Аня, Нюся, Анюта или Я никогда не забуду

POV Никита. Я проснулся из-за того, что стало холодно. Открыв глаза, я увидел Анютку. Она вылезла из спального мешка и собралась уходить. — Сбегаешь, не попрощавшись? — спросил я. — Не хотела тебя будить, — ответила она. — Ты так сладко спал. — Я? — переспросил я. — Всегда был уверен, что выгляжу во время сна по-идиотски. — Нет, ты очень милый, — заспорила Аня. — А ещё ты улыбался и поскуливал. Наверное, снилось что-то? — Ага, снилось, — кивнул я, вспоминая недавний сон. — А что снилось-то? — улыбнулась Анюта. Я стал судорожно думать, что ей ответить. Я считал, что ей не стоит знать, что всю эту ночь в моих сновидениях была она. Обнажённая, раскрепощенная. В постели со мной. И не только в постели. Ещё были стол, ванная и, кажется, лифт. — Алиска снилась, — соврал я. — Соскучился по этой малявке. Нужно будет им позвонить. После вчерашнего... ээм... нашего небольшого безумства, я понял, что не зря Тёма опасался за Анютину невинность. "Вам же сейчас достаточно одного красивого взгляда или жеста" — говорил он. И оказался прав. "Нужно держать себя в руках, — решил я. — Не нужно торопить события". — Эй, ребят, любовь любовью, но скоро Тёмыч проснётся, — сказал Влад, влезая в палатку. — Ладно, я пошла, — сказала Анюта, бегло чмокнула мня в губы и вышла. POV Аня. «Чёрт, мы же с ним ночью чуть не... — думала я, вернувшись в свою палатку. — Как так вышло? Я сама начала, сама стянула с него футболку... Что на меня нашло? Ладно, главное - впредь буду осторожней». Мари мирно спала в своём спальном мешке, застёгнутом по самое горло. Готова поспорить, это Влад застегнул, когда уходил. Он так заботится о ней. Терпит её психи (а их, поверьте, много). Он ждёт её, ждёт, пока она не будет готова к тому, что мы с Никитой чуть не совершили прошлой ночью. Он её любит. Пока я переодевалась, за пределами нашей с Мари палатки просыпалась жизнь. Да, вовремя Влад пришел меняться. Я отчетливо слышала, как Тёма, потягиваясь, сказал: «Хорошо-то как!», и как уже бодрый Толик сказал: «Не то слово!». Я вышла из палатки. — Доброе утро, — сказала я, и потянулась, тип только проснулась. — Доброе, — сказал Толя. — Доброе, малая, доброе, — сказал Тёма. — Марина спит? — Ага, — кивнула я. — Она уснуть долго не могла, вот, теперь отсыпается. Кто ещё проснулся? — Даша не спит, — ответил Тёма. — То есть, завтрак накрывать ещё рано? — спросила я. — Ну да, — сказал Толя. — Через полчасика. — Ладно, — сказала я. Я вернулась в палатку и решила заплести косу. В походных условиях заплести аккуратную косу сложно, поэтому прическа получилось небрежной. Ладно, фиг с ней. Я опять вылезла из палатки. Тёма что-то искал в машине, Толик ушёл умываться, а я не придумала ничего лучше, чем пойти прогуляться. Утренняя прохлада прогнала остатки сна. Беспокойного сна, если быть точнее. Я просыпалась от каждого Кисиного движения. Странно, ведь обычно я крепко сплю. То, что произошло прошлой ночью не давало мне покоя. Я шла к нему уже с мыслью, что всё будет не совсем обычно. Но не до такой степени. Меня как будто бы лихорадило этой ночью. Трясло, обдавало то жаром, то холодом. Я никак не могла собрать свои мысли в кучу и нормально соображать. Кровь бурлила, а мозг отключался. Что это было за наваждение? Что за порыв? Этого я понять не могла. Единственное, что я на тот момент знала точно, что если бы не сигнализация Тёминой машины, то мы бы с Никитой зашли ещё дальше. В последнее время я часто задумывалась, что мне вот-вот предстоит "потерять невинность". И тут начинали терзать сомнения. С одной стороны, сказать честно и прямо, этого хотелось, тем более с Никитой. А с другой стороны меня окружала целая куча страхов. От банального "наверное, будет больно" до "родные мигом всё узнают". И ещё куча всего. Вот так, и хочется, и колется. — Ты знаешь, что девочкам в одиночестве по лесу ходить небезопасно? — спросил кто-то, стоявший сзади меня. Я обернулась и увидела Влада. Тот догонял меня стремительным шагом, почему-то прихрамывая на правую ногу и сильно сутулясь. — Ты чего в таком состоянии? — спросила я. — В каком? — Идёшь, сгорбившись, и хромаешь, — уточнила я. — А это... Спина болит сильно, аж в ногу отдаёт. Ничего, расхожусь, — отмахнулся Влад. — Расходишься? — переспросила я. — Ты вообще с ума сошёл? Проблемы со здоровьем надо решать сразу же. — И что ты предлагаешь? — спросил Влад. — Сейчас же всё бросить и поехать в больницу? — Пошли в лагерь, я тебе мазь дам, — сказала я, разворачиваясь. — Я так думаю, что ты просто спину себе застудил. — Да ладно, забей. Само пройдёт, — заупрямился Рамм. — Пошли, я сказала, — повторила я, и за руку потянула его в сторону лагеря. В лагере я усадила Влада на расстеленом покрывале и пошла в палатку, где и лежал мой рюкзак с целебной мазью. — Сам сможешь намазаться? — спросила я у Рамзеса, вернувшись к нему с желтым тюбиком в руке. Влад попробовал завести руку за спину, и в итоге зашипел от боли. — Не смогу, — констатировал он. — Всё с тобой ясно, — сказала я. — Ложись на живот и задирай майку, я тебя разотру. Влад уставился на меня, словно я предложила ему курнуть марихуаны и пойти ловить кита в озере. — Что ты на меня смотришь, как будто я в воздухе летаю? Или хочешь дальше хромать и ойкать? Влад что-то буркнул и лёг, задрав майку-борцовку. Я опустилась рядом с ним на колени и выдавила ему на поясницу немного мази, стала растирать, невольно отметив, что спина у Рамзеса выглядит очень круто: накачанные мышцы, тату, ммм. — Холодная, — сказал Влад. — Сейчас станет горячая, — сказала я. — Только поясница болит? — Ага, — сказал Рамм. — А-а-а, щекотно! — Терпи, казак, — сказала я, сильнее втирая мазь. — Атаманом будешь. Мазь теплеет? — Да, — сказал Влад. POV Никита. Полежав ещё с полчаса, я решил всё-таки вылезти на свет Божий и позавтракать. Оделся, вылез из палатки, сходил умыться. Поболтал с Тёмычем. Он, кстати, не заметил, что я спал сегодня в обнимку с его сестрёнкой. Потом ушёл в лес, по принципу "мальчики направо, девочки налево". Вернулся. И охренел. Анюта, моя Анюта, сидела рядом с Владом на коленях и делала ему массаж. Трогала его голую спину, гладила. Они смеялись. Я почувствовал укол ревности. «Охереть. И не постеснялись даже» — подумал я, сжимая кулаки. Нет, я не собирался драться, набирая новые синяки поверх старых, еще не затянувшихся. Просто сжал, и ушёл. POV Артём Сегодняшний день пролетел быстро. Толян исчез вместе с Линой в дебрях леса с покрывалом и корзинкой еды. Дашка спала, так как ей бессоные ночи даются с трудом. Влад опять рыбачил. Киса, удивив всех нас, составил ему компанию. Марина почти весь день читала какую-то книжку. А мы с Нюськой занимались Мухтаром. Этот пёс - настоящая торпеда. Как мы с ним намучались! По-началу он с интересом нас слушал, вилял хвостом. Но потом ему это надоедало, и он начинал отвлекаться. Особенно его увлекали стрекозы, которых он тщётно пытался поймать. Ближе часам к четырём, когда Мухтар в очередной раз от нас умчался, Нюся сказала: — Может, хватит с него занятий? Две команды он всё-таки выучил. — Ну да, ты пожалуй права, — согласился я. — Как спалось на лоне природы? Нюся на секунду зависла, словно искала подвоха в вопросе. — Нормально, — ответила она. — А если бы Мари во сне не поскуливала, так вообще чудно было бы. — Ну и зачем ты врёшь? — спросил я. Мне было прекрасно известно, что эту ночь малая провела рядом с Никитосом. — Как ты узнал? — густо покраснев, спросила Нюся, признавая свою ложь. — Вы бы ещё громче разговаривали, — сказал я. — А ещё я видел, как вы с Владом местами менялись. — Орать и возмущаться будешь? — спросила Нюся, присев на траву и, кажется, готовясь выслушать натацию. — Нууу, — задумчиво произнес я, присаживаясь рядом с ней. — Не то, что бы я в восторге от всего этого... Но орать тут смысла нет, я так только с тобой поругаюсь. Я просто хочу с тобой откровенно поговорить. Нюся бросила на меня взгляд а-ля "ну и что же ты хочешь сказать?". — Вы с Никитосом - в принципе, взрослые люди, — начал я. — Ты девушка большая он тоже уже не мальчик... То, что вы друг друга любите - это всё чудесно. Но я уже говорил - вы можете много дров наломать, если так скоро в свою любовь секс подмешаете. Я же не только про возможность... Ээм... — Залёта? — подсказала Нюся, не глядя на меня. — Да, — сказал я. — Вам рано становиться родителями, а аборт в шестнадцать лет... Я думаю, ты сама понимаешь. Она кивнула. — А ещё... Здесь я переживаю только за тебя... С чего бы начать... Хочешь, поделюсь одним воспоминанием? — Давай, если это поможет тебе высказать нужную мысль, — сказала Нюся, с интересом глядя на меня. — Это было примерно десять лет назад. Я, шестнадцатилетний пацан чуть ли не впервые серьёзно влюбился. Девчонка, пятнадцать лет. Красавица, отличница, в драмкружок ходила. Короче, получился у нас союз пай-девочки и пацана-хулигана. Закрутилось, завертелось... Прошло два месяца. Её родители уехали куда-то. Она позвала меня к себе. Я смылся из дома, пришел к ней. Поужинали, кино посмотрели, она достала откуда-то бутылку вина, и так получилось, что мы уже в кровати и подходим к самому интересному моменту нашей встречи. Сразу тебе говорю, что она у меня не первая. Так вот. Мы с ней оба уже на взводе, в кровати и она мне шепчет: "Ты у меня будешь первым". Меня это напрягло, но не испугало... Она кричала, плакала, губу себе до крови прокусила. Я тоже был немного в шоке. Не мог нормально пошевелиться, потому что ей больно было, смутила кровь... Не очень всё прошло, короче. Утром она от меня шарахаться начала. Когда я уходил, даже не поцеловала. Общение как-то сошло на нет, а через неделю она меня бросила. Встретил её недавно. Разговорились. Как выяснилось, она до двадцати лет нормально на мужиков смотреть не могла. И всё из-за неудачного первого раза. Ты понимаешь, к чему я клоню? — Понимаю, — сказала Нюся. — И, если честно, я этот вопрос не рассматривала с этой стороны. Понимаю, что хорошего в первом разе мало будет, но... — В общем, Нюсь, я зачем этот разговор затеял, — сказал я. — Вы с Ником можете спать вместе, целуйтесь, сколько будет угодно, но повремените с... физическими удовольствиями. И не делайте это по-пьяне. — А чего это ты так сменил позицию? — вдруг спросила Нюся, будто не веря моим словам. — Раньше ты был сугубо против. Я улыбнулся. — Недавно в моей жизни появился человек, который очень сильно на меня влияет, — ответил я, глядя на Дашу, только что вылезшую из палатки. — Этот человек помогает мне по-другому взглянуть на многие вещи. И на ваши с Ником отношения в том числе. — То есть, мне за это Дашу благодарить надо? — спросила Нюся. — В какой-то мере, — честно ответил я. — Только у меня к вам с Кисой одна просьба. — Какая? — спросила малая, настораживаясь. — Не сделайте меня дядей раньше срока, — ответил я и улыбнулся. — А, ну это не сложно, — выдохнула малая, улыбаясь мне в ответ. POV Толик. Мы с Линой вернулись в лагерь ближе к шести вечера. Корзинка с едой почти опустела, а вот покрывало нуждалось в стирке. — О, вы как раз вовремя, — сказала Даша. — Мы как раз на ужин накрываем. — А что на ужин? — спросил я. — Разогретый шашлык, много-много овощей и чай с травами, — ответила Аня, нарезавшая помидоры. — Со свежей ухой облом, — сказал Влад. — Сегодня клёва вообще нет. — А что за травы в чаю? — спросил я. — Мята, мелиса, шалфей, — ответила Даша. — Не боись, не отравим. — Искренне на это надеюсь, — сказал я. Ужин прошёл тихо. Никто не смеялся, не шутил. Все такие тихие и задумчивые. Тёма внимательно наблюдал за Аней и Ником. Он так о ней заботится. Я тоже всегда мечтал о младшей сестре. Аня выглядела подавленой. Она кушала, изредка поглядывая на Никиту и тут же в задумчивости куда-то отворачиваясь. А когда она попыталась взять его за руку, он резко одёрнул свою, и на девушку даже не взглянул. Неужели они поссорились? POV Аня. Весь день я провела с Тёмой. А что? Никита пошёл рыбачить вместе с Владом, Толик и Лина скрылись в лесу, Мари и Дашка спали. А мы с Тёмой дрессировали Мухтара. За ужином я обдумывала наш с Тёмой разговор. Неужели, если у нас с ним первый раз пройдет не гладко, мы можем расстаться? Хотя, это уже неизбежно, и рано или поздно это произойдёт. Будь что будет, но только не в лесу. Я вдруг почувствовала огромную нежность к Никите. Хотела взять его за руку. Но он отдёрнул руку, едва мои пальцы коснулись его ладони. Чёстно, это было очень обидно. Но я решила, что поговорю с ним ночью, тем более нам больше не нужно было прятаться от Артёма. Спать пошли рано, ещё даже десяти не было. Я спокойно перетащила свой рюкзак в палатку Никиты и, пока его не было, переоделась. — О, а ты чего здесь? — спросил Киса, увидя меня в своём спальном мешке. Я ему про разговор с Тёмой ничего не говорила. — Мой брат больше не против таких наших ночёвок, — ответила. — А ты чего такой колючий, как ёж? — Я? Колючий? Да что ты говоришь?! — вдруг закричал Никита. — Ну раз я колючий, то вали к Рамму, он у нас белый и пушистый!! — Что ты несёшь? — не поняла я. — Какой Рамм? Ты сбрендил? — Отлично, массажи всем подряд делаешь ты, а сбрендил я! — крикнул Киса, сверкая глазами. — Господи, ты про то, как я Владу спину растёрла? Он себе спину застудил, вот я и помогла ему мазью намазаться! Ты чего взбесился? Ревнуешь? — Представь себе, РЕВНУЮ! Я тоже человек, у меня чувства есть! — Ну Кис, ну это же Влад, — миролюбиво сказала я. — Это парень моей подруги, друг моего брата и моего парня. К нему нет смысла ревновать! — Ага, конечно! — не унимался Ник. — Вчера ты с этим хмырём Серёжей обнималась, сегодня Владу массаж делала, а завтра что?! — Прекрати орать! — возмутилась я. — Не прекращу! Ты моя девушка, ты мне должна массажи делать! — А ты меня что, купил?! — завелась я. Я ему не вещь, что бы он мною распоряжался. — Я не твоя собственность, и ничего тебе не должна! А ты, милый мой, псих! У тебя пунктик на собственности! Тебе бы к врачу обратиться! — Мне?! Мне к врачу?! — Да! Ты самый жуткий ревнивец, которого я встречала! Вчера ты набил рожу моему другу, сегодня устроил скандал из-за Влада, а завтра что?! Полезешь с Тёмой махаться, если я его в щёку чмокну?! — Это ещё кто из нас скандал устроил! — закричал Никита. — Короче, Киоссе, я с таким психом как ты постель делить не собираюсь! — крикнула я, схватила рюкзак и пулей вылетела из палатки. На улице стояли Тёма, Даша, Лина и Влад с Мари. — Всё, Рамм, с этим психом сегодня ты спишь! — сказала я, проходя мимо него. Я влезла в палатку, забралась в спальный мешок и свернулась клубочком, надеясь спокойно уснуть.