Will you stay? I will.

Вспоминая вчерашний вечер, я только и думал о том, как познакомить Луи и Найла. Мне кажется, эти двое определенно нашли бы общий язык. С самого утра я сижу в своей мастерской. Я обожаю это место. Маленький деревянный стол; шкаф, полностью забитый свертками бумаги с моими работами, и огромное окно во всю стену, в котором видно всю панораму леса. Я был полностью погружён в рисование пейзажа, когда в дверь постучали.  — Ваше сиятельство, Луи Томлинсон хотел увидеть вас. — Впустите его. — произнёс я, немного удивившись тому, что он пришёл ко мне. Луи зашёл в комнату и поклонился.  — Здравствуй, Луи. Ты что-то хотел?  — Эм-м… Я узнал, что ты сидишь здесь один довольно давно, поэтому решил зайти… — немного замявшись, произнёс парень.  — Я буду только рад твоей компании! — произнёс я и улыбнулся. Увидев ответную улыбку, я принёс для моего гостя маленький табурет. Мы сидели около часа и разговаривали обо всем подряд. Потом он просто смотрел, как я рисую. — Научи меня, — неожиданно произнёс Томлинсон.  — Чему? — немного опешил я.  — Рисовать. Научи меня рисовать. Подумав немного, я встал из-за мольберта и взял новый лист бумаги для Луи.  — Садись, — начал командовать я, — Вот тебе краски, кисти, бумага…  — И что теперь? — произнёс Томлинсон, присев за мольберт.  — Рисуй.  — Я же не могу просто взять и начать рисовать!  — Смотри, — стал рассказывать я, — Тебе нужно смешать… Через несколько минут импровизированной лекции о различных оттенках и о видах техники рисования Луи обмакнул кисть в краску, перед этим тщательно её размешав, и сделал первый мазок. И затем ещё один. И ещё. Его глаза заблестели, и лицо озарила улыбка. Я не мог перестать смотреть на Томлинсона.  — Эй, ты чего? — он повернулся ко мне и ухмыльнулся.  — Да так… О, у меня появилась идея! — сказал я, сев на деревянный стол напротив Луи, спиной к окну, — Ты рисуешь то, что видишь за окном, а я то, что вижу перед собой.  — Эм-м… — он сначала не понял, о чем я, но потом, улыбнувшись мне, кивнул и продолжил рисовать. *** Прошло около часа, когда Луи громко выдохнул и произнёс: «Готово!», поворачивая мольберт в мою сторону. — Я тоже почти… — произнёс я, нанося последние штрихи почти кончившимся кусочком грифеля. Я оторвал взгляд от своего листа и посмотрел на работу Луи. — Есть над чем поработать, но неплохо. — Так значит, у меня будут ещё занятия? — спросил Луи, улыбнувшись. — Определенно. Честно говоря, ему не нужны занятия. Он прекрасно рисует, но уж больно мне понравилось проводить время с Томлинсоном. — Так ты покажешь мне, что ты нарисовал? — произнёс Луи, подходя ближе и пытаясь рассмотреть, что у меня изображено на листе. Как только я развернул лист, на лице Луи появились улыбка от уха до уха и маленькие морщинки вокруг глаз. На Томлинсона с листа смотрела его нарисованная копия. Жаль, что грифелем нельзя передать глубину синевы его глаз и необычайную остроту его скул. Луи был крайне поражён и не мог перестать спрашивать, как я это сделал. — Раз уж я теперь твой учитель по рисованию, может, ты будешь моим учителем игры на фортепиано?... — я с надеждой посмотрел на парня перед собой. — Ну конечно! Это даже не вопрос! Может, начнём прямо сейчас? — Луи выглядел таким счастливым от того, что я спросил. — Только сначала обед. *** — Господи, тебя что, в погребе до этого держали? Ты даже нот запомнить не можешь! — вроде бы я должен обидеться, но Луи сказал это без злобы, а просто как факт. Я лишь пожал плечами. Мы сидим перед роялем уже больше двух часов, а я все ещё не могу запомнить, где тут ля, а где си. Луи снова повторил все ноты для меня. — До, ре, ми, — начал проговаривать я, слегка давя указательным пальцем на белые клавиши, — Фа, соль, ля… Си! — Ну, наконец-то! Горжусь тобой, мой ученик! Я улыбнулся, показывая свои ямочки. — У тебя такие длинные пальцы, — проговорил Луи, взяв мою руку в свою маленькую ладошку. Я засмущался и, возможно, покраснел. — Но какой в этом толк, если ты не умеешь ими пользоваться, — сквозь смех сказал Томлинсон, отталкивая мою руку. — Да-да, очень смешно, Лу. — Лу? — произнёс он, изогнув бровь. — Ну... — Да, ладно, мне нравится, Хазз. Я улыбнулся своему новому прозвищу. Мы смотрели друг другу в глаза пару секунд, но потом Томлинсон разорвал контакт, опустив взгляд на клавиши, показывая мне последовательность нот для короткой мелодии, которую я сразу же попытался повторить. — Кудряшка, даже не пытайся! — услышал я и повернулся к говорящему, —Фортепиано — явно не твоё. Найл стоял у дверей и ухмылялся. Выглядел он, мягко говоря, не очень. Сразу видно, что у него похмелье. Волосы в разные стороны, взгляд голубых глаз расфокусирован, и от него пахнет чем-то, что он называет «средством на утро после», которое он готовит себе каждый раз, когда напивается. — Хоран, по твоему мнению, все, что я делаю — не моё. — Хм, может представишь меня своему другу? — тихо прошептал Луи мне прямо в ухо, щекоча его своим дыханием. — Ну да, конечно, — быстро проговорил я, вставая из-за фортепиано, — Найл, знакомься, это Луи Томлинсон, брат Джорджии. — Очень приятно познакомиться, — произнёс ирландец, пожимая руку парня, — Я Найл Хоран. Они улыбнулись друг другу. — Так чем вы тут занимаетесь? Ты пытаешься научить Гарри играть? — Что-то типа того. — Ну и как он? — Эй, не говорите про меня в третьем лице, — произнёс я, наигранно надувая губы. Найл и Луи громко засмеялись, увидев моё лицо. — Так что насчёт того, чтобы поесть? Я жутко голодный. Я кивнул. — А как насчёт тебя, Томмо?