Глазами Художника

(Тобиас) Я просыпаюсь в 8 утра от назойливого будильника, который сообщает мне о том, что пора на работу. Поднимаюсь с кровати с большим трудом. Беатрис ушла от меня около 6 утра, следовательно, поспал я всего 2 часа. Умываюсь, одеваюсь, завтракаю и выхожу из дома. Уже в 9 часов я сижу в своем кабинете и занимаюсь рутиной работой, потому что серьезных заданий пока нет. Так как я в кабинете один, я мог бы подремать часик-другой, но спать не хочется, потому, что все мои мысли вертятся вокруг Беатрис. Я начинаю вспоминать, как впервые увидел ее. «Это был обычный летний вечер. Я шел домой после работы и увидел девушку, выходящую из бара. Она была задумчиво-очаровательна. Не обращая внимания на меня, она быстрой походкой направилась в противоположную сторону от центра. Не знаю как, но она смогла „зацепить“ меня чем-то за одно мгновение, и меня уже было не остановить. В этот же вечер я направился в тот бар, откуда вышла девушка, и через 10 минут я уже знал ее имя. А собрать на нее информацию для меня не составило огромного труда. Изучив все ее данные, я следил за ней в течение месяца, и за это время у меня созрел небольшой план, как мне ее „достать“.Правда, я хотел сделать это позже, но один кретин, который попытался ее изнасиловать, сорвал все мои планы, и мне пришлось „выйти“ раньше времени. Честно говоря, я думал, что она откажется от моего предложения. Но мне просто несказанно повезло. Ведь если бы она отказалась, я бы не сдал ее полиции. И тогда бы потерял ее». И вот сейчас, когда я знаю ее лучше, чем раньше, понимаю, что не ошибся. Она необыкновенная. Начиная с потрясающей внешности и заканчивая буйным характером. Мне нравится за ней наблюдать, когда я рисую ее. Вижу, что она нервничает, ее тело дрожит и напрягается, но при этом она не пытается «закрыться». А взгляд ее серо-голубых глаз просто будоражит… Мое время заканчивается и я, сонный и уставший, еду домой… Прихожу домой около 12. «Уже поздно, поэтому не буду ей звонить». Доползаю до 3 этажа, падаю на кровать и проваливаюсь в бесконечную бездну… По непонятным мне причинам я просыпаюсь спустя два часа. Через пару минут понимаю, что это за причина, так как мой желудок издает сигнал «SOS». Я спускаюсь вниз, прохожу на кухню и, взяв еду, иду в гостиную… Просидев возле телевизора полчаса, я опять поднимаюсь наверх. Но, дойдя до второго этажа, я останавливаюсь. Думаю с минуту и поднимаюсь на лестницу выше, на третий этаж. Прохожу в комнату, и мой взгляд сразу ловит небольшой диванчик, на котором еще сегодня утром лежала Беатрис. Я медленно иду в его сторону и аккуратно присаживаюсь на край. Провожу рукой по свободному месту и будто чувствую ее присутствие. Ее тепло, энергетику и запах, которым пропитана мебель. В память сразу врезается случай, когда она была у меня во второй раз. Она лежала на диване, а я стоял у мольберта. И всего на секунду мой мозг отвлекся, и я взглянул на нее. Понял, что медленно и точно начинаю терять контроль и, сказав ей, что мне нужно взять кое-какие вещи, чтобы продолжить, я покинул комнату и ушел остудиться. Так как если бы остался еще на минуту, то послал бы всех и накинулся на нее, наплевав на последствия. Я встаю с дивана и иду к двери. Перед самым выходом оглядываю комнату еще раз, и мой взгляд ловит картину, на которой видны очертания девушки. Я достаю телефон, набираю номер и подношу к уху. «Конечно, мне совсем не хочется ее будить, но с другой стороны мы обговаривали вопрос о моем несносном вдохновении». Спустя минуту, я слышу сонный голос: — Алло… — Я жду тебя… Через полчаса я слышу звонок и подхожу к двери. Открываю ее и вижу Беатрис: — Привет, — говорю я, пропуская ее в дом. Она молча проходит и сразу идет на тритий этаж, так и не проронив ни слова. Я иду влед за ней. Зайдя в комнату, она снимает пальто, обувь, одежду, белье и стоит передо мной совершенно голая. Я смотрю на нее и понимаю, что она злится. Очень злится. Я беру фиолетовую ткань и закрываю ее тело. — Мне нужно все подготовить, — говорю я и иду за палитрой… Когда я возвращаюсь в комнату, Беатрис сидит на диване. — Ложись. Она убирает ткань, устраивается на диване в «постоянной» позе. «Да… То, что она зла, это мягко сказано». Раньше я всегда убирал ткань в самый последний момент, чтобы она как можно меньше времени была без одежды. А сейчас… Я подхожу к мольберту и начинаю рисовать. — Как дела на работе? — пытаюсь я начать разговор. — Не лучше, чем здесь, — грубо отрезает она. — Что-то случилось? Она замолкает на мгновение, так как понимает, что взболтнула лишнего. — Неважно. Дальше все проходит в молчаливой и напряженной обстановке. И все бы так и шло, если бы не одна часть ее тела, которую я сейчас должен изобразить. — Беатрис… — Что? — Ты… Не могла бы не… Не напрягать грудь. Ее щеки в один миг окрасились, и она прикрыла глаза. Пытается выровнять дыхание и расслабить верхнюю часть своего тела. Я вижу, как ее грудь опустилась, но при этом соски приняли «вертикальное» положение. Уголки моих губ на секунду приподнимаются, но затем я делаю серьезный вид и «окунаюсь» в работу…