Наследие древних

Спустя три недели с того момента, как берег материка скрылся из виду, на горизонте показался Силар. Все время плавания дул легкий попутный ветер. Моряки считали это хорошим знаком. Капитан утверждал, что после полудня они войдут в порт. Оставив свиту толпиться возле правого борта и любоваться видом приближающейся земли, Рант постарался скрыться от изнуряющей жары в каюте. Днями он непрестанно завидовал Александру, привычному к северному зною. У того даже хватало сил делать что–то под палящими лучами солнца. Сам же Рант чувствовал себя чем-то растекающимся по палубе, как только солнечный диск поднимался на два пальца от горизонта. Вот и сейчас неутомимый невольник складывал их вещи в дорожные сумки и при этом, кажется, даже не вспотел. А ведь утро давно миновало. Морская болезнь отпустила Александра к концу вторых суток плавания. С тех пор он проявлял активность за двоих. Рант же впал в страшную депрессию. Как только первые впечатления от его нового положения уступили место усталости, юноша запаниковал. С таким поручением, какое досталось ему, обычно посылали принцев крови. Причем самому принцу полагалась чисто декоративная роль и возможность обучаться у нескольких мудрых советников, составляющих его свиту. Но ему советников предоставить забыли. Александр, конечно, сколько угодно может подбадривать его, но, по правде говоря, чем ближе был берег Силара, тем сильнее сомневался Рант в своей способности продержаться хотя бы неделю, не дав повода новому императору устроить показательную казнь. Будь он более набожным, без сомнения, провел бы время путешествия в непрестанных молитвах, но ежели честно, надеется на богов в Сараганском квартале научиться было сложно. Хороший нож и кулаки значили намного больше. Однако, ножом и кулаками в сложившейся ситуации много не навоюешь. Молодой князь иной раз унывал настолько, что если бы не понимание и поддержка Александра, он, наверное, спрыгнул бы за борт и позволил гигантским морским рыбам закусить собою перед завтраком. Поскольку Рант большую часть времени проводил в каюте, Александр старался как можно больше бывать на палубе, изучая при малейшей возможности Маю и трех его коллег. Этому в немалой степени мешал или помогал, смотря как оценивать, сам Маю. Он пристроился возле Александра утром второго дня плавания и сочувствующе поморщился, когда того в очередной раз начало выворачивать. Надежды северянина то, что шпиону вскоре надоест наблюдать за вывертами его желудка, и он уйдет, оказались тщетными. Оба дружно молчали не меньше четырех часов, разглядывая безоблачный горизонт. Наконец Маю надоело или он принял какое-то решение, поэтому после того, как Александр в очередной раз вернулся от бортика, подчинённый графа Негаа завел беседу. Как не странно, к вечеру Александр обнаружил симпатию к своему собеседнику. Шпион умел строить разговор таким образом, чтобы вызвать на откровенность, вставить в нужном месте шутку, изобразить внимание. Хотя, внимание, скорее всего, было непритворным. Разговор постоянно напоминал головоломку или ходьбу по скользким камням в мутной воде. Приходилось концентрировать всё внимание на беседе и следить за каждым срывающимся с губ словом. Александр не раз горячо возблагодарил Богиню за ту подготовку, что получил в храме. Без этого Маю читал бы его, как открытую книгу. Похожий на состязание или поединок разговор длился до вечера и продолжился на следующее утро. К середине того дня Александр решил, что Маю можно терпеть даже несмотря на то, что он был тиларцем и его полное имя было абсолютно непроизносимо. После полудня их беседа превратилась в увлекательную игру, чему в немалой степени способствовал тот факт, что Маю, в отличие от остальных спутников, старательно игнорировал клеймо на его руке приговорённого к вечному рабству молодого человека и обращался как с равным. Опасный человек, еще более опасный противник. Зато у Ранта есть шанс сделать его союзником. Посовещавшись тем же вечером, молодые люди пришли к выводу, что Негаа выбрал Маю для выполнения этой миссии совершенно случайно, не оценив, какой самородок скрывается под скромной внешностью тридцатипятилетнего следователя. Стоит дать Маю шанс отличится и потешить его честолюбие. Правильно расценив интерес Александра к своим спутникам, Маю назвал каждого из них и даже любезно предоставил краткую характеристику. Первым стал эрданец Жай Сууме - перевелся в политическую полицию только два года назад, а до этого пять лет работал в инквизиции. В принципе не любит ладанид, так как во время реставрации потерял сестру, которая попала под горячую руку девы смерти. Неплохой следователь, но иногда увлекается и начинает давить там, где нужно проявить терпение. Александр кивнул, давая понять, что понял скрытое в этих словах предупреждение быть осторожным. Следующим Маю «представил» того самого коллегу, который насторожил Александра в первый день плавания. Давид Гшем как и заподозрил Александр оказался старшим братом убитого, работавшим до последнего времени в столице. Услыхав о смерти брата, он напросился в команду Маю, не скрывая, что хочет отыскать убийцу и поквитаться. Поскольку работник он был неплохой, Маю возражать не стал. Последний – слегка сутулый Фома Тцзано - появился в столице за три недели до кончины императора Гая - перевелся откуда то из глухомани. Ходили слухи, что его отцом был варвар из Чечварда, вышедших на тропу войны сорок лет назад, а мать - обедневшей аристократкой. Он отличался остроумием и, подобно Маю, неплохим для следователя характером. В общем, они составили отличенную компанию: проваливший миссию шпион и следователь. Не обращая внимания на косые взгляды легионеров и солнечные лучи, каждый день после обеда они сидели на носу корабля и беседовали обо всем, что приходило в голову, периодически задавая опасные вопросы и «прощупывая» собеседника. Александр считал полезной такую разминку для ума и потому ни разу за все время плавания не пропустил заседания их импровизированного клуба. А в оставшееся время ломал голову над очень важным вопросом: удалось ли Гшему выяснить, кто убил его брата. Вечерами Александр старательно изгонял из головы Ранта хандру, безжалостно заставляя его думать и строить планы на ближайшее будущее. От его вопросов болела голова. Рант скрипел зубами, и, к счастью, извилинами. Северянин терпеливо сносил его ругань, сообщал то, что ему удавалось разузнать об их нежданных спутниках за время посиделок на палубе, и снова подталкивал к размышлениям. Иногда Ранту казалось, что он искренне ненавидит друга за эту настойчивость. А ведь Александру потребовалось немало мужества, чтобы так давить на человека, который являлся хозяином его жизни. Поменять отношение к рабу можно в любой момент. К счастью, рискованная настырность Александра не прошла даром. К этому утру у молодых людей выработался конкретный план действий. Стоило кораблю причалить, как один из легионеров, поспешно спрыгнул на берег, спеша предупредить губернатора Эргеджа о высоком госте, которому требовалось организовать поистине королевский прием. Рант из вежливости не торопился. Он предпочел пообедать на корабле и к тому времени, когда решил, что пора покинуть судно и сойти на берег, его встречала целая процессия. Поморщившись, юноша позволил усадить себя в роскошные носилки, хотя ему безумно хотелось вновь оказаться верхом. Но еще больше ему хотелось стать свободным как ветер. Увы, не всем желаниям суждено сбываться. Гостиницу искать не пришлось. Губернатор предложил ему собственный городской дом, а сам в срочном порядке выехал вместе с семьей в ближайшее загородное имение. Рант разрушил его планы на ближайшие несколько дней, в тот миг, когда предупредил, что не задержится в городе более необходимого. Немного погрустневший чиновник, настоял на необходимости устроить праздник в честь приезда высокого гостя сей же вечер. С этим Ранту пришлось смириться. Причины такой настойчивости были очевидны. Городское начальство стремилось показать себя с лучшей стороны. Молодому князю должна была польстить такая встреча. И ему придется весь вечер изображать веселье и терпеть заигрывания городских прелестниц. Последнее являлось неотъемлемой частью его высокого положения. Сразу по заселении в новое временное пристанище, Рант отправился в бани, стремясь, насколько это было возможно, смыть с себя усталость, неизбежно накапливающуюся в ходе длительного путешествия. Вода помогала прогнать не только грязь, но и раздражение. Вечерний праздник, спешно устроенный в честь его прибытия, затянулся до утра. Впрочем, Рант, не без помощи Александра, умудрился затеряться среди гостей и вернуться в свою комнату через час после полуночи. Там он застал двух симпатичных наложниц – очередная дань его высокому статусу. Ни одна из них не была Златой, а потому обе были изгнаны из спальни. Понимание, что подобные сюрпризы отныне станут обыденностью, заставляло скрежетать зубами от гнева. Наложницы, разумеется, полезны для тела молодого мужчины, но не неизвестные девицы, подпихнутые в его постель на одну ночь! Однако в последний момент князь спохватился, подумав о том, что поспешное возвращение девиц может быть принято их хозяином за невежливость гостя или, что не лучше, недовольство предложенным «угощением», и отправил обиженных девушек развлекать Александра, справедливо решив, что не ему одному должно завтра хотеться спать. Спать следующим утром ему действительно захотелось зверски, ибо ни свет ни заря назначенный императором командующий войсками и флотом островного королевства был разбужен настойчивым стуком в дверь. Как выяснилось, Филипп отправил курьера не только к нему. Король Бостант получил сообщение о скором прибытии сына первого министра тремя днями ранее и тут же выслал навстречу делегацию во главе со своим младшим сыном – Якевом. Делегация эта почти без остановок мчалась в Эргедж и прибыла затемно, заставив стражу открыть городские ворота на час раньше обычного. Якев оказался невысоким и немного полноватым, но хорошо сложенным мужчиной лет тридцати, с небольшой черной бородкой и кустистыми бровями, придававшими ему хмурый вид даже когда он улыбался. Разбуженный кем-то из местной прислуги Рант спустился к нему в гостиную, протирая глаза. - Приветствую, Ваше высочество, - поклонился он, находясь на середине лестницы. - И Вам доброго здоровья, - обернулся к нему Якев, поставив на стол недопитый бокал вина. В гостиной, в которой еще час назад веселились последние гости, не было и намека на недавно окончившийся праздник. Кроме них двоих в зале находился столь же невыспавшийся Маю и молоденький сопровождающий принца, скорее всего адъютант. Рабы, разумеется, не в счет. - Не ожидал, что вы появитесь здесь в такой час. Вернее, я вообще не ожидал, что меня станут встречать в порту, - сознался Рант, досадуя на необходимость заставлять собственную голову быть бодрой и внимательной. - Князь Наир? – недоверчиво взглянул на него принц и разразился весьма цветастой бранью. - Полагаю, я понимаю Ваши чувства, - участливо кивнул ему Рант, когда поток непристойностей иссяк. - Понимаешь! – вскричал Якев. - Что ты понимаешь, щенок? Гелеоронарские пираты жгут наши города, нападают на наши корабли, угоняют в плен наших мужчин и женщин, убивают наших детей, пытают наших стариков, разоряют наши храмы! Мы просим помощи у императора. И что в ответ?! Разве ты понимаешь, как посмеялся над нами наш сюзерен, прислав тебя?! – бурлящие эмоции явно мешали принцу проявлять вежливость. - Надо мной тоже. И, прошу мне поверить, никто более меня не расстроен сложившимся положением вещей, - видя, что его искренние слова не доходят до собеседника, Рант окончательно проснулся и заставил работать свои извилины. Прежде, чем кто-либо успел одернуть принца, посланец императора сменил тон. Пусть он и мальчишка, но полномочия, которыми его наделил Филипп, отнюдь не детские. - Расстроен… - начал было Якев новою гневную тирраду и замолчал, ибо Рант прошел мимо него и уселся в кресло с гримасой вежливого терпения на лице. - Да, расстроен, - заговорил молодой князь очень тихо, когда стало ясно, что очередная грубость принца застряла у того в горле, - но это не в коей мере не отразиться на выполнении обязанностей, возложенных на меня его императорским величеством. Надеюсь, вы прибыли сюда не для того, чтобы утраивать истерики. Мы тронемся в путь сразу после завтрака, и к этому времени я желаю узнать все, что вам известно о существующей системе обороны острова, если она, конечно, вообще существует, а так же постарались ответить на вопросы, которые могут возникнуть во время вашего доклада, – кое-что из поведения отца в подобных ситуациях сын первого министра замечал и запоминал, как теперь стало очевидно - не зря. Якев молчал, наверное, не менее минуты, переваривая услышанное. Рант с видимым безразличием наблюдал, как принц пытается взять себя в руки. Когда тот заговорил вновь, в голосе его появилась почтительность, соответствующая положению Ранта, как военного наместника императора. - Прошу простить меня, господин князь. Я провел ночь в пути и оттого несколько плохо… немного… позволил себе быть недопустимо грубым. Я надеюсь, вы извините меня, мой господин, - процедил Якев сквозь зубы. - Я полностью в вашем распоряжении и готов ответить на любые Ваши вопросы, когда Вам будет угодно. - Вам не помешает смыть с себя дорожную пыль. Я буду ждать Вас через полчаса, - милостиво кивнул Рант. Спустя полчаса принц оказался за одним столом с Рантом, Маю и Александром. Рант нарочно уравнял их, как бы указывая на то, что в своей дальнейшей деятельности придворные ужимки и социальные различия в расчёт принимать не намерен. Увидав клеймо, сын короля Бостанта поджал губы и поинтересовался: - Это Ваш сводный брат? - Нет, это родной брат моей названной сестры, - пояснил Рант. - Я доверяю его суждениям и не желаю тратить время пересказывая ваши слова наедине. Он здесь для экономии времени. Кстати, угощайтесь. Эти креветки просто восхитительны, - словно пошатнул только что все основы мироощущения принимающей стороны, князь отправил в рот очередную ложку салата и внимательно посмотрел на принца. - Благодарю, - Якев позволил слуге положить себе на тарелку немного того же салата и перешел к интересующей Ранта теме: - Основными врагами Силара являются с одной стороны пираты, а с другой гелеоронарский военный флот. Пираты малочисленны и плохо организованны, они нападают, в основном на торговые корабли и изредка на небольшие прибрежные города, после чего требуют выкуп. Затем сбывают добычу перекупщикам здесь же, в королевстве или, на худой конец, на материке. По крайней мере, так было до последнего времени, - он замолчал, задумчиво отправил в рот ложку того, что лежало на тарелке, кажется, даже не почувствовав вкуса, и продолжил: - Другое дело - Гелеоронар. Довольно долгое время, даже несмотря на очевидную слабость наших гарнизонов, он не представлял опасности. Однако царь стал стареть и молодое поколение решило в ожидании кончины монарха немного побезобразничать. Они без всякого стеснения нападают на наш торговый флот. Где-то года четыре назад они обнаглели настолько, что напали на Обэ, сожгли его до тла, угнали в плен около девяти тысяч женщин и мужчин, остальных повесели на городской стене. За этим последовали штурм Цуми, нападение на несколько более мелких портов, сражение возле острова Хет, когда было потоплено двадцать с лишним кораблей и недавнее (десять месяцев назад) нападение на Туажзы. Видя, что наши силы сосредоточены на противостоянии с Гелеоронаром, пираты набросились на незащищенные берега, словно чайки на помои. А мы ничего не можем сделать! – лицо принца исказилось от одолевавших горестных дум и он с размаху саданул кулаком по столу, так что посуда дружно подскочила и зазвенела. - Извините, - он моргнул, удивленно посмотрел на стол и на свой кулак. - Невозможно сразу бежать в противоположные стороны. А мы мечемся между пиратами и гелеоронарцами, чтобы демоны забрали их во тьму ночи! – он замолчал и обвел слушателей тяжелым взглядом. - Весьма красочное описание, - убедившись, что продолжения не последует, заговорил Рант. – Всё же, я спрашивал не об этом. Надеюсь, кроме паники у вас имеется хоть какое-то намерение адекватно реагировать на складывающуюся тяжёлую ситуацию. Или вы заняты только тем, что размахиваете руками, в попытках разогнать врага, словно назойливых мух. Меня интересует, пока в общих чертах, то, как вы пытаетесь справиться с нападающими? Какие шаги предпринимаете для того, чтобы избежать осложнения. О прошениях, посылаемых императору, мне известно. На этом можете не заострять внимания, - Рант поймал сосредоточенный и в то же время заинтересованный взгляд Маю, но постарался сохранить на лице безразличное выражение. Принцу Якеву было отнюдь не обязательно знать о том, какое смятение вызывает в его душе эти откровения. Играть роль, так играть так, чтобы у окружающих сложилось впечатление достоверности творящегося у них на глазах. - Четыреста лет назад по побережью Силара было построено двести сорок семь крепостей, с портами и гарнизонами, предназначенных для предотвращения проникновения пиратов и контрабандистов. Они способны, или ситается, что способны задерживать предполагаемого противника до прихода подкрепления, вызываемого сигнальными кострами. Основные военные силы королевства сосредоточены в двадцати восьми лагерях, построенных таким образом, чтобы до каждой прибрежной крепости было не более двух суток пути по суше в любую погоду, и не более суток морем. Но для правильного функционирования этой системы необходимы полностью укомплектованные гарнизоны и в два раза больший флот, по сравнению с тем, что мы имеем на данный момент. Например, Обэ пал еще до того, как защитники успели разжечь сигнальные огни, а на момент штурма Туажзы, в ближайшем военном лагере почти не было людей, так как незадолго до этого пришел вызов из другой крепости. Такое впечатление, словно от корабля осталась одна мачта, а мы все решаем, как заткнуть дыру в трюме. - Возможность предательства и шпионажа, разумеется рассматривалась, - пригласил его продолжать Рант. - Конечно. Политическая полиция арестовала несколько десятков семей и перешерстила командование павшими крепостями, но ничего особенного не выяснила, – развёл руками принц. - Каково состояние крепостей? – думать о том, как исправить ситуацию, можно позже. Сейчас требовалось понять, насколько всё хуже, чем в руках демонов ночи. - Где как, но в основном сносное, – слабое утешение, лучше никакого… - Значит пираты и Гелеоронар… - задумчиво пробормотал Рант, вставая. - Приятного аппетита, ваше высочество. Александр, когда освободишься… - он решил воспользоваться указом императора для того, чтобы заставить окружающих в упор не видеть клейма на руке друга. - Я уже закончил, господин, - поднялся тот следом, в задумчивости не оценив намерений Ранта. Сопровождаемые усталым взглядом Якева, молодые люди спустились в сад и пошли по извилистой дорожке в сторону искусственного водоема, выложенные мраморными плитами края которого, были уставленны кадками с цветами. - Нужно будет оценить каждую крепость и ее командование, перешерстить на вопрос предательства и шпионажа, а также элементарной компетентности и честности. Далее нужно будет присмотреть отчеты обо всех действиях Гелеоронарцев и пиратов. Возможно, получиться увидеть то, что не видят сами Силарцы, просто потому, что полагают это обычным. И, наконец, мне не дают покоя пираты и контрабандисты. Нам просто необходимо переманить их на свою сторону. Я что-нибудь упустил? – Рант обернулся к другу и вопросительно посмотрел в его чёрные глаза, удивляясь сходству их с глазами Аяны. - Деньги придется вытрясать из его величества короля Бостанта – это, во-первых. И во-вторых, тебе будут завидовать и мешать. Тебе придется не только воевать, или скорее воевать-то тебе не придется, – констатировал Александр. - Это как раз понятно, - вздохнул Рант. - Я даже представить боюсь, что мне понадобиться делать, чтобы просто сдвинуть их с места, – он повёл подбородком в сторону равнодушно ковыряющегося в тарелке принца. - И при большом противодействии со стороны короля и его придворных, - донесся до них из–за поворота голос Маю. - Простите, ради Ракха мое вторжение в вашу беседу, господин князь, - сам следователь показался почти сразу за прозвучавшей неожиданно фразой. - Это уже ваша забота, господин Маю, - зевая, обратился к нему Рант. - Сразу по прибытии в столицу вы перешерстите своих силарских коллег. Мне нужно, чтобы вы установили две вещи: насколько хорошими специалистами являются те, кому было поручено расследование захвата указанных городов, и не было ли оказано противодействия расследованию внутри самой службы. Это для начала. Затем вы выберете пару десятков активных либо пассивных вредителей, которые якобы состряпали заговор с целью продать часть Силара Гелеоронарцам и устроите грандиозный процесс, который отвлечет внимание местной знати от меня и моих поступков. Если при этом вам посчастливиться зацепить нечто важное… - он позволил отзвукам сказанного лишнее мгновение провисеть в воздухе в воздухе, - не мне учить вас вашему делу. - Их придется казнить, - Маю прищурившись, посмотрел в глаза Ранта. - Вы считаете, что моих полномочий для этого недостаточно? – уточнил молодой человек. - Я говорю не о полномочиях, – шпион пытался понять, насколько далеко собирается зайти молодой князь при достижении собственных целей. - У вас не будет проблем, господин Маю, обещаю, – заверил его сын первого министра. Жалеть, кого бы то ни было, он не собрался. Ставкой в начатой игре были жизни тех, кто ему дорог, поэтому муки совести бывшего малолетнего разбойника волновали в последнюю очередь. - Как будет угодно, господину князю, - склонил голову следователь. - Александр, мне нужно чтобы ты лично оценил все двадцать восемь лагерей. Возьмешь с собой… Поедешь с одним или двумя людьми из тех, кого предложит господин Маю. Они станут копаться в документах и отвлекать внимание. - Ты думаешь, мой господин, что моя скромная персона способна привлечь чье-нибудь внимание? – улыбнулся тот. - Я этого опасаюсь. По крайней мере, женская часть населения этого королевства не останется равнодушной. А где женщины, там и ревнивые мужья, – пошутил Рант, зевая. - Ты сам виноват, господин, - лукаво усмехнувшись, ответил Александр на эту подначку. - Незачем было посылать ко мне обеих девушек. Беспокоясь, как бы не поползли неприличные слухи о твоем слишком милостивом ко мне отношении, я был вынужден все это время стараться за нас двоих. Не то, в один прекрасный день тебе придется бросить вызов случайному нахалу, посмевшему озвучить их за третьим бокалом вина, а тот с пьяных глаз воткнет тебе в живот нож по самую рукоять. Не станешь же ты, господин мой, объяснять каждому проходимцу, что оставил свое сердце в Кеннельбуре. Люди любят предполагать всякие непристойности и распускать сплетни, – ошарашил своим объяснением северянин. Рант от изумления и негодования чуть не задохнулся. Неужели такие непристойности могут прийти кому-то в голову? Он и Александр?! То ли смеяться, то ли сердиться… Рант выбрал первое. - Бедолага, как ты должно быть устал, – сочувствующе покачал головой князь. Их шутливую перепалку прервало покашливание Маю. - Мы выезжаем в полдень, - решил Рант. - Его высочество так устал, - возразил Маю, - что может упасть с лошади. - Это как раз пугает, - печально сказал Рант. - Или наоборот обнадеживает, - не согласился с ним Александр. - О чем Вы? – ошарашенный Маю застыл, переводя взгляд с лица одного молодого человека на другого. - Судя по тому, как он меня встретил, Силару нужны не легионы, а человек, способный заставить Бостанта быть королем. Его величество – ровесник отца. Не исключено, что в королевстве, как и в Гелеоронаре начали делить наследство до оглашения завещанья. И нам предстоит оказаться в самом центре борьбы за власть, – пояснил сын первого министра. - И что Вы намерены делать? – встревожено спросил Маю. - Это будет зависеть от того, насколько действительность оправдает мои опасения. Два наиболее вероятных варианта состоят в том, чтобы либо поддержать перспективную группировку, либо именем императора, взять власть в свои руки. Первый вариант легче, но, второй гораздо практичнее. Меньше шансов ошибиться, – развёл руками Рант. - Разве не основным вашим делом станет планировать военных компаний? – удивился шпион. - Не один человек, сколь бы гениален он не был, не сможет спланировать войну на два фронта, господин Маю, - пояснил Александр. - Задача заключается в том, чтобы создать условия, при которых имеющиеся у нас средства использовались максимально эффективно. А генералов и адмиралов, для ведения боевых действий в Силаре более чем достаточно. Нужно просто дать им возможность выполнять свою работу. - И вы думаете, у вас получиться? - с сомнением в голосе уточнил подчинённый графа Негаа. - У нас, господин следователь, - с ехидной улыбкой поправил его Рант, - У нас. Вы только что окончательно впутались в это безнадежное мероприятие. И вам придется работать над осуществлением этой идеи. Судя по виду следователя, услышанное повергло его в уныние. Иначе вряд ли удалось бы объяснить очень сосредоточенное выражение на лице, когда они возвращались из сада. Не просто сосредоточенное – азартное. Отъезд, запланированный Рантом на полдень, задержался всего на час.