Stains of Time

      Вся та чушь про то, что у кошек девять жизней, похоже, распространялась и на людей, думал Фрэнк, ступая под лучи солнечного света. Да, он выходил на улицу, будучи в тюрьме, но лишь во двор, огороженный со всех сторон, над территорией которого вечно нависало дымовое облако. Теперь же он был на свободе. Оглянувшись по сторонам, он увидел землю, деревья, дома, людей и настоящую траву, которую не имел возможности наблюдать в течение нескольких месяцев. Там, куда их выпускали на прогулки, не было никаких признаков растительной жизни, ведь всё уже давно было вытоптано заключенными. Но это осталось позади, сейчас же Фрэнк любовался зеленью и дышал свежим воздухом, видя, что окружающие его люди одеты в нормальную одежду. Он был свободен. Он действительно был свободным человеком. Он мог ходить по траве, да и вообще мог отправиться куда ему, чёрт возьми, вздумается. Но все его мысли были лишь о кошках с их девятью жизнями.       Люди тоже попадали под это определение, ибо на данный момент Фрэнк прожил как минимум пять жизней. Первая из них была незадолго до его восемнадцатилетия, когда он, будучи обыкновенным раздражённым подростком, вырвался из-под контроля своих родителей. Следующая из этих жизней продлилась недолго. Это был его восемнадцатый день рождения, день, когда он обрёл свободу, после чего последовал арест и вынесение приговора, что в свою очередь привело к целой цепи других жизней. Пребывание в тюрьме он, казалось, разделил на три части, каждая из которых выделялась разными людьми и личностями. Существовали жизни: до Джерарда, с ним и после него, хотя последняя продлилась всего-навсего около получаса, во время которого они дрались и проклинали друг друга. Злость до сих пор сочилась по жилам Фрэнка. Однако, стояв на обочине, он понимал, что тюрьма в буквальном смысле осталась у него позади. Огромное здание, которое столького его лишило, теперь являлось лишь воспоминанием. Всё было в прошлом, хотя Фрэнк и знал, что оно по-прежнему будет отражаться в той или иной мере на его теперешней жизни, как бы он ни пытался с этим бороться.       Та жизнь, которая у него была теперь, совсем его не радовала. И если у людей, как у кошек, их было девять, то количество жизней Фрэнка приближалось к концу. Ему стало интересно, каково будет, когда останется лишь одна и будет ли она такой же жалкой, как предыдущие. Фрэнку не хотелось быть кошкой, но, по крайней мере, так он получал шанс за шансом.       Он уже начал ненавидеть своё новое возрождение. Фрэнк, словно младенец, едва дышал, а глаза его были закрыты. Но ненависть из прошлой жизни, наряду с ранами, которые он получил, перенеслась в следующую. Так же как и остальные проблемы, в принципе. У Фрэнка не было денег. Последние, что у него были, пришлось потратить на адвоката, а те, что оставила ему тётя, ушли на помощь Джерарду. От одной мысли о нём Фрэнк усмехнулся и плюнул на землю. Он не мог поверить, что позволил этому ублюдку стать частью своей жизни. Не мог поверить, что позволил ему захватить свой разум, овладеть им целиком и полностью.       Но та жизнь осталась в прошлом, и была начата новая. Вдали от тюрьмы и Джерарда. Фрэнк не знал, что из этого причиняло больше боли, но теперь всё было кончено.       Он ожидал снаружи, пока за ним приедут и заберут домой, если это можно будет так назвать. У Фрэнка никогда не было настоящего дома. Он жил с родителями под одной крышей, но ведь между зданием и домом есть существенная разница. Дома ты чувствуешь себя желанным. Здание же просто предоставляет тебе место, ограниченное стенами. Там, где раньше жил Фрэнк, ему никогда не были рады. Даже в тюрьме, теоритически это был его дом — место, где он жил, Фрэнк никогда не чувствовал себя желанным. Вроде как Джерард нуждался в нем, но, оглядываясь назад, мальчишка понимал, что нужен был ему лишь для удовлетворения собственных потребностей. Фрэнк никогда не принадлежал этому месту, что его собственно и не огорчало. Но он не мог перестать задаваться вопросом, найдет ли он вообще когда-нибудь место, где ему будут рады. Казалось, он провел всю свою грёбаную жизнь в поисках человека, которому он будет небезразличен. Но опять-таки, он уже прожил так много жизней, что все его поиски сливались воедино, приобретая неясные очертания, поэтому, возможно, на самом деле прошло не так уж и много времени. Фрэнк выкинул эти мысли из головы. В данный момент ему нужна была лишь крыша над головой, а не кто-то, кто бы хотел его или заботился бы о нём. Последний раз, когда он впустил человека в свою душу, это не привело ни к чему хорошему — лишь причинило много боли. Теперь Фрэнку придётся справляться со всем в одиночку. И как трудно бы это ни казалось, всё было к лучшему.       Перед тем как выпустить Фрэнка охранник спросил у него, кто собирается за ним приехать. Тогда-то он и понял, что совершенно не продумал эту деталь. Он был без понятия, кому звонить. Его тетя к этому моменту находилась уже очень далеко, а остальным членам семьи было наплевать на мальчишку. Он застрял. Он был свободен, но застрял в неопределенности, воцарившейся в комнате, по-прежнему чувствуя жар, исходящий от ада, которым и являлась тюрьма. Фрэнк обдумывал все возможные варианты. Он мог в одиночку просто переступить порог этих огромных стальных дверей и бороться за себя, но знал, что это не сработает. Ему необходимо было место для проживания, если он всё-таки надеялся выжить. Осознание этого заставило его принять решение, несмотря на то, как сильно бы ему ни хотелось этого делать, другого выбора не было. Переборов свой страх, он всё же набрал номер. Отчаянные времена требуют отчаянных мер, и из-за наличия большого количества таких моментов, казалось, перерывов между ними и вовсе не было.       На другом конце телефона послышался слегка раздражённый голос, но как только Фрэнк сообщил, кем являлся, тот сразу приобрёл дружеский тон.       — О, привет, Фрэнк! — со смесью шока и восторга ответил Джефф. — Когда ты вышел?       — Сегодня, — заявил Фрэнк, переминаясь с ноги на ногу.       — Отлично, — сказал Джефф с присутствующим в его голосе намёком на зависть. Сам он на месяц был отправлен в исправительный центр для несовершеннолетних, но и это на первых порах казалось ему адом. У него и раньше были проблемы с законом, но так, ничего серьезного. После пребывания в таком заведении раны быстро заживают, и вот Джефф вновь был готов искать приключения на свою задницу. Он был на испытательном сроке, но, учитывая то, что его надзиратель оказался полным тупицей, парень возомнил себя непобедимым. Он был так же, как и Фрэнк, изумлён обретённой свободой и хотел, чтобы его друг оставался за решеткой как можно дольше. На данный момент Джефф имел неплохую репутацию за отбывание срока в колонии. Райан отделался испытательным сроком благодаря адвокату, нанятому его отцом, так что Джефф наслаждался своим звёздным часом. Возвращение Фрэнка положит конец всему этому, чего парню искренне не хотелось, но, опять-таки, речь шла о Фрэнке. Фрэнк был легендой. Его нельзя было не уважать.       — Мои поздравления.       — Спасибо, — ответил Фрэнк. — Слушай…       — Тебе нужно жилье? — перебил его Джефф, догадавшись, что пытался сказать другой парень, и прежде чем тот успел ответить, закончил свою фразу. — Конечно, можешь остановиться у меня. Я сейчас живу у отца, его никогда нет дома. Можешь спать на диване, — остановился он, о чём-то задумавшись.       — Как в старые добрые времена, — со смехом добавил Джефф. Фрэнк тоже выдавил смешок, хотя на самом деле и понятия не имел, о каких старых временах шла речь. Для него старые времена это, когда он был заперт в тюремной камере с бездумно трахающим его Джерардом. Фрэнк тут же выкинул эти ужасные воспоминания из своей головы.       — Да. Спасибо тебе, — заикаясь, произнёс Фрэнк, отвыкнув от разговоров со своим другом. Он был настолько уверен, что больше никогда не увидит тех людей, которых оставил позади. Даже если бы те пришли навестить его в тюрьме, он бы отказался от свидания. И по выходу из тюрьмы Фрэнк планировал уехать из грёбаного Джерси и начать новую жизнь где-нибудь в другом месте. У него не было ни малейшего понятия насчёт того, как он собирался осуществлять этот свой план, но он всё же у него был, и тот, словно хомяк в колесе, крутился в его голове. Но вскоре стало понятно, что осуществить эту идею было невозможно. Теперь он был вынужден унижаться перед своим младшим другом. Его отвращала одна мысль об этом, но желание выжить всё же было сильнее.       Ты делаешь то, что должен, ради того, чтобы выжить. Эти столь знакомые слова эхом отдавались у Фрэнка в голове.       — Я заеду за тобой минут через пятнадцать, ладно? — спросил Джефф, будто ножом, который привык носить с собой старший парень, врезаясь в мысли Фрэнка.       — Да, конечно. Ещё раз спасибо, — ответил он, но тот уже повесил трубку.       В следующий момент Фрэнк находился снаружи, готовый уехать подальше от этого места, и ожидал Джеффа, который должен был подобрать его на старой машине своего отца. Он был готов думать о чем угодно, даже о котах, лишь бы выкинуть из головы мысли о Джерарде. Хотя имя этого парня, казалось, навсегда отпечаталось в его памяти.       Наконец-то раздался столь знакомый резкий звук устаревшего двигателя, прервавший мысли Фрэнка. Он увидел, как Джефф припарковался на обочине и, потянувшись в бок, открыл ему дверь. Фрэнк сразу же узнал блондина с грязными волосами, свисающими вперед, закрывая один глаз. Он улыбнулся, обнажая тем самым свои пожелтевшие от курения зубы. Фрэнк вяло улыбнулся ему в ответ и направился к машине.       — Привет, — сказал Джефф, когда Фрэнк уселся на своём сидении. Не дожидаясь, пока его друг пристегнёт ремень безопасности, он принялся выезжать со стоянки. Джефф вообще никогда не обращал на них внимания, думая, что те были лишь для красоты. Это было забавно, ведь Джефф был далеко не самым аккуратным водителем. Фрэнк от него далеко не ушёл, у него даже прав не было. Он был слишком ленив и упрям, чтобы стоять в длинных очередях в отделе транспортных средств с целью их получения. Да и потом, у всех его друзей были машины, и он в любой момент мог обратиться к ним с просьбой его подбросить. В конце концов, Фрэнк пристегнул ремень, не желая получить штрафной билет, который мог вернуть его в то чёртово место, из которого он только что вышел.       — Привет, — нечётко произнёс Фрэнк. Джефф не заметил отрешенного состояния, в котором пребывал его друг, и полез в передний карман за сигаретами. Он мастерски поместил сигарету между губ, поджёг ее зажигалкой, положив её обратно на место, и начал курить, не отрывая всё это время вторую руку от руля. Он гордо взглянул на Фрэнка и предложил ему тоже угоститься сигареткой.       — Нет, спасибо, — качая головой, заявил тот. — Я, можно сказать, завязал.       — Да ну? — удивлённо произнёс Джефф, отрывая взгляд от дороги, чтобы хорошенько рассмотреть Фрэнка, и тогда он понял, насколько изменился его друг. Он похудел как минимум фунтов на десять. По его лицу была особенно заметна потеря веса: щёки втянулись, глаза впали, образовались тёмные круги. Вследствие плохого питания кожа утратила свой привычный цвет. Не то чтобы в тюрьме их ужасно кормили, просто Фрэнк либо мало ел, либо же у него просто не было желания. Зачастую он по-быстрому что-то перекусывал, унимая свой голод, и проводил время с Джерардом. Было весьма очевидно, что Джефф заметил шрамы и порезы, красующиеся на лице и руках Фрэнка, а также проявляющиеся синяки из-за многочисленных ударов, которые наносил ему Джерард.       — Чувак, тюрьма тебя изменила, — со вздохом, покачав головой, пробормотал Джефф.       — Да не гони, — так же тихо и невнятно произнес Фрэнк, зная, что на самом деле всё было куда сложнее. Надув губы и скрестив на груди руки, он уставился в боковое окно, наблюдая за полуразвалившимися домами, мимо которых они проезжали. Внезапно им овладело желание вернуться в тюрьму. Он вспомнил, почему так сильно ненавидел Джерси. Это грёбаное место само по себе было адом.       — Вот он, тот Фрэнки, которого я знал и любил, — ответил Джефф на резкие слова Фрэнка. Этого, казалось, было достаточно для того, чтобы снять напряжение между друзьями. По мнению Джеффа, всё вернулось в норму. Вот только для Фрэнка это было далеко не так. Он был уже не тем человеком, которым знал его этот парень. Совсем не тем, чёрт возьми.       — Слушай, — начал Джефф, нарушая гнетущую тишину, повисшую в машине. Он не видел Фрэнка насквозь, не знал причину его боли, но он не мог не почувствовать некое беспокойство. Ему необходимо было исправить ситуацию. Если Фрэнк был зол, это означало, что кто-то обязательно должен был пострадать. — Мы поселим тебя в моём доме. Ты вновь сможешь зависать с ребятами. Вроде Райан собирался сегодня ко мне с ночёвкой. Чувак отделался испытательным сроком, счастливый ублюдок. Он будет с Дженни, хотя не думаю, что ты горишь желанием с ней встречаться. — Джефф взглянул на Фрэнка, который вёл себя абсолютно равнодушно. Не дождавшись от него ответа, парень продолжил: — Ну же, взбодрись! Всё будет как раньше. Мы обеспечим тебе уютную обстановку. Это твой дом, в конце концов, — улыбнулся Джефф, довольный своей работой. Однако он никогда не был силён в психотерапии. Фрэнк одарил его слабой улыбкой и отвернулся обратно к окну.       Кто бы ни был автором этой знаменитой цитаты, он был прав. Домой возврата нет.       Дом Джеффа, как и многие на той улице, был дерьмовый. Маленький, одноэтажный. В нём даже подвала не было, в котором мог бы спрятаться Фрэнк. Повсюду царил бардак, и казалось, о личном пространстве не могло идти и речи. Комнаты Джеффа и его отца находились в самом конце друг напротив друга. Фрэнк завалился на грязный потрёпанный временем диван, стоявший в гостиной, которая находилась в центре дома. Рядом с ней располагалась кухня, а далее по коридору — другие комнаты. При входе в дом перед вами тут же открывался вид на гостиную (или притон, как предпочитал называть её Джефф), а также стоящий напротив стены диван, на котором собственно и сидел Фрэнк. Он чувствовал себя, будто находился на чёртовом дисплее. Ему не хватало тюремной решётки, закрывающей его. Но, по крайней мере, этот дисплей находился в его распоряжении, и он мог не волноваться о том, что кто-то начнет к нему доёбываться. Во всяком случае, он так думал.       Как и говорил ранее Джефф, вскоре появился Райан в сопровождении своей новой подружки, своей новой шлюхи. Она носила слишком много макияжа и недостаточное количество одежды, что было полным несоблюдением идеального равновесия. Её волосы были настолько длинные и пышные, что, обрежь их, она, вероятно, могла бы связать целый свитер. Райан также притащил с собой Дженни, которая, по сути, ничем не отличалась от его новой подружки. Когда они оба зашли, держась под руки, в новую комнату Фрэнка, тот понял, что его ожидания оправдались. Эти двое встречались и, скорее всего, трахались. Парня эта новость не удивила. Он прекрасно понимал, что Дженни найдет себе кого-то другого, узнав, что его не будет рядом в течение шести месяцев. Казалось, она была искренне шокирована, когда вошла в комнату и обнаружила в ней сидящего на диване Фрэнка. Видимо, трёх месяцев оказалось недостаточно, и Райан не сообщил ей, что в их чертовой семье прибавление. Рай обожал сюрпризы, особенно то, как люди на них реагировали.       — Здорова, мелкий ублюдок! — что есть силы закричал он, переступая порог дома Джеффа, и тут же кинулся к Фрэнку, прижимая того к дивану, выполняющего роль кровати. Парень, находившийся под ним, начал задыхаться, чувствуя на своих ребрах тяжесть тела Райана. Хоть тот и был худым малым, энергии в нём было предостаточно, которую он зачастую направлял в насильственной форме против других людей. Фрэнк был зол, и ему пришлось собрать воедино все свои силы, чтобы скинуть с себя этого тощего мудака. Смеясь, Райан завалился рядом с ним на диване. Ему казалось, это была игра, вот только Фрэнк не привык играть в игры. Он жил в реальности, о чём Райан, похоже, никогда не слышал.       — Блять, чувак, — пытаясь отдышаться, произнёс он, облокачиваясь на спинку дивана. Оглянувшись по сторонам, его взгляд вновь сомкнулся на Фрэнке, который по-прежнему насмешливо улыбался. Вспомнив своё нежелание встречаться с Джеффом, он понял, как был не прав. Ведь из всех его друзей, если их можно было так назвать, он был самым нормальным. Райан, вот кто был ублюдком. Величайшей занозой в заднице. Райан был парнем, видеть которого Фрэнк не имел ни малейшего желания.       — Как хорошо, что ты вернулся, — выдохнул Райан и ткнул своего друга в руку. Удар оказался слишком сильным для недавно ставших чувствительными мышц Фрэнка.       — Не прикасайся ко мне, — прорычал Фрэнк, пока тот продолжал смеяться.       — Как же хорошо, что ты вернулся, — Райан вновь улыбнулся, после чего подошёл к Дженни и, заключив её в объятия, страстно поцеловал.       Со стонами и хихиканьем, Райан отстранился от неё и повернулся взглянуть на Фрэнка, как бы вспомнив, что когда-то Дженни была его девушкой.       — Оу, чувак! — заметив взгляды, которыми обменялись бывшие любовники, воскликнул он. — Совсем забыл, что между вами что-то было. Не возражаешь, если я одолжу её ненадолго? — Райан обнял Дженни сзади и подался вперед своими бедрами, отчего та завизжала. Звук был похож на тот, когда кто-то проводит ногтями по доске. От него так же, как и ото лжи Райана, Фрэнка начало тошнить.       — Пользуйся на здоровье, — ответил он, поднимая вверх свою руку, показывая тем самым, что он совершенно не против.       — Ммммм, отличненько, — пробормотал Райан и зарылся лицом в шею Дженни, заставляя её вновь хихикать и визжать. Фрэнку готов был блевануть в любую секунду, глядя на ласкающуюся парочку. Поэтому, поднявшись с дивана, он направился прочь из комнаты. Он не был до конца уверен, что именно заставило его так себя чувствовать: тот факт, что Дженни раньше была его девушкой или что те двое перед ним целовались. Была также третья причина, но Фрэнк отказывался о ней думать. Вместо этого он пошёл на кухню и стал рыться в шкафах в надежде найти что-нибудь поесть.       — Мне интересно, почему он больше меня не хочет, — услышал Фрэнк гнусаво произнесённые слова Дженни в перерывах между поцелуями с Райаном. Парень еле сдержался, чтобы не рассмеяться после этих слов. Это было так на нее похоже, ведь Дженни всегда хотелось, чтобы всё внимание было устремленно к ней. Ей нравилось, когда парни дрались за неё. Фрэнк помнил, что, когда он начинал с ней встречаться, та совсем недавно рассталась с каким-то парнем из футбольной команды. Она получала несказанное удовольствие, зная, что вся команда хотела быть с ней в то время, как она встречалась с Фрэнком. Дженни выбрала его, потому что парня все боялись. Она любила опасность, к тому же таким способом она ещё больше заинтриговывала ребят. Сейчас же, будучи с Райаном, она не пользовалась такой популярностью, из-за чего и начала сомневаться в некоторых вещах. Фрэнк смеялся в душе, совсем не жалея своего друга.       — Может, у него появился кто-то другой? — ответил Райан на вопрос своей девушки, слегка раздражённый её разговорами. Он пытался пробраться руками под ее блузку в момент, когда она вновь открыла свой рот.       — Кто, например? Он же был в тюрьме, — в недоумении спросила Дженни.       — Я не знаю, — сказал Райан, раздражаясь ещё сильнее. Они разговаривали на привычной для них громкости, совершенно не задумываясь о том, что Фрэнк находился по ту сторону стены. К тому же, гипсокартонной.       — Может, он нашёл себе парня. Кого-нибудь, с кем можно было бы трахаться в задницу до тех пор, пока не наскучит, — Райан начал смеяться над своими же словами, Дженни тут же к нему присоединилась. После этого они затихли на какое-то время. С помощью ласк и поцелуев Райану, наконец, удалось заткнуть Дженни.       Фрэнк же, напротив, будучи взбешенным, хотел ответить на слова Райана, но не придумал, что именно. Он не мог опровергнуть выдвинутое предположение, ведь его друг был прав. У него был опыт нетрадиционного секса в тюрьме. И более того, ему это понравилось. Он не мог отрицать сей факт, так как от этого ситуация лишь ухудшилась бы. Ему становилось больно от одного только упоминания о его парне, хотя Джерард им и не являлся. Фрэнк по-прежнему был на него зол. Он не знал, кем ему приходился этот человек. Всё, чего он желал, это забыть его и продолжать жить дальше, не обращая внимания на тот ад, который его окружал. Поэтому вместо того, чтобы велеть Райану заткнуться или надрать ему задницу, Фрэнк лишь хлопнул дверцей шкафа и уселся за кухонный стол. Он, вероятно, начал бы устраивать погром, но через заднюю дверь вошел Джефф, перед которым тут же предстал вид растрёпанного Фрэнка.       — Чувак, что случилось? — спросил он, поставив бумажные пакеты на стол, и, облокотившись на него, приготовился выслушать своего друга.       — Ничего особенного, — ответил Фрэнк, качая головой. Упираясь локтями в стол, одной рукой он поддерживал подбородок, а другой стал тереть свой тёплый лоб. — Просто Райан притащил Дженни.       Джефф резко вздохнул.       — Да, прости. Наверно, мне стоило тебя предупредить, когда мы сюда ехали, но Райан попросил меня молчать. — Парень присел за стол и, склонив голову вправо, взглянул на Фрэнка. — Простишь?       — Мне всё равно, — не глядя на Джеффа, слабо ответил Фрэнк. Он ничего не мог поделать в сложившейся ситуации. Этот парень предоставил ему жилье, так что не простить его было невозможно. Кроме того, Джефф был здесь не при чём. Фрэнку необходимо было самому разобраться со своими демонами. Но это было непросто, находясь в доме, полном людей, пусть даже он был отдалён от них.       — Слушай, — вновь начал Джефф, полностью сменив тему. — У меня есть кое-что, что заставит почувствовать тебя в десятки раз лучше.       Заинтригованный, Фрэнк поднял голову. Парень смотрел на него шальными глазами. Затем он встал из-за стола и схватил бумажный пакет, который принёс совсем недавно. Покопавшись в его содержимом, он вытащил прозрачный мешочек, наполненный перемолотыми зелёными листьями. Джефф помахал им в воздухе и, поднеся к своему носу, глубоко вдохнул аромат.       — Отличная дурь… — пробормотал он.       Никакой реакции от Фрэнка не последовало. Он не был идиотом, к тому же, месяцы, проведённые в тюрьме, по-прежнему оставались свежими воспоминаниями. Он прекрасно понимал, что находилось в сумке, просто прошло так много времени с тех пор, как он последний раз это видел. Ему было известно о содержимом, причём даже не понадобилось туда заглядывать. У Джеффа была травка — одна из любимых вещей Фрэнка. Внутри также могли находиться какие-нибудь таблетки, алкоголь и, быть может, ещё один пакетик марихуаны.       Прямо как в старые добрые времена, горько подумал Фрэнк.       — Ты не заинтересован? — широко распахнув глаза, спросил Джефф. Фрэнк лишь сидел и пялился на коричневый мешочек с лицом, не выражающим абсолютно никаких эмоций. Раньше он бы запрыгал от счастья, вопя, словно маленькая девчонка, и поспешил бы забрать свою долю. Больше всего Фрэнк любил таблетки, неважно какие, ведь парень умел ловить кайф даже от обычного аспирина. Он был первый из троицы, кто обнаружил, что, если размолоть таблетки аспирина и нюхнуть образовавшийся порошок, можно неплохо поторчать, особенно учитывая то, что это было весьма дёшево. Раньше Фрэнк ни за что не отказался бы.       Но с тех пор Фрэнк изменился. Он не хотел видеть наркотики, он в них больше не нуждался. Не принимая ничего в течение трёх месяцев своего пребывания в тюрьме, он не хотел нарушать то, чего ему удалось достичь. Одной из основных был его испытательный срок. Попадись Фрэнк с каким-нибудь дерьмом, он вновь оказался бы за решёткой.       — Нет, не заинтересован, — честно ответил Фрэнк, слегка повысив голос. — Совсем не заинтересован. Если меня поймают с этой дрянью, мне конец. Меня снова посадят, — сердито произнёс парень, размахивая руками, шокированный и одновременно с этим расстроенный тем фактом, что его друзья такие тупицы. Фрэнка не волновало то, что он вёл себя так, словно был их отцом или одним из тех детей, которые никогда в жизни не совершали ничего плохого. Он планировал завязать с наркотиками. Скорее всего, навсегда.       Джефф засмеялся, всё ещё держа мешочек с травкой крепко прижатым к своей груди. Его смех был настолько громким и искренним, что поневоле напугал Фрэнка. Его друг смеялся над ним. А ведь раньше всё было совсем наоборот. Раньше, если они хотя бы попытались над ним посмеяться, то непременно ответили бы за это. В данный же момент желание врезать Джеффу затмевало смущение, испытываемое Фрэнком, щёки которого в свою очередь приобрели розоватый оттенок. Он чувствовал себя совсем не в своей тарелке. Он был настолько далёк от всего, происходящего в этом мире, что было не до смеха, и всё же Джефф не унимался.       — Нас никогда не поймают, чувак, — уверенно заявил он, подавив, наконец, свой смех, однако самодовольная улыбка продолжала играть на его губах. Усевшись обратно за стол, парень схватил сумку и вывернул её содержимое наружу. От одного вида на всё это, кровь в жилах Фрэнка застыла. Уставившись на лежащие перед ним вещи, он стал вспоминать, сколько веселья и приятных ощущений они ему приносили. Но было кое-что что ещё, вызывающее у него наркотическую зависимость. Кое-что, не требующее внутривенного введения или необходимости нюхать. Кое-что, найденное им в стенах тюрьмы, внутри маленькой камеры, где он находился с человеком, который…       — А если поймают? — выкрикнул Фрэнк, пытаясь не думать о наркотиках или о чём-либо ещё. Если он продолжит говорить, глядя на сумасшедшего Джеффа, всё будет хорошо. Это должно было помочь ему не поддаться искушению. Фрэнк уже чувствовал, как участился его пульс и вспотели ладони.       Джефф вздохнул и закатил глаза, после чего принялся рассортировывать выложенные им только что вещи.       — Даже если нас и поймают, что с того? — глядя на Фрэнка, пробормотал он, пожимая плечами. У второго парня в голове не укладывалось, как можно быть таким пофигистом. Фрэнк не верил своим глазам, не верил, что всё это происходило на самом деле.       — Ну, не знаю, попадёте в тюрьму, наверно, нет? — прорычал Фрэнк. Слова слетели с его губ, словно пули, выпущенные из дула пистолета, которого так не хватало парню в данный момент.       Джефф вздохнул, уставший от этих нравоучений.       — Если ты сумел выжить в тюрьме, значит, сможем и мы.       После этих слов воцарилось молчание, ледяное молчание, которое нарушали лишь скользящие по столу таблетки и разбивающееся на две части нечто внутри Фрэнка.       — Нет, блять! Не смогли бы! — наконец, закричал Фрэнк. Он резко встал из-за стола, вследствие чего стул, ударившись о стену, упал на пол. После этого он двинулся вон из комнаты, не волнуясь о том, остановит его Джефф или нет. Услышав шум, на кухню тут же прибежал Райан, таща с собой под руку Дженни, чтобы посмотреть, что случилось. На какое-то мгновение его взгляд задержался на глазах Фрэнка, но стоило ему увидеть лежащие на столе наркотики, он громко завизжал. Он и его подруга мигом ринулись к массе различных веществ. Все трое — Райан, Дженни и Джефф — уселись за стол и стали восторженно планировать, как, где, когда и что будут принимать; Фрэнк же покинул комнату. У него было ощущение, что даже при отсутствии наркотиков, отвлекших их внимание, они всё равно не попытались бы его догнать, не попытались бы его остановить.       Подойдя к дивану, он, весь раскрасневшийся от злости, сел на него и зарылся лицом в ладони. Он был зол на то, что больше не знал своих друзей, хотя он и раньше их не знал, раз уж на то пошло. Был зол на то, что его место в коллективе изменилось: он больше не являлся убежденным главарём банды. Был зол на то, что его друзья могли баловаться наркотиками и делать всё, что взбредёт им в голову, не боясь быть пойманными. Они могли делать всё и получить в наказание лишь испытательный срок в то время, как Джерард отсиживал пожизненное заключение за одно только преступление, и никому не было до него никакого дела. Фрэнк был зол на Джерарда, так как, сколько бы он ни пытался, ему не удавалось его забыть. Но больше всего он был зол на слова, произнесенные Джеффом.       Если ты сумел выжить в тюрьме, значит, сможем и мы.       Они были настоящим плевком в лицо. Они ранили Фрэнка, заставляли его злиться, сидя на диване и пряча лицо в руках. Погрузившись в воспоминания, он понял кое-что, что вызвало дрожь, пробежавшуюся по всему его телу. Хотя он и был теперь на свободе, он не выжил в тюрьме.