Отказ в увольнении

Дания встретила Волландера порывистым ветром и мокрым снегом, больше похожим на слегка подтаявшие колючие льдинки. Внутри машины было тепло, и думать о том, что рано или поздно ему все же придется выйти на свежий воздух, особо не хотелось. В Копенгаген Курт приехал уже в темноте; рабочий день совсем недавно закончился, и на улицах было много пешеходов и машин. Большой город и его организованный хаос. Волландер в который раз мысленно порадовался тому, что Истад был совсем не таким. Более спокойным, с размеренным, четким ритмом жизни. Здесь же все было непривычно, слишком ярко и шумно. Люди торопились по своим делам, не глядя ни друг на друга, ни по сторонам, ушедшие в какие-то свои проблемы и мысли; заглушившие окружающее громкой музыкой, льющейся из наушников их портативных плееров. Город молодых, энергичных, активных людей. Это место больше подошло бы Магнусу. Может, Хeльми Сунден и была права, может, Мартинссону было лучше остаться в большом городе. Конечно, было бы обидно, если бы им никогда не пришлось встретиться, если бы Магнус осел где-нибудь в Мальмё или в Стокгольме, если бы не пришел работать в их отдел. Сколько всего не случилось бы. А впрочем, нет. Вместо него пришел бы кто-то другой. Не такой упрямый, не настолько раздражающий, более молчаливый и послушный. Кто-то, кто не сообразил бы побежать за ним. Кто бы опоздал или замешкался. У кого не хватило бы духа выстрелить первым. И Линды сейчас не было бы в живых. Это было эгоистично и жестоко, но Волландер был рад, что Магнус вернулся в Истад. Так вышло, что Курт приехал задолго до условленного со старым знакомым времени, и теперь ему нужно было себя как-то занять в оставшиеся сорок минут. В машине было, конечно, тепло и уютно, но у него затекли ноги и ломило плечи. С мыслями о том, что неплохо бы немного размяться, Волландер сильнее затянул шарф, застегнул куртку на все пуговицы и вышел из вольво. Его знакомый жил в самом центре, но Курту повезло найти свободное место для парковки. Буквально в паре шагов от оживленного проспекта. Метель так и не прекратилась, но вместо злого колкого дождя из льдинок с неба теперь падали большие пушистые хлопья настоящего снега. Ветер в городе не чувствовался, а может, его тоже больше не было, но вечер внезапно из холодного и неприветливого превратился в мягкий и успокаивающий, окутывающий мягким забытьем. И на душе неожиданно стало очень легко и почти что радостно. Волландер медленно шел по проспекту, разглядывал ярко освещенные витрины магазинов, дома, людей. У окна одного из магазинов он остановился, чуть нахмурился, раздумывая, а затем вытащил из кармана телефон. Курту вспомнился недавний разговор с Магнусом, и он мягко улыбнулся. Мартинссон совершенно не шел у него из головы, от него не удавалось зарыться в работу, отвлечься, забыться хоть ненадолго. Что бы Курт ни делал, где бы ни находился, над чем бы ни размышлял, какая-то часть его сознания неизменно была занята мыслями о молодом инспекторе. Точно как сейчас. <Ты любишь датский аквавит?> - непривычными, кажущимися слишком толстыми и большими пальцами набрал Курт сообщение. С ошибками, исправлениями, несколько раз стирая получившуюся вместо нужного слова абракадабру. Ответ пришел практически сразу. <Да>. Пока Волландер медленно набирал дальнейший текст, послышался сигнал нового входящего смс. <А что?> Усмехнувшись, Курт стер уже набранное. <Угадай, где я сейчас>. <?> Скорость, с которой пришел этот короткий ответ, выдавала недовольное любопытство. <В Копенгагене>, - решил он не мучить парня. <?!> Мысленно удивившись забывчивости Магнуса, Курт уже хотел было объяснить, когда снова раздался сигнал телефона. <Забыл. Твой знакомый. Встреча. Причем здесь аквавит?> <Стою у витрины, хочу привезти тебе сувенир. Не знаю, хорошая ли это идея>. <Сувенир или аквавит?> И сразу же следом за последним - новое послание. < ;) > Несколько мгновений Курт недоверчиво вглядывался в экран телефона, а затем коротко рассмеялся. Магнус был явно в хорошем настроении. Волландер и забыл уже, что тот всегда был не прочь пошутить. Юмор у него был, правда, немного странным, довольно черным и если не едким, то почти всегда ехидным. Но эта способность еще вернется, теперь инспектор был совершенно уверен. Пусть не сразу, а постепенно, неуклюже, неловко и порой непонятно. Пусть. Это ведь всего лишь начало. Главное - Мартинссон не потерял способность находить в жизни хоть какие-то, если не светлые, то хотя бы смешные стороны. <Аквавит>. Немного подумав, Курт решил поддержать попытку Мартинссона поднять настроение и торопливо дописал: <Еще начнешь буянить>. <ЛОЛ. Скорее ловить зеленых крокодильчиков. Если смешать с таблетками. )))> Волландер не совсем понял значение первой аббревиатуры, но ему было известно, что такие скобки в конце означали улыбку. И тут же поймал себя на том, что неосознанно улыбается и сам, причем уже какое-то время. Он бы очень многое отдал, чтобы увидеть сейчас выражение лица Магнуса. <То есть это плохая идея?> <Нет. Очень хорошая>. Оставшееся время до встречи Курт просто гулял и глазел по сторонам, бережно прижимая к боку пакет с подарком и не замечая мерзнущие пальцы. Спустя четверть часа он стоял на лестничной клетке четвертого этажа и звонил в дверь. Долго ждать не пришлось, ему открыли почти сразу. Поздоровавшись с хозяином, инспектор вошел внутрь и с интересом осмотрелся. В последний раз, когда Курт видел Роберта Модина, тот был до смерти перепуган и пытался сбежать куда глаза глядят, лишь бы подальше из Истада. Это не понадобилось. Террористы, целью которых было взорвать всю экономическую систему Европы, были обезврежены, и молодой хакер мог больше не опасаться за свою жизнь. С тех пор их с Куртом дороги больше не пересекались. - Неплохо, да? - подмигнул Волландеру Роберт, обводя широким жестом квартиру. - Очень, - сдержанно улыбнувшись, кивнул инспектор. - Все оплачено фирмой, на которую я работаю, - гордо ухмыльнулся паренек. - И чем ты занимаешься, если не секрет? - поинтересовался Курт. - Служба безопасности в "Скан-Групп", отдел информационной защиты. - Хорошо устроился. - Да уж, - фыркнул тот. - После того громкого дела на меня со всех сторон предложения посыпались. Оставалось только выбрать наиболее выгодные условия. - Я за тебя очень рад, - искренне сказал Волландер. - Но ты ведь пришел не просто за меня порадоваться, так? - помрачнел Модин. - Кстати, чай, кофе, чего погорячее? - Нет, спасибо. И да, у меня к тебе есть просьба. - Интересно, - протянул бывший хакер. - Просьба не для телефонного разговора? - Скажем так, - Курт нахмурился, тщательно подбирая слова, - мне нужна информация, которую я не в силах добыть по обычным каналам. - Курт, ты ведь в курсе, что я завязал с этим делом. - Да, я знаю, но мне больше не к кому обратиться. Пожалуйста, помоги. Вздохнув и резко посерьезнев, Роберт провел его в небольшую комнату, явно рабочий кабинет. Волландер мало понимал в компьютерах, но стоявший там системный блок и несколько подключенных к нему мониторов выглядели очень внушительно. - Садись, - кивнул парень на одно из офисных кресел. - Рассказывай, что такого могло произойти, что ты не можешь пробить все, что нужно, через полицейские каналы. Курт сел и несколько мгновений собирался с мыслями. - Я не могу рассказать тебе всего. Это не моя история. - Час от часу не легче, - покачал головой Модин. - О-кей, зайдем с другой стороны. Какая конкретно информация тебе нужна и где ее искать? - Мне нужно прочитать историю болезни бывшего пациента истадской клиники, - глядя в пол и внутренне содрогаясь от осознания того, что просит другого человека нарушить для него закон, отчеканил Волландер. - И, пожалуйста, не спрашивай меня, кто это такой. Он не преступник, но мне очень нужно увидеть его диагноз и записи лечащего врача. Это все, чем я могу с тобой поделиться. Бывший хакер скривился, секунду-другую думал, но затем все же сдался и кивнул: - Ладно, уговорил. По старой дружбе, в последний раз. - Спасибо, - чуть расслабился инспектор, но тут же спохватился: - Что тебе будет нужно для того, чтобы, ну... - Имя пациента или его идентификационный номер и период, в который он лежал в больнице. Молча написав на предложенном клочке бумаги необходимые данные, Волландер встал: - Сколько тебе понадобится времени? Роберт только слегка беспечно пожал плечами: - Дня три. Может, четыре, если особенно тщательно заметать следы. Я тебе позвоню. Курт кивнул, глянул в сторону прихожей: - Тогда я, наверное, пойду. Снова пожав плечами, Модин вышел за ним в коридор, молча дождался, пока инспектор полиции обмотает вокруг шеи теплый шарф, наденет куртку. - Знакомое имя, где-то я его уже слышал. От неожиданности Курт слегка вздрогнул, но быстро взял себя в руки: - Вряд ли. Он не настолько известный человек. Надежды на то, что Роберт не докопается до истины, практически не было, но к этому разговору Волландер был пока не готов. Бывший хакер же задумчиво кивнул, не спуская с Волландера пристального взгляда: - Как скажешь. Инспектор уже переступил через порог, но в последний момент, прежде чем за ним закрылась дверь, обернулся: - Роберт? - Да? - Пожалуйста, только не читай то, что ты там найдешь. Модин удивленно приподнял брови, затем медленно кивнул. И Волландеру пока что показалось этого достаточно. * * * Одиноко стоявшую под железнодорожным мостом машину обнаружил рано утром пожилой мужчина, гулявший с собакой. Спустя десять минут на место подъехал полицейский патруль. Еще через полчаса перед ней стоял совершенно не выспавшийся Волландер, зябко кутаясь в пальто и кляня себя за забывчивость. Теплый шарф на шею ему бы не повредил. Минувшим вечером он засиделся у Магнуса допоздна. Они пили кофе и уютно молчали. На столе стояла початая бутылка аквавита, но Мартинссон за все время так и не притронулся к стопке с напитком. Сам Волландер сделал пару глотков на пробу, скривился, в очередной раз убедившись, отчего так не любит этот напиток. После же только прихлебывал кофе из большой чашки - явно купленной в Икее - и пытался понять, почему ему было так спокойно и хорошо. Именно здесь, на этой кухне, сидя в полюбившемся кресле, которое Магнус с притворным тяжелым вздохом прикатил из рабочего кабинета. Они обменялись лишь парой фраз, самой длинной из которых была: "Наверное, нужно купить сюда еще один стул?" На это Курт только усмехнулся в чашку, глядя на задумчиво покусывающего кончик карандаша Мартинссона. - Найберг уже выехал, - остановилась рядом с ним Анне-Бритт, вернув из воспоминаний в настоящее. Курт кивнул, еще несколько мгновений смотрел на неподвижное тело на водительском сидении, а затем отошел в сторону, переключив внимание на само место происшествия. Под мостом снег лежал большими островками, тут и там оставляя обнаженным крупный гравий, которым была выстлана земля вокруг. - Вчера ведь не было снегопада? - уточнил Курт у женщины-инспектора. Хоглунд отрицательно мотнула головой. - Значит, если здесь кто-то ночью потоптался, должны остаться следы. - Я скажу патрульным, чтобы осмотрели все вокруг, когда рассветет, - она нахмурилась и взглянула на него снизу вверх; смешная в этой своей ярко-оранжевой шапочке с длинной кисточкой на макушке. - Подозреваешь, это не самоубийство? - На этот вопрос нам ответит Найберг, - пожал плечами Волландер. - Не хочу делать выводы раньше времени. Сцена была обставлена по всем правилам грамотного самоубийства. Безлюдное место, старая машина, длинный шланг, тянущийся от выхлопной трубы в салон. И все же что-то ему не нравилось. На подсознательном уровне, беспричинно. Прошел еще целый час на морозе, под порывами пронизывающего ветра, прежде чем эксперты закончили колдовать над машиной; тело увезли в морг раньше, констатировав отсутствие внешних видимых повреждений. Найберг обещал не тянуть со вскрытием и первичным отчетом лаборатории. Длинные зимы были причиной высокого уровня самоубийств по всей Скандинавии, и Истад не был исключением. Но каждый случай рассматривался полицией со всей серьезностью, чтобы исключить возможность попытки замаскировать настоящее убийство. В управлении Волландер успел только снять пальто и включить компьютер, чтобы проверить почту, когда Холгерссон созвала их, ставший таким маленьким, отдел на совещание. Суть его сводилась к тому, что зима еще толком не началась, а статистикой мертвых тел в Истадской коммуне уже интересуются из Главного полицейского управления лена Сконе в Мальмё. - Курт, у тебя есть что сказать? - повернулась к нему начальница, надевая очки и устремляя на него внимательный взгляд. Старший инспектор вздохнул, подумав, что ему бы очень не помешало хлебнуть для начала кофе. Вслух же он сказал совсем другое: - За последний месяц были найдены шесть тел, следствие по которым прекращено за отсутствием состава преступления: два утопленника, три самоубийства, один случай естественной смерти. Еще поножовщина на дискотеке, над ней работает Анне-Бритт, но там, по-моему, глухое дело, - Хоглунд мрачно кивнула, подтверждая его слова. - В такой толпе, естественно, никто ничего не видел и не слышал. И у меня польские гастролеры, вздумавшие устраивать разборки на нашей территории и оставившие два трупа. Я собираю последние материалы для передачи дела в суд. - И все? - уточнила Холгерссон. - А остальное по мелочи: кражи, домашние скандалы с увечьями, мошенничество... Да что я вам рассказываю? - развел руками Волландер. Анне-Бритт и молчаливо присутствующий на совещании Найберг понятливо закивали. - Мне понятна текучка и загруженность, но у нас и показатели раскрываемости снизились по сравнению с прошлым кварталом, - прежде чем Курт успел что-либо сказать, Лиза вскинула вверх руку: - Я понимаю, что без Мартинссона вам тяжело тянуть столько дел, да и от стажеров не так уж и много пользы... - Это слабо сказано, - тихо фыркнул себе под нос Курт. - ... но мы должны собраться и приложить все усилия для того, чтобы исправить текущее положение, - не обратив на него внимания, продолжила начальница. Дальнейшую мотивационную речь Курт пропустил мимо ушей, благо она оказалась короткой. - Задержись на минутку, - попросила его Холгерссон после совещания. Догадываясь, о чем пойдет разговор, Волландер поморщился, но закрыл дверь. Обратно на стул он не сел, предпочтя нетерпеливо нависнуть над столом хозяйки кабинета, явно намекая на то, что у него еще куча неотложных дел. - Ты уже говорил с Мартинссоном? Какой интересный вопрос. С подковыркой, о которой не знает сама спрашивающая. Можно ли назвать разговором беседы немого с глухим? Иначе назвать тот уровень общения, который у них установился с Магнусом, Волландер не мог. - Я навещал его несколько раз, но не уверен, что ему вот прямо сейчас необходимы все эти дополнительные проблемы, - обтекаемо, но честно ответил он. - Время идет, Курт, - напомнила ему Холгерссон. - Знаю, - кивнул он, затем глубоко втянул носом воздух, чувствуя, как медленно нарастает в нем нежеланное напряжение, и предложил: - Лиза, давай начистоту. Та кивнула. - Сколько прошло с тех пор, как его выписали из больницы? Пара недель? Ну, хорошо, почти месяц. После того, что он пережил, может мы дадим уже парню спокойно отгулять положенный ему отпуск на восстановление? - Мне нужно знать, на что рассчитывать в конце этого самого отпуска. Лизу тоже можно было понять. Она одна тянула на себе все полицейское управление Истадской коммуны и предпочитала узнавать о грядущих неприятностях задолго до того, как они перерастали в категорию крупных проблем. - Я понимаю, - искренне кивнул Курт, чувствуя, однако, и бескомпромиссное желание защитить Магнуса от бюрократических деталей хотя бы на время, - но и ты пойми, что у Мартинссона сейчас и без нас полно забот. Давай хотя бы еще месяц не будем зажимать его в угол, вынуждая принять какое-то решение. Ничего хорошего от такой спешки не получится. Холгерссон помолчала, сняла очки и начала протирать их немного нервными движениями. - Как он там вообще? - наконец спросила она. - Я пару раз звонила, но он не поднял трубку. Черт. А вот подробностей о реальном состоянии Магнуса начальнице знать было вовсе необязательно. - Нормально, - Курт пожал плечами, - как и следовало ожидать: много спит, пьет лекарства, в квартире наконец прибрался, а то там слой пыли уже с палец был. - Это хорошо, - кивнула Лиза с непонятным ему выражением лица. - Пусть отдыхает, ему это сейчас необходимо. - У тебя все? - Да. Волландер уже был у самой двери, когда Холгерссон окликнула его: - Курт? Он молча глянул на нее через плечо. - Спасибо, - и пояснила: - Я думала, что твой конфликт с Мартинссоном зашел слишком далеко. Теперь вижу, что ошибалась, и рада, что вы с ним все же нашли общий язык. И снова это нечитаемое выражение лица, которое Курту никак не удавалось разгадать. - Он еще не вышел на работу, - напомнил он Лизе, просто чтобы не терять связь с реальным положением вещей, скрытым за ворохом недосказанностей. В ответ она только улыбнулась и жестом приказала выметаться из ее кабинета. Усмехнувшись, Курт так и сделал. * * * Курт звонил и звонил, но дверь никто не открывал. Это было странно, так как он не мог себе представить, чтобы хозяйка квартиры куда-то отправилась в такую погоду. На улице снова разошлась метель, машины медленно двигались по улицам, меся колесами серую нетающую кашу; ветер с силой бросал в лица редких пешеходов пригоршни сухого колкого снега. Бросив явно бесполезное занятие и начиная волноваться, Курт попытался заглянуть в окно. Внутри было темно, ни лучика света не виднелось из других комнат, бунгало казалось покинутым. И это в такое позднее время, когда все магазины и офисы уже давно закрыты. Обойдя дом, Волландер позвонил в дверь соседей. У них горел свет, приглушенно доносился звук то ли радио, то ли работающего телевизора. Спустя несколько секунд ему открыл пожилой мужчина. Хозяин с некоторой опаской глядел на позднего гостя, и Курт, немного помедлив, предъявил ему удостоверение инспектора полиции. - Добрый вечер, - поздоровался Курт. - Прошу прощения за беспокойство, но вы не знаете, с вашей соседкой, госпожой Сунден, все в порядке? - Добрый, добрый, - неожиданно глубоким басом отозвался сосед. - А в чем, собственно, дело? Что-то случилось, или вас ее сын прислал? - Сын? - Волландер не сразу сообразил, что тот говорит о Мартинссоне. - Ну да, Магнусом его, кажется, зовут, - наморщил лоб тот и сочувственно покачал головой. - Такая беда, такая беда. Хельми так переживала, едва до "скорой" не дошло. Слава Богу, что все обошлось! - Я начальник Магнуса, Курт Волландер - представился инспектор и пожал тут же протянутую руку. Рукопожатие вышло крепким и сухим, очень мужским и коротким. - Мне нужно встретиться с госпожой Сунден, но, судя по всему, ее нет дома. - Очень приятно, Алвар Бергман. А Хельми уехала. - Как уехала? - несказанно удивился Курт. - Давно? - Да уж около месяца, - почесал в затылке сосед, - может, даже больше. У ее родственницы муж умер, оставил все хозяйство на нее одну. Вот Хельми и вызвалась помочь, вдвоем-то все сподручнее за фермой следить. Такого поворота событий Волландер не ожидал. И как он только теперь начал догадываться, Магнус был в курсе отъезда старушки. Поэтому сохранял совершенное спокойствие и не дергал самого Курта с просьбами ее навестить и проверить, как у нее дела. Однако, если верить словам Алвара, Хельми уехала, когда Мартинссон все еще лежал в больнице. И это было странно. Инспектор не понимал, как она могла бросить парня, который фактически стал ее приемным сыном, совсем одного. - Нового адреса госпожи Сунден у вас, конечно же, нет? - спросил Волландер, особо, впрочем, не надеясь на положительный ответ. И очень удивился, когда Алвар попросил его подождать и вскоре вернулся с почтовым конвертом. В тот вечер ехать к Хельми Сунден было уже поздно, но на следующий день Курт прямо с утра, к вящему недовольству Лизы, взял отгул. Дорога была неблизкой, и на место Волландер приехал только к полудню. Если Хельми и удивилась, увидев его на пороге дома, то виду особо не подала. Поздоровалась она с ним довольно холодно, но в дом пригласила. Впрочем, Курт сильно подозревал, что гостеприимство было, скорее, вынужденным, чем искренним. Не выгонять же гостя, даже не обогревшись, обратно на мороз. На кухню - в гостиную его не пригласили - ненадолго зашла другая женщина, молча кивнула, бросила на Курта любопытный взгляд, но задерживаться не стала, оставив его наедине с Хельми. Пожилая женщина разлила чай по высоким глиняным кружкам, поставила на стол тарелку со сдобой и предложила угощаться. Поблагодарив, Волландер ограничился тем, что начал медленно, мелкими глотками, тянуть обжигающе горячий чай, чувствуя, как по усталому от долгой дороги телу разливается тепло. - Должна признать, инспектор, что не ожидала вас снова увидеть, - наконец сказала Хельми. Курт едва слышно хмыкнул и ответил в тон ей: - Хм, не ожидал, что вас окажется так тяжело найти, госпожа Сунден. - Магнус в курсе моего отъезда, вы могли спросить его, - заметила она. - Да, вы правы, - кивнул он. Разговор заглох, и они какое-то время сидели в напряженной тишине, неуютной и тянущей. Хельми сверлила его прямым неодобрительным взглядом прозрачных старческих глаз. Наконец Волландер не выдержал: - Не знаю, чем я вас рассердил, но мне действительно нужно с вами поговорить. Точнее, мне нужен совет. - Я просто смотрю на человека, который казался таким искренним в своем желании найти Магнуса, когда тот пропал. Мне тогда казалось, что вам действительно не все равно, инспектор, - ответила Хельми слегка дрожащим от сдерживаемых эмоций голосом. - А вы просто делали свою работу. - Конечно, мне не все равно! - возмутился Волландер, ставя кружку на стол. - Магнус, в конце концов, мой коллега. - Магнус вам никто, инспектор, - отчеканила женщина. - Иначе вы бы хоть раз пришли навестить его в больнице. Но вас там не было! Курт стушевался и отвел взгляд. На это ему сказать было нечего. В те четыре недели, которые Мартинссон провел под опекой врачей, было так легко находить удобные оправдания тому, чтобы избегать посещений. И так легко было убедить себя, что тот не хочет его видеть. Наверное, потому что самому Курту было невыносимо трудно в тот единственный самый первый день смотреть на Магнуса, видеть следы от побоев на его лице, понимать, что все это случилось из-за него. Что этот выстрел из прошлого все же достал кого-то близкого ему; кого-то, чья судьба была Волландеру небезразлична. От одной мысли о том, что ему придется как-то смотреть Мартинссону в глаза, становилось абсолютно невыносимо. Сейчас, когда он видел, как лицо Магнуса освещается тихой радостью при виде него, Курт понимал, каким на самом деле был трусом. Но прошлого не изменить, можно только попытаться исправить совершенные ошибки. Закрыв лицо ладонями, чтобы хоть как-то спрятаться от справедливого гнева госпожи Сунден и от собственного чувства стыда, Волландер глухо произнес: - Магнусу очень и очень плохо. Ему страшно и больно. Он снова не разговаривает. Сначала я не понял, что все так плохо; подумал, что он просто не хочет говорить именно со мной. Но, кажется, он просто не может. Каждый вечер мы сидим у него на кухне, я рассказываю ему о работе, о делах, о том, как мы все его ждем. Но Магнус молчит. И я не знаю, как ему помочь. Курт не был уверен, что Хельми поймет что-то из его путанного и сбивчивого рассказа, и, более того, боялся, что он излишне ее взволнует. Но она не реагировала, и он рискнул взглянуть на нее сквозь все еще прижатые к лицу пальцы. Женщина сидела и, не моргая, смотрела куда-то в глубину своей кружки с чаем. На ее лице застыло выражение вины и... такого же стыда, какой мучил самого Волландера. - Почему вы оставили его одного? - мягко, стараясь, чтобы это не прозвучало обвинением, спросил Курт. - Вы ведь были Магнусу ближе всех, практически приемная мать. Ладно я, запутавшийся дурак, решивший, что он не хочет меня видеть. Но вы? Госпожа Сунден порывисто вздохнула, словно пытаясь сдержать слезы, и тихо ответила: - А я не смогла видеть его таким. Разбитым, сломанным. Его лицо... - она не выдержала, закрыла глаза ладонью и лишь затем продолжила. - Мне стало плохо в коридоре, а Магнус как-то узнал про это. И уговорил медсестру помочь ему навестить уже меня. Он тогда сказал, чтобы я больше не приходила. Что ему будет только тяжелее, если придется еще и обо мне беспокоиться. А потом у Беаты вот несчастье случилось... - Это ведь была его идея? - Да, - кивнула она. - Как вы догадались? - Как я уже начал понимать, это очень в его характере, - усмехнулся Курт и пояснил: - Беспокоиться о других. - У него никого больше нет, инспектор, - уже намного мягче, чем в начале разговора, произнесла Хельми. - А за тех, кто есть, Магнус держится изо всех сил. Вы ему тоже небезразличны. Поэтому он так и переживал, что вы не приходите. - Он так вам сказал? - удивился Волландер. - Нет, ну что вы, - укоризненно посмотрела на него женщина. - Но у меня ведь тоже есть глаза, да и родилась я на этот свет не вчера. А уж Магнус для меня и вовсе - открытая книга. - Тогда вы знаете, как ему помочь? - с надеждой спросил Курт. - Вы ведь уже когда-то сумели его разговорить. Уверен, это можно сделать снова. Как вы это сделали тогда? - Помните, что я вам сказала в нашу прошлую встречу, инспектор? Говорите с ним, рассказывайте ему о том, что происходит в вашей жизни: не только о работе, а о себе самом, о ваших мыслях, переживаниях. Дайте ему понять, что он важен, что в действительности вам хочется не просто говорить, а разговаривать. С ним. И главное - не бросайте его, инспектор. Долго засиживаться в гостях у госпожи Сунден и ее родственницы Волландер не стал. Дорога обратно предстояла неблизкая, а тусклое зимнее солнце уже начало клониться к закату. По пути в Истад у него не шли из мыслей последние слова Хельми, сказанные перед тем, как расстаться: - Магнус всегда считал, что для того, чтобы по-настоящему узнать людей, нужно с ними разговаривать. Временами могло показаться, что он говорил слишком много, но как еще невозможно одинокий человек может найти кого-то близкого? Кто смог бы стать ему настоящим другом или кем-то большим? И было нестерпимо стыдно, когда, глядя назад, Курт вспоминал, сколько раз грубо обрывал Мартинссона, заставлял того замолчать. Даже когда в этом не было нужды, а причиной было лишь его собственное дурное настроение. Конечно, обычно на любой работе действительно вступал в силу принцип "меньше слов, больше дела". Но что делать тогда, когда кроме этой чертовой службы, этих нескольких, таких разных людей в твоей жизни по сути ничего больше нет? Курту было тяжело вспоминать, как поначалу Магнус еще пытался как-то навести мосты, узнать о нем побольше и рассказать о себе. А затем молодой инспектор стал все чаще и чаще отмалчиваться, оставлять свое мнение при себе, замыкаться и уже в свою очередь отталкивать прочь. Пока не настал день, когда их с Куртом разговоры не свелись к докладам и отчетам о проделанной работе. Тогда Волландеру не нужны были лишние люди в его полной собственных проблем жизни. Сейчас он не знал, как вернуть обратно ту простоту и легкость общения с Магнусом, которая когда-то была так доступна - только руку протяни. * * * Звонок от Роберта Модина раздался уже на следующий день. Договорившись о том, что Курт заедет за нужной ему информацией вечером в то же время, что и в прошлый раз, хакер отключился. А Волландер направился к Лизе Холгерссон предупредить, что уйдет пораньше. От нее как раз выходил Найберг, который сбавил шаг, поравнявшись с инспектором: - Зайди ко мне, когда будет время. Надо поговорить. Курт провел у Лизы около четверти часа. Она снова завела разговор о статистике преступлений, раскрываемости дел и, к его удивлению, о возможном расширении отдела. - Конечно, мы все будем рады снова видеть Мартинссона, но даже с ним в отделе все равно будет на одного штатного инспектора меньше. Никто ведь так и не пришел на замену Сведбергу. Подумав, Волландер признал ее правоту. Поначалу им всем было слишком тяжело привыкать к мысли о том, что одного из них больше нет. Но со временем они наловчились тянуть лямку втроем и временами фактически забывали о том, что раньше их было четверо. - Проблема в том, что к нам не так уж и стремятся ехать, - поделилась с ним своей головной болью Холгерссон. - Все же Истад маленький город, мало чем примечательный. Молодежь предпочитает оседать в больших городах, а с опытными инспекторами, боюсь, ты не сработаешься, если помнить прежний опыт. - И как ты думаешь это решать? - Придется увеличивать начальный оклад, иного выхода я не вижу. Нам нужно хоть какое-то преимущество перед другими управлениями. - О да, могу представить, как будут рады Мартинссон с Анне-Бритт, когда узнают, что какой-нибудь новичок сходу станет зарабатывать столько же денег, сколько и они со всем их опытом работы. Тебе так нужен бунт на корабле? - поморщился Курт. - Они получат повышение окладов, это даже без вопросов, - Холгерссон потерла пальцами виски. - Честноe слово, каждый раз, когда я об этом думаю, у меня начинает болеть голова. - Могу только посочувствовать, - усмехнулся Курт. - Как я понял, именно поэтому ты так на нас и наседаешь в последнее время? - А ты как думал? Сейчас самое время, когда распределяется бюджет на следующий год. Мы должны как-то улучшить текущие результаты, иначе наши денежки уплывут куда-нибудь еще. И плевали они на то, что у меня только полштата инспекторов, которые работают на износ. Волландер вышел от Холгерссон, оставив начальницу думать над насущными проблемами полицейского управления, и спустился к Найбергу. Тот его явно ждал. Молча выложил на стол отчет экспертов, присовокупив к нему отчет о вскрытии. Курт сгреб оба, быстро пробежал глазами по строчкам, привычно заостряя внимание на самом важном. Самоубийство. Следов насилия на теле не обнаружено. - Ну и? Тебе что-то показалось странным? Найберг усмехнулся, забрал у него отчет лаборатории, пролистал и ткнул пальцем в данные токсикологии. - В его крови были обнаружены следы сильного снотворного. - Которое было выписано домашним врачом, - подтвердил Волландер. - Если не ошибаюсь, погибший принимал его уже около года. - Это может быть случайностью, но... показатели концентрации принятого препарата немного превышают обычную дозу. Да и зачем вообще глотать таблетки, если собираешься задохнуться выхлопными газами в собственной машине? Почему бы просто не принять большую дозу снотворного и отойти в мир иной, лежа в собственной кроватке? Зачем вся эта суета с отравлением газом? - Хм... - задумался Курт. - Да, что-то тут не сходится. - Это, конечно, может быть притянуто за уши, - вздохнул Найберг, - но, по-моему, стоит тут немного копнуть поглубже. - Посмотрим, что мне удастся найти, - кивнул Курт, собрал документы, чтобы забрать их с собой, но уже в дверях замешкался и жестом обвел комнату: - Тебе никогда не бывает здесь одиноко? Тут и поговорить-то не с кем? На это Найберг рассмеялся: - Почему, ты думаешь, я столько времени торчу в следственном отделе? У вас, ребята, всегда что-то интересное происходит. Остаток рабочего дня Волландер провел, копаясь в жизни молодого самоубийцы, но как ни старался, не нашел ничего, чтобы подкрепить смутные подозрения Найберга и слабый голос собственной интуиции. А вечером его снова окружали улицы Копенгагена, ярко светящиеся витрины магазинов и толчея часа пик. На этот раз он приехал вовремя, но все же потратил несколько минут на то, чтобы зайти в тот же магазин и купить еще одну бутылку аквавита. В ближайшее время он больше не собирался в Данию и небольшой запас Магнусу не помешает. Себе Курт взял бутылку вина и зачем-то, хотя почти никогда не пил крепкие алкогольные напитки, виски. Роберт открыл ему дверь после третьего звонка и тут же торопливо вернулся в рабочий кабинет. Волландер последовал за ним, не раздеваясь. В конце концов, он не собирался задерживаться. Хакер протянул ему папку из мягкого пластика, внутри оказалась средней толщины кипа скрепленных между собой листов. - Нельзя было просто скопировать файл на флешку? - поморщился инспектор. - Нет, - коротко и как-то сдавленно ответил Роберт, но затем поймал на себе удивленный взгляд и пояснил: - Не хочу оставлять следы, которые могут привести ко мне. Я и так постарался там ничего руками не трогать, а только послал документ распечатываться на принтер в интернет-кафе и после потер все следы. - Ясно. Модин выжидательно на него уставился. Затем отвел взгляд, поправил рукава свитера, сунул руки в карманы, но уже в следующую секунду вытащил и почесал ладонь. - Черт возьми, - понял наконец Волландер причину нервозности хакера, - я же просил тебя не читать! Несколько долгих секунд Роберт молчал, затем шмыгнул носом: - Тот парень, белобрысый. Который меня охранял в подвале. Это ведь он, да? Его история болезни? Обессиленно выдохнув, Волландер чуть помедлил, но все же кивнул: - Да. - У него имя такое, запоминающееся, - пояснил хакер, а затем наконец оторвал взгляд от полки с книгами на стене и перевел его на инспектора. Тревожный это был взгляд, словно ищущий что-то в самой глубине души Курта, испуганный и полный сострадания. - За что его так? И Волландер не знал, что ему на это ответить. Как объяснить, что в этом мире с хорошими людьми порой случаются совершенно ужасные вещи? Просто так. Ни за что. - Я бы не смог такое вынести, - тихо, почти шепотом сказал Роберт. - Сбрендил бы, а он... Волландер нахмурился, покосился на папку в своих руках, заново ставя под сомнение необходимость узнать содержимое истории болезни Мартинссона. - Магнус очень сильный человек, - ответил Курт, стараясь, чтобы его голос звучал ровно. - Но... - внезапно хакер расширил глаза, осознав одну простую истину: - Ты не знаешь? Ты... Твою же! Ты же, мать его, ничего не знаешь! Ничего из всего этого дерьма! Несколько секунд Модин грязно ругался, а затем сделал попытку вырвать из рук Волландера папку: - Отдай! Какой же я дурак! Отдай, тебе не нужно это читать! - а когда инспектор отпихнул его от себя, жалобно попросил, словно разом растеряв все силы: - Пожалуйста, Курт. Поверь, тебе правда это не нужно. Но Курт уже пятился из комнаты в коридор, не спуская глаз с хакера на тот случай, если тот снова попытается отобрать у него с таким трудом добытую историю болезни. Курт уже успел выйти из квартиры и спуститься на один лестничный пролет, когда услышал сверху крик Роберта: - Подожди! - хакер быстро спустился немного вниз, но замер в нескольких ступеньках от него. Чуть поколебавшись, Модин попросил: - Ты ему передай, этому парню... Нет... Черт! Не надо. Курт, ты ведь ему поможешь, да? Волландер молча кивнул. Ему уже было немного жутко. Что же такого было написано на этих нескольких листах бумаги, что настолько задело беспечного хакера? Чего он сам не знает о двух сутках, которые Магнус провел в руках сумасшедшего Ванга? * * * Глубокой ночью, сидя в старом потертом кожаном кресле, Курт читал историю болезни Магнуса и не замечал, как по его лицу бесконечными влажными дорожками текут слезы. Срываются с подбородка вниз или солью высыхают на губах, беззвучно шепчущих одно и тоже: - Господи, зачем же ты с ним так? Ну зачем?