***
В следующий раз Реддла разбудил едва слышный хлопок аппарации. За окном уже начинало светать. Первые лучи прорвались в незашторенное окно, высвечивая беспорядок в комнате, что обычно не характерно для Тома. Возле кровати в поклоне замер трясущийся домовик Милтона с зажатым в тонких костлявых ручках свертком. — Простите, господин, — прошелестел эльф, поймав на себе осознанный взгляд, — хозяин распорядился это спрятать в тайник, а вы приказывали… — Хороший эльф, — хриплым со сна голосом прервал сбивчивое бормотание Том, принимая из трясущихся тонких рук сверток. Садясь на постели, маг жестом отослал домовика. С любопытством он аккуратно развернул ткань и увидел крайне занятную вещь. Мутный стеклянный шар, умещающийся в ладони, отдаленно напоминающий шар для предсказаний. Туман, заполняющий сферу, был подвижен. Он менял оттенки, принимал различные очертания, делая это практически неуловимо. Реддл читал о подобных предметах, использующихся для переноса большого объема информации, но своими глазами видел впервые. Крепко сжимая сферу в ладони, Темный Лорд сосредоточенно вгляделся в клубящийся туман, открывая собственное сознание для взаимодействия, и ощутил, как шар сначала слегка нагрелся, а затем мгновенно заледенел. Ладонь обожгло холодом, а потом сознание мага погрузилось внутрь сферы. Это походило на работу с омутом памяти, куда одновременно загрузили огромное количество воспоминаний. Не все из них были четкими: некоторые скорее походили на магловские картины, другие оживали, стоило на них сконцентрироваться. Ориентироваться в таком объеме хаотичной информации было непросто, большая их часть была неполной, обрывочной. Однако все эти воспоминания объединяло одно — Кэтрин. Осколки детских впечатлений напоминали колдографии — сохраняли наиболее значительные события: семейные торжества, первый всплеск магии, первая драка и так далее. Родители не слишком баловали дочь своим вниманием, требовали от нее соблюдения дисциплины и почитания семейных традиций. Активного и живого ребенка терпеливо и планомерно превращали в послушную марионетку, исполняющую родительскую волю. Особенно сильно это проявилось, когда у девочки впервые проявился магический дар. Сильный и ценный, но не для данной семьи. Целительство несовместимо с темной магией, поэтому малышку решили «переучить». Вот только дар это врожденное, избавиться от него непросто, но для волшебников нет ничего невозможного. Несколько ритуалов с жертвоприношениями помогли искоренить в юной волшебнице даже малейший намек о неподходящем даре для представительницы рода Мюррей. Так из потенциально сильного целителя Кэт стала обыкновенной волшебницей с низким уровнем магического дара, зато способной к темным искусствам. Однако для ритуальной и боевой магии сил не хватало, выбор оставался небольшой зелья, проклятья или артефакты. Именно любовь к последним Кэт прививали с малых лет. Хотя детство выдалось не самое радужное, девочка не превратилась в послушную куклу, какой ее хотели видеть родители. Поступив на обучение в Американскую школу чародейства и волшебства Ильверморни, Кэт во всей красе проявила характер, в основе которого лежало ослиное упрямство и неконтролируемое любопытство. Ей нравилось учиться, она с удовольствием изучала чары, руны, зелья и артефакты. Что удивило Тома — школьная программа. Она настолько кардинально отличалась, что о некоторых вещах он даже не слышал. Он понимал, что каждое учебное заведение имеет специфику, но такая разница поражала. На третьем курсе юную Кэтрин едва не отчислили за системные прогулы «Истории магии». Каждую неделю она ходила в это время на занятия по зельям с другим факультетом. Ей не нравилось учить скучные даты, копаться в прошлом, которое ничего не меняет в настоящем. Приехали родители, и пригрозили перевести волшебницу на домашнее обучение. С трудом оправившись от пережитого скандала, Кэт таки взялась за этот ненавистный предмет, получая не выше «удовлетворительно». Этого было достаточно, чтобы не пришлось возвращаться домой. Случайно выхваченный фрагмент занятия по истории Магии вызвал у Реддла недоумение. Профессор рассказывала о Первой Магической войне, войне против Лорда Волан-де-Морта. Это было невозможно! Том просматривал снова и снова как преподаватель пишет тему на доске, но ничего не менялось. Он пытался понять, как такое могло произойти, но ничего внятного в голову не приходило. На сфере какие-то чары или это розыгрыш, подлог? Взбудораженный Реддл постарался найти в этом хаосе чужих воспоминаний хоть какие-то временные ориентиры, и вскоре ему это удалось. Семейное древо с датой рождения Кэтрин Эбигейл Мюррей. Она должна была родиться спустя полвека! Не веря своим глазам, Том по второму кругу просмотрел детские воспоминания, но увиденное лишь упрямо подтверждало невероятное, совершенно невозможное, открытие — девушка была из будущего. Теперь маг уделял больше внимания чарам и окружению, нежели биографии Кэтрин, подмечая любые неизвестные мелочи. Жизнь девушки особого интереса не вызывала, развиваясь вполне предсказуемо. Школьные будни, экзамены, утомительные каникулы в родовом имении и редкие поездки к друзьям, которые запоминались гораздо ярче. Тома же интересовало одно — исход войны. Смог ли он достичь цели? К сожалению, истории волшебница уделяла слишком мало времени, чтобы он получил долгожданный ответ. Он переворошил сотни оборванных воспоминаний, прежде чем нашел то, что так самозабвенно искал. Получив долгожданный диплом, Кэтрин вместе с двоюродными братьями решила посетить свою историческую родину — Великобританию. Спустя неделю их пребывания в Лондоне состоялся день памяти, посвященный магам, отдавшим жизни ради победы над Темным Лордом. Чувство жгучего разочарования охватило Тома. Ему не хотелось верить, что все его усилия оказались впустую. Он проиграл. Проиграл, несмотря на всю свою силу и талант, на все пророчества великого будущего. В честь празднования победы над темнейшим волшебником столетия было организовано масштабное шествие. Просторная площадь была заполнена магами, а над их головами парили колдографии погибших членов семьи. Их число впечатляло — война унесла огромное количество жизней. Среди изображений Том видел и знакомые лица, в том числе колдографию Альбуса Дамблдора. Это принесло удовлетворение — старый лис его не пережил. Кэт с интересом разглядывала творящийся вокруг праздник жизни. Маги не оплакивали ушедших, но чтили их память. Чуть в стороне от основного шествия была ярмарка, куда стянулась детвора. Всюду мерцали иллюзии, дополняя атмосферу. На фоне легкомысленного веселья молодежи ярко выделялись островками печали задумчивые лица магов, вероятно, кому пришлось пережить тяготы военного времени на себе или ощутить их отголоски. Затем Реддл стал незримым свидетелем доклада студента о жизни и борьбе Волан-де-Морта. Для Кэтрин, учившей историю с явной неохотой, выступление показалось настолько интересным, что она выслушала его от начала до конца. О незавидном детстве сироты, о невероятных успехах в школьные годы, о неверном выборе талантливого студента, о развязывании бессмысленной войны, о боязни смерти, которая лишь приближала неизбежный финал. Вывод доклада был неутешителен: общество само создает злодеев. Современники Кэтрин не боялись Темного Лорда, они жалели его. Рядом с рассказчиком стоял портрет с подписью Том Реддл. Внешность мага была ужасающей. Змееподобное лицо с неестественно бледной, с синевой, кожей, на которой просвечивали сосуды, ярко-красные глаза, вместо носа — небольшие щели. Рассказ о будущем провале настолько поразил Тома, что он вынырнул в реальность из омута чужих воспоминаний. Его рука с ненавистью сжимала сферу. Очень хотелось малодушно поверить, что это все это обман, но разум уверенно твердил — правда. Он не стал в глазах потомков героем, борющимся против тирании Министерства. Все отвернулись от него, жалея неудачника, которого недолюбили в детстве. Как всегда, все проблемы свели к любви. Общество не хотело смотреть на собственные уродства, ведь гораздо легче тыкать пальцами в чужие, застилать глаза разумным людям розовыми очками. Имеющие власть готовы на многое пойти, дабы не лишится возможности править. Как и любому другому человеку Реддлу в какой-то момент захотелось поддаться слабости и выплеснуть негативные эмоции. Маг такой силы под властью злости в купе с разочарованием мог натворить много дел. Но все же волшебник, назвавший себя Волан-де-Мортом, отличался от большинства не только объемом магического резерва или колдовскими умениями, в первую очередь силой духа. Он быстро отринул мешающие эмоции. Пока еще ничего не произошло, и Том, ранее не веривший в судьбу, понял, что нечто стоящее вне времени дарит ему шанс исправить допущенные ошибки. Попытаться еще раз. Кэтрин не просто так появилась на его пути, ведь таких совпадений просто не бывает. Теперь ради спасения сумасбродной мисс Мюррей, Реддл готов был рискнуть не только Милтоном. Она слишком ценна и допустить, чтобы знания о будущем стали известны еще кому-то ни в коем случае нельзя. С ее помощью Том собирался предотвратить поражение, а чтобы это осуществить нужно узнать детали. Малосодержательного пятиминутного сообщения из воспоминаний явно недостаточно для эффективной работы над ошибками. Решительно настроенный Том отправился в душ, продолжая в голове прорабатывать варианты развития событий. Самой девчонке вряд ли известно о том, что ее прочитали. У Милтона была целая ночь на то, чтобы вытащить Кэт из неприятностей, а значит — ничто не помешает покопаться у нее в голове. Легилименция всегда давалась магу легко. Конечно, можно было внимательнее просмотреть уже имеющиеся воспоминания, но, судя по их хаотичности и обрывистости, там далеко не все. Еще один простой в исполнении вариант — спросить, однако вряд ли девчонка захочет помогать Волан-де-Морту. Перед глазами невольно всплыла картина их поцелуя, вызывая предвкушающую улыбку на губах Реддла. Всеми обожаемый Дамблдор часто повторяет — любовь меняет людей. На этих мифах выросло уже не одно поколение, а люди вроде Тома с радостью используют подобные заблуждения, завлекая в свои сети множество наивных романтичных особ. Вернувшись в комнату, маг недовольно поморщился. За активными раздумьями он совершенно забыл о своей ночной несдержанности. На полу возле стола небрежной кучей валялись книги, его записи, чистые пергаменты, перья и много прочей мелочевки. Небрежно взмахнув рукой, вся куча легко поднялась в воздух, а затем все медленно возвращалось на свои места на столешнице. Удовлетворенно оценив воцарившийся порядок, Том предпринял попытку связаться с Милтоном. Безуспешно. Скорее всего тот был в Министерстве. Ждать не хотелось, поэтому маг направился к сейфу, где хранил самые ценные книги и артефакты. Извлек оттуда небольшую коробочку с маятником на серебряной цепочке, раздобытый месяц назад в «Горбин и Бэркес». Хозяин лавки был не против — он наивно полагал, что этот артефакт лишь старая рухлядь, ведь именно так заставил его думать предприимчивый Реддл. Вытащив из верхнего ящика подробную карту Лондона, маг разложил ее на столе, сжал в правой руке маятник, а в левую призвал с кровати сферу, где хранились воспоминания Кэтрин. Именно вещь, заряженная личной энергией искомого, позволяла подстроиться под его ауру и обнаружить на достаточно большом расстоянии. Пару минут ничего не происходило: маятник, слегка раскрученный Реддлом, описывал круги над картой. Но затем легкий поток энергии искоркой пробежался по цепочке, и в то же мгновение артефакт, вопреки магловским законам физики, замер под неестественным углом. Проследив взглядом, куда указывал маятник, Том не сдержал издевательского смешка. Каким-то непостижимым образом, Кэтрин вновь оказалась в месте, где приличным и умным девушкам делать совершенно нечего. Она будто специально нарывалась на неприятности или же целенаправленно пыталась свести счеты с жизнью. Ну не мог Милтон привести ее в подобное заведение. Пусть Реддл не так давно знал Кэт, но почему-то был уверен, что она пришла туда самостоятельно, а вот зачем она, оставалось загадкой. Девчонка находилась в одном из самых закрытых и опасных магических заведений Лондона. Откуда ей вообще стало известно о его местонахождении — непонятно. Случайно в «Кураж» не попасть, настоящее расположение тщательно засекречено, а внутрь ведет многоразовый порт-ключ, который периодически меняется. Именно на расположение очередного порт-ключа и указал маятник, потому как само заведение было скрыто от любого поиска. Портал активировался только при наличии у гостя пропуска: карточки с руной допуска. Том был заинтригован. В «Кураже» можно было удовлетворить любое желание. Найти торговца любым товаром, а также продать все, что угодно. Правда за продажи требовалось уплатить налог владельцу — Герберту Аддерли, магу, о чьих ухищрениях и коварстве слагались жуткие байки. Именно его авторитет позволял поддерживать иллюзию мира и безоблачного веселья. Он считался непревзойденным магом-иллюзионистом, что только звучит безобидно. Даже опытному магу без должной силы не стоит там появляться. Потратит все что имеет, и останется еще должен. Большая часть посетителей — ловкие мошенники, не гнушающиеся никакими методами. Только люди с обширными связями могут чувствовать себя там в относительной безопасности, наслаждаясь специфической атмосферой. Что может произойти там со слабой волшебницей, которая постоянно находит неприятности себе на голову — страшно представить. Больше медлить было нельзя. Реддл торопливо убрал сферу и маятник обратно в сейф и принялся собираться. Торопливо переодевшись, накинув мантию и наложив защитные чары на квартиру, маг аппарировал к ближайшему порт-ключу. Пропуск у него был благодаря работе у Горбина. Часть продаж проводилась в «Кураже», а несколько раз сам владелец приобретал у Реддла редкие ингредиенты, каждый раз предлагая задержаться и отдохнуть. Но Тому подобные развлечения удовольствия не доставляли. Вся атмосфера «Куража» строилась на двух стержнях: опасность и иллюзии, которые воплощали большинство желаний клиентов. Вот только мага его силы иллюзии были не способны обмануть, да и в острых ощущениях он давно не нуждался. Аппарировав к заброшенному пустому фонтану, Реддл коснулся руны и его затянуло в портал. Он оказался в небольшом зале, служившем прихожей. Помимо него перед тяжелыми двустворчатыми дверьми собралась длинная очередь магов, прячущих лица под масками. Многие гости старались сохранить инкогнито, и Том не был исключением, наколдовывая под капюшоном мантии черную узорчатую маску. Она скрывала лицо только от тех, кем маг не хотел быть опознанным, остальные же ее наличия даже не замечали. Мало кто знал, что большая часть очереди — очередная иллюзия этого места, призванная продемонстрировать уровень спроса. Но многие маги покупались и послушно ожидали своего шанса прикоснуться к запретному плоду, проходя внутрь. Подойдя к мрачному охраннику возле дверей, который на самом деле являлся слепленным из глины големом, с вживленной магической программой на пропуск определенных лиц и тщательно наложенной иллюзией, Реддл прошептал существу на ухо собственное имя, а в ответ услышал приглашающий скрип тяжелых дверей и маняще раздающуюся из основного зала музыку. Игнорируя недовольный ропот за спиной, Том скинул капюшон мантии и прошел в просторный основной зал, погруженный в приятную полутьму. Самым ярким местом была сцена, где периодически выступали артисты, среди которых можно было увидеть разнообразных магических существ. Например, гоблины, эльфы и даже вейлы. Среди клиентов ходит множество слухов о том, как Герберту удалось уговорить столь своенравных существ веселить публику. Перед сценой располагался небольшой танцпол, а все остальное место занимали столики. Самыми престижными считались те, что находились в стенных нишах, прикрытые легкой полупрозрачной тканью, на которую виртуозно наложены звукоизолирующие чары, пропускающие музыку и блокирующие все посторонние шумы. Помимо основного зала в «Кураже» имелось еще несколько, но Реддл никогда не интересовался, каким еще извращенным развлечениям маги предавались за закрытыми дверьми. Опустившись на стул у барной стойки и заказав для отвода глаз бокал огневиски, Том внимательным взглядом скользил по присутствующим. Было людно даже для такого заведения, где не имело особого значения ни день недели, ни время суток. На сцене пела обворожительная волшебница, находящаяся в образе сирены. Ее пение действительно было пропитано магией, взывающей к самым низменным человеческим желаниям, что вполне было в духе сирен. На танцполе, подчиняясь магическому зову, в манящем танце извивались молоденькие девушки, среди которых явно были как несовершеннолетние, так и маглы — бабочки, неудачно влетевшие в самое пламя. Совершенно случайно взгляд скользнул по нише, недалеко от входа в подсобные помещения. Именно там Реддл всегда ожидал владельца «Куража», чтобы обговорить детали сделки. Герберт Аддерли человек крайне занятой, и частенько такое ожидание затягивалось на час-другой. Том не был уверен, действительно ли он заметил там знакомую фигуру, или это годами выработанное чутье повело к законной добыче, но ноги сами понесли его туда. Кэтрин с абсолютно невозмутимым видом сидела на мягком диване и радостно обернулась к откинувшему тюль Реддлу. Она явно ожидала увидеть не его — улыбка мгновенно сползла с лица, но страха не было, только легкое разочарование. Темный маг ожидал более яркой реакции на свое появление. Повнимательнее приглядевшись к ауре девчонки он заметил следы ментального вмешательства, однако после считывания памяти картина слишком смазана, чтобы определить воздействующие чары. — Вот мы и встретились, Кэтрин, — предвкушающе улыбаясь, протянул маг и опустился рядом, откидываясь на спинку дивана, — не раскроешь ли тайну своего пребывания здесь? Закономерно бурной эмоциональной реакции не последовало, что окончательно убедило Тома в том, девушка под внушением, причем под тотальным, скорее всего, под: «Империусом». Это вызывало целый ряд вопросов, ведь Милтон вряд ли стал бы применять запрещенные проклятия для того, чтобы послать Кэт в подобное место. — Я жду друга, — пожала плечами Кэтрин, — он скоро придет. Тебе лучше уйти. Прекрасно понимая, что под внушением маг за свои слова не отвечает и делает все, чтобы выполнить приказ, а значит содержательного общения ждать не приходится, Реддл не церемонясь, принялся считывать последние воспоминания волшебницы, игнорируя ее болезненный стон. Вот она в «Дырявом котле» сидит за столиком с отвратительным боровом Барнзом. Том лично был знаком с этим ушлым, продажным и трусливым магом, предпочитающим действовать из-за спины. — Ничтожество! — прошипел сквозь зубы темный маг, видя отчаяние и страх Кэт, слыша мольбы, когда ублюдок собирался ее изнасиловать. Наблюдая за беспомощной девушкой, Том не заметил как разозлился. Даже сцена с применением «Круциатуса» не принесла должного наслаждения. Этого было недостаточно. Будь он на месте Милтона, это жалкое подобие на мужчину страдало бы куда больше и умоляло бы не о прощении, а о смерти. Произошедшее в Отделе Тайн Реддл изучил куда внимательнее, особенно процедуру дознания. Он впервые видел процесс изнутри. Оценив задумку Родерика с оборотным зельем, Том все еще не мог понять, что привело девушку в «Кураж». Ее воспоминания обрывались на моменте встречи в коридоре с пожилым аврором, который, почти наверняка, и внушил ей отправиться в это злачное место с определенной целью, не ожидая что под личиной Ланы будет Кэт. — Не волнуйся, подождем вместе, — легкомысленно произнес Том. Внушение «Империус» снять извне нельзя, только преодолеть, но для этого нужно обладать невероятной силой воли или отчаянным желанием. В том, что девушка способна на подобное, Реддл сомневался. Утащить ее отсюда силой не особо удачная идея — это привлечет слишком много внимания. Чары тут также не помогут — в «Кураже» на магию строгий запрет. По своей воле она сможет уйти только выполнив приказ. — А кого мы ждем? — все тем же мягким тоном поинтересовался Том, поглаживая напряженную ладошку девушки. Поскольку он уже не раз применял проклятие подчинения, то имел представление о механизме его действия. Так как момент внушения из памяти стирается, с помощью легилименции дословно узнать приказ не выйдет, однако, если не представлять угрозы для его выполнения, то можно получить вразумительный ответ от находящегося под внушением объекта. — Моего друга — Герберта Аддерли, — не раздумывая, ответила волшебница, — мне нужно передать ему послание и вернуться в Министерство. Недобро усмехнувшись, Реддл представил картину этого триумфального возвращения. Авроры были бы счастливы от такого подарка. Но тут же осадил себя. Ситуация была крайне серьезной, и меры требовалось принять немедленно. — Давай, я передам ему послание? — предпринял попытку обойти внушение Том. Находящаяся под чарами Кэтрин чувствовала легкое беспокойство, которое слегка покачнуло ее безмятежное состояние. В ее новом наполненном чистым счастьем мире не было места для страха и беспокойства. Существовала четкая ясность, что нужно делать, и абсолютное блаженство. Однако страх липкими щупальцами продолжал прорываться откуда-то изнутри. — Не могу, — в голосе Кэт появилось напряжение. С точки зрения Тома единственное оптимальное решение — вызвать у Кэтрин сильнейшее желание побороть чужую волю, а самым сильным мотиватором в природе всегда был страх. Он уже не раз видел в ее глазах этот животный ужас при взгляде на него. Хотя не было ничего удивительного в том, что девчонка из будущего так реагировала. Целые поколения волшебников будут бояться произнести его имя вслух. Придвинувшись к девушке вплотную, Реддл вынудил ее смотреть на себя. Абсолютно спокойный и холодный взгляд, но за ним, где-то глубоко внутри, пряталась перепуганная Кэтрин, нужно лишь сильнее надавить. Не разрывая зрительного контакта, Том опустил свою ладонь на кисть волшебницы, слегка сжимая ее. Едва ощутимое касание вызывало у Кэт волну малопонятного беспокойства. Все вроде было хорошо, ведь скоро придет Аддерли, она выполнит свою задачу, и это сделает ее счастливой. Хотелось вырвать руку, однако в темных глазах, сверлящих ее насквозь, читалась угроза. До боли знакомая. На безмятежном лице волшебницы выступила испарина — она пыталась преодолеть проклятие, которое все еще удерживало над ней контроль. Ей нужно было лучше стараться, и Реддл собирался ей в этом помочь всеми доступными способами, а их Волан-де-Морт знал сотни. Вызывать у людей страх он умел превосходно. Склонившись к мочке уха замершей волшебницы, он вкрадчиво, щекоча горячим дыханием, произнес: — Тебе лучше поскорее придти в себя, моя милая Кэтти, — он легко коснулся губами нежной кожи, — тебе ведь так и не удалось окончательно убедить меня… Фраза из сна должна была вызвать ужас у девушки, сомневающейся в реальности их общего сновидения, но Кэтрин по прежнему не могла вырваться из-под непростительных чар. Лишь ладони сжались в кулачки, впиваясь ногтями в кожу. — Хозяин просил передать, что скоро подойдет, — нарушая уединение парочки, предупредила стремительно вошедшая в нишу официантка, ставя на столик высокий бокал с коктейлем и удивленно спрашивая, — а где блондинка? Она так настойчиво просила позвать мистера Аддерли… Кэтрин уже собиралась ответить, но Том вовремя зажал ей рот ладонью, обольстительно улыбаясь несколько удивленной официантке. Спокойствие внутри Кэт сменилось яростной бурей. Проклятие, контролирующее ее, требовало позвать Аддерли, ведь только тогда она вернется к упоительной безмятежности, но сильные руки совершенно бестактно зажали рот, не давая даже вздохнуть. Она изо всех сил пыталась вырваться, даже вцепилась зубами в удерживающую ладонь, однако мужская хватка не ослабла. Абсолютно невозмутимым тоном Реддл ответил на висящий в воздухе вопрос: — Она устала ждать и ушла. — Как странно… Я передам хозяину… — подозрительно протянула девушка, — вам придется подыскать другой столик, этот мы оставляем для посетителей мистера Аддерли. — Разумеется, — любезно согласился Реддл, с трудом удерживая изо всех сил вырывающуюся Кэт, — через минуту. Продолжая бросать подозрительные взгляды, официантка покинула нишу, и Кэтрин хотелось последовать за ней. Однако Том не собирался отпускать свою добычу, подминая бьющееся в отчаянных попытках освободиться тело под себя и крепко прижимая ее скрещенные ладони к дивану одной рукой, а второй торопливо обыскивая внутренние карманы мантии. Он не сразу заметил на своей правой ладони кровящий укус. В карманах Кэтрин обнаружилась волшебная палочка Ланы, пропуск в «Кураж» и пергамент. — Даже не думай, что после такого, я тебя просто отпущу, —прошипел Реддл и развернул пергамент. «Есть угроза раскрытия. Срочно меняй место входа. Ищейки близко, не доверяй новичкам. Среди них крот» Не узнав ничего интересного, Том небрежно скомкал пергамент и засунул его к себе в карман. Волшебница не оставляла попыток освободиться из захвата, и, наконец, ей удалось высвободить из мужской хватки одну руку, которой она тут же залепила звонкую пощечину, и не собиралась на этом останавливаться. Отчаянное время требует отчаянных мер. Чувствуя, что еще совсем немного и даже его невероятному терпению по отношению к этой бешенной ведьме, придет конец, Реддл сорвал со своей укушенной руки кольцо Марволо Мракса и ловко нацепил его на первый удачно подставленный палец Кэтрин. Отдавая себе отчет, что если это не сработает, то он просто придушит бестию и вряд ли что-то сможет его остановить. — Что происходит? — пораженно замерев, спросила Кэт, — что ты здесь делаешь? — она непонимающе огляделась, — что я здесь делаю? И где это «здесь»? Частичная потеря воспоминаний после окончания действия проклятья «Империус» явление достаточно распространенное. Однако Реддла это совершенно не радовало, ведь тогда обвинять сумасбродную ведьму в чем-либо бесполезно. Да и она, скорее всего, во всем произошедшем обвинит его. Прижатая мужским телом к дивану девушка продолжала потерянно оглядываться, пока не столкнулась с насмешливым взглядом мага. — Слезь с меня! — запоздало обратив внимание на собственное недвусмысленное положение, потребовала Кэтрин. — Ты действительно этого хочешь? — Тому доставляло садистское удовольствие дразнить ее, выводя из равновесия. Переполненная праведным гневом Кэт уже во второй раз замахнулась для пощечины, но Реддл мгновенно среагировал, перехватывая ее ладонь. Глаза темного мага хищно сузились, не предвещая ничего хорошего. Неизвестно, к чему бы это привело, однако, привычным движением изысканной резной трости откинув тюль в сторону, уединение магов нарушил своим появлением Герберт Аддерли. Статный мужчина в дорогой мантии с укоризной посмотрел на происходящее внутри. На его лице, обрамленном длинными темными волосами, блуждала улыбка, в которой не было ничего доброго. Это была улыбка шута, привыкшего дразнить и высмеивать. Изящно поцеловав перехваченную ладонь Кэтрин, Том одарил ее очень выразительным взглядом и отодвинулся, давая возможность принять более пристойное положение. Затем с неукоснительно вежливым выражением повернулся к владельцу «Куража». — Том, — первым поприветствовал знакомое лицо Герберт, — крайне рад, что ты все-таки решил принять мое предложение и развлечься в стенах «Куража»! Очаровательная мисс, — слегка поклонился мужчина. — Дорогая, — вспоминая о правилах приличия, произнес Том, — позволь представить настоящего гения по части магических иллюзий и всяческих розыгрышей Герберта Аддерли — владельца самого прибыльного магического заведения Лондона, — затем он повернулся к мужчине, — Герберт, эта очаровательная волшебница и, по счастью, моя очень близкая подруга — Кэтрин Мюррей. — Мюррей?! В самом деле? — с многозначительной полуулыбкой воскликнул Герберт, — имел честь быть другом вашего отца. Он был мне почти братом. Жаль, что обстоятельства сложились не в его пользу… Совершенно ошарашенная происходящим Кэтрин не сразу поняла к чему клонит мужчина. Лишь с запозданием осознала, что согласно легенде в этом времени ее отцом считается Алистер Мюррей — маг, являющийся сторонником Грин-де-Вальда, и убитый незадолго до его окончательного поражения. — Для меня честь познакомиться с другом моего отца, мистер Аддерли, — склоняя голову, как положено правилами хорошего тона, отозвалась волшебница. — Ну какой я для тебя мистер Аддерли, — дразняще пожурил владелец клуба, — зови меня дядюшкой Герб и никак иначе. Происходящее очень не понравилось Реддлу. Он не мог представить, чем подобное знакомство обернется для Кэтрин. За каждым словом Герберта всегда крылся умысел, выгодный только ему. Что он хотел сказать открытой демонстрацией собственной причастности к грязным делам Грин-де-Вальда и выказанной родственной поддержкой «племяннице». По лицу Кэт Том понял, что девушка также не в восторге от подобного знакомства. — Том, — с завуалированной угрозой начал Аддерли, — надеюсь, ты не обижал мою вновь обретенную племянницу? Подобная постановка вопроса злила Реддла, который мало того, что ненавидел собственное магловское имя, так еще и употребление притяжательного местоимения по отношению к его спутнице подогревало бурлящую внутри злость. Однако выработанный годами самоконтроль позволил в очередной раз подавить ненужные эмоции. Иметь такого врага, как Герберт Аддерли за спиной магу не хотелось — слишком много хлопот, но если удастся сделать его союзником… — У меня бы рука не поднялась на очаровательную Кэтти, — с этими словами Реддл вновь демонстративно подхватил ладонь замершей от подобной наглости Кэт и запечатлел на ней легкий поцелуй. Аддерли очень внимательно следил за своими неожиданными гостями. Том Реддл, с которым ему уже приходилось иметь дело, давно стал для мага загадкой, требующей скорейшей разгадки. Всегда неукоснительно вежливый, поразительно сдержанный и настроенный исключительно на деловой лад — он явно что-то скрывал. Герберт готов был поклясться, что Том был практически невосприимчив даже к его иллюзиям, а это говорило о необычайной силе мага. Кэтрин Мюррей также казалась темной лошадкой. Часто общаясь с Алистером, он ни разу не слышал о дочери, впрочем, причин для такой скрытности хватало. Но если дочь унаследовала дар от отца, то ценность этой девочки очень велика. Сам Геллерт держал Алистера в ближнем круге, отдавая должное тем произведениям магического искусства, сотворенным артефактором из некогда известного рода Мюррей. — Чудесно, — заключил Герберт, — я с радостью устрою для вас шоу, которое вы не забудете! Идемте в зал, нас ждет лучший столик! — видя на лицах своих гостей явное намерение отказаться, маг строго добавил — отказ не приму в любом случае! Не забывайте, я контролирую все выходы, — с серьезным выражением лица пошутил он, — без порции развлечений отсюда никто не уходит. Не дожидаясь, пока гости полностью осознают свое счастье, Аддерли взмахнул палочкой и стол с диванами в нише исчезли. Затем он подошел к напряженной парочке, и подхватив Кэтрин под правую, а Тома под левую руку степенно утягивая их в заполненный предвкушающими возгласами зал. Всегда находящегося начеку Реддла поразило, насколько незаметно Герберту удалось наслать на него ошеломляющие чары, коварно замаскировав их очередной иллюзией. Потеряв несколько минут на их снятие, Том обнаружил, что они уже поднимаются по ступенькам в личную ложу Аддерли, находящуюся на возвышении у стены, откуда открывался лучший вид на сцену. Усадив Кэтрин слева от себя, а Тома справа, Герберт лучезарно улыбнулся своей названной племяннице и произнес: — Кэтти, ты не представляешь, как я рад с тобой познакомиться. Жаль, что это произошло только сейчас, и Алистер не с нами. Впрочем, не время грустить. Надеюсь, тебе понравится представление. А чтобы полнее насладиться, позволь сделать небольшой подарок, — он щелкнул пальцами и перед волшебницей появилось огромное зеркало, — конечно, если ты не против, — не дожидаясь согласия растерянной Кэтрин, маг едва заметно взмахнул палочкой, и ее измятая мантия вместе прочей одеждой трансфигурировалась в элегантное темно-синее платье. От чужеродной магии по телу Кэтрин прокатилась неприятная волна мурашек. Чрезмерное внимание от новоиспеченного дядюшки вызывало тревогу, впрочем, как и присутствие Реддла. Но больше всего ее беспокоил провал в памяти. Она не помнила ничего, начиная с момента, как шла по коридору Министерства под чужой личиной. Для нее прошло лишь мгновение и вот, она уже неизвестно где в сомнительной компании Темного Лорда и, вероятно, одного из бывших сторонников Грин-де-Вальда, ведь практически все друзья ее «отца» так или иначе были связаны с Геллертом. Создавалось впечатление, что весь мир куда-то стремительно бежит, а она не поспевает. Так что смотря на собственное отражение в миловидном темно-синем платье, Кэт не испытала должного восторга. Внешний вид сейчас был меньшей из проблем. Том заметил, как вместе с трансфигурацией одежды Аддерли попытался наложить на девушку легкое внушение, вот только крестраж на ее пальце мгновенно зарубил попытку на корню. Ему не нравилось, как складывается ситуация, особенно пристальное внимание к Кэтрин, но вмешиваться было рано. Незачем обострять отношения с потенциально выгодным человеком, если можно будет через полчаса уйти под благовидным предлогом. Чувствуя себя абсолютным хозяином положения, Герберт окинул снисходительным взглядом своих гостей, а затем, неспешно поднявшись, развел руки в стороны, и магические светильники мгновенно выхватили ложу из уютной полутьмы зала, привлекая всеобщее внимание. Возбужденные зрители затихли, приготовились внимать своему кумиру, дарующему иллюзию полной свободы и воплощение самых сокровенных желаний. — Дорогие гости «Куража», — усилив магией голос, начал маг, — я рад приветствовать вас здесь и, по случаю приезда моей любимой племянницы, хочу представить вашему вниманию новую программу! Последовавшие аплодисменты на миг оглушили. Яркий свет погас, и Кэтрин перевела свой взгляд на появившегося на сцене конферансье, который озвучил не менее вдохновляющую на веселье речь. Стоило ему закончить, как рядом с ним из пустоты, словно скидывая мантии-невидимки, возникла группа факиров, изрыгающих фиолетовое пламя. Шоу на сцене впечатляло яркостью и слаженностью артистов, однако Кэт оно оставило безразличной. Она прикидывала свои шансы уйти незамеченной, и обреченно понимала, что они сводятся к нулю. Ее взгляд то и дело возвращался к выходу из ложи. Предприимчивый Герберт хотел отвлечь Реддла, чтобы иметь возможность пообщаться с племянницей тет-а-тет. Требовалось выяснить, насколько она была близка с Алистером, и унаследовала ли его выдающиеся способности. К тому же существовала вероятность, что девчонка знает о тайниках отца и за хорошие деньги продаст хранящиеся там артефакты. Неудивительно, что проныра — Реддл вцепился в нее подобно клещу. Продажи в «Горбин и Бэркес» не единственный его доход, до Аддерли дошли слухи о поразительной щедрости Хепзибы Смит, долгое время благоволившей Тому. Подозвав официанта, владелец «Куража» подал знак конферансье. — Принесите нам напитки, — произнес Герберт, как только подошел молодой парнишка с разносом. Спустя пять минут на небольшом столике появились три изящных бокала, наполненных прозрачной бледно-фиолетовой жидкостью с пузырьками, какие можно увидеть у игристого вина. Кэтрин категорически не хотела пить что-либо, но рука сама потянулась к напитку. От него исходил приятный манящий аромат, пробуждающий жажду. — Ты же не думаешь, что я решил отравить моего самого ценного поставщика? — иронично поинтересовался Аддерли, подмигивая медлящему Тому. Реддл же не торопился не просто так. Он постарался как можно незаметнее просканировать чарами напитки, пробуя определить состав. Ничего опасного выявить не удалось, но с иллюзионистами ни в чем нельзя быть уверенным наверняка. У них всегда обман выглядит достовернее правды. Однако, поймав на себе вопросительный взгляд Кэт, Том все же взял предложенный бокал. — За приятную встречу! — не прекращая улыбаться произнес Герберт. Вкус у напитка оказался выше всяких похвал. Несмотря на опасения, Кэт осушила бокал практически залпом. В голове появилась приятная легкость, но больше ничего. Расслабившись, девушка уже с большим интересом смотрела на сцену, где два гоблина-гимнаста выполняли трюки. От этой расы никто не ожидал подобной гибкости, это выглядело уморительно. Более осмотрительный Том свою порцию коктейля пил медленно, словно надеясь ощутить ядовитый привкус. Ничего. Обычный коктейль с усиленными магией вкусовыми и ароматическими свойствами. Герберт лишь посмеивался, наблюдая как излишне самоуверенный Реддл упорно пытается обнаружить в напитке примеси. Это служило лишь подтверждением, что скрытный маг не так прост. Хотя опыта ему не достаёт. В коктейль ничего не добавляли, а вот хрустальные бокалы были покрыты зельем, вызывающим эйфорию и ослабляющем самоконтроль. Оно быстро впитывалось через кожу, и эффект проявлялся спустя пять-десять минут. Следя краем глаза за звонко смеющейся Кэт, Том испытал прилив нетерпения. Ему надоело сидеть в компании Аддерли, явно затеявшего какую-то игру. Хотелось схватить девчонку за руку и аппарировать куда-нибудь за город, где никто не помешает копаться в ее голове в поисках важных ответов, и она сама не сможет найти на свою бедовую голову очередные неприятности. У него как раз был подходящий для таких целей особняк, простаивающий без дела. Именно с этими намерениями, Реддл поднялся со своего места, огибая сидящего между ними Аддерли. Но не тут то было. — Отлично дамы и господа, у нас есть доброволец! — тут же провозгласил конферансье, словно только этого и ожидая, и направил лучи магических прожекторов на хозяйскую ложу, — поаплодируем смельчаку, вызвавшемуся бросить вызов неподражаемым и соблазнительным вейлам, чье обаяние способно свести с ума любого! Кэтрин, не скрывая своего удивления, посмотрела на не менее пораженного Реддла. По его лицу было видно, что никаким добровольцем он быть не собирается. Губы сжаты в тонкую линию, а брови недовольно нахмурены. Зато у девушки неожиданно созрел план побега. Пока Том будет участвовать в шоу, она сможет улизнуть, как минимум под исконно женским предлогом «попудрить носик». Вряд ли «дядюшка» Герб будет в этом препятствовать. Главное — отвлечь Реддла. — Что, Том, боишься не устоять? — дразняще протянула Кэт, — это ведь станет таким ударом для твоей безукоризненной репутации… В очередной раз попавшись на глупую уловку Герберта, Том злился. Он понимал, что самым правильным решением будет уйти, и так бы и поступил, если бы не подтрунивания вредной ведьмы, которая очевидно что-то замышляла, как и Аддерли. Вот только вряд ли их планы совпадали. Оставлять этих двоих даже в полном зале не хотелось, единственное, что успокаивало — на девушке был крестраж, способный в критичной ситуации защитить своего носителя. Одарив владельца «Куража» тяжелым взглядом, Том склонился к уху самодовольно улыбающейся волшебницы и тихо прошептал: — Даже не надейся сбежать! — шелестящий шепот был наполнен угрожающими нотками. Отстраняясь, он поймал ее обеспокоенный и немного смущенный взгляд и заметил довольную ухмылку Аддерли. Все явно пока шло по намеченному плану. Никто из окружения Волан-де-Морта не стал бы играть с ним в игры, а тем более навязывать условия. Этот темный маг превосходно умел оборачивать любые правила в свою пользу. Играть на чужих слабостях и ошибках. Причем иногда настолько увлекался, что участники спасались лишь чудом, стоя на грани. Меркантильный Герберт не предполагал, кто скрывается под маской «Тома Реддла» загадочного коммерсанта из «Горбин и Бэркес», не чувствуя нависший угрозы. Поворачиваясь к выходу из ложи, Том приветственно помахал зрителям. В ответ зал огласило дружное рукоплескание и подбадривающие крики. Он умел нравится и управлять толпой, которая просто не могла устоять перед харизмой мага. Неторопливой уверенной походкой Реддл вышел на ярко освещенную сцену. Конферансье принялся еще сильнее будоражить толпу, рассказывая полушутливые пугающие истории о вейлах, умеющих подчинять своей воле любого мужчину. Владелец «Куража» проводил Реддла снисходительным взглядом. Он любил ставить высокомерных аристократов на место, наблюдать за их унижением. Ведь, как правило, сами по себе, без поддержки семьи, мало кто из них что-то мог противопоставить Герберту. Даже от природы одаренные маги в тепличных условиях становились пустышками, кичившимися социальным статусом. Слегка опьяненную Кэтрин раздирали противоположные желания: посмотреть на многообещающее зрелище, как Тома будут очаровывать удивительные создания, и, вопреки угрозам, сбежать куда-нибудь подальше от Лондона. В отличие от присутствующих, она слабо верила, что вейлы смогут подчинить своей воле Темного Лорда, а это вынуждало поторопиться. — Какое интересное кольцо, — Аддерли с интересом разглядывал лежащую на столе руку девушки, — артефакт? — Разумеется, — легкомысленно отмахнулась Кэтрин, а потом запоздало вспомнила, что никаких колец не одевала и перевела взгляд на свою руку. На безымянном пальце обнаружилось золотое кольцо с темным камнем, которое узнал бы даже начинающий артефактор. Кольцо Марволо Мракса — один из семи всемирно известных артефактов, изготовленных Волан-де-Мортом из собственной души, а камень — легендарный воскрешающий камень, Дар Смерти. Даже богатой фантазии Кэт не хватало на то, чтобы представить, каким образом кольцо оказалось на ней. Испытанный шок должен был прояснить разум от легкой эйфории, однако Кэт неожиданно отметила, что ей все еще сложно держать себя в руках. Не самое подходящее время для беседы со старыми знакомыми Алистера Мюррея, на самом деле являющегося Кэтрин дедушкой. Она мало интересовалась его биографией, уж слишком мрачной она была. Алистер был талантливым артефактором своего времени, попавшим под влияние не того человека. Дуглас Мюррей разругался с сыном сразу как ему стало известно, что тот примкнул к движению Грин-де-Вальда. Его жена, бабушка Кэт, забрала детей и уехала к родственникам в Америку, опасаясь дальнейшего преследования. — Дочь пошла по следам отца? — в голосе мага слышалось неподдельное любопытство. — К сожалению, я для этого недостаточно талантлива, — она пожала плечами, надеясь, что разговор на этом и закончится. Проницательный Герберт видел, что девчонка не горит желанием продолжать беседу на скользкую тему и нервничает. Было от чего. Сторонникам Геллерта пришлось несладко. Мало кому удалось оправдаться и не попасть под суд. Едва ли она в силу возраста имела отношение напрямую к Грин-де-Вальду, но вполне могла приехать за отцовским наследством. Волна гонений поутихла, так что время для этого подходящее. — Алистер изготовил так много артефактов, а нашли лишь десяток-другой, — с намеком протянул Аддерли, — я бы с радостью выкупил их для коллекции. Наконец, волшебница поняла, что двигало этим странным человеком. Жажда наживы. Следовало бы сразу догадаться. Тайники дедушки в ее времени были обнаружены группой поисковиков с двоюродной тетей Кэтрин во главе и тщательно исследованы. Помимо всякой мелочевки там были ценные, опасные артефакты, к которым не следовало допускать меркантильных торговцев вроде этого. Даже если бы Кэт захотела — она понятия не имела, где находится все это добро. — Я бы тоже хотела на них посмотреть, — подчеркнуто грустно вздохнула девушка, — как-никак мой отец был гениальным артефактором и каждое творение своего рода произведение искусства. Восприятие находящейся под действием зелья Кэт было искаженным, и она не заметила, как Аддерли достал волшебную палочку и тихо прошептал формулу внушения. — Ты же покажешь мне их? — вопрос прозвучал с интонацией приказа. Ожидаемого эффекта не последовало. Кэт недовольно нахмурилась и довольно резко ответила: — Мне неизвестно их местонахождение, — и отвернулась к сцене. Девчонка казалось такой легкой добычей, и Аддерли чертовски раздражало, что он не мог получить желаемого прямо сейчас. Волшебница была слабой и вряд ли могла что-то ему противопоставить, не будь на ней защитных артефактов. Он решил, что сразу после представления уведет ее под благовидным предлогом в подсобные помещения, где не будет лишних свидетелей. Не замечая недоброжелательного взгляда, Кэт с замиранием сердца следила за творящимся на сцене представлением. Ей уже приходилось видеть людей, с кровью вейл, но лицезреть этих потрясающих созданий вживую еще не приходилось. Девушки были до умопомрачения прекрасны! Их длинные волосы, соблазнительно струящиеся вдоль стройных точеных тел. Их изящные длинные ноги с маняще позвякивающими украшениями на щиколотках. Их поразительная гибкость в сочетании с пластичностью. Они казались совершенством. Пожалуй, она поторопилась, сделав ставку на Тома. Этим красотки даже ее, девушку, не оставляли равнодушной. Ослепляющие своей красотой девушки не просто танцевали под тягучую мелодию с гулкими ударами барабанов, они парили. За ними хотелось наблюдать вечно. В их движениях была невероятная гармония между целомудрием и похотью, скромностью и развратом. Магический танец околдовывал всех присутствующих, завораживая и подчиняя, не давая шанса опомниться. Сидящая в отдалении Кэтрин, ощутив на себе действие чар, искренне посочувствовала Реддлу, который сидел на стуле в самом эпицентре танца. Она была уверена, что даже равнодушия Темного Лорда не хватит, чтобы противостоять этому необычному колдовству. Постепенно танец ускорялся, и многие гости, сидящие ближе к сцене, подчиняясь зову, приподнялись со своих мест. Некоторые тянули руки к сцене, надеясь хоть на мгновение прикоснуться к прекрасному. Но не Том. Он чувствовал струящуюся вокруг навязчивую магию волшебных созданий, и все. Она не заставляла его сердце биться чаще. Ее было чересчур много, и это доставляло ровно столько же удовольствия, сколько получает человек от переслащенного чая. Танцующие вейлы упивались энергией, которой их щедро одаривал зал. Они, подобно энергетическим вампирам, выкачивали живительную силу из внимающих их гипнотическому танцу людей. Их заводила мощь мага, которого привел конферансье, однако он не поддавался чарам, продолжал спокойно сидеть на стуле. Другие уже к середине танца вскакивали со своего места и кидались к танцующим девушкам, становясь условной добычей. Правила заведения запрещали убивать и наносить увечья, вейлам приходилось довольствоваться выкаченной силой и разбитым сердцем неудачного искателя острых ощущений. Том с вызовом смотрел на ложу владельца «Куража», позволив себе едва заметную насмешливую улыбку. Из-за яркого света, устремленного на сцену, он не мог разглядеть выражение лиц, сидящих там людей, но интуиция подсказывала Аддерли в ярости. — А сейчас специальный подарок для нашего смельчака, — провозгласил конферансье, когда музыка затихла, — встречайте, Сивилла Де Нуар! Прямиком из Парижа! Второй раунд! Выдержит ли наш герой? Музыку! Девушки почтительно расступились, пропуская ангела. Иначе это поистине божественное создание назвать было нельзя. Белоснежная, лучащаяся лунным светом кожа. Огромные синие глаза, в которых хочется тонуть вечно. Пухлые губы, изогнутые в манящей улыбке. Вейла приблизилась к вальяжно сидящему на стуле Реддлу, загораживая собой обзор. — Запомни мое имя, маг, — в повисшей тишине мелодично пропела вейла, — сегодня я навсегда заберу твое сердце и душу. — Пропал твой спутник, — с довольной улыбкой заметил Аддерли, — вейлы не прощают невнимания. Вряд ли теперь успокоятся, пока не сожгут разум наглеца. — И их никто не остановит? — Кэт заметно напряглась, наблюдая с каким удовольствием маг приготовился наблюдать за убийством. — Он знал, на что шел, — равнодушно отмахнулся мужчина, но заметив, что девчонка близка к тому, чтобы сама выскочить на сцену, нехотя добавил, — даже не думай. — Я не буду… — Если сделаешь хоть шаг из этой ложи, я сдам тебя аврорам, — грубо прервал Герберт, — поэтому сиди тихо, племянница. От слов мужчины мороз прошелся по коже. Ей хотелось расплакаться от собственного бессилия. Но Кэт, смахнув одинокую слезу, сдержалась. Не время для слез. Она отчаянно надеялась, что и этой вейле Реддл окажется не по зубам, и совсем скоро они покинут это заведение. По какой-то малопонятной причине, Тому она доверяла больше, невзирая на все его угрозы. Сама по себе врожденная магия вейл не опасна. Окружающие впадают в легкий транс, и, если вейла не задается целью свести кого-либо с ума, угрозы нет. Однако сконцентрированная и направленная на один объект магия способна сжечь разум. Конферансье предложил Сивилле сделку, если она сможет очаровать этого сильного мага, то им разрешат испить его досуха, и она согласилась. Добыча выглядела аппетитно. Выйдя на сцену, Сивилла начала кружить вокруг мужчины в танце, то и дело касаясь его. Воздух потрескивал от напряжения. Но все, что ей доставалось — жалкие крохи. Она не могла пробиться через выставленный ментальный блок сильнейшего темного мага столетия. Тому однообразное зрелище начало надоедать. Для него не осталось секретом завуалированная цель происходящего — жалкая попытка убийства. Он прочитал это в мыслях конферансье. Гораздо сильнее его волновало подозрительное чувство эйфории, абсолютно не имеющего ничего общего с магией вейл. Это походило на опьянение после «огне-виски». Примерно в таком состоянии он случайно чуть не разрушил Астрономическую Башню в Хогвартсе. Потеря контроля — превращает любого сильного мага в бомбу замедленного действия. Было еще кое-что, что волновало Реддла. Кэтрин в сомнительной компании Аддерли, которому явно что-то было от нее нужно. Мантихоров иллюзионист легко сможет обвести девчонку вокруг пальца, а она слишком нужна Тому. Пребывая в раздумьях, он отвернулся от все еще танцующей вейлы и постарался вычленить из темноты лицо Кэт. Удалось не сразу. Слепящий свет мешал, но глаза постепенно зрение подстроилось. Ее напуганный взгляд, словно у загнанного в угол зверька, вызывал закономерные опасения. Она шевелила губами, словно пытаясь что-то сказать. Ничто не бьет так сильно по женскому самолюбию, как равнодушие. Сивиллу оно взбесило, требуя мести. Маг был недоступен для ее чар, но ей удалось проследить за его взглядом. Она увидела ту, кого предпочли ей. Ей! Прекраснейшей! Никто не смел отказаться от нее, тем более так демонстративно. Вейла готова была сделать все, чтобы наглец пожалел. Одарив высокомерного мага мстительной усмешкой, похожее на ангела создание устремило свой зов к волшебнице и начало извиваться в танце. Другие вейлы мгновенно присоединились. Взволнованная Кэт хотела предупредить Тома, что не стоит так спокойно рассиживаться рядом с потенциальными убийцами. Хотя он, как оказалось, прекрасно справлялся без чьей бы то ни было помощи. Кружащая вокруг него вейла, словно смирившись с провалом, чуть отошла, чтобы вновь околдовать жаждущий зрелищ зал. Новый танец точенных женских фигур на сцене опьянял сильнее алкоголя. Заворожено ловящей каждое движение на сцене Кэтрин казалось, что прекрасные создания смотрят только на нее и танцуют исключительно для нее. В какой-то момент она встретилась взглядом с огромными синими глазами ангела и забыла как дышать. Потому что это совершенное создание смотрело прямо в душу и взывало к ней. Магия вейл оплетала ее, беспощадно опустошая резерв и высасывая жизненные силы. Подчиняясь манящему зову, волшебница поднялась и медленно двинулась к нему навстречу. Она не замечала ничего вокруг: ни зовущего Герберта, ни боли от изрядно нагревшегося крестража, который оттягивал на себя часть направленного магического удара, ни выражения холодной ярости на лице взбешенного Тома. — Достанешь палочку, маг, и она останется в трансе навсегда, — тихо прошептала Сивилла, когда Кэт поднялась на сцену. — Как бы не так, тварь, — поднимаясь с кресла, отрезал Том. В этот момент, маг не походил на красавчика Реддла. Лицо из привлекательного в один момент стало хищным. Всю его фигуру наполнила неестественная мощь. — Прислушайся к ним, — попытался надавить на Реддла спустившийся следом за Кэтрин Герберт. Палочка возникла в вытянутой руке Волан-де-Морта, а в следующее мгновение Кэтрин оказалась рядом с ним. Ему потребовалась секунда, чтобы легким касанием рассеять чужеродную магию на ауре девушки. После чего устремил все свое внимание на вейл. Первое атакующее заклинание они слаженно отбили, затем второе, третье. — Остановись! Немедленно! — вскричал Аддерли, но его голос потонул в гвалте торопливо убегающих из зала гостей. Вернув себе контроль, Кэт с шипением схватилась за обожженный палец. Кожа под крестражем раскраснелась, но девушка отдавала себе отчет, что именно кольцу она обязана тем, что у нее все еще есть силы твердо стоять на ногах и смотреть за творившимся хаосом. Пропустив несколько боевых заклятий и получив первые ранения, прекрасные вейлы приняли свою истинную птичью форму. На лицах некоторых представительниц древней расы появился клюв, а из плеч выступили зачатки крыльев. Ошарашенная происходящим Кэтрин оглядела стремительно пустеющий зал — гости здраво рассудили, что на сегодня впечатлений достаточно, и не стоит понапрасну рисковать, устремляясь в коридор с каминами. Около выхода образовалась толчея. Игнорируемый всеми владелец «Куража» выхватил палочку и попытался послать в стоящего к нему спиной Реддла обездвиживающее заклинание. Не поворачиваясь, Темный Лорд отразил чары, и Герберт повалился на пол сцены. — Ты заплатишь за каждую каплю, — зло произнес темный маг, направляя палочку на Сивиллу, — круцио! В опустевшем зале поднялся мерзкий клекот, от которого закладывало уши. Вейлы не могли молча смотреть на пытку своего сородича, но удерживаемые чарами, были не в состоянии вмешаться. Стоящая чуть поодаль Кэтрин обомлела. Она впервые ощутила на себе настолько давящую мощь магии и не представляла, как такое может исходить от одного человека. Сейчас Том как никогда походил на Волан-де-Морта, каким его описывали в учебниках. Невероятно сильный. Беспощадный. Он без видимых усилий сдерживал чарами сразу семь вейл и удерживал пыточное проклятие на восьмой. — Кэт, подойди ко мне, пожалуйста, — прерывая пытку, как ни в чем не бывало попросил Реддл. Волшебница медлила. Инстинкт самосохранения требовал бежать отсюда без оглядки, а разум ехидно напоминал, что это следовало сделать раньше, пока был шанс. — Ну же, — подбодрил Том, — не бойся. Чувствуя слабость в ногах, Кэтрин послушно сделала несколько шагов, замирая на расстоянии полушага. Случайно поймав на себе взгляд перепуганных до ужаса полудевушек, она вздрогнула. Перехватив замершую девушку за талию, маг развернул ее спиной и прижал к себе, не позволяя отстраниться. — Хочешь посмотреть на действие смертельного проклятья вживую? Давай выберем везунчика, — будничным тоном предложил Том, — этот, — кивок в сторону обездвиженного Герберта, — намеревался использовать тебя, а после, почти наверняка, избавился бы от ненужного свидетеля. А эти, — еще один кивок в сторону перепуганных вейл, —выпили бы всю твою сущность, просто чтобы доказать собственное превосходство, — он уперся подбородком в мягкую макушку, — что думаешь? Объятия странным образом подействовали на волшебницу успокаивающе. За все это время истощенная постоянным стрессом Кэтрин впервые почувствовала себя в безопасности. Вот только предложение выбрать жертву, заставляло сердце девушки испуганно забиться. — Может, обойдемся без убийств? — с надеждой протянула Кэт. Ожидавший подобного ответа Реддл, хотел возразить, но вбежавший в зал охранник его опередил. — Хозяин, — от самых дверей закричал мужчина, — с минуту на минуту сюда нагрянут авроры. Антиаппарационные чары уже… — он замолк, пытаясь отыскать глазами Аддерли… — Желание леди — закон, — тут же сориентировался Том. Разомкнув объятия и перехватывая поудобнее ладонь девушки, маг небрежным жестом палочки снял чары с Герберта и вейл. Владелец «Куража» торопливо поднялся, однако палочку наставлять не спешил. — Надеюсь, подобных недоразумений больше не будет, — с легкой угрозой произнес Реддл, — и, Герберт, рассчитываю, что все произошедшее останется между нами. Никому из нас не нужна огласка. — Все останется здесь, — хмуро подтвердил Аддерли, а затем громче добавил, — все, идемте за мной. Выйдем через служебный. Если авроры близко, следует поторопиться, — и двинулся за кулисы. Следом за Гербертом торопливо последовали вейлы, вернувшиеся в человеческую ипостась. Идя по коридору, они то и дело с опаской оглядывались на идущую следом странную пару. Странная компания вышла в узкую подворотню магловского района Лондона. На улице во всю светило утреннее солнце, и доносился суетливый шум просыпающегося города. Не прощаясь, все разошлись в разные стороны, стремясь оказаться как можно дальше от зоны поиска Министерских ищеек. Не выпуская руки спутницы, Реддл потянул ее в сторону оживленной улицы.Часть 8
4 марта 2016 г. в 06:38
Пагубные виды зависимостей существуют не только в мире маглов. К сожалению, волшебники, во многом оставшиеся обыкновенными людьми из плоти и крови, не смогли преодолеть данную слабость человеческой природы. Более того, магия сама может стать своеобразным наркотиком, не говоря уже об огромном разнообразии стимулирующих зелий и чар.
Одним из наиболее часто применяемых составов является зелье бодрости, позволяющее отсрочить ощущение усталости на некоторое время. Но у всего есть цена, в данном случае наступает пренеприятнейший откат: примерно спустя шесть часов от применения усталость вернется с новой силой, а потом, если не дать человеку отдохнуть, наступит полное бессилие, риск впасть в кому. Для полного восстановления требуется не менее четырнадцати часов сна, который можно сократить, приняв порцию качественного восстанавливающего зелья. Наибольшая проблема подобных составов заключалась в формировании зависимости при частом применении.
Лучшему выпускнику Хогвартса были прекрасно известны последствия применения зелий данного класса, поэтому он старался не переусердствовать, прибегая к ним лишь в крайних случаях. Слишком многое требовало от него сосредоточенного внимания, и рисковать упустить какую-то важную деталь из-за усталости темный маг не мог. Впрочем, после каждого применения Том позволял телу взять свое, посвящая выходные заслуженному отдыху.
Именно этим он и занимался, когда посреди ночи его разбудил громкий и настойчивый стук во входную дверь. С трудом продрав глаза, Реддл готов был не глядя послать в позднего гостя самое мерзкое из известных ему проклятий. Голова раскалывалась, все тело ломило — побочные эффекты зелья еще не перестали терзать утомленное тело. Предрекая все муки ада нежданному визитеру, маг усилием воли заставил себя подняться и открыть дверь.
—Простите, мой Лорд, — видя неприкрытую ярость в глазах Тома, торопливо произнес Макнейр, — но утром будет слишком поздно.
— Надеюсь, что это действительно так, — холодно заметил Реддл, пропуская визитера внутрь, — ради твоей же безопасности. Проходи.
Напряженный как струна Уолден опасался рассказывать Тому о произошедшем. Он давно не видел Реддла в таком мрачном расположении духа и был прекрасно осведомлен, что бывает с вестниками, принесшими плохие новости. Но еще лучше маг знал что бывает с теми, кто рискнет предать доверие Темного Лорда. Поэтому, дождавшись когда Том сядет в кресло и устроившись в противоположном, осторожно начал:
— Та девчонка, о которой нужно было…
— Кэтрин, — тут же перебил Реддл, — перестань трястись, Уолден, это меня раздражает. Говори четко и исключительно по делу, тогда твои опасения окажутся напрасными.
Одаренным легилиментам даже не требовалось усилие, чтобы ощутить сильные эмоции и связанные с ними мысли. Стоило увидеть Макнейра, чтобы с точностью сказать — гость принес дурные новости и боится о них рассказывать. Но Том никогда не отличался ни терпением, ни состраданием, о чем все его сторонники были прекрасно осведомлены, а потому Уолден, взяв себя в руки, продолжил:
— Да, именно она, — сглотнув, кивнул маг, — мисс Мюррей пытала человека непростительным в «Дырявом котле», и ее засекли авроры.
Брови Темного Лорда удивленно поднялись. Если бы он не знал так хорошо Уолдена, который во всем старается перестраховаться и перепроверить несколько раз, то решил бы, что это ошибка. Или неудачная шутка. Но Макнейр на такое бы не решился. Сам факт, что у Кэтрин со столь скудным магическим резервом хватило силенок на подобные чары, был поразительным. К тому же применение непростительных чар о многом говорит. Например о том, что милая и хрупкая с виду волшебница тщательно прячет свою темную натуру. Что не могло не радовать мага. Но условия, в которых сознательная с виду девушка решила продемонстрировать способности, совершенно не радовали.
— Она посреди зала напала на человека? — не скрывая недоумения поинтересовался Реддл.
— Нет, как я понял, что какой-то мужик опоил ее и попытался изнасиловать. Как только эльф сообщил об этом, я аппарировал сюда.
И без того мрачное лицо Тома перекосилось от гнева. Всего на мгновение эмоции взяли верх, Уолден вздрогнул, видя жуткий неестественный красноватый блеск в глазах собеседника. Но быстро взяв эмоции под контроль, Реддл вернул маску полного равнодушия.
— Буквально десять минут назад приставленный к ней эльф сообщил, что волшебница смогла вырваться и применила к насильнику пыточное заклятие, — тихо добавил Макнейр, не отрывая взгляда от правой руки Темного Лорда, в которой сама собой появилась волшебная палочка.
Малопонятная ярость просыпалась внутри Реддла. Маг не хотел признавать, что каким-то непостижимым образом недоразумение в юбке сумело вызвать в нем заинтересованность. Однако мысль, что кто-то посмел ее коснуться, откровенно взбесила темного волшебника.
— Друг мой, — недобро протянул Том, — разве я не просил тебя проследить за девчонкой. Помнишь такое?
— Да, я сделал все, как вы приказали, мой лорд, — нервно отозвался Уолден, — эльф ни на шаг от нее не…
— А помнишь мои слова о том, что произойдет, если с ее головы упадет хоть один волос?! — с каждым словом воздух в комнате словно густел, наполняясь мощью Волан-де-Морта.
— Простите, мой Лорд, — падая с кресла на колени, взмолился Макнейр, — я не знал, я ничего не мог…
Сейчас перед собой Уолден видел не лучшего выпускника Хогвартса, не старого школьного товарища, а именно повелителя, которому поклялся в вечной верности. В маге перед ним ничего не осталось от Тома Реддла, весь облик темного волшебника пропитывала безграничная мощь и величие.
— Сядь, — сухо приказал Том, — эльф успеет забрать ее оттуда, или авроры уже установили антиаппарационный барьер?
— Боюсь, что уже слишком поздно, — опасаясь поднять глаза от пола и посмотреть на своего господина, предположил Уолден.
— Свободен, — хлестко произнес темный маг, — сегодня ты впервые меня разочаровал, надеюсь, этого больше не повторится.
Поклонившись, Макнейр торопливо покинул квартиру Реддла. Он понимал, насколько ему повезло. По неизвестной причине, Темный Лорд решил не тратить время на наказание. Впрочем, причина была известна — Кэтрин Мюррей. Верить в неожиданно проснувшееся сострадание было смешно и глупо, а вот задаваться закономерным вопросом: «Что такого важного в этой девчонке?» Уолден не переставал.
Дождавшись ухода незваного гостя, Том поднялся и пересел за стол, заставленный книгами. Не сдержав бушующей внутри злости, он одним движением скинул все на пол. Снова и снова мысли возвращались к мерзкому зрелищу, как чьи-то руки тянутся к хрупкому телу Кэт. Однако Реддл не допускал мысли, что питает к девчонке нечто отдаленно походившее на заботу. Нет, все его чувства исходят лишь из угрозы, какой подвергнутся его планы, если она попадет в руки авроров.
У него не было ни времени, ни сил, чтобы самостоятельно вытащить Кэт из неприятностей. Пришлось прибегнуть к крайней мере — его крестражу — школьному дневнику, хранящемуся у Родерика Милтона, не последнего человека в Отделе Тайн Министерства Магии. Мощный артефакт смог подчинить своей воле опытного мага, сделав того слепой марионеткой Темного Лорда. Маг не чувствовал чужого влияния, более того, все принимаемые решения ему казались продуктом собственного мыслительного процесса.
Опустив голову на скрещенные руки, Том попытался воззвать к оторванной части собственной души. Крестраж был далеко. Все, что требовалось — вложить нужную мысль через образовавшуюся связь в голову Милтона. Усталый Реддл чувствовал, как стремительно пустеет его магический резерв, но отступать не собирался.
— Слава Мерлину, — против воли вырвалось у Тома, когда он ощутил спящее сознание Милтона.
Было огромным везением, что Родерик находился в собственном поместье в непосредственной близости от крестража. Дело в том, что чем дальше объект находился от артефакта, тем сложнее было установить подобную связь. Когда же Родерик находился в Министерстве — достучаться до него было совершенно невозможно. Впрочем Темный Лорд подстраховался, подсунув в услужение Милтону надрессированного домовика, который, в случае необходимости, мог перенести крестраж ближе к новому владельцу, а также следил за своим хозяином.
Несмотря на усилившуюся головную боль, Реддл был удовлетворен. Желания выдернуть Мюррей из проблем Милтону будет достаточно, чтобы самостоятельно решить как это провернуть.
Спящий на другом конце города маг, резко проснулся, ощущая непреодолимую необходимость вытащить абсолютно незнакомую ему девушку из неприятностей, и не заметил в этом ничего необычного. Словно спасать волшебниц от аврорского правосудия было также нормально, как и приходить каждое утро на работу. Торопливо одеваясь, Милтон позвал эльфа с аварийным запасом зелий на все случаи жизни и аппарировал в «Дырявый котел».
Поднимая голову, Реддл медленно открыл глаза и не сдержал тяжелого вздоха. Его ощутимо потряхивало. Подобные сеансы были энергетически затратны, особенно на дальние расстояния. Даже в обычном, не столь истощенном состоянии, Том предпочитал использовать артефакты силы или же ритуалы, аккумулирующие энергию стихий либо жертвоприношения. В этот раз он полагался лишь на себя, что на фоне общей утомленности и крайней степени недосыпа могло губительно сказаться на его самочувствии.
Риск, на который он пошел ради Кэтрин, вызывал раздражение. Правильнее было бы приказать избавиться от нее, чем подвергать угрозе столь ценную фигуру как Милтон. Ведь если Родерик не справится и навлечет на себя подозрения — весь продуманный до мелочей план полетит к чертям. Из-за какой-то идиотки, что не смогла справиться с собственными эмоциями. Никакой разумный маг не стал бы применять непростительные заклинания в людном месте. Хочешь отомстить, не проблема, выследи или утащи в глушь, а там уже развлекайся.
Тратить бесценное время отдыха на бессмысленное ожидание до крайности утомленный Реддл не собирался. Тяжело поднявшись, он стянул с себя халат и устало повалился на кровать. Маг искренне надеялся, что опыт Милтона и относительная сознательность Кэтрин, существование которой вызывало вполне обоснованные сомнения, позволят свести ущерб к минимуму. Постепенно мысли мага замедлялись, становились все более путанными, и, наконец, усталое сознание провалилось в глубокий сон.