруга. Пёнволь тяжело вздохнул куда-то в строну, но омега взял его лицо обеими ладонями и повернул к себе, упорно заглядывая в глаза. — Я же попросил, — интимно прошептал омега, — смотри только на меня, хорошо? — он дружелюбно улыбнулся. — Давай поговорим об этом? Ты был не в себе из-за меня, верно? Что ты чувствовал, когда мы ходили по таким магазинам? Не скучаешь по тем временам?
У Пёнволя от быстрого шепота с неким придыханием засосало под ложечкой. Его омега лежит прямо под ним, расположенный выполнять любую фантазию. Порочный ангел со своей фирменной улыбкой. Да, Пёнволь чувствовал себя на пике возбуждения в свое время, он сходил с ума по омеге. А затем быт немного притупил все чувства, и он стал трезветь.
— Милый, — заискивая, позвал Тенши, возвращая альфу из раздумий, когда понял, что тот погрузился в себя, хоть и смотрел прямо. — Знаешь, было бы неплохо повернуть все вспять, как думаешь? — Ласковая ладошка провела по шее Пёнволя вниз. Тому казалось, что все тело пронизывает тонкими иголочками, причиняющими вместо щекотки дискомфорт.
— Я просто спятил тогда, — альфа перехватил узкое запястье и завел его за голову супруга. — Был пьян и полон неконтролируемой эйфории.
Тенши под ним устроился удобнее, продолжая улыбаться, только на этот раз более растерянно. Он обвил ногами поясницу супруга, намеренно прижимаясь к нему всем телом, только вот Пёнволь поспешил отстранить лицо, все еще крепко сжимая в своей ладони запястье, даже не пытающееся вырываться.
— Почему ты не хочешь опьянеть снова? — тихо мурлыкнул омега. — Хорошо ведь было…
Да, было безумно хорошо. Тенши вдохнул в зрелого альфу жизнь, позволил почувствовать этот вкус, дал вкусить все то, что находилось многие лета под запретом. Такой невинный снаружи и столь порочен изнутри — от этого контраста многоликого омеги у Пёнволя все трепетало на душе. И он наивно полагал, что сие дитя небес — или, быть может, самой преисподней? — захочет создавать с ним настоящую семью и даже произвести на свет для него ребенка. Пёнволь угнетенно вздохнул и отвел глаза куда-то поверх распластанного супруга.
В доли секунды Тенши вынудил его задохнуться от неожиданности. Жаркие губы прижались к его рту, и шаловливый кончик языка пощекотал тонкую кожицу, увлажняя ее. Омега в своих поцелуях был бесподобен, каждый раз оставляя неповторимое послевкусие. И сейчас он с отчаянием лобзал и ластился, с коварством применяя трюки, которые так нравятся Пёнволю. С сожалением альфа оторвался от манящих уст, которые теперь еще больше распалили в нем желание, и строго заглянул в отчаявшиеся омуты.
— Давай начистоту: рецепт и чек фиктивные, не так ли?
От альфы не скрылось то, как дрогнули ресницы Тенши, как тот поспешил отвести взгляд, воровато делая очередной вдох. Если прислушаться, то до слуха Пёнволя может донестись грохот бьющегося сердца его ангела.
— А что мне оставалось делать, если ты меня не слышишь? — натянуто прошептал омега. Он сглотнул ком, а Пёнволь взгляда не мог оторвать от едва заметного кадыка подскочившего вверх. Тенши поспешно утер предательскую слезу, соскользнувшую с ресниц.
— У меня не так много времени осталось быть полным сил и энергии, надеюсь, ты это понимаешь? — серьезно проговорил Пёнволь.
На дне его голоса отдавало горчинкой, что вынудило омегу повернуться к нему лицом. Тот напрочь позабыл о своих слезах под влиянием гнетущей ауры, доносящейся от альфы.
— У тебя проблемы? — обеспокоенно уточнил Тенши.
— Нет, сейчас нет, — тихо отозвался Пёнволь, качая головой. — И надеюсь, это продлится дольше среднестатистического возраста.
— Господи, что ж ты меня так пугаешь, — проворчал омега, насуплено сдвинув брови.
— Поэтому я так тороплюсь, — настоял Пёнволь. — И твоя выходка… Мягко говоря, меня расстраивает.
В течение секунды Тенши вернул лицу улыбочку и лукаво стрельнул в супруга глазками. Он закусил губу, продолжая улыбаться. Его ноги притянули к себе альфу теснее, а ловкие пальчики зарылись в коротких волосах на затылке, лаская чувствительную кожу.
— Ну, я так думаю, нам нужно поддерживать тебя в тонусе, что скажешь? И тогда, — омега приподнялся на локте, прижимаясь губами к губам супруга, — ты будешь еще очень-очень долго сохранять все необходимые нам функции…
Пёнволь на это резко повалил мудреного ангелочка на спину, вынудив того вновь охнуть. Так и не позволил ему осуществить задуманное. Альфа прекрасно видел, что супруг увертливо пытается замолить грешок, переключив все внимание на свои прелести, однако Пёнволю было не до шуток.
— Давай спать, — настоял он и завалился на бок, все еще находясь в крепком захвате супруга.
Кое-как Пёнволь дотянулся до выключателя и погрузил их с Тенши в темноту ночи. Но омега не сдавался, подкрадываясь гусеницей ближе, по-прежнему стискивая супруга в объятиях. Он носом уткнулся в подбородок альфы, а тот взял и отвернулся, разворачиваясь в кольце скрещенных ног настырного ангела.
— Я надеялся на примирительный секс, — обиженно протянул Тенши между лопаток своего благоверного.
— Кто сказал, что мы помирились?
— Ну, хотя бы просто секс? — предложил альтернативу омега, ноготками поглаживая супруга вдоль по позвоночнику и переходя на бок по талии.
— Не угомонишься? — строже отозвался Пёнволь, теряя терпение.
Все призывы омеги просто вопили о том, что он нуждается в узле. От незамаскированного аромата течки до ухищрений и лести. Альфе Тенши казался демоненком во плоти, искушающим и обольщающим твердо стоящего на своем непоколебимого благоверного. Только вот, Пёнволь на подобном уже собаку съел. Умом он прекрасно понимал, как устроено сознание омеги, тело же его, плоть его была слаба. И дабы не сорваться, не отступиться от своего веского слова, он сбросил с себя руку супруга и выбрался из плена крепких ног.
༺❦༺✿༻❦༻
За ночь можно тысячу раз перегореть. И наплакаться, и разозлиться. Снова себя пожалеть, затем попытаться себя убедить в том, что уже все равно. И снова разрыдаться. А утром с остатками сил выйти из спальни и столкнуться носом с братом, выглядящим не лучше. Они на несколько секунд замерли каждый на своем пороге, не решаясь сделать шаг. Вернуться в комнату будет значить побег, а спуститься вниз и пройти мимо — духу не хватает.
— Как спалось? — первым пришел в себя Юнхо.
Только он не рассчитал, что насмешливый голос не смутит брата, а напротив — только взбеленит. Джеджун сверкнул на него злобными буравчиками. Точно встал не с той ноги. Сколько раз уже такое было!
— А как ты думаешь? — чуть хриплым голосом отозвался он.
— Думаю, — альфа картинно его оглядел, — хреновенько. Настолько, что косметика не маскирует. Надеюсь, делаешь правильные выводы о том, что так напиваться больше нельзя.
Он откровенно лукавил — Джеджун выглядел потрясающе: с аккуратной укладкой шелковистых, поблескивающих на свету волос; с чуть розоватым бальзамом на губах, делающим их еще сочнее и привлекательнее; с тонкими неброскими стрелочками на веках, превращая и без того большие глаза в выразительные бездонные омуты; он даже не закрасил родинки на щеках, которые обычно скрывает. Юнхо и не заметил, когда они стали его слабостью. Он невольно прикусил губу, в надежде отрезвить себя от безудержного желания поцеловать эти манящие точечки на скуле. Альфа опустил глаза на тонкую шею, где тоже есть одно привлекательное пятнышко прямо под подбородком — не закрашено. Его Джеджун тоже скрывает, думая, что родимое пятно только уродует и делает похожим на шлюху с засосом. Но на этот раз все фетиши Юнхо остались неприкрыты. И галстук на шее омеги завязан с педантичной точностью и симметричностью, подчерчивая то, насколько она хрупкая в чуть свободном воротнике рубашки. Альфа не сомневался: этот фасон Джеджун выбрал специально.
— Все-то ты понимаешь, ага! — вырвал из задумчивости раздраженный голос, который постепенно начал прорезаться. — Нострадамус хренов.
Юнхо на это лишь самодовольно хмыкнул. Особенно его развеселила обиженная симпатичная моська брата. Он свысока посмотрел на омегу, равняясь с сопящим комочком.
— Ты как ходишь? Уже нормально? — Юнхо демонстративно оглядел брата, играя у того на нервах необычайно виртуозно. — Или, может быть, помочь спуститься?
Посмеиваясь над омежкой, Юнхо ступил на первую ступеньку под колким взглядом. И тут же крякнул под весом омеги. Тот с разгону запрыгнул ему на спину, обнимая за шею и поясницу руками и ногами.
— Помочь, — невозмутимо шепнул Джеджун альфе на ухо, щекоча своим дыханием и мягкими губами. Он довольно мурлыкнул себе под нос, почувствовав, как парень под ним завибрировал.
— Эй! — возмутился тот, удобнее подхватывая худенькие ножки, помогая омежке устроиться удобнее. На это Джеджун кончиком носа зарылся в коротких волосах на макушке Юнхо и обнял за шею уже нежнее. Он наслаждался тем, какую реакцию вызывает у брата: альфа не скроет вздыбившиеся волоски. — Между прочим, вчера я тебя на спине не таскал, — делая первый шаг вниз, картинно насупился Юнхо.
— А мог бы и понести для приличия, — шутливо обиделся Джеджун. — Дорамы, что ли, не смотришь? — он уложил подбородок на плечо парню и кончиком носа пощекотал ему шею.
Заметно было, что Юнхо не спешит спускаться вниз. Ему безумно нравились эти уютные прикосновения. Вчера этого так не хватало. Если бы только не омежий язык без костей и неуемные вопли! Понял ли Юнхо, о чем пытался сказать Джеджун? Понял. И больше не винил за отсутствие смелости. Да, утро вечера мудренее — это правда. Но все равно Джеджун поступил нечестно.
— Нет, — нехотя отозвался Юнхо. А затем уже бодрее продолжил: — Смотрю только порно. Последнее время особенно часто. Недотрах, знаешь ли, напоминает о себе.
Стоило его ноге коснуться последней ступеньки, как Джеджун сам соскользнул с крепкой спины.
— Мы на месте, — без капли смущения пояснил омега свои действия.
Ребята вошли в столовую и заметили родителей, пребывающих далеко не в прекрасном расположении духа. Пёнволь поглядывал исподлобья, для дела держа в руках утреннюю прессу. Тенши тоже сверлил буравчиками пасынка.
— О, кажется, предки не в настроении, — издевательски ухмыльнулся Юнхо, шепча брату на ухо. — Ну, удачи тебе, — он шустро подбежал к столу и сел на свое место.
Джеджун подошел уже не так бодро и уверенно. Ему хотелось сгореть от стыда за вчерашний ляп. Особенно тяжелый взгляд оказался у отца, неотрывно следящий за каждым его шагом. Омежка виновато опустил голову и тихо поздоровался, аккуратно отодвигая стул. Стоило его худенькой попке коснуться сиденья, как раздался свирепый голос отца:
— Чтобы таким, как вчера, я тебя больше не видел, ты меня понял? — он буравил своим строгим взором насквозь.
— Понял, — едва слышно выдохнул Джеджун, инстинктивно пряча взгляд в тарелку. До его носа тут же донесся не самый приятный запах. — Фу, а это что?! — взвизгнул он, шарахнувшись от блюда перед собой.
— А это, — самодовольно пропел Тенши, скрещивая пальцы под подбородком, — моя месть. — Он слащаво ухмыльнулся.
Через секунду омега смотрел уже холодно и высокомерно на своего пасынка. Да так, что пробирало. Джеджун под такой строгостью подобрался, вжимая голову в плечи. Юнхо лишь еще более зловредно расхохотался, а затем сжалился над братом и шепнул ему на ухо.
— Это от похмелья. Супчик на травках. На вкус противный, но тебе полегчает.
— А по-моему, он ядовитый, — брезгливо выдохнул омежка тем же шепотом.
Юнхо зашелся еще большим смехом, возвращаясь к завтраку.
— Я прошу тебя, — начал Пёнволь строгим тоном, обрывая смешок пасынка, — отвези сегодня это недоразумение в школу, ладно?
Тот ему согласно кивнул, пережевывая пищу. Вроде как договорились, и Пёнволь поднялся на ноги, откладывая салфетку.
— Милый, ты ничего не ел, — обеспокоенно позвал его Тенши.
— Привезешь обед мне в офис, — бросил тот, покидая столовую.
Омега растерянно посмотрел на дверной проем, в котором исчез его супруг, а затем перевел задумчивый взгляд на пасынка. Тот глаз не поднимал, дрожащей рукой поднося ложку ко рту и проталкивая себе в горло неприятную жижу. А ведь Тенши на секунду показалось, что слова Джеджуна были осознанными. Для храбрости напился, чтобы сказать их?
Затем изучающий взор переместился на Юнхо, работающего приборами бодрее. Он тащил ревущего омегу на себе и так холодно поступил с ним, когда тот был в отчаянии. Да, брата он привез домой целехоньким, но Тенши ли не знать, что сын влюблен в Джеджуна. Поссорились? Вряд ли несносный пасынок стал бы что-то обещать, если бы не был доведен до соответствующей кондиции.
— Юнхо, — холодно позвал его Тенши. Омега дождался, когда сын поднимет на него взгляд и заговорил: — После завтрака зайди ко мне. Нужно поговорить.
Он отодвинул стул и встал из-за стола. Отложив салфетку, Тенши уверенно направился прочь, оставляя детей наедине. Он не видел, но почувствовал, как напрягся Юнхо, прекратив свою трапезу и откладывая приборы.
༺❦༺✿༻❦༻
В дверь тихо постучались, и Тенши на нее посмотрел из-под полуопущенных ресниц. Юнхо вошел на полусогнутых, контролируя каждое свое движение под сканирующим взглядом родителя. Тот глазами указал на диван, а мальчишка вместо того чтобы сесть, протянул ему конверт, привезенный с Ульсана. Цепкие пальцы омеги тут же за него схватились. Но Тенши продолжал молчать до тех пор, пока сын не сел в указанном месте.
— Ты уже решил?
— Ты о брачном контракте? — напряженно уточнил Юнхо, потирая руки.
— О нем.
— Я не буду этого делать, — в пол признался мальчишка.
— В Ульсане я познакомился с Джунсу, — Тенши расслабленно откинулся на спинку кресла и закинул одну ногу на другую. — Мы сидели вместе и переживали за вашу команду хором. Очень милый парень. И совсем не похож на такого, как ты мне описывал. И он — ревнует тебя.
Под пристальным взглядом родителя Юнхо потерянно опустил глаза и сглотнул ком, застрявший в горле. Он колол, будто иглами, и царапал до самого желудка.
— Я уже все решил, — осипло признался юноша. — Джеджун моя пара, и я от него не отступлюсь.
— А ты уверен, что от тебя не отступится он? — риторически пропел Тенши, рассматривая свой маникюр. — Уверен в его чувствах к тебе?
Мальчишка оглушенно посмотрел на родителя. Перед глазами тут же всплыл образ разгневанного Джеджуна что-то тараторящего о промывке мозгов, которую ему устроит Тенши, если Юнхо откажется делать так, как того хочет отчим.
— Как думаешь, каковы шансы, что ты будешь его единственным? — продолжил настаивать омега холодным тоном, все еще любуясь своими длинными пальцами.
— Ты его с кем-то видел? — напряженно уточнил Юнхо.
Тенши задумался, подбирая слова. Ему не нравилось то, как сын смотрит. Ему не нравилась эта бесконечная доверчивость богатенькому чертенышу. И пока в их отношениях произошел раскол, омега решил убедиться в их искренности друг к другу.
— Можно и так сказать.
— Это был омега? — резко уточнил Юнхо.
Его лицо начало наливаться краской, а кулаки на коленях невольно сжались. Еще один мучительный глоток, который уловил Тенши. Он потупился на сына, глядящего на него немного снисходительным взглядом, но в то же время и настолько печально.
— Вот чертеныш! Не соврал! — родитель хлопнул по подлокотникам, подскакивая на месте. — И давно ты в курсе?
— С самого начала.
Секундная пауза ушла на осознание сказанных Юнхо слов.
— И тебя это совсем не трогает? Не поверю! Ты же у нас правильный! — последнее слово Тенши пронес несколько гадливо, зная нрав своего сыночка. Это-то и не позволяло признаться ребенку во всем.
— Более того, я знаю, кто именно ему нравится.
Это было контрольным выстрелом. Тенши вдруг почувствовал, как стал задыхаться. Он бросил опасливый взгляд на сына, а тот кивнул:
— Да-да, тебя я и имею в виду. Было намного легче воспринимать увлечения братишки до тех пор, пока не открылась правда.
— А теперь подумай: на кой черт тебе с этим мириться и глотать обиды?! — взорвался омега, стукнув кулаками по подлокотникам. Он даже невольно подался вперед, яростно поглядывая на сына.
— Он — моя пара; и я — его единственный альфа.
— То есть гарем из омег тебя устраивает? — жестко проговорил Тенши, теряя самообладание.
— Этого гарема нет. Пока еще он не дал воли этим чувствам. И я надеюсь, не даст. — Юнхо невольно спрятал взгляд от родителя, который мог его испепелить за секунду.
— Юнхо, это его сущность. Рано или поздно рванет, — не унимался тот, цедя каждое слово.
— Когда рванет, тогда и напомни, что предупреждал, — юноша поднялся на ноги и поклонился родителю, выдерживая паузу, как того требует этикет.
Тенши не проронил больше ни слова, позволяя сыну покинуть кабинет. Он посмотрел на цветок, стоящий на окне, медленно поднялся с места и на негнущихся ногах подошел к хрупкому растению. Взял бутылку с отстоявшейся водой и увлажнил почву, начавшую уже трескаться. Взглядом омега окинул кабинет. Чертова прислуга все книги ему перепутала, расталкивая по полкам. Сколько бы раз Тенши ни приказывал не вмешиваться в хаос на столе и полках, каждый раз одно и то же. Он с яростью перевернул все вверх дном, разбрасывая фолианты по всему помещению. Откуда только в нем столько сил взялось, чтобы опрокинуть целый шкаф? Раздался характерный грохот и в воздух поднялся клуб пыли. Во всем этом безобразии Тенши лихорадочно хватал воздух ртом — он задыхался, а глаза застилало пеленой.
༺❦༺✿༻❦༻
— Вчера я был немного не в себе, — тихо начал Джеджун, когда Юнхо остановил авто на светофоре.
— Немного? — иронично выпалил тот и с кривой усмешкой посмотрел на него. Но через мгновение альфа сделал лицо серьезным. — Ну, да, ты и в трезвом-то виде адекватностью не блещешь. Так что, да, ты был «немного», — парень проиллюстрировал пальцами в воздухе небольшое расстояние, — не в себе.
Он тут же вернул внимание на дорогу, чувствуя, как Джеджун закипает. Вчера омега на этом месте выглядел более мило и беспомощно, чем сегодня. Сегодня этот зверь и глотку перегрызет при одном неверном движении.
— Спасибо, что остановил меня, — сдержанно произнес Джеджун к большому удивлению брата.
Юнхо даже с недоверием посмотрел на него.
— В какой-то момент ты остановился сам, — нехотя признался он, направляя авто к скверу.
Джеджун на это замечание замолчал и опустил глаза. И так было гадко, а тут еще и соли подсыпали. И почему он чувствует себя таким виноватым за молчание? Да потому, что хотел все вернуть, только:
«…выпил недостаточно?» — прозвенел в голове голос разозленного Юнхо. Почувствовав, что они остановились, Джеджун посмотрел в окно. По пути в школу они никогда не заезжали в этот двор.
— Что происходит? — обеспокоенно уточнил омега, когда Юнхо принялся рыться в бардачке.
Парень извлек оттуда конверт, а в окно с его стороны тихо постучались. Юнхо опустил стекло, и перед его лицом всплыла полная рука с флэшкой. Он забрал USB-ишку и в пухлые пальцы вложил конверт. Юнхо переглянулся с упитанным незнакомцем, одетым в растянутый свитер и потертые джинсы. На его лице даже небритость недельная, если не больше. Типичный айтишник, отчего Джеджун фыркнул себе под нос, отворачиваясь к окну. Толстяк немного подмигнул Юнхо, на секунду задержал взгляд на омеге в салоне и пошел прочь. А Юнхо в это время спрятал флэшку в нагрудной карман пиджака и закрыл окно.
— Что это было? — не выдержал Джеджун над ухом. Но альфа предпочел выехать на трассу прежде чем отвечать. — Что на флэшке?
— Вирус, — невозмутимо признался Юнхо.
— Ты точно ненормальный, — прыснул омега, отводя взгляд. — На кой он тебе? Все адекватные люди ставят себе антивирусники. А ты вирусы покупаешь?!
— Умел бы их писать, сам бы справился. Но, к сожалению, хакнуть систему для меня высший пилотаж.
— Какую систему ты собираешься хакнуть? Могу помочь. Если это, конечно, в моих интересах.
— М, — Юнхо хитро сощурился, лавируя между проезжающими машинами. — Твои услуги для меня могут обернуться боком. Да и возьмешь ты втридорога.
— Хотя бы любопытство мое удовлетвори.
— Всему свое время, мой милый братик. Расслабься. Сегодня у тебя головка бо-бо, так что, старайся ни о чем не заморачиваться, — альфа протянул руку к мягким волосам брата, но тот поежился, прерывая нежелательные прикосновения, сбросив шаловливую конечность.
Джеджун наспех принялся поправлять укладку.
— Ты начинаешь меня бесить, — строго предупредил он, но Юнхо на это только расхохотался, явно наслаждаясь его неприятием.
Через минуту молчания Джеджун заметил, как челюсти брата стиснулись. А на его лице появился некий прищур. Взгляд альфы был устремлен в какую-то одну точку, а на сигналы светофоров он реагировал исключительно на автопилоте. Джеджуну казалось, будто слышит, как работают шестеренки в мозгу брата. Никак о флэшке задумался? Но на самом деле такая незнакомая аура Джеджуна и восхищала, и пугала одновременно. Омега всегда любил наблюдать за мыслительным процессом серьезных, сдержанных людей. Они как будто на миг выпадают из реальности, и в их глазах можно прочесть целый мир, царящий в голове.
— Это какой-то порно-сайт? — решил подколоть альфу Джеджун.
— Хм, — Юнхо хитро ухмыльнулся, но не ответил.
