Наследие древних

Глава 13. Утром Александр преобразился. Здоровый сон, обильный ужин и помощь хорошего целителя сотворили чудо. Конечно, переломанные ребра и не затянувшиеся раны еще не один день будут причинять беспокойство. Но, куда больнее жалила мысль о том, что он провалил свою миссию. В письме, которое он вез и которое четыре дня назад отобрали при аресте содержались сведения, которые могли раскрыть личность оварского агента при дворе императора. И дело было даже не в утрате жизненно важной для севера информации, а в том, что он подставил друга, который и так ходил по леске над пропастью. В свое время их было шестеро - тех, кто решился попытаться добиться доверия наследника. Эльзиэре запретила ему даже пробовать. Все они понимали почему, но все равно это казалось несправедливым. И все знали, чем это чревато. Четверо погибли под пытками в застенках политической полиции. К счастью, последнему удалось. И вот теперь из - за его, Александра, неосторожности друг мог погибнуть. То, что сам он всего несколько дней назад стоял на пороге смерти, уже не имело значения. Они все были смертниками. С самого детства. И всегда знали об этом. Они были избранны Богиней. Их воспитывали в храмах, готовя к тому, чтобы погибнуть ради ее славы. Но только никто из них не был готов к тому, чтобы наблюдать за казнью друзей. Они вдвоем прошли через этот ад до конца. Неужели он выжил только для того, чтобы увидеть, как погибает последний из его товарищей! Александр попытался встряхнуться. С такими мыслями ничего кроме хандры не получиться. А хандрить ему сейчас нельзя. Он в принципе понимал желание Ранта оказаться как можно дальше от столицы. Однако сам Рант стал для него загадкой. А это нехорошо, когда тебе непонятны мотивы поведения человека, от которого зависит твоя жизнь. Зачем младший князь Наир его выкупил? Какое дело сыну теперь уже поверженного первого министра до осужденного онарского шпиона, обвиненного во всех смертных грехах, кроме, разве что, прелюбодеяния? И то лишь потому, что остальных обвинений хватило для нужного приговора. Ведь Ранта не интересовала его невиновность. Наир просто сочувствовал ему. Это сочувствие тоже было непонятным. Он сам повел бы себя в подобной ситуации иначе. Каждый северянин с детства знал, что проклятые южане, несмотря на своих многочисленных богов, не знают ничего святого. Этот южанин, судя по всему, был исключением. Таких осужденных, как Александр, никогда никто не покупал. Они прямой дорожкой следовали на Са-Аланские рудники или на галеры императорского военного флота. Да и там век их был недолог. Рант стал неожиданным и даже приятным исключением из правил. Однако само осознание того, что он стал рабом, доводило до отчаяния. Эти мысли с самого рассвета мучили молодого человека. Но, напряжение и усталость, накопившиеся за предыдущие дни к концу утра снова сморили его. Он погрузился в тяжелый, чуткий сон, когда кажется, что и не спишь вовсе. Ближе к обеду его разбудил скрип пола. Он по привычке вскочил и тут же пожалел об этом, так как тело мгновенно откликнулось резкой болью. Сморщившись, он медленно выпустил воздух сквозь плотно сжатые зубы. Рант, изменивший устоявшемуся было ходу событий, тоже проспал. Двое молодых людей некоторое время пристально смотрели друг на друга. Затем Рант легко спрыгнул с постели и, подойдя к Александру внимательно осмотрел его раны. - Бинты нужно сменить, - буркнул он и отправился к умывальнику. Открывший было рот Александр, заставил себя промолчать. Он теперь раб. Вот и не следует вести себя с господином, как с равным. Хотя, по старой привычке он уже начал думать о Ранте, скорее как о новом приятеле, чем как о хозяине. - Как прикажете, - выдержав паузу, с наигранным смирением ответил он. - Тебе в актеры надо было податься, - фыркнул Рант, резко развернувшись посередине комнаты и уставившись на Александра лишенным всякого намека на приязнь взглядом, - Дураку понятно, что у тебя на душе волки воют. А то, что бинты нужно сменить, ты и без меня знаешь. Чай, не вчера родился. Я ведь тебе словно камень в сапоге, - они с минуту смотрели друг на друга, будто два хищника, изготовившихся к бою. Затем Александр заставил себя опустить глаза. - Простите. Я не знаю, чего вы от меня ожидаете. Да, я не привык выполнять чужие пожелания. Вам это и без меня известно. Также как и то, что я теперь ваша собственность. Для меня это ново. Если я что-то делаю не так, накажите меня. Но не ждите, что я стану думать как раб только потому, что вы меня купили! - выпалив это он замолк, вызывающе глядя на Ранта, кулаки которого сжимались и разжимались, выдавая овладевшее им бешенство. - Ты прав, - Наир тряхнул волосами, словно изгоняя из головы неприятные мысли. Тебе нужно время, чтобы привыкнуть, а мне следует следить за тем, что я говорю, - он снова направился к умывальнику. - Мне тоже следует следить за собой, - промямлил удивленный Александр. Весь его жизненный опыт говорил о том, что за грубость, подобную той, что он сейчас выдал Ранту, последний с чистой совестью мог свернуть ему шею. Сидя на тюфяке, Александр некоторое время наблюдал за туалетом Ранта. Тот брился нарочно стоя к нему спиной. Александр сам не понимал, откуда знает, что Наир бросает ему вызов. Ведь отдаёт же себе отчёт в том, что стоит Александру подкрасться сзади, и острый нож, которым он сейчас скоблит остатки щетины на подбородке войдет ему в горло, как в кусок масла. Или он настолько уверен в том, что Александр этого не сделает? Но откуда? Словно отвечая на его мысли Рант заговорил вновь: - Не знаю, как бы ты повел себя на моем месте. Я не хочу причинить тебе больше боли, чем ты уже испытал. Если я что - то делаю не так, как, по твоему, мне следует, на то есть причина. - Я могу ее узнать? - - Нет! - отрезал Рант так, что Александр вздрогнул и удивленно уставился не него. - Как пожелаешь. - - Не начинай по-новой, - спокойно произнес Рант, вытираясь толстой льняной тканью. - Давай я тебя перебинтую. - Я сам, - слабо запротестовал Александр. - Опять споришь? - настроение Ранта вновь изменилось. - Нет! - Александр медленно поднялся и развел руки в стороны, заявив таким образом о своей капитуляции. - Надеюсь ты… вы не из тех хозяев, которые принципиально не терпят слова «нет» в устах своих слуг. - Знаешь, - Наир, держа в руках тонкую ленту чистой ткани, неспешно подошел к Александру, - по-моему арестовавшие тебя на этой площади стражники были правы в одном: первое, что необходимо сделать, когда собираешься иметь дело с тобой, это припасти надежный кляп. - Молчу, молчу… - Александр действительно замолк, более потому, что в противном случае ему пришлось бы заорать от боли - перевязка свежих ран не самая приятная процедура. - Мне нужно уйти до обеда, - работая Рант продолжал говорить. - Закажешь внизу обед. Кошелек в сумке у окна. Потом жди меня здесь. - Не боишься оставлять мне кошелек? - А надо? - сейчас Рант снова был серьезен. - Почему - то у Александра пропало всякое желание продолжать подкалывать. Рант вышел не оглядываясь. Он решился написать Злате. Это решение созрело сегодня ночью, пока молодой человек ворочался под надрывное дыхание Александра. Счастье еще, что тот не храпел. Наверное, впервые за прошедшие две недели юный князь Наир перестал бредить ее величеством. События, связанные с Александром, несколько развеяли его дурные мысли. Но ночью тоска вернулась и с новой силой овладела молодым князем. Решение созрело само собой. Разобравшись с Александром, он резво покинул гостиницу и отправился на рынок рабов. Побродив по площади в поисках того, кто был ему нужен, он приобрел крепкого на вид паренька, лет пятнадцати. Зайдя в ближайшую таверну, он потребовал лист пергамента и перо. Час спустя письмо, врученное рабу вместе с небольшой суммой денег следовало обратно, в сторону столицы, а чуть повеселевший Рант, бодрым шагом возвращался в уже приевшуюся гостиницу. На полпути он резко затормозил и свернул в сторону рыночной площади. В гостинице меж тем, Александр неспешно спустился в общий зал, занял угловой столик и заказал завтрак. Мысли его беспощадно кружились вокруг проклятого письма, которое, если только не случилось чудо, сейчас следовало в столицу в сумке какого-нибудь резвого инквизитора. Он мысленно повторял его содержание фраза за фразой, благо на память жаловаться не приходилось. В каждом предложении проклятого пергамента содержался намек на то, кем был его друг. Вдруг в зале наступила тишина, прерываемая только тихой поступью вновь вошедших. Он резко поднял голову, и в глазах его отразились узнавание и боль. Не глядя на выскочившего из подсобки хозяина, прямо к его столику приближалась она. Он замер, как обычно залюбовавшись красотой Олимпии. Черное одеяние девы смерти гипнотизировало. Но куда сильнее завораживали ее черные бездонные глаза. Несмотря на позицию официальной церкви, жрицы Ладанны бесстрашно путешествовали по всей стране, и мало находилось тех, кто рисковал попытаться встать на их пути. Александр сам не рискнул бы сразиться с девой смерти, хотя был воином не из последних. Она приветливо улыбнулась ему и пристроилась напротив. Разговоры в зале возобновились. - Ну и что за кашу ты заварил? - вместо приветствия поинтересовалась Олимпия. - Стоило мне опоздать на недельку, как ты, братишка, вляпался в историю, из которой мне опять тебя придется вытаскивать. На этот раз тебе это вряд ли удастся, - он продемонстрировал ей клеймо, сложным узором раскрасившее тыльную сторону его руки от локтя до пальцев. Пожизненный приговор. Рабам, носящим клеймо, нельзя было получить вольную. Если владелец отказывался от заклейменного раба, то последний поступал в распоряжение государства. Чаще всего это означало медленную и неминуемую гибель. Попытки побега тоже ничем хорошим не заканчивались. - Милостивая Ладанна! - лицо Олимпии стало сосредоточенным. - Как тебя угораздило? - - Могло быть хуже. Я мог попасться где-нибудь в Ларке или Коре. Там клеймо обычно ставят на лбу, - оптимистично заметил он. - Шут! - раздраженно фыркнула дева смерти. Видно было, что она сильно расстроена. - Пока еще нет, хотя все может быть. И почему сегодня все кому не лень пытаются приписать мне актерские таланты? - с видом рассуждающего философа вопросил её собеседник окружающее пространство. - По крайней мере, ты не на галерах и не на рудниках. Как, кстати, вышло, что ты там не очутился? У инквизиции случился приступ милосердия и человеколюбия? - она проигнорировала его последние слова, нахмурив брови, так что над переносицей образовалась вертикальная складочка. - Да нет. Они предприняли просто титанические усилия, чтобы меня туда отправить, назначив цену в четыре золотых за мою более чем скромную персону. - И все же покупатель нашелся, - констатировала Олимпия, - Кстати. где он? - Отправился куда - то с утра пораньше, – пояснил Александр и отхлебнул холодного морса из поставленной осмелившимся подойти к их столу хозяином кружки. - Ничего себе «пораньше»! Люди давно обедать пошли, - фыркнула ладанида. - Лично я еще завтракаю, - поставил свою собеседницу в известность раненный. - А теперь о деле. Про меня забудь. Как ты уже, наверное, слышала, император Гай умер, как мы и рассчитывали. Однако, все пошло не так. Перед смертью он приволок В Кеннельбур и Раю и Аяну. И представил обеих. Филипп испугался, тихо прирезал глотку ма… её величеству и арестовал наследницу. Куда именно он её дел, Пловцу выяснить не удалось. Подозреваю, что он спрятал где-то во дворце или сразу под ним. Все, кто хоть что-то об этом слышал мертвы. В доме Гери, когда я туда подобрался, от инквизиторов яйцу негде было разбиться. Младшей сестре удалось выскользнуть. Я нашел ее на улице. Поскольку, моя миссия провалилась, я поспешил на север, стремясь как можно скорее доставить эту информацию Черному Совету. И, как видишь, все равно опоздал, - теперь Александр говорил быстро и отрывисто, опасаясь того, что рант может вернуться в любой момент и начать задавать вопросы, обнаружив его в такой интересной компании. За себя и хозяина (приходилось привыкать называть так чужого человека) северянин не волновался. Ему не хотелось привлекать внимание к Олимпии. Хотя, она сама себя компрометировала. Но кто осмелится донести инквизиторам? Девы смерти такого не прощают. - Значит, ЕЁ с тобой не было. Не знаю, радоваться этому или нет. Может, она уже убита. Ракх знает эту проклятую семейку! Филипп явно не из тех, кто остановиться перед убийством сводной сестры, если она встанет между ним и престолом отца, - задумалась девушка. - Она жива. Пловец в этом уверен. Он также считает, что новый император не намерен казнить ее в ближайшее время. Так что есть шанс найти ее и устроить побег. Оба собеседника замолчали, давая возможность хозяину заведения поставить на стол тарелку с лепёшками. - Это решение примет Черный Совет. А пока, я выкуплю тебя. Если, не допусти Богиня, обе дочери Раи погибнут должен остаться хотя бы один человек из прямой линии Иона. Где же бродит твой растреклятый покупатель! Как ты думаешь сколько он за тебя запросит? – рассеянно отламывая кусочек лепёшки спросила она. - Сильно сомневаюсь, что тебе удастся меня купить, - Александр покончил с бедрышком запеченной птички, и снова потянулся за морсом. - Думаешь у меня не хватит денег? – вздёрнула верх чёрные брови прекрасная служительница богини. - Вполне возможно. - Ты меня пугаешь. Кто он? - Сын бывшего первого министра. - Бывшего? Ах, да! Ты же не знаешь. Наир так и остался на своей должности, - сникла она. – Значит, мы имеем дело с его единственным сыном и наследником. Да! Тут и тысячи золотых мало будет. И что ему взбрело в голову?! – дева смерти расстроенно стукнула кулачком по столу. - Не… Ракх! Он возвращается. Я еще вчера заметил, что за ним следят. Не делай глупостей и не попадайся шпикам на глаза. Вот что, когда меня арестовали, при мне было письмо Пловца. Кажется, прямо сейчас его должны везти в столицу. Ты понимаешь, что это значит? – Он внимательно посмотрел в глаза сестре - Если Пловца арестуют, то кто будет искать наследницу? А я тут сижу с тобой! - подскочила она. - Вот именно. - Счастливо, - на прощание она ободряюще улыбнулась ему, - Я обязательно тебя найду. Жди. - Удачи, - он несколько минут с грустью смотрел ей в след, затем вновь повернулся к столу. - Мне показалось, или я действительно видел здесь деву смерти? - полюбопытствовал подошедший к нему Рант. - Нет, господин, Вам не показалось. Жрица предложила мне исповедоваться. Я указал ей на то, что у меня нет времени, и она ушла, - опустил глаза на столешницу Александр. - Прекрасно. Кстати, я вижу ты уже пообедал. Может, посоветуешь что заказать? - Все равно. В этой таверне прекрасная кухарка. Я не раз останавливался здесь сам. И этому не в малой степени способствовали ее кулинарные таланты. Разговор на какое то время стих. Рану принесли заказ, и он неожиданно сообразив насколько голоден, набросился на пищу. - Как ты себя чувствуешь? - поинтересовался сын первого министра, утолив первый голод. - Лучше, чем вчера. - Мне, точнее нам лучше убраться отсюда и поскорее. С тех пор, как я тебя купил, за мной начали следить. По-моему в дороге оторваться от них будет проще, чем в городе. Да и чувствую я себя здесь, словно в ловушке. Можно, конечно, подождать еще пару дней, однако в этом случае, может статься, что выбираться из города придется с боем. Что предпочитаешь: драться с такими ранами или сидеть в седле? - Второе, - не задумываясь, ответил Александр. - Тогда иди наверх. Там тебя ждет дорожный плащ и небольшой подарок. - Подарок? - удивился северянин. - Увидишь. Хотя по городу с ним лучше не ходи, до городских ворот спрячь среди клади. Я сейчас доем, расплачусь и пришлю слугу, отнести наши вещи вниз. - Вам, конечно виднее, однако раз уж у Вас есть слуга, хозяин гостиницы сильно удивиться, тем что требуются услуги еще кого-то, - вставая заметил Александр. - Пусть удивляется. Нас здесь скоро не будет. А тебе, с твоими ранами только и таскать тяжести. Я с утра заметил: ты слаб, как двухдневный щенок. И прекращай со мной спорить! - с ехидной усмешкой повысил голос Рант. - Как прикажет мой господин, - Александр скопировал поведение своего денщика, изобразив самый смиренный из его поклонов. Кажется, Ранту приходилось встречать подобных людей, ибо он не смог сдержаться и засмеялся. Веселое настроение покинуло Ранта очень скоро. Они выехали из гостиницы спустя полчаса. Зато на выезде из города их промурыжили почти час. У беглеца появилось ощущение, словно стражники получили приказ не выпускать их из города, но не находили предлога для задержания. Кто-то даже выдвинул идею осмотреть их вещи. Сыну Раджа Наира стоило огромного труда не кинуться на них. В конце концов, проявив чудеса выдержки, и невероятные, по представлению Александра, дипломатические таланты, Наир не только убедил их не делать этого, но и выбрался из города, не потеряв ничего кроме чувства собственного достоинства и уймы нервных клеток. Александр, к седлу которого, укрытый плащом был приторочен подарок Ранта, прикусил язык и опустил голову, дабы не выдать владевших им чувств. Ему с кинжалом за голенищем сапога и мечом у седла только обыска не хватало. Наконец, оба оказались за городскими воротами. Отъехав мерным шагом за пределы видимости, Рант притормозил и минут пять извергал проклятья в адрес всех и вся, начиная с богов и заканчивая воротами городка, которые они только что миновали. Александр словоизвержению не мешал, так как был полностью с ним согласен. Зато он подметил три невзрачные личности, покинувшие город вслед за ними. - А вот и попутчики, - безрадостно пробормотал он. - Даже не пытаются скрыться, - немного успокоившийся Рант, услышал его замечание и словно нечаянно оглянулся. - И что дальше? - А что сделал бы ты? – вопросом на вопрос ответил господин. - Вообще то предполагается, что думаете вы, а я только исполняю ваши приказания, хозяин, - поддразнил Александр, как оказалось не ко времени. Рант зло сверкнул на него глазами и пришпорил лошадь. - Спасибо за нравоучение, - донеслось до него миг спустя. Сжав зубы, Александр последовал за тем, кто на данный момент владел если не душой, то его телом. Вскоре дорога нырнула в лес и начала петлять среди холмов. Преследователи не отставали, но и не старались нагнать. Стоило молодым людям притормозить, как те придерживали своих коней. Гнать вперед тоже не имело смысла. Александр, конечно, держится в седле, но если ускорить передвижение, то к вечеру он упадет. Свернув за очередной пригорок, ехавший впереди Рант попридержал коня и поравнялся с ним. - Если мы ничего не предпримем ,они так и будут ехать за нами до самого Элькорна. - - Нет, они, скорее всего, сменяться в следующем городе. Это не инквизиторы, а политическая полиция. Только не пойму, какое им до меня дело теперь, когда я… - А им до тебя нет никакого дела, - перебил его Рант, - Их насторожил наш дуэт. Либо из столицы прибыл приказ отыскать меня и арестовать. - Но, твой… ваш отец… - собрался было оповестит молодого человека Александр. - Останется тем, кем является до тех пор, пока я не вернусь ко двору. - Почему же ты, то есть вы до сих пор не арестованы? Да и не помниться, будто объявления с обещанием награды за Вашу поимку были развешены вдоль всех дорог, - задумался раненный. - Этого не будет. Никаких скандалов. Меня, наверняка, вежливо попросят вернуться, заблаговременно перекрыв все возможности к побегу, и оставят при дворе, словно дрессированного щенка, создав видимость мира и спокойствия, - время подумать у Ранта было, и примерные последствия он же просчитал. - Допустим, приказа не было. Чем им не понравился наш дуэт, как Вы изволили выразится? - Многим. Например… О, демоны ночи! Пора. Сейчас мы свернем. После этого бери мою вторую лошадь и скачи вперед. - Если речь идет о драке… - - Мне не следовало тратить так много денег на тебя. Из тебя хороший раб не выйдет - слишком любишь спорить, - весело улыбнулся Рант. - Делай что говорю. Встретимся в первой деревне, которая попадется на дороге. Ну вот! Пошел! - Не слушая более возражений Александра, Рант развернул коня и скрылся в лесу. Грязно ругаясь про себя, Александр подхватил поводья и помчался вперед. В конце концов, он обязан подчиняться Ранту, так пусть тот сам выпутывается. Убедить себя ему конечно не удалось. Дружба, постепенно зарождавшаяся в отношениях двух молодых людей, заставила его притормозить, едва поворот скрылся из виду. Спешившись, он провел лошадей вглубь подлеска и, привязав, вытащил меч. Осторожно ступая по усыпанной листьями земле, он начал пробираться обратно. Вскоре звон стали и крики убедили его в собственной медлительности. Он выглянул на дорогу и остановился. Рант великолепно справлялся и без него. Противники явно уступали Наиру в мастерстве и постепенно отступали. Ранив первого, Рант спокойно сражался с двумя оставшимися. Вдруг раненный подскочил, но вопреки ожиданиям Александра не попытался вступить в схватку, а кинулся к лошади. «За подмогой», - промелькнуло в голове Александра. Он кинулся вперед, понимая, что опаздывает. Снова оказавшись в седле, шпион резко пришпорил коня. И тут Александр сделал то, что сам полагал невозможным. Положившись более на удачу, чем на меткость он почти без замаха метнул кинжал. Клинок сверкнул в солнечных лучах и вошёл в спину убегающему. Тот кубарем скатился с лошади. Двое оставшихся на миг сбились с ритма, чем и воспользовался Рант, аккуратно срезав буйную головушку одного из них. Поняв, что его помощь не требуется, Александр остановился. Адреналин, еще минуту назад поддерживавший его не смог справиться с болью, и он рухнул на плиты тракта словно подкошенный. Прикончив последнего из преследователей, Рант подъехал к нему и спешился. - Не то, чтобы я не был благодарен. Однако, что мне теперь с тобой делать? - поинтересовался он, стирая кровь с клинка пучком травы. - Подождать пару минут, - выдохнул уже начавший приходить в себя Александр. - Ну - ну! - Рант встал и вышел из поля зрения, когда Александр справился с болью, настолько, чтобы приподняться он увидел того неторопливо чистящим кинжал о землю. - Никогда не видел, что бы так метали, - уважительно кивнул молодой человек, возвращая клинок Александру. - Я сам не видел. Просто стоять и ждать, когда он, - вставая, молодой человек повёл подбородком в сторону убитого им шпика, - помчался за подмогой, казалось не очень правильным. Повезло. - Мне бы твое везение, - хмыкнул Рант. - Ты как? Сможешь продолжить путь? - Почти в норме. - Ну, тогда пошли. - Их ведь хватятся, - уже садясь в седло, предупредил Александр. - Ничего. К тому времени пройдет не меньше суток. Более чем достаточно, чтобы оторваться. Если ты, конечно, сможешь ехать. - Смогу, - пообещал Александр, пуская коня рысью.