***
Время было за полночь. Костя и его одноклассники пили в частном доме одного их приятеля. Людей было много. Парень подливал себе в стакан водку с колой и с болью смотрел на часы: отец будет в ярости за его ночной загул. В какой-то момент рядом с ним появилась та темноволосая девочка из видео. Он не мог четко вспомнить, как это случилось, но они оказались вместе в отдельной комнате. Лиза вела себя грубо с ним, жаловалась, что все в их классе — дебилы (с чем он и сам был полностью согласен). Костя не понимал, чего она хочет, и не уходил только из любопытства. Затем девушка попросила поцеловать ее. Юноша, не веря, глядел на нее — эта одноклассница точно была птицей не его полета. Ему сразу подумалось, что это пранк, и он помедлил, отступая к столу напротив нее. Тогда она сама подошла и сказала: — Мой бывший — мудак. Мы расстались, и теперь я просто хочу развлечься. Понимаешь: секс без обязательств… Парень слышал такие фразы только в кино и никогда даже не мог примерить их на себя — девочки казались для него какими-то иными существами, с которыми он никогда не решался заговорить. Для него чуждой была даже фантазия об отношениях с девушкой: о чем же они будут болтать? Они же такие разные! И что они найдут в нем? В порно юноша предпочитал зрелых женщин, поэтому ему даже секс с ровесницей было трудно представить. — Ну что? Пососемся или совсем зассал? — наступала на него Лиза. — Или пацанов предпочитаешь? От последней фразы Костя вдруг распалился и сам поцеловал девушку. После долгого страстного поцелуя, Лиза потрепала его по щеке. — Эх, не умеешь ты сосаться… Ну что ж, может твой рот на что-то другое сойдет? — она уверенно указала глазами вниз, по ее лицу было не ясно: шутит она или серьезно? Костя почувствовал, как мгновенно напрягся его член, отзываясь на эти слова. Кажется, юноша никогда и не пробовал фантазировать о таком, не знал, хочется ли ему такого, но то, как уверенно и резко отозвалось его тело на это предложение, подсказало ему все ответы. Подчиняясь инстинкту, он опустился на колени и, сглатывая слюну, дождался, пока она сняла трусы и осталась в короткой юбке в складку. Затем он нерешительно прильнул к промежности — его лицо скрывал подол, это помогало ему сохранять спокойствие. Короткостриженый лобковый волос приятно щекотал губы, а женский запах густо набивал ноздри и не позволял трезво мыслить. Вначале Лиза хотела позлорадствовать, выразив недовольство неумением юноши, но тот вдруг начал двигаться так уверенно — его вело животное желание попробовать все и сразу. Девушка всем телом ощущала его дрожь и возбуждение. Энергия парня переходила ей, и она не могла сопротивляться. Он действительно был неплох, понимал все на интуитивном уровне. Через пару минут она зарылась пальцами в его волосы и стала двигаться сама, говоря: — Хорош, твою мать, ты правда хорош… Костя покорно замер, зажмурившись и позволяя девушке властно тереться о его лицо. Из-за тесного контакта ему не хватало воздуха, и он, зажатый, не всегда мог втянуть его в легкие, поэтому голова кружилась. Эта нехватка кислорода добавляла остроты ощущениям. Кончив, Лиза вся задрожала и зажмурилась от приятных судорог, захлестывающих все тело. Парень плавно и мягко продолжил лизать клитор. Через пару мгновений она села на кресло напротив, по-мужски раздвинув ноги, и опершись руками о подлокотники. — Какой же ты хороший мальчик… Костя, весь красный, с распухшими губами, перемазанный в смазке, смотрел на нее круглыми глазами, ожидая, что она прикажет ему сделать дальше. Девушка посмотрела на перепачканные в сперме штаны парня и усмехнулась. Костя робко опустил глаза на свой пах и почему-то постыдился — он и не заметил, когда кончил. За дверью раздались шаги, и Лиза, боясь, что кто-то увидит их, надела белье, показала жестом юноше, что ему надо встать, и стала смотреть на отражение в телефоне, определяя: нужно ли поправить стрелки на глазах. Костя так и остался стоять перед ней, будто снова ожидая команды и не решаясь сделать что-то без ее приказа. — Ладно, спасибо, ты, Ремезов, — нечто… Не ожидала, что в душе ты такой хулиган. Ну… увидимся еще… — она погладила его по щеке и кратко поцеловала. — Тебе самому понравилось ведь? Костя, смотря куда-то мимо нее, кивнул. — Славненько, — ответила она и ушла. Парень остался стоять в мокрых штанах с застывшей на губах смазкой, чувствуя, что он будто бы стал новой версией себя. На следующий день, после эйфории и особенно после люлей отца, Костя вдруг ощутил стыд за произошедшее. Его подчинение женщине казалось ему зазорным, уничижительным и немного… гейским. Юноша злился на себя, вспоминая вчерашнюю ночь, но при этих мыслях член предательски наливался твердостью и требовал разрядки. Парень неожиданно легко пошел на сделку с самим собой: он просто никому не скажет, что ему нравится лизать киски. Это будет его маленьким секретиком. А если никто не узнает, что он не тру-мужик, то и стесняться нечего… Проблема в том, что одноклассники заметили их одновременное с Лизой исчезновение на вечеринке. Поэтому на следующей день в школе, в курилке-туалете, ему поступило много вопросов. Парень плохо врал, и его безумно распаляли зависть и интерес, сквозившие в голосах друзей, поэтому он, не подумав, выдал: — Ну да ладно… Зазвала она меня в комнату и… попросила трахнуть ее, я и трахнул. — Нихуя, ты кобель! Ты смотри на него — выждал, когда у нее между бесконечной череды парней перерыв будет — и таки присунул! Костя улыбался, впервые в жизни чувствуя себя круче всех вокруг. — И че, вы теперь с ней встречаетесь? — Ты что, она же шлюха. Зачем мне это? — парень знал, что Лизу не уважают, и поспешил оправдаться, боясь, что ребята посмеются над ним или — еще хуже — он скажет, что они теперь пара, а потом сама девушка разрушит эту теорию, выставив его неудачником. Слухи быстро разлетелись по школе. Костя заметил, как над Лизой стали смеяться и девочки, и мальчики. Даже подруги объявили ей бойкот — видимо, они считали, что секс с таким обсосом, как Костя (а он был прыщавый, грубый, писал в общем диалоге какую-то хуету и присылал мемы про говно), — это неуважение к их женскому достоинству. Но Костя ничего не говорил и, внутренне содрогаясь, продолжал натягивать широкую улыбку и самодовольно кивать в моменты, когда его спрашивали: хорошо ли он ее поимел? По дороге домой его вдруг кто-то больно ударил кулаком в спину — он аж подпрыгнул, подумав сразу об отце. Но это была всего лишь Лиза, и он расслабился. — Ты нахера всем наплел какую-то хуйню? — она очень злилась, впивая в него заплаканные глаза. Костя вдруг захотел извиниться, но девушка добавила: — Я сейчас пойду и всем расскажу, как прокатилась на твоем лице. Посмотрим, что тебе твои пацаны скажут! Его захлестнула обида, он оглянулся на прохожих, боясь, что кто-то услышит, и неприязненно проговорил: — Пошла ты нахуй! Говори, что хочешь. Никто не поверит шлюхе! Все знают, сколько ты ебалась и с кем. Она отвесила ему звонкую пощечину. Парень тут же сжал кулак и взмахнул им над головой девушки, но остановил его перед самой макушкой. Вдруг он очень сильно испугался сам себя. В голову бросилась куча мыслей. Первее всего — яркое воспоминание, как отец в детстве бил его вот так же: высокий и сильный замахивался и ударял сверху вниз по голове. В глазах темнело, и, бывало, он терял равновесие, припадал к земле. Потом вокруг плясали белые искры, и ночью было больно лежать на подушке. Костя развернулся и сломя голову убежал от залившейся слезами девчонки. Он знал, что Лиза не была какой-то плохой, злой и неправильной. Но также он знал, что в школе ее считали таковой. Ей не везло: она влюблялась в хулиганов. Сначала они были обходительными с ней, а потом, когда ее властный характер им надоедал, меняли свое поведение. Второй парень Лизы попросил ее сделать голые фотки, а после расставания отправил эти селфи, в которых она всего лишь показывала грудь, в беседу класса. После этого парни стали ее задирать. И все это было так наиграно и фальшиво — при случае, оставаясь с ней наедине, каждый из них, кто хоть сколько-то не был застенчив, признавался ей в симпатии.***
— Кость, ты обещал, что Мстиславу расскажешь… — Матвей терял терпение, выводимый из себя молчанием брата. Мужчина взял его за руку под столом и взглядом попросил не давить. Костя собрался и начал: — Мы с ней занимались сексом… Ну… Не обычным, а… я ей… ну… — Мы поняли, — помог ему Слава. — И потом так вышло, что я сказал всем, что мы… точнее я ее… ну мы… Занимались сексом… Обычным. И над ней стали издеваться. И она очень разозлилась на меня за то, что я ну… соврал и вообще проболтался. И тогда она вот пожаловалась на меня ее новому парню, и они вот это придумали. Позвала меня в раздевалку, будто хочет, чтобы мы опять… А оказалось, что все по плану было. Молодые люди долго молчали. Славу раздражала интонация Кости — он говорил как-то, будто открещиваясь от истории, будто она произошла с кем-то другим, а главное — в его голосе не было и тени осознания своей вины перед Лизой. Затем мужчина, вздохнул, и не глядя на Костю, ровным голосом сказал: — Я хочу, чтобы ты знал. Если бы ты не был братом Матвея и я не пытался бы тебе помочь, прежде всего, я бы дал тебе пощечину, — все испуганно посмотрели на Славу, но тот спокойно продолжил: — Но в моем положении я этого делать не буду. Слушай меня, во-первых, ты никогда не можешь рассказывать общим знакомым про добровольный сексуальный опыт без разрешения партнера. Во-вторых, на женщину такая слава влияет иначе, чем на мужчину. Как мы видим из твоего примера — ты спокойно рассказал про свои «геройства», а ее эта связь унизила в глазах других. К женщинам в нашем патриархальном обществе применяются другие стандарты, и ты должен с ними считаться, если не хочешь подставить партнершу. Это было трусливо и мерзко с твоей стороны. Ты это понимаешь? Костя испуганно закивал, пересиливая ком в горле. — Я даже не могу винить ее после этого… — Слава покрутил в руках кружку — парень совсем обмяк. — Но как там тот мальчик? — Какой? — Который целовал тебя. От таких слов, сказанных прямо в лоб, Косте сделалось дурно, он беспомощно посмотрел на Матвея, ища заступничества, но тот не отрывал сердитого взгляда от лица Славы — кажется, ему тоже не нравилось, что он так нападает на брата. — Да нормально… Он и без меня особо спросом не пользовался. — Что ты имеешь в виду? — Ну его задирали и раньше, — голос Кости стал звучать импульсивнее, ему не нравилось, что разговор ушел в сторону от него. — Он же хуесос, правда. Мстислав вдруг привстал и, облокотившись о стол, наклонился к Косте. — Повтори, — ледяным голосом попросил он. Матвей вскочил и шумно втянул носом воздух, не переставая сердито смотреть на партнера. Мужчина метнулся к нему глазами и тут же сел. Костя не мог открыть рта несколько секунд, затем жалко выдавил: — Гей… я хотел сказать «гей». Тишина продолжилась какое-то время. Напряжение густело в воздухе. — Хочешь сказать: он все еще там с ними учится и его никто не защищает? — Ну да… — Учителя знают? — Про его травлю? Ну да… Но они в курсе, что он из этих… то есть гей, — это слово никак не давалось юноше, но он опасался опять разозлить Славу. — Поэтому им все равно. Матвей вдруг ударил кулаком по столу и выпалил: — Их всех надо перестрелять. Мстислав даже откинулся на спинку стула от неожиданности. Его брови поползли вверх, ему показалось, что ситуация наполнилась фарсом, стало легче, потому что все представилось каким-то нереальным, будто это сцена из мема про Шрека, где осел под конец вбрасывает какую-то хуйню. — Моть, ты знаешь, что насилие порождает только большее насилие? Так Наруто говорил, — лукаво спросил Слава. — Я в школе считал, что аниме — хуйня для педиков, поэтому не смотрел. — А зря… а то бы знал… Ладно, мы должны вмешаться. Как давно это было? — Три месяца назад, в сентябре, — отозвался младший. — Хорошо. — Костя, нужно, чтобы ты поговорил с этим мальчиком. Мы должны выступить вместе. — Да не буду я! Пошел он на хрен. К тому же учителям всем насрать, я же говорю! — Тогда мы должны выступить и против проигнорировавших это учителей! Это должно стать для них прецедентом. — Я не хочу! Я думал вы типа хотите забить тем мудакам стрелку, устроить темную… А вы че… Хотите поговорить с ними, чтобы они типа раскаялись? Еще и учителям поныть, какие они беспринципные? Бред! — Костя, мы не будем бить школьников. — Что за тупость?! Матвей же ходил на забивы и ты, выходит, тоже! — Это другое. — Почему? — Это добровольно. Мы деремся друг с другом, потому что считаем, что так правильно. Мы останавливаемся, когда противник не может ответить. Это все… договоренность. И никто из нас не думает, что такие драки что-то могут изменить во взглядах противников… А я хочу решить проблему! — У тебя все равно не получится. — Как зовут того мальчика?.. — Петя, — вдруг ответил Матвей. — Я его знаю, он брат моего одноклассника. — Сможешь с ним поговорить? — Наверное. — Глупость какая-то, — Костя скрестил руки на груди. — И еще, — Мстислав встретился с ним глазами. — Вы предохранялись? — Что? — юноша округлил глаза. — Мы же не… Я просто ей… — Мы поняли по контексту из видео, что ты делал ей куннилингус. Вы не использовали защиту? — А зачем?.. — юноша растерялся и посмотрел на брата, тот тоже не понимал Славу. — Костя, ты не можешь заниматься случайным незащищенным сексом. Даже просто оральным. Таким путем передаются сифилис, гонорея, генитальный герпес, гепатит. В теории, если у тебя кровоточат десны, есть ранки на губах, есть вероятность заразиться ВИЧ. Мстислав поднялся, принес презерватив и ножницы. Усталым движением он открыл его, расправил, обрезал кончик и попросил Матвея придержать одну сторону. Мужчина разрезал его поперек и распрямил получившийся широкий отрезок. — Вот, это нужно прикладывать ко рту. Еще в секс-шопе ты можешь купить латексные салфетки, это то же самое, только большого размера. Они удобнее. — Спасибо… А откуда ты столько знаешь про ку… секс с женщинами? — В рядах левых очень много квир-феминисток. Я дружу с ними, ходил на всякие лекции в СПИД-центр, там много разных активистских штук левого толка. Всем стало неловко, Слава закатил глаза. — Значит, как сексом трахаться — вам не стыдно. А разговор о контрацепции смущает? Чудилы. Матвей, завтра отведешь его в кожвен сдать анализы на ЗППП. Парень понял, что это был не вопрос, а указание и, кивнув, ответил: — Я еще постараюсь поговорить завтра с Петей. — Хорошо. Пока Матвей был в душе, Костя подошел к Славе и тихо сказал ему: — Я волнуюсь насчет брата. Мне кажется, он может устроить скуллшутинг, напасть на них… Его давно в таком подозревали, и он, мне кажется, может. — Час от часу не легче. Спасибо, что сказал мне. Я поговорю с ним, не беспокойся. Когда они с Матвеем лежали в кровати, Слава вдруг произнес: — Я бы не ударил его. — А? — Сегодня, когда я дернулся и ты встал, чтобы остановить меня… Я не собирался его бить… Так, может быть, прихватил бы за рубашку. Ну, что тоже, конечно, неправильно. Но бить я бы не стал. — Хорошо… Мужчина заметил, что парень ворочается, устало посмотрел на него в полутьме и спросил: — Ну, чего ты хочешь сказать? Я же вижу, что маешься… — Отсосешь мне? — неожиданно ответил тот. — Ой, Матвей, иди ты на хуй, честное слово, — не выдержал Слава. — Разберись уже, когда ты чувствуешь сексуальное влечение, а когда тебя колошматит от нервозности и ты не знаешь, как почувствовать себя сильнее. Парень обиделся и сказал: — Да откуда ты знаешь? Может, это желание такое… — Почему-то ты мне в такие моменты не секс предлагаешь, не целоваться лезешь, а сразу — хуй в рот. Подумай над этим на досуге. — Почему ты злишься на меня? — Потому что ты не в себе, и твой братик не в себе, и вы такие вещи творите: он девок подставляет, ты с нациками бегал. Я с такими людьми никогда не общался. Мне трудно. Я всегда говорил, что вас презираю. А сейчас лежу и думаю: как мне хочется тебе член отсосать! — Чего? — Матвей похлопал глазами. — Ничего, спи, — он отвернулся.