Как раньше

      — Всё же, ты куришь, — Марк улыбается, стоя у двери в комнату, после заходит. Джексон сглатывает, ему немного страшно, но сигарету в итоге не выбрасывает, тут же резко выдыхая дым со спокойным выражением лица. Для него это неожиданно, ведь в три часа ночи спит всё общежитие, только вот лидер их не в комнате — уехал на выходные к родителям. Находясь в одиночестве, Кайе, конечно, воспользовался шансом и закурил, наслаждаясь долгожданным моментом. Иен не должен был об этом знать, ведь китаец так тщательно всё скрывал. Он боится любой ошибки, способной разрушить их отношения. Это кажется сумасшествием, в каждой вещи видеть намёк, сильно накручивать себе, что не сдался американцу, что это всё закончится скоро. Будто пройдут дни, и Кайе вернётся к тому сумасшедшему ритму. Различие? Всё будет проходить без Марка.       — Будешь отчитывать? — после сигареты расслаблен, мысли в порядке, и в три часа ночи он совершенно не думает, что говорит. Вроде бы стали умнее, но в какой-то степени временами хотелось заклеить друг другу рот. Когда оба молчат, невозможно спровоцировать ссору.       — Ты не подросток, а я не твой родитель, чтобы отчитывать тебя.       Марк с осторожностью садится рядом, тихо дышит, пытаясь привыкнуть к запаху. Когда дышится уже не так трудно, продолжает:       — Нужно было сразу сказать, совсем ни к чему скрывать свои дурные привычки, — нет, это совсем не обидно, ведь эти привычки преследуют каждого. Только вот почему Ван думает, что Иен лишён их всех? Кажется до безумия идеальным. Прекрасно всё скрывает, или действительно Джексон только зря беспокоится? Если Марк сразу его вычисляет, то когда и каким способом всё узнает Джексон? Похоже, всегда останется в неведении. Но внезапно, когда чувствует тепло чужого тела, объятия Иена действуют лучше, чем никотин.       Они жмутся друг к другу, сигарета тут же потушена, и её привкус Марк чувствует на своих губах. Кайе что-то беспокоит, американец это знает, поэтому и обнимает крепче, пытается чувствовать его всего: горячее тело и губы, приятно ласкающие шею.       — Что тебя беспокоит? — спрашивает и не отпускает из своих объятий, убирая мешающую блондинистую прядку волос с любимого лица.       — Просто устал, — грустная улыбка и мысль о том, что опять врёт. Не скажет же он, что сомнения мучают его. Мысли атакуют с бешеной скоростью, недоверие к Марку возрастает, и он совершенно не замечает, как сам тонет в этой лжи.       — Останусь сегодня у тебя? — выбирается из объятий и приближается к окну, тут же со стуком распахивая его. Надеется, что выветрит запах сигарет, хотя привкус во рту до сих пор есть. И будет преследовать всю ночь, если Джексон согласится.       — Конечно, — Марк пытается не замечать его притворную улыбку. Этого парня действительно что-то сильно беспокоит, но тот не сознается. Иену остаётся просто быть рядом.       — Если причина твоих мучений — я, то просто скажи, — Иен смотрит за реакцией, но юноша просто мотает головой и вновь улыбается. Уже не притворно, а так нежно, что Иену хочется снова оказаться в этих объятиях.       — Всё же, ты ненавидишь этот запах, — Джексон закидывает пачку сигарет, лежавшую на кровати, подальше, чтобы лидер случайно не наткнулся на неё.       — Кайе, — окно захлопывается через несколько минут, дышать стало намного легче, — мне всё равно, куришь ты, или нет. Тебе не пять лет, решения можешь сам принимать, — Иен возвращается к нему, обнимает и кладёт голову на плечо. — Я всё так же без ума от тебя.       Ван доволен. Хочет выбросить наполовину полную пачку сигарет, но не хочет выпускать из объятий любимого человека. Обещает себе, что сделает это завтра и больше не будет думать о том, что сводит с ума и не даёт покоя. Обещает себе больше не лгать и даже не думать о том, что Иен может стать причиной их повторного разрыва. Если Джексон не успокоится, то причиной будет он сам.       Его мысли чисты. Размышляет о том, что если они вернутся — просто заключит в объятия этого человека. Ведь Иен всегда был способен излечить всё одним своим касанием.