Shine and Shadows

Металлический лязг ударяется о стены комнаты, словно мячик, отдаваясь эхом. Столь привычная мелодия блестящей стали. Лезвия всегда должны быть заточены, чтобы в мгновение ока разрубить даже бедренную кость. Если понадобится. Резко и быстро, словно нож через масло. Каждый знает это, с самого первого шага, сделанного в стенах этого здания. Темная маска с прорезями для глазниц лежит рядом на кровати. Такая родная и привычная. Иной раз ее становится тяжко отодрать от кожи лица, холодный металл словно сросся с ней. Они могут потерять в бою нагрудную пластину брони, могут потерять руку, но маску - никогда. Словно знамя армии. Иначе - поражение. Полное и неминуемое. Скрипнули петли двери. Давно бы надо смазать, но обитатели комнаты номер десять первой секции второго этажа постоянно забывали про нее, вспоминая лишь на очередном едком звуке. - Слепящий блеск не очень-то и помогает, не так ли, Клайтон? Парень с прямыми русыми волосами, немного спадающими на лоб, повернулся в сторону источника звука. В дверях стоял один из старожилов храма тени, а по совместительству - сосед по комнате Клайтона вот уже год, как он оказался в этом месте. Год, непостижимым образом растянувшийся в целую жизнь. Пятнадцатилетний сирота, оставшийся без гроша в кармане, желающий отомстить тем, кто лишил его другой жизни год назад. - Если ты говоришь о прошлой тренировке, то всему виной обычная простуда. Парень отвернулся, почти любовно проходясь тряпочкой по лезвию сюрикена, смахивая металлическую стружку. Скривившиеся губы соседа он уже не видел. Да и не хотел. Он ждал следующую реплику. Честно ждал, приготовившись к самому худшему. Но ее не последовало. Скрип двери проехал по ушам, как товарный поезд на высокой скорости, шаги стихли. Клайтон выдохнул и осмотрел результат своей работы. Как новые. Слепящий блеск не очень-то и помогает? В этой жизни не помогает ничего. Сотни ненужных ритуалов и действий, в конечном итоге приводящие к одному концу. Не помогает и револьвер в отцовском столе, если в нем нет пуль. В самом деле, какой смысл от судорожного надавливания на курок, если магазин абсолютно пуст? И какой смысл от острой грани лезвия, если пуст его владелец? Клайтон знал, что никакого. И в тот вечер пули оказались непростительно далеко. В тот вечер он нашел родителей в лужах алой крови. С того момента началась другая жизнь. В мечтах о мести, в тренировках до пота и крови и стертых до мяса пальцах и ногах. Клайтон был из тех учеников, что самозабвенно конспектировали книжки и строго соблюдали каждое слово, вплоть до того, что в момент данного удара необходимо опереться на большой палец левой ноги. На тот случай, если пальца вдруг не окажется на месте, там, как ни странно, ничего описано не было. А ежели нет всей ступни или тем более ноги? Слишком сложно. Парень поднялся с кровати, бросив взгляд на одиноко лежащую маску. Он не снимет ее ни за что, когда будет наслаждаться местью и болью виновных. Он почти готов. Почти. Целый год, двенадцать месяцев, триста шестьдесят пять дней он вставал в пять часов утра и мучился от боли во всем теле, плевался кровью и срывал голос. Не зря? Это не могло быть зря. Бывший одноклассник, заморыш Брейд, которого всегда унижали все, кому не лень. А два года назад он стал едва ли не самым популярным пацаном. Брейд... Кто он? Лоб Клайтона напрягся. Он был так далеко и так близко. Подернутый дымкой неясных образов. Словно за мощь пришлось заплатить собственной памятью. Лишь одно никогда не оставляло разум парня. И лишь об этом Клайтон по-настоящему жалел. И порой ловил себя на мысли, что лучше бы в тот вечер не задержался в доме у друга за потрясающими блинчиками его мамы. С тех пор Клайтон не ест блинов. Вот он пятилетним ребенком сидит в постели, накрывшись одеялом, и пьет горячее молоко. Вкус детства, знакомый вкус детской простуды. Молоко, микстуры и градусник подмышкой. Мама смеется над его молочными усами над верхней губой и посильнее укутывает колючим шарфом больное горло. Колючим. Нож с легкостью проколол легкое женщины, из ее рта шла розовая пена, сменившая красными струйками. Клайтон сжал виски пальцами. Отринь все, что ты знал и чем жил до этого. В первый день своей новой жизни четырнадцатилетний пацан, преисполненный жаждой мести, услышал свое первое правило. И еще не знал, что оно предопределит его дальнейшую судьбу. Нож слишком легко прорвал плоть. Это неправильно. Неправильно. Клайтон взял заточенные и начищенные до блеска сюрикены, закрепив их за спиной в держателях. Маска села на лицо, как влитая. Как часть его тела. Самая важная часть. Времени оставалось все меньше и меньше. Оно очень быстротечно. Кажется, только недавно корчился от противных лекарств, а теперь уже как год новоявленный член клана тени живет в мечтах поглощать их, лишь бы вернуть ту, прежнюю, жизнь. Клайтон покинул комнату. Дверь тоскливо скрипнула. Да, надо все же обратить в конце концов внимание на петли. Звук начал порядком раздражать. Десятый номер первой секции второго этажа погрузился во мрачную тьму. * * * Солнце уже прошло три четверти небосвода и плавно катилось книзу, стремясь спрятаться за горизонтом и передохнуть, чтобы на следующий день вновь гореть, сгорая самому. Оживление в здании клана кинку улеглось - ученики, усталые после тренировки, разбрелись по своим комнатам. Началось свободное время. Шен возвращался в свое крыло. Мышцы подавали слабые, но настойчивые сигналы об усталости. И все же глава клана ниндзя равновесия не был из тех, кто потакал прихотям организма, стремясь улучшить его и сделать более устойчивым. Наверняка ему бы стоило пересмотреть свои взгляды хотя бы на йоту. Но Акали знала, что Око Сумрака не сделает этого никогда. Девушка проводила взглядом главу, поджав напряженно губы, чего не было видно за маской, скрывающей половину лица, оставив гореть лишь глаза. Он бы мог, как и остальные ученики, опуститься на кровать, погрузившись в расслабление. Но тогда... Сотни мыслей, что подобно затаившимся тиграм, напали бы в любой момент. А у мыслей порой очень острые когти и длинные клыки. Настолько длинные, что способны оставить одни лохмотья. Нет, он не будет отдыхать. Шен зашел в комнату. На его столе лежала пара документов, которые он оставил перед уходом на тренировку. Поставки лекарственных средств, новые разработки аппаратов ИВЛ и... Мужчина закрыл дверь наглухо, подошел к столу и опустился за него, беря в руку лист бумаги. Нескольким пациентам срочно требовалась операция под контролем рентген-аппарата, который почти доживал свое время. Шен взял ручку и подчеркнул строку с пометкой "срочно!". К сожалению, ниндзя не желал замечать, что его собственный головной мозг пытается подать тот же сигнал. Шен оставил документ на столе, чтобы не забыть про него. И откинулся на спинку стула. В груди наросло ощущение нехватки воздуха. Медленный глубокий вдох. Быстрый выдох. Притаившийся тигр, самый большой и злой, кинулся на прутья клетки, сверкая темно-красными, как густая кровь, глазами. Мощная когтистая лапа ударила по стенке, скрипя по металлу. Прутья угрожающе затряслись. Шен грубым движением открыл ящик стола, выгребая оттуда всю стопку бумаги и подшитых документов, резко опуская это на стол. Новые рецепты лекарств, разработки, новейшие приемы в лечении, истории болезни особенно трудных пациентов. Глава клана открыл первую попавшуюся папку. Мужчина, 37 лет, неконтролируемая артериальная гипертония на фоне многолетнего нервного напряжения, инсульт. Цель - победить внутренних тигров. Шен захлопнул папку, закидывая ее поглубже в стол. Акали уже работает над ним. Девочка, 4 года. Тяжелый параноидальный психоз после гибели отца, увиденной ребенком. Клыкастый монстр снова вцепился в прутья, сотрясая клетку бесконечными ударами. Воздух с хрипом вышел из легких, Шен закрыл историю болезни. И убрал вместе с остальными откуда взял. Вместо них притянул листы с выписками трактатов из различных книг, которыми занимался в прошлый вечер. Необходимо их изучить и понять, нужно ли что из этого применять. Более подходящая работа. Без сомнений. Шел второй час. Потом третий. И еще неизвестно, сколько часов. Тигры задремали, но были готовы в любой момент открыть глаза и наброситься на беззащитную жертву. Буквы постепенно расплывались перед взглядом. А потом поблекли, едва различимые на белом листе. Шен поднял голову, всматриваясь во мрак. "Все, ослеп", - пролетела мысль в голове. Глаза еле рассмотрели в темноте циферблат и стрелки. И до Шена дошло. Он же сам приказал гасить свет в здании, кроме медицинского блока, так как аппаратура расходовала слишком много электричества, а в ночное время свет ученикам не нужен. На случай, если кто-то решил бы почитать книгу, в комнатах каждого находились свечи. Глава клана поднялся из-за стола, заставляя себя думать о трактатах и воспроизводя перед глазами тексты. Зажглись свечи. Шен вернулся за стол и углубился в чтение вновь. Тигр лениво приоткрыл красные глаза. Еще не время. Минуты сливались в часы. Слова менялись друг с другом местами, словно играли в какую-то свою игру, ведомую им одним, издеваясь над главой клана кинку. Эта игра стала похожа на чехарду, а слова видимо выходили в ней победителями. Шен отвел взгляд, уперевшись им в стену, пытаясь расслабить глаза гимнастикой. Но на следующем тяжелом вдохе понял - ему срочно необходим свежий воздух. Ночной ветерок, приятная прохлада и успокаивающий полумрак светлой летней ночи. Шен оставил листы на столе. Снаружи было тихо и пусто. Немудрено - ученики давно спали сладким сном по комнатам в кроватях. Коридоры освещал лишь слабый свет ламп по краям на стенах. Очень слабый. Лишь для того, чтобы видеть, куда идешь, а не бродить в полной темноте при необходимости. Хищное животное, почувствовав слабость жертвы, подняло голову. Вот она, совсем рядом, совсем рядом с хлипкой, уже полуразрушенной стенкой клетки. Ее так хорошо видно сквозь тонкие прутья. Зрачки сузились до состояния узких щелочек. Тигр медленно поднялся, словно никуда и не торопился. В самом деле, куда торопиться, если жертва все равно не в состоянии избежать последней атаки? Плетется еле-еле вперед, загоняв сама себя, как раненного зверя. Тигр зевнул, показывая острые клыки, белоснежные и смертельные колья. Совсем по-кошачьи присел и рванулся вперед. Прутья, не выдержав напора, сорвались. Шен припал рукой к стене, которая на счастье оказалась совсем рядом. Окровавленная голова скатилась к его ногам, оставляя красную полосу. Широко раскрытые в ужасе глаза смотрели на Шена с мертвого бледного лица. Смотрели, не отрываясь. Совсем рядом, совсем напротив раздалась короткая усмешка. Девочка. 4 года. Гибель отца на глазах ребенка. Параноидальный психоз. Интересно, она видела то же самое? Она видела глаза своего мертвого отца, смотрящие на нее холодным невидящим взглядом с маски, на которой отпечатался предсмертный ужас? Дыхание с хрипом вырвалось из легких, Шен потерял равновесие и припал к стене всем телом, ноги проскрипели подошвами ботинок о пол. Где-то вдалеке коридора послышался топот чьих-то ног. Тигр сделал свой последний рывок. * * * Клайтон прошел почти весь коридор и остановился перед первым номером. В храме тени ученики не особенно и дружили между собой. Возможно, на это влияла постоянная атмосфера соперничества и регулярные спарринги на тренировках. Однако, все члены клана были объединены чем-то другим, если не дружбой. Это что-то другое жило в них, срастаясь с клетками организма. Но Клайтон все же обрел себе наиболее близкого человека. Близкого ли? Если можно так вообще говорить в сложившихся условиях... Он единственный не подстегивал на каждом шагу и был похож на обычного человека. Плюс ли это или минус? Покажет время. А пока Клайтон был просто рад, что в оплоте тьмы сумел хоть с кем-то установить связь. Не зная, что связь уже была установлена. Парень занес руку и несколько раз постучал по деревянной двери, оставшись стоять снаружи в ожидании ответа. Это стало чем-то вроде негласного ритуала. Он стучит в дверь перед каждой тренировкой, дверь открывается, из комнаты выходит девушка, и они идут вместе до тренировочного зала. Да, этот близкий человек был женского пола. Ваниль. Ее звали Ваниль. С первого взгляда обычная девушка. С рыжего цвета волосами, собранными в низкие два хвостика, маленьким носиком и веснушками, разбросанными по щекам. Зеленые глаза живо блестели. Но это только с первого взгляда, если на ученице отсутствовала маска. А случалось это крайне редко. За все время, что Клайтон находился здесь, он видел ее лицо лишь единожды. И склонен был думать, что этой чести удостаивался лишь он. Маска превращала ее в бесстрастную владелицу тени, четко выполнявшую приказы Мастера и никогда не перечившую ему. Она была одна из немногих действительно способных девушек в храме. Клайтон лишь однажды увидел ее настоящей. И скучал по тому моменту. Дверь едва не снесла с ног задумавшегося парня, в самую последнюю долю секунды он успел отскочить. Ваниль по обыкновению вышла в коридор, остановившись на месте и смерив взглядом горящих зеленым глаз из-под маски Клайтона. Он кивнул, подтверждая, что все в порядке. И они пошли по коридору до зала. Как всегда молча. Путь до него был не слишком длинным. Зал находился в заднем крыле пагоды, занимая всю его площадь, вмещая любое количество учеников. Когда Клайтон и Ваниль открыли тяжелые двери, то почти все члены уже были в зале. Стояла мертвая тишина. Парень каждый раз, что приходил сюда, надеялся услышать звуки человеческой речи, хоть какие-никакие разговоры учеников, но те всегда стояли в гробовом молчании, ожидая прихода Мастера и начала тренировки. Они с Ваниль влились в общую массу, расположившись у одной из стен зала. Клайтон повернул к ней голову, открыв рот. Но в самый последний момент промолчал. Если бы он знал тогда, что стоило было решиться на разговор, то обязательно хоть что-то ей сказал. Например, то, что только она одна облегчала его существование в храме тени. В этой новой, другой, жизни. Часы, висевшие в зале показали начало тренировки. Распахнулись двери. И внутрь вошел Мастер. Он всегда появляется ровно. Ни минутой раньше, ни минутой позже. Только ровно в час начала тренировки. Пока он двигался до середины зала, ученики уже расположились в соответствии со своим мастерством. Новички - с самого внешнего круга. Те, кто уже успели доказать хоть какие-то свои умения - на средней линии. И самые умелые, как например сосед Клайтона, во внутреннем кольце, в непосредственной близости от Мастера. Зед - как всегда в броне, в маске и сюрикенами за спиной, внушающий страх и трепет каждому ученику, находящемуся в этом зале. Члены клана словно замерли, боясь даже дышать. И обернули взор в сторону Мастера Тени, чье лицо всегда оставалось в неприкосновенной тайне даже от самых приближенных к нему учеников, которые удостаивались чести проводить тренировки самостоятельно в отсутствие Зеда, в те моменты, когда он участвовал в матчах Лиги. Никто не знал даже истинного голоса Мастера. Проходя через решетку шлема, он искажался и звучал с металлическим резким оттенком. Клайтон тоже повернул голову и замер. - Приветствую вас, последователи тени, - коротко прогремел холодный голос. Парень вздрогнул. За год Клайтон так и не смог привыкнуть к этим режущим уши звукам и буквально вдавливающим в пол от инстинктивного ужаса. К счастью, он уже почти готов. Почти. Осталась самая малость. - И как всегда лишь одно пожелание - уцелеть. Путь к мастерству владения искусством тени - путь долгий и устлан болью. И я не обещаю, что вы все пройдете его. Как всегда, стандартные слова напутствий перед началом тренировок, звучавшие больше, как пожелание перед смертью. Почему-то именно сегодня Клайтон испытал больший страх, чем обычно. Чуть больший, чем обычно. И чуть меньший, чем в первый день своего пребывания в храме. И я не обещаю, что вы все его пройдете. Тренировка началась. Совершенно такая же, как обычно. Клайтон желал поскорее закончить с этим и вернуться в комнату, лечь в свою постель, казавшуюся оплотом спокойствия, и погрузиться в чтение какой-нибудь интересной книги. На каждый удар - блок. Удар по тени в ответ. Отскок с собственной тени. Все понятно и знакомо. Только четкое выполнение заученных инструкций. И никогда - импровизации. Клайтон смотрел на Ваниль. Девушка по-настоящему отдавалась тренировке, стоя в том же кругу, что и он. Ученица вертелась, словно юла, и резво бросалась по сторонам, не пропуская ни одного удара. Интересно, она читала какую-то другую книжку? В ее действиях он совершенно не угадывал своих алгоритмов, она словно действовала по наитию, кружась в танце. Легкая, воздушная. Засмотревшись, Клайтон пропустил один из ударов, зашипел, отлетая назад, и прижал к плечу пальцы. Кровь. Быстро вскинув голову, парень вовремя заметил очередной взмах теневого клинка. И переместился за спину собравшейся атаковать тени, нанеся контрудар. Мастерски. Парень ухмыльнулся, радуясь своей мини-победе. И снова взглянул на девушку. Картина не изменилась. По какой причине она оказалась в этих стенах? Парень никогда не задавал ей этого вопроса. Но был уверен - Ваниль, как и он, преследует какую-то свою цель. Ах если бы он знал ее проблему, то смог бы поддержать и понять. Прошла половина от установленного на тренировку времени. Тело переключилось на режим автоматизма, действуя строго и четко. Но совершенно без желания. Просто, как необходимость. Необходимость закончить обязательные часы в зале и вернуться. Вернуться обратно. Клайтон приспособился к этому довольно скоро, понимая, что это нужно ему. Тешила одна только мысль - он почти готов. Но уже полчаса с Клайтона не сходило ощущение, что кто-то смотрит только на него. Вылавливает с общей массы учеников и не отводит пристального взгляда. Парень немного поежился, улавливая это неприятное чувство кожей. И, блокировав очередной удар клинка, помотал головой, будто стараясь отвязаться от назойливой паранойи. Внезапно он увидел, что ученики в один момент перестали биться. И прежде, чем Клайтон понял, что происходит, две тени по обе стороны схватили его руки, лишив возможности вырваться. Внутри похолодело. Парень, не осознавая, в чем дело, закрутил головой, словно ища поддержки. И видя лишь одних безликих существ. - Поведай же мне, почему ты не отдаешь себя всего тренировке и совершенно не стараешься стать лучше? Прогремел голос. К ужасу Клайтона, обращенный к нему одному. К нему одному. Это прозвучало бы наверное даже ласково, если только не решетка шлема. Он поднял голову на звук и обомлел. Видимо, от непонимания происходящего попросту не заметил, как оказался совсем рядом с Мастером. Красные горящие глаза смотрели прямо в душу, словно сканируя его мозг. Пойми он это раньше... Что-то липкое и склизкое медленно растекалось внутри, захватывая все тело. В зале находилось так много людей... И не находилось никого. Клайтон судорожно водил взглядом, пытаясь найти среди них Ваниль, ведь он всегда узнавал девушку из общей массы. Паника усилилась, когда парень понял - ее нет. Ее нет! Одни лишь пустые маски. Язык предательски отяжелел и остался лежать грузным камнем во рту. - Ты боишься? - в голосе прозвучало удивление. Светящиеся глаза будто стали еще ближе, присматриваясь. - Страх - это болезнь. И я излечу тебя от нее. Грудь пронзила тупая боль, отдающая в кости. Дыхание резко перехватило, Клайтон судорожно закашлял, ловя пересохшими губами воздух. Вся грудная клетка словно завибрировала от нанесенного теневого удара. Ученик согнулся в руках держащих его теней. Помутневший взгляд различил на полу застарелые блеклые пятна крови. Пальцы на ладонях судорожно сжались в кулаки. Обострившийся слух уловил посторонние звуки. Но Клайтон не был способен различить слов. - Еще боишься? - прозвучал очередной вопрос. - Пока ты трясешься, твоя жизнь не то, что дерьма не стоит, но и тебе не принадлежит, - металл болезненно врезался в уши. - Меняйся или сдохни. Второй удар. Нанесенный с поразительной точностью в челюсть. Зубы скрипнули друг от друга, послышался хруст. По рецепторам ударил мерзкий вкус собственной крови, красная жидкость стекла с губ к шее изнутри маски. Парень ждал. Ждал. Продолжал искать ее взглядом. Нет. Нет! Ваниль здесь нет! Где же она? Почему? Клайтон захрипел, напрягаясь всем телом. Кровь в жилах точно застыла, превратившись в слизь. Иначе от чего он не в силах сделать ни одного движения? Клещи страха намертво сжали сердце, жестоко раздавливая его. Слепящий блеск не очень-то и помогает? Вот теперь он различил слова. И ощутил на себя взгляд сотен глаз. Презрение. Мерзкая жалость новичков. Равнодушие. - Может осмелится? - донесся тихий вопрос какой-то девушки. Вероятно новенькой. - Нет, это ничтожество умрет, даже жаль, что Мастер тратит на него свое время, - знакомо, слишком знакомо... Он слышал этот мужской голос аккурат перед тренировкой. Слепящий блеск не очень-то и помогает, не так ли, Клайтон? Удары сыпались один за другим. Боль тянулась нескончаемым потоком, блокируя все мысли. Только одна судорожно билась внутри - где же Ваниль? Где? Где та девушка, что помогала ему жить? Он буквально умолял ее показаться на глаза, отыскаться среди безликой кучи людей, которых Клайтон даже не знал. Хрипел в попытках дышать, содрогался в предагонии. Пальцы то сжимались, то разжимались в судороге. То ли чувствовали его родители, когда из них вырезали жизнь? Кровь, текущая изо рта, уже капала из-под маски частым потоком. - Мастер... - робкий девичий голос прорезался через толпу. - Осмелюсь сказать, что этот ученик осознал свою ошибку. Ваниль! Мутнеющий взгляд Клайтона с надеждой наткнулся на фигурку девушки. Она здесь! Рядом! Парень вновь захрипел, тело максимально напряглось, перестав висеть безвольной тряпкой. - Думаешь? Может, тогда ты осмелишься встать рядом с ним и доказать, что способна на право прервать Мастера? Клайтон резко поднял голову. Ну уж нет. Ему хватило того, что он нашел ее. Но эта девушка не будет стоять рядом. Он не позволит бывать этому. Парень захрипел в ярости, в один миг освободился от теней, которые попросту развеялись черным дымом. В его ладонях материализовался длинный и острый двуручный меч. Смертельно остро заточенный. Ноги, словно напряженные пружины, согнулись в коленях и оттолкнули тело ученика от пола высоко в воздух. Меч победоносно занесся вверх. Она не будет стоять рядом с ним! Горящие глаза стремительно приближались. И я не обещаю, что вы все его пройдете. Клайтон даже не осознал, что произошло. До угасающего сознания, как из бочки, донесся девичий вскрик. И только потом он увидел двулезвенный клинок, торчащий из его груди, оканчивающийся в руке Зеда. Глаза на мгновение сузились, а потом мощный бросок швырнул его на пол. Лезвия с чавкающим звуком покинули его тело. Когда-то он нашел своих родителей в лужах крови. И так желал отомстить. Теперь же - сам лежал на полу, так медленно мутнеющим взглядом смотря в потолок. А ведь он чувствовал, что надо было сказать Ваниль. Чувствовал, но не решился. Последнее, что увидели закрывающиеся глаза - это ее лицо. Блестящие от влаги зеленые глаза, веснушки и растрепанные рыжие волосы, выбившиеся из хвостиков. Ее лицо, а не маску. Парень улыбнулся, и та, другая, жизнь покинула его. - Унесите его и продолжаем тренировку, - прозвучал бесстрастный голос Мастера. * * * Зал постепенно пустел. Ученики, коих сегодня стало на одного меньше, покидали его, чтобы вновь вернуться сюда завтра, ровно в то же время. На полу остались пятна крови. Зед приказал одному из членов клана убрать здесь все, а сам едва заметно махнул рукой подзывающим к себе жестом. - Подойди, Ваниль. Девушка, только желавшая побыстрее выйти из зала, замерла на месте. И на негнущихся ногах направилась к Мастеру. Ненависть, до этого жившая в ней до самого конца тренировки, сменилась на чувство страха. Ученица подошла к Зеду, остановившись намного поодаль от него. - Да, Мастер? - спросила она, держа голос в руках, не давая пробиться в нем эмоциям, но судя по взгляду, сверлившему ее тело, девушка поняла, что удавалось не очень. - В десять, - коротко бросил он. - Ко мне. Сказав это, Зед растворился в воздухе, оставив после себя тень, которая тут же пропала. Ваниль сжала пальцы в кулаки, немигающим взглядом смотря на то место, где пару секунд назад стоял Мастер. И я не обещаю, что вы все его пройдете.