Я влюбился в брата

С маленького пятнадцати дюймового экрана телевизора весело вещали о пользе новой зубной пасты. Шум заполнял собой все оставшееся пространство тесной кухоньки в пять квадратных метров. Основную же ее часть занимала столешница из темного дерева, в тон ей — настенные шкафы, на одной из полок которых и размещался телевизор. Миниатюрная плита в две конфорки, казалось, не располагала к созданию кулинарных шедевров, однако при этом в воздухе вкусно пахло. Свежесть помещению придавали занавески на окнах в салатово-розовых тонах с абстрактным изображением подобия тюльпанов. Игра цвета была особенно заметна, когда несильный ветер, врывающийся из приоткрытой форточки, теребил ткань. Обеденный стол на две персоны, задвинутый в угол, был призван по минимуму занимать простор. Но даже в такой угрюмой ситуации его освежала ваза с цветами. Между жилой комнатой и кухней — фанерная перегородка, да и там мебели по минимуму: шкаф на три двери; у окна журнальный столик с подключенным к сети ноутбуком, а по обе стороны от него — пара старых фотографий в деревянных рамочках; пуф в форме кресла-мешка. Даже кровати нет. Ярко-желтые занавески на окнах — единственный оживляющий пространство акцент. В такой спальне отчетливо ощущается весь колорит жизни на полу. Под каламбур, доносящийся из телевизора, Тенши скорее почувствовал чужое присутствие, нежели услышал его. Он не прекратил нарезать овощи для супа, даже не сбавил скорость, чтобы не привлекать внимание. Омега искоса глянул в сторону, но ничьей тени не заметил. Это не было галлюцинацией — кто-то бесшумно подкрадывался. Профессионально? Возможно. Омега ловко перехватил нож в боевой захват и сделал резкий выпад. От взмаха его руки увернулись. Тенши был готов к тому, что за ним могут прийти. В его голове каждый раз была масса сюжетных линий развития событий. И теперь когда мужчина напрямую столкнулся с этим, мир в душе перевернулся. Он изумлённо разинул рот, вперившись в супруга. Тенши ждал кого угодно, но не Пёнволя собственной персоной. Даже речь накануне заготовил, которую стоит передать мужу. У того глаза, будто тыковки, уставились на нож в тонких пальцах, пролетевший в паре миллиметров от шеи. Немая сцена длилась пару мгновений до тех пор, пока омега не опомнился. Он дрогнувшей рукой опустил оружие — ранить благоверного вовсе не стремился. — Что ты здесь забыл? — гневно выпалил Тенши, оправившись от шока. — Собирайся: мы едем домой, — потребовал Пёнволь. В голове вертелась лишь одна мысль: как альфа смог вычислить его местонахождение так скоро? Хотя по этому поводу была парочка предположений, но Тенши тщательно изучал всех, кто встречался на пути. Слежка исключена. Или это была очень качественная слежка. — Я в своём доме, а ты здесь — нежеланный гость. Прочь! — он остриём ножа указал на выход. Его супруг и глазом не повёл, только увереннее приблизился. Пёнволь, поджав губы в праведном гневе, резко занёс руку для удара. Один взмах с грохотом перевернул кастрюлю, разделяющую их. Та отлетела к стене и со звоном покатилась. Тенши вздрогнул от неожиданности: он был уверен, что оплеуха придется ему по лицу. Дыхание омеги сбилось, он осторожно перевел взгляд на звук. Вода фонтаном разбрызгалась вокруг: на стены, стол, ручьем полилась на пол и оставила дорожку по пути следования нержавеющей посудины. Аккуратно нашинкованные овощи будто конфетти рассыпались по паркету. Альфа сделал еще один шаг навстречу. — В прятки решил поиграть? — процедил он в лицо Тенши. Его злостью, его неистовой яростью накрывало с головой. Это парализовало, не давало ясно мыслить. Омега на миг ощутил себя маленькой птичкой, пойманной в клетку. Вокруг его раскосых очаровательных глаз проступили морщинки негодования. Было трудно дышать от обиды, бессилия, гнева и слишком сильной ауры супруга. — Так вот, я тебя нашёл, — это звучало угрозой. Этого зверя, живущего в его альфе Тенши еще не видел никогда. У них были ссоры, были споры, была их общая боль, была боль у каждого из них своя, но таким Пёнволь не был: холодным, бездушным… опустошенным. Он схватил омегу за запястье и вывернул нож из пальцев с завидной ловкостью. Это в одно мгновенье отрезвило, и Тенши попытался нанести удар, но альфа в то же мгновение его отразил, подхватывая за хрупкую талию. Пёнволь держал так крепко, словно норовил переломить напополам. Никакие попытки Тенши освободиться не работали. Он бодался и извивался, но все было без толку. Альфа без промедления семенил к выходу. А Тенши обессиленно пыхтел и кряхтел, но руки мужа вцепились с такой силой, словно капкан: сам себя не разгрызешь — не вырвешься. И сжимались с каждой новой попыткой выпутаться всё больше. — Выпусти меня, — потребовал омега, царапаясь и бодаясь. — Не надейся, — горячо пообещал Пёнволь, быстро спускаясь по лестнице вниз. Он чувствовал, как бьётся сердце супруга под его рукой, выпрыгивая на волю. Как тот извивался, словно угорь, пытаясь выскользнуть. Но Пёнволь только удобнее его перехватил. Он обнаружил своего ангела в небольшой квартирке располагающейся на крыше трёхэтажного дома. С веранды открывался красивый вид на город, чего не скажешь о состоянии дома. Жилище требовало ремонта и допустить, чтобы его омега ещё хоть на день задержался в этом сарае Пёнволь не мог. Внизу их ждала машина в сопровождении четырёх охранников. — Ещё и головорезов за собой притащил, — проскрипел Тенши, пыхтя в сильном захвате супруга. — Конечно! Ты же у меня юркий и изворотливый: нужна подстраховка, чтобы не сбежал. Один из охранников открыл дверцу авто на заднее сиденье. — Залезай, — потребовал Пёнволь, подталкивая омегу в салон. С другой стороны уселся охранник, перекрывая Тенши пути к побегу. Пёнволь втиснулся сразу же за ним. Омега всё ещё толкался, пытаясь выбраться из машины, но Пёнволь нашёл на него управу, ухватив за запястье и развернув того к себе спиной так, чтобы Тенши сам себя держал. Альфа выглянул в дверной проём: — Соберите все его вещи и привезите в особняк. Мы там наследили — приберитесь. Двое охранников согласно поклонились и захлопнули за спиной Пёнволя дверь. Водитель тут же завёл мотор и тронулся с места. — Ты не можешь так со мной поступить, — процедил Тенши, всё ещё брыкаясь. — Я всё расставляю на свои места, — в шею проговорил Пёнволь, опаляя горячим дыханием. — Твоё место возле меня. Тенши отчаянно не хотел мириться со своим положением. Он не мог и минуты спокойно усидеть на месте, доставляя массу неудобств альфам, что его окружали.

***

Видя лицо, грозящее опасностью, так близко Джеджун не на шутку испугался. Плюс машина не хотела сдвигаться с места, как он ни старался. Парень взволнованно подпрыгнул, услышав шуршание в замочной скважине соседней двери. Джеджун дрожащей рукой вынул телефон из кармана. Разблокировать его с первого раза не вышло — каждый раз палец соскальзывал куда не надо. Он чувствовал, как капля пота противно щекочет висок, попытался от нее отмахнуться, а паника тем временем росла все больше. Но кому звонить? Первой мыслью был Тенши, но он не ответит. Потом Юнхо — его тоже нет рядом. Санхён? У Джеджуна как назло нет его номера. Отцу? С ним лучше не связываться — домашний арест обеспечен. А в замке ковыряются все увереннее. Еще пара штрихов и затвор выскочит. Сердце парня грохотало где-то под горлом, тошнота только нарастала. Неожиданно послышался грубый голос главаря: — Отбой! Я сказал, отбой! Это золотой омежка. Все вокруг замерли. Тем временем в трубке раздавались раздражающие гудки вызова. В этом ожидании Джеджун внезапно уверовал во Всевышнего. Его мысли путались от злости на орков возле авто до мольбы к высшей силе. Он не знал наизусть ни одной молитвы, но искренне старался припомнить хоть что-то из курса воскресной школы. Парень недоверчиво оглянулся. Воронье расступилось. Откуда-то сзади вынырнул еще один, вертя в руке цепью — наверное, той, которой заблокировал колесо, чтобы машина не сдвинулась с места. Ему уступили дорогу. Как-то слишком просто. Подумав минуту, Джеджун вышел из авто. — Что значит «золотой омежка»? — командирским голосом потребовал он у главаря. — Офигеть, хён, эта хрень работает! — удивленно заржал тот, что был с трубой. Джеджун на секунду пожалел о своем поступке, испугавшись того, что повелся на уловку. А хён не торопился с ответом. Он лишь протянул свои костлявые пальцы к лицу омеги. — А ты симпатичнее, чем казалось. Джеджун увернулся, почувствовав холод от кончиков цепких пальцев. Парень, выглядящий как коршун надвинулся, вынудив омегу пугливо отскочить к машине. — Тебе повезло, — тихим хриплым голосом прокаркал альфа. — В чем же? — Джеджун держался изо всех сил. — В том, что я знаком с твоим дружком. Незнакомец пристально неморгающим взглядом рассматривал омегу. То так голову повернет, то иначе склонит набок, как будто угол обзора даст больше информации о дрожащем мальчишке в дорогой школьной форме элитного лицея. — Каким еще дружком?! — Уноси свою задницу, пока я не надумал разорвать мирный договор с, — альфа приблизил свое лицо к уху Джеджуна, — Чон Юнхо. Юноша от горячего дыхания в висок вздрогнул. До боли знакомое имя вселило еще больше тревоги. — Хён, так это не шутка? Тот медленно повернулся к говорившему и уничижительно на него посмотрел, процедив сквозь зубы: — Закрой пасть, пока я веду диалог…

***

Как только авто въехало во двор, со стороны Пёнволя тут же отворили дверцу. Он вышел первым, выуживая супруга за собой, чтобы тот не извернулся и не выскользнул из захвата. — Отпусти меня! — пыхтел Тенши, всеми силами упираясь идти в дом. Пёнволь с лёгкостью подхватил его на руки и понёс внутрь. Он крепче сжимал свои объятия, чувствуя, как колотят по нему маленькие кулачки. Альфа внёс супруга в их спальню и ногой поддел дверь, захлопывая её изнутри. Он, наконец, поставил омегу на ноги, а тот по инерции отлетел от него ещё на метр. — Ты не имеешь права похищать меня и удерживать здесь силой! — процедил Тенши, тяжело дыша. Он с яростью смотрел на удовлетворённого супруга. Тот ещё злился, но какой-то его инстинкт всё же был в полном восторге. И Тенши отчётливо это видел и ощущал каждой клеточкой своего сознания. — Ты мой супруг, а это — твой дом. Пока ты помнишь это, никакой силы. — Чёрта с два я здесь останусь ещё хоть на минуту! Омега бросился к выходу, но угодил прямиком в объятия мужа. Он попытался извернуться и даже удалось с подозрительной лёгкостью, только теперь от выхода они находились ещё дальше. Тенши видел, как углубилось дыхание Пёнволя и каким одержимым стал его взгляд. Его аура излучала силу, подавляющую собой всю волю и разум. — И ведь зацепила же меня твоя строптивость, — с придыханием признался Пёнволь. — Ах, больше ничего во мне не зацепило? — завёлся омега. — Тогда прочь с дороги — я ухожу. Но стоило Тенши ещё шаг ступить в направлении выхода, как оказался припечатан к колонне. Тёплые губы терзали его уста. В воздухе витал аромат цитрусов и ванили, дурманящий естество омеги. Властные руки альфы прижимали его к себе и влажный язык таранил изнутри, вызывая на дуэль. Тенши отчаянно хватался за последнюю ниточку уплывающего сознания. Он не осознавал, что отвечает на требовательный поцелуй, жаркими губами сминая уста супруга. Его пальцы продолжали царапаться по широким плечам альфы. Тот подхватил его под коленями, вынуждая запрыгнуть на руки. И даже возвышаясь над головой Пёнволя, Тенши продолжал страстную борьбу с его сильным скользким языком. Идея победить эту схватку затмила собой рассудок, так что, омега покрепче вцепился в супруга, перехватывая инициативу. Он обвил талию Пёнволя ногами и вжался в его горячую грудь своей, утопая в океане винили и цитрусов. Альфа быстро перебирал ногами, несясь к их ложу. Он не хотел терпеть. Вся его сущность, всё естество стремилось овладеть непокорным, но покорённым омегой. Тенши резко раскрыл глаза, как только опустился на мягкую постель. Над ним возвышался супруг, жадно впиваясь в откинутую шею горячими губами. Его широкая ладонь скользнула по животу вниз и погладила между раздвинутых ног. В паху ныло и тело жаждало не прекращать эти прикосновения. — Признайся честно: ты же тоже от этого заводишься? — одержимым голосом низко проговорил альфа. Он не дожидался ответа, одним резким движением расстегнув застёжку на брюках Тенши, а другим точным рывком стащив с его ягодиц одежду. Пальцы тут же опустились в ложбинку, нажимая на жаркий вход. — Здесь мокро, — самодовольно выдохнул Пёнволь, заглядывая в глубокие омуты омеги. Тело Тенши предавало. Он подальше гнал от себя мысли, что снова проиграл супругу. Тот впивался в его губы, беспорядочно оглаживая тело, забираясь сильными пальцами под рубашку и цепляя чувствительные соски. Чувствуя, что начал задыхаться, Пёнволь разорвал поцелуй и сдвинул рубашку омеги наверх, точным движением избавив того от одежды. Мягкий лён приземлился на пол где-то возле торшера. Всё мысли альфы были сосредоточены на изящном полуобнажённом теле супруга, распростёртого перед ним. Его ладони опалили бёдра Тенши, сдвигая брюки ниже. Узкий фасон облегающих штанов сдвигался не так просто. Но Пёнволь торопился не упустить момент. С рыком он отшвырнул раздражающие путы и с наслаждением припал к обнажённым ступням супруга губами. Тонкая кожица нежно ласкала его лицо и пахла по-особенному родным ароматом. Тенши невольно затаил дыхание, затуманенным взглядом наблюдая за тем, как альфа ласкает его стопы. Сердце выпрыгивало из груди. Многоликий образ супруга будоражил сознание Тенши. Тот с кусающими поцелуями спустился ниже по голеням на бёдра. Шрам, рассекающий метку, ещё свежий. Укол вины заставил альфу на секунду замереть. Он корил себя за несдержанность, он испытывал боль за то, что остался ненаказанным. Его губы провели по бордовой линии едва слышным касанием, а затем он упёрся в промежность. Пёнволь полной грудью вдохнул аромат, раздражаясь от примеси чужого запаха. Снова его преследует невидимый призрак альфы, оставляющего свой шлейф сандала и можжевельника в ауре его омеги. Его омеги! Пёнволь злобно зарычал, поддаваясь очередному приступу яростной ревности. Он навис над лицом Тенши, пальцами зарываясь в мягких волосах на затылке и снова вдохнул аромат на виске. ― Клянусь, я убью любого, кто будет тереться возле тебя. Лучше бы тебе оставаться чистым передо мной, ― заверил альфа, плескаясь в волнах своего гнева. ― Я не изменяю своим партнёрам, ― в тон ему ответил Тенши, ногтями впиваясь в плечи супругу в попытке его отстранить. ― Хорошо, ― с некоторой угрозой выдохнул тот, ― всегда помни, что ты — только мой. Ясно? Всегда. Мой. ― Я ничей. ― Не испытывай меня, ― альфа строго покачал головой, крепче вжимая Тенши в постель. В его ауре чувствовалась опасность. Пёнволь прижался губами к виску омеги. ― Я люблю тебя… ― прошептал он дрожащим голосом. Тенши сделал осторожный вдох, задерживая дыхание. Он не мог перестать смотреть в глаза альфе. Тот казался искренним и окончательно помешанным. В этом была его сила. И в этом же заключалась его слабость. Тенши рвано дышал, невольно сжав пальцы на рубашке Пёнволя. Он не сводил зачарованного и немного испуганного взгляда с глаз мужа. Омега осторожно притянул его к себе, опалив губы своим дыханием. Пёнволь не успел ничего сообразить, как Тенши сделал подсечку и в один миг казался сверху. ― Думаешь, я поверю? ― гневно отозвался омега. Пёнволь не успел ответить, как тот продолжил: ― Чётров собственник. Совсем рехнутый. А чтоб тебя! Броня омеги окончательно рассыпалась на осколки. Он припал устами к губам супруга, с жадностью вкушая вкус его поцелуя. ― Если ещё раз прижмёшь меня, я на тебе живого места не оставлю. Усёк? Пёнволь принял этот вызов, ловко опрокидывая супруга на простыни, охлаждающие горящую кожу, он завёл руки Тенши за голову и выдернул из своих брюк ремень, чтобы тут же связать им хрупкие запястья омеги. ― Попробуй, ― гаденько передразнил его Пёнволь, видя как сложно освободиться от тугих тисков. Тенши прекратил все попытки, как только рука Пёнволя опустилась на его запястье, вжимая в матрас. Проворные пальцы нашли его расслабленный вход, а в следующее мгновение их уже заменила плоть. Альфа толкался на грани грубости и искусства. Выбивал разгорячённые ахи из горла Тенши и вытягивал протяжные стоны. Тенши под ним дрожал, но оставался полностью в его власти, губами хватая воздух и извиваясь от истомы.

***

— Чон Юнхо? — недоверчиво переспросил Джеджун. Услышать его имя из уст этого типа было как минимум шокирующе. — Что его может связывать с таким как ты? — он демонстративно оглядел парня с ног до головы. На лице главаря отразилось неодобрение такого тона и постановки вопроса. Он чуть больше надвинулся, вынудив омегу отскочить назад. Вот только, дальше уже некуда. — У нас исключительно деловые отношения, — длинная костлявая рука уперлась в крышу авто рядом с головой Джеджуна. — На каком основании он обсуждал меня с тобой? Омега едва дышал, задыхаясь от смеси горечи сигаретного дыма и резкого древесного запаха. Аромат альфы напоминал что-то похожее на микс из букета ирисов в тесной комнате, разбавленных черемухой. Язык вязала горчичная пряность с солью. — Разблокируй телефон. — Он взглядом указал на агрегат в руке Джеджуна. Тот поддался не сразу. Еще думал над целесообразностью этих действий. Истинно не понимал зачем. — Давай!.. — нетерпеливо приказал парень низким каркающим голосом. Омега испуганно подпрыгнул, едва не выронив телефон. Он протолкнул ком, застрявший в горле, на секунду зажмурился в надежде на то, что это все — всего лишь сон. Но реальность была такова, что удущающий запах альфы никуда не улетучивался. Пальцы нащупали кнопку на боковой панели, зажигая дисплей. Руки сами ввели нужный пароль, несмотря на то, как сильно путались мысли в панике. Джеджун замер, глядя на фото Юнхо в качестве обоев рабочего стола. Омега подглядел однажды, как парень читает в библиотеке. Незаметно подкрался и сделал фото в щель между книг на стеллаже. Получилось почти профессионально. Атмосферно и в ярких красках. Это — самое любимое фото омеги. — Я увидел его фейс на твоей заставке. Через стекло. Даже самый тупой смекнет: тронь я тебя — проблемы посыпятся. Садись в машину и проваливай отсюда, пока я не передумал. Джеджун послушал совета — не стал испытывать судьбу. Он быстро забрался в авто и, как только захлопнулась дверь, снова вздрогнул. Костлявые пальцы вновь постучались в окно. На этот раз омега опустил стекло. — Ему лучше не знать, что мы пересекались, — посоветовал альфа. — В моем районе не место омегам — таким, как ты. Проблемы будут у тебя. С этими словами парень отодвинулся и похлопал по крышке авто, словно давая напутствие в дорогу.

***

Возвращаться в пустой дом не было никакого желания. Джеджун ещё не оправился после ухода отчима, а теперь его трясло от пережитого шока. Ему было страшно даже думать о том, в какую историю мог вляпаться, что с ним могли сделать. Слезы нескончаемым потоком лились по щекам. Он даже спустя пару кварталов притормозил у обочины — тошнило невыносимо, так, что сдерживаться было невмоготу. Пришлось срочно выпустить фонтан нервов на волю. Такое с Джеджуном было едва ли ни впервые. Тот страшный тип заявил, что знает Юнхо, и это вызывало новые вопросы, на которые омега был намерен получить ответы. Но не сейчас. Сейчас все мысли и эмоции нужно привести в порядок. Колеся по улицам Пусана, Джеджун люто ненавидел отца, который допустил развал семьи. В очередной раз. Он даже не ответил на звонок, когда был так нужен! Деловик хренов… Омега утер лицо, притормаживая на перекрестке. Венценосный осёл! Тенши никогда бы не ушёл просто так. Во всём виноват только отец ― всё время требующий и ничего не дающий взамен. Грубый, нелюдимый и равнодушный к чужим чувствам. Высокомерный тупица! Юноша с усилием сделал вдох поглубже и заглушил двигатель авто. Словно в кандалах он поплёлся в дом. Планшет в руке казался до ужаса тяжёлым и пальцы слабели с каждой минутой. Стоило парню войти в холл, как его обоняние уловило заманчивый аромат кофе, больше похожий на фантомный, чем на реальный. Почему-то в этот момент все мысли сосредоточились вокруг этого напитка ― чуть горьковатого на вкус. Тоска по омеге сказывалась на привычках: Джеджун не любит кофе и ни у кого из слуг не получается варить его так, как готовит Тенши — даже у супер хваленого Санхёна. А ему нужен именно тот неповторимый вкус. Парень направился в кухню так стремительно, словно у него открылось второе дыхание ― он вспомнил, что Тенши добавляет секретный ингредиент и сейчас в воздухе витает именно нужный аромат. Карамель. Дроблёная карамель вместо сахара. Юноша изумлённо замер у порога. Он моргнул. А затем ещё раз. До последнего надеялся, что глаза его не обманывают. В памяти всплывали образы, как впервые на этой кухне появился незнакомый омега. Тенши поиздевался над ним в тот день, демонстрируя свои кулинарные способности. Тогда Джеджун выяснил, что он любит чистый кофе без примесей. Но тем не менее, от сладкого кофе омега не отказывался. По-особенному сладкого. Пальцы Джеджуна ослабли, выпуская девайс. Дорогой планшет шлёпнулся на пол, а парень продолжал смотреть не моргая. Сердце взволнованно билось, учащая пульс. Ноги сами спружинили, как только их взгляды встретились. ― Ты вернулся! ― с отчаянием воскликнул Джеджун, бросаясь в объятия отчиму. Тот отдал чашку с кофе стоящему рядом супругу и погладил мальчишку по мягким волосам. Его сердце быстро стучало и мальчишка это чувствовал. А еще он чувствовал уютное тепло, идущее от омеги. И от этого было вдвойне паршиво. Джеджун всхлипнул, хватая воздух ртом. ― Твой отец меня похитил и взял в заложники, ― с некоторым упрёком заявил Тенши, продолжая играть с шелковистыми волосами пасынка. Джеджун зло сверкнул глазами в сторону отца. Тот попытался избежать этого взгляда, и опустил голову: ― Не шибко ты и сопротивлялся. Вполне мог навалять всем нам. Я-то знаю, как ты дерёшься. ― Стараюсь вести более сдержанный образ жизни. Пытаюсь остепениться. Юноша окинул отчима изучающим взглядом. От него не скрылись красноватые пятна на шее и запястьях. И сам Тенши выглядел как-то возвышенно. Отец отчётливо выражал своё превосходство и самодовольство, мирно попивая кофеёк, что дал ему омега. Да уж, выполнил обещание. Джеджун снова перевел взгляд на беззаботного омегу. ― Кстати, этот порез, ― альфа поднял подбородок и указал пальцем на тонкую красную линию, ― вовсе не от бритвенного станка. ― Я же тебя не зацепил. ― изумлённо выдохнул Тенши. ― Зацепил. ― Раскаяния не жди, ― нарочито надменно заявил омега. ― Не следовало ко мне подкрадываться со спины. ― Ты хотел, чтобы он тебя вернул, да? ― с уверенностью спросил Джеджун. ― Я тоже видел, на что ты способен. Тебя бы здесь не было, если бы ты сам не захотел. ― Твой отец в любом случае не оставил бы меня в покое: он не оставляет дела незавершёнными. Так что, его появления я ждал. Но он приходил не за разговором. ― Мы уже давно выяснили, что ты мне принадлежишь, ― делая очередной глоток, лукаво улыбнулся Пёнволь. Тенши невольно отвёл взгляд, чтобы не попасть в очередной плен силы и страсти своего альфы. Джеджун забегал своими очаровательными глазками по взрослым и склонился к уху Тенши. ― Он был груб с тобой в постели? Омега испуганно посмотрел на пасынка, ждущего конкретный ответ на очень нескромный вопрос. ― Я не собираюсь это с тобой обсуждать. ― Просто ответь «да» или «нет», ― настаивал мальчишка. ― Джеджун, знай меру, ― попытался осадить его Пёнволь. ― Мы с тобой договаривались, что ты больше не будешь доставлять неудобств Тенши, ― строго напомнил он. ― Я вижу синяки на запястьях, ― напомнил Джеджун. ― Я случайно ударился, им уже три дня, ― попытался соврать омега. ― Интересно, как можно удариться, чтобы получить такие синяки на обеих руках с обеих сторон? И я знаю, как выглядит трёхдневные синяки! ― Нет. Мой ответ «нет», ― Тенши убедительно заглянул в глаза пасынку, мысленно умоляя того заткнуться. ― «Нет» и получилось такое? ― не унимался Джеджун. ― Пёнволь, ― в отчаянии обратился Тенши к супругу. ― Оставь нас, пожалуйста, наедине. Я популярно объясню твоему сыну, что случилось. ― Дожили, меня ещё и в собственном доме гоняют. ― Пожалуйста, ― настоял омега грубее. Как только за альфой закрылась дверь, юноша повернулся к отчиму. ― Он тебя принудил? ― Нет. ― Но синяки… ― Ты не глупый. Подростковый возраст, сайты для взрослых, много всего интересного можно там нарыть… Я достаточно намекаю? Эти синяки именно из того жанра. Джеджун взял стул и сел напротив Тенши, как послушный ученик, готовый внемлить. ― Да ты издеваешься! ― вспылил омега от неловкости. ― Где мой обещанный полный курс лекций? Ты сказал, что популярно объяснишь. ― Точно издеваешься надо мной. ― Я бывал на таких сайтах. И кое-что пробовал. Расскажу что нравится, если хочешь. А тебе нравится такое? Расскажи мне… Папочка удовлетворил? Джеджун видел, как сбилось дыхание Тенши. Тот тщательно подбирал слова, словно продумывал шахматную партию наперёд. ― Уверен, что хочешь знать, как трахает твой папочка? Лично мне никогда не было любопытно, каков мой отец в постели. ― Мне нет никакого дела до того, какой любовник мой отец. Он твой партнёр. Мой партнёр ― твой сын. Мы на равных. И интересуешь меня только ты. Только твои желания и фантазии. Любишь, чтобы тебя подчиняли? ― Я не собираюсь об этом с тобой говорить, ― категорично заявил Тенши. ― Понимаю, обстановка не та. Пойдём в мою комнату. ― Джеджун, я не буду обсуждать с тобой свою интимную жизнь! ― строго напомнил омега. Парень секунду обдумывал сказанное и опустил глаза. Над переносицей образовалась морщина, пока он рассматривал пальцы. ― Хорошо, я… Я понял… ― тихо выговорил юноша, поднимаясь на ноги. ― Извини… ― он медленно направился к выходу, словно боялся дышать. Тенши невольно сощурился, пристально наблюдая за пасынком. Тот поник и казался обеспокоенным. ― Джеджун, ― омега его окликнул. Юноша оглянулся. ― Тебя это тревожит? — В ответ парень неоднозначно качнул головой. ― Есть с кем обсудить? ― на это юноша покачал головой и опустил глаза. ― Хочешь поговорить со мной? ― Джеджун взглянул на него, глазами полными надежды. ― Ладно, ― Тенши вздохнул, — идём в твою комнату. Отчима парень пропустил в спальню первым. Тенши каким-то задумчиво-ностальгическим взглядом рассматривал все вокруг, медленно ступая вглубь. На экране монитора компьютера бегали какие-то неоновые фонарики в качестве заставки. Мужчина резко развернулся на звук тихого щелчка затворившегося замка. Джеджун стоял у закрытой двери и смотрел испепеляющим взглядом — совсем не тот милый мальчик, с которым встретились несколько минут назад. Молчание было тяжелым. Тенши соображал, что происходит, а его пасынок озлобленно поджимал губы. Очаровательное юное лицо исказила гримаса искривившегося в ненависти рта. От взгляда горящих буравчиков ознобом пробирало до костей. Омега невольно поежился, не решаясь первым заговорить — он с легкостью угодил в ловушку и это вмиг стало очевидно.