А был ли Снежный Король? (Снежная сказка)

      Майки было очень любопытно познакомиться с братом друга, да и разглядеть его, чего уж хитрить, тоже очень хотелось. А то что он там видел, в первый-то день появления путников в замке? Только белые, словно обескровленные лица. Да и второй человек тоже был весьма интересен. Одно то, что все тролли буквально дрались за право помогать тётушке Зулфи выхаживать гостей, уже говорило о многом. Практически все они, как мужского, так и женского пола выходили из гостевой комнаты с ярким румянцем на щеках. И делились с товарищами, которым повезло меньше, своими впечатлениями. А виновником смущения и радости был второй путник, который, едва пришёл в себя и смог ворочать языком, принялся расточать комплименты направо и налево. Даже сама знахарка, за многие годы своей практики выработавшая иммунитет к лести, не смогла устоять перед чарами харизматичного «брунета», и её уже морщинистое личико также розовело, едва хитрецу стоило открыть свой рот, а то и пунцовым становилось, если комплимент был особенно откровенно-пошлым. Но виду она не подавала, хмурилась, словно нет ей до этого дела, или презрительно, как ей казалось, фыркала в ответ. А вечером сидела у себя и вспоминала всё, что наговорил за день ей этот дерзкий «охальник», и снова краснела, как неискушенная девица на выданье. В отличие от остальных, делиться ей было не с кем, ибо нельзя было подрывать собственный авторитет у молодёжи, выказывая подобное легкомыслие.       Майки потихоньку пробрался в комнату гостей, предварительно убедившись, что тётушки Зулфи там нет, ибо не хотелось схлопотать по уху или выслушивать лекцию о любопытной девице, через это своё любопытство пострадавшей и оставшейся без органа обоняния. Ему пока везло, так как он узнал, что знахарка сегодня очень занята и вообще не рассчитывала сегодня приходить. А указания по уходу за пациентами она раздала ещё накануне. Не успел он, зайдя в комнату, прикрыть за собой дверь, как подпрыгнул, услышав:       — О, ещё одна милашка пожаловала! — смуглый брюнет, сидящий на одной из двух, находящихся в комнате, кроватей, откровенно его рассматривал, совершенно не стесняясь своей частичной обнажённости. Майки даже поклясться мог, что тот упивался взглядами, что бросали на него тролли, находящиеся рядом, обтирающие его торс отварами тетушки Зулфи. Чего скрывать, взор самого Майки, щёки которого покрылись предательским румянцем, застрял там же, но тот мог сказать с своё оправдание только одно: он стеснялся смотреть бесстыдному гостю в глаза.       — Простите, я хотел бы поговорить с братом Джеджуна, — проблеял он, не поднимая глаз.       — Да? А мне, если судить по твоему взгляду, кажется, что поговорить ты хочешь вовсе не с его братом, а с моим, и вовсе не братом, и даже не поговорить, а…       — Чанмин! — рявкнул Джунсу, прервав поток красноречия своего друга, которого уже понесло. — Прекрати. Хватит нести чушь. Не пугай человека. Он пришёл ко мне, так что будь паинькой, заткнись, — беззлобно закончил он.       — Я? Чушь? — Джунсу казалось, что он впервые слышит из уст бывшего разбойника столь лаконичные фразы. Но впечатление было недолгим, так как тот, быстро придя в себя, продолжил: — Да ты сам посмотри, куда он уставился, скоро дыру мне в том месте протрёт, — на этих словах тролли дружно глянули на посетителя, искренне удивившись, что такое возможно. — А оно мне ещё, между прочим пригодится.       — Чтобы у тебя там дыра образовалась, тереть нужно слишком долго, и вовсе не взглядом, — за время, проведённое с Мином, Су весьма ловко научился парировать его выпады. — Так что заткнись и дай мне поговорить с ним, — в Чанмина полетела подушка (в последнее время данный снаряд частенько летал по комнате), которая попала в тролля, находящегося рядом, ввиду слишком хорошей реакции бывшего атамана, который с детства научился уклоняться даже от летящего ножа. — Прости, — попросил прощения у зашипевшего было пострадавшего покрасневший Су, но тот уже забыл об обиде, ибо в данный момент млел от того, что Мин гладил его по голове, с наигранной укоризной глядя на товарища. — Всё, отстань, — завершил прения Су и обратился к Майки, всё ещё стоявшему в дверях: — Проходи, пожалуйста, — похлопал он по своей кровати, приглашая того присесть.       Чанмин обиженно надулся, но замолчал.       Поварёнку казалось, что говорить он будет долго, так много хотелось поведать, но времени рассказ занял меньше, нежели ожидалось. Единственное, о чём он умолчал, так это об истинных отношениях Короля и Дже, ибо считал, что не имеет на это право. Джунсу внимательно слушал, даже всплакнул. Истории Патрика и Майки были идентичными, разве что у поварёнка она получилась подробнее, а потому сомневаться в критичности ситуации не приходилось, Дже действительно был в опасности. Майки, закончив говорить, вспомнил, что его потеряли, наверное, и тётушка Долли, и Райт, быстро скомканно попрощался с гостями и убежал. Джунсу ещё некоторое время, находясь под впечатлением от услышанного, молчал. Даже Чанмин не решался нарушить тишину, пожалуй, впервые за всё время их пребывания в замке, установившуюся в комнате.       После разговора с Майки Джунсу окончательно поверил, что всё это не сказки, а более, чем реально, и Джеджун действительно замерзает. Сказку о Снежной Королеве и ему в детстве читали. А потому он, едва помощник тётушки Долли ушёл, решил заняться составлением плана своих дальнейших действий.       — Его надо поцеловать, точно. Вроде так в сказке Герда растопила ледяное сердце Кая, — бормотал он.       — Ты о чём это? — заинтересованно спросил товарищ, теперь уже бывший разбойник.       Джунсу удивлённо посмотрел на любопытствующего, словно и вовсе забыл о его существовании, а вот теперь, наконец, вспомнил.       — Так, ни о чём, — не захотел вдаваться в подробности Су, ибо не уверен был, что тот поймёт, о чём именно идёт речь.       — Как это ни о чём, давай колись! Зря я что ли в эту Тьмутаракань замороженную за тобой поплелся.       — Понимаешь, нам сказку в детстве читали про Снежную Королеву.       — Снежную, говоришь… Это случайно не про ту ли фемину, что нам в сугробе привиделась?       — Ну, почти… Хотя я сам толком ничего не пойму. Дело в том, что мы и не подозревали о существовании Снежного Короля. Да и про Королеву уверены были, что всё сказки. А тут… И Король, и Королева, и, что самое странное, они даже не женаты.       — Так, ладно, давай пропустим всю эту галиматью. Ты мне лучше про поцелуй расскажи, а то отвлёкся, — нетерпеливо перебил говорившего Мин.       — А я о чём? Так вот, в сказке Королева похитила мальчика, а девочка, подруга, пошла его выручать. Так у того сердце почти превратилось в ледышку, и, чтобы растопить его, надо было поцеловать… По-моему, — словно сомневаясь, добавил Су.       — А, — протянул Чанмин, до которого начал доходить смысл бормотания парня. — И ты хочешь проделать это с братцем? — ехидно ухмыльнулся он.       Джунсу, покраснел, но кивнул, подтверждая.       — Я же должен попытаться спасти его.       — Понятно, — мужчина явно что-то задумал. Су подозрительно на него просмотрел. Совершенно невозможно было угадать, что этот человек может выкинуть в следующую секунду. — А потренироваться тебе не надо? Я готов помочь. На случай, если вдруг не поможет, так чтобы брату хотя бы понравилось.       — Не надо, — буркнул Джунсу. — Я и сам прекрасно умею, не жаловались пока… — и тут он понял, что проговорился.       — Ого! Мальчик уже не мальчик! — присвистнул Мин. — Так чего тогда со мной ломался? Или я что, рожей не вышел?       — Или, — Джунсу даже захотелось, чтобы тот обиделся, может, тогда заткнется и не будет язвить. — Я вообще-то с девочками дружил, — почти не соврал он. Ведь он и правда дружил с девочками.       — Ой-ой-ой, надулся-то как и покраснел, — продолжал изгаляться Чанмин.       — Ну хватит! — рявкнул донельзя смущённый Су, — достал уже со своим пошлым юмором.       — Пошлым, говоришь? — вновь прищурился Чанмин. — Это кто тут ещё пошлый? Между прочим, секс между братьями — это инцест чистой воды.       — Какой секс?! Ты совсем рехнулся? — возмущённо завопил Джунсу, кидая в Чанмина подушку. Я говорю о поцелуе, братском, — уточнил он, — мне просто надо растопить сердце брата, чтобы оно окончательно не превратилось в ледышку. По крайней мере в сказке это помогло.       — Чего пошлого ты тогда в моих словах увидел? Я тоже, может, помочь хочу, — Джунсу скептически посмотрел на собеседника, который, не обращая на это внимания, продолжил: — А давай я твоего брата поцелую! А чего, он, говорят, милашка, мне только в удовольствие, опыт у меня есть как-никак. Да и братцу твоему понравится, гарантирую. Поверь, я такое умею вытворять, он ещё просить о продолжении будет.       Джунсу тут же вскинулся:       — С ума сошёл, извращенец? Джеджун не такой!       — Ага, не такой, а с Королём они по ночам в шашки играют.       — А ты откуда знаешь?       — Да тут все об этом знают.       Джунсу вздохнул.       — Хватит паясничать, — устало произнёс он и отвернулся к стене, сделав вид, что хочет спать.       Дже вспомнил слова Майки о том, что Патрик тоже здесь. Он не понимал, зачем тот вернулся, ведь Дже специально отправил его вместе с Карлом, чтобы те спаслись, не видели его в том состоянии, в котором он сейчас находился. Поэтому на следующий день он отправился на конюшню, где раньше держали Патрика, рассчитывая, что и теперь он находится там же. И оказался прав, Патрик был там. При звуке знакомых шагов олень встрепенулся и поднялся, так как до этого лежал в удрученном состоянии. Ему не понравились слухи, что ходили во дворце. Хотя Дже об этом предупреждал, именно потому и услал их с Карлом подальше.       — Карл, — произнёс с укоризной Дже, едва завидев Патрика, — я же просил тебя не возвращаться.       — Я не мог, — фыркнул олень. — Я почти смирился, когда встретил твоего брата. Это просто чудо, значит, судьбе так угодно. Со мной Джунсу смог быстрее найти тебя.       — Зачем? Всё это пустое.       — Что значит «зачем»? Неужели, ты не хочешь домой? Не хочешь увидеть родителей?       — Не знаю, наверное, не хочу. Я уже смирился, что мне не попасть домой. Уже всё остыло.       — Ладно домой, но брат-то твой здесь, почему бы с ним тебе не поговорить?       — О чём, Патрик, он же захочет вернуть меня домой, а я не знаю, хочу ли ещё этого. Только лишние слёзы… Я знаю, он станет плакать.       — Джеджун, ты хотя бы поговори с ним, — попросил Патрик. — Ведь он здесь из-за тебя, я не думаю, что он уйдёт просто так, — влажные от стоящих в них слёз глазах отразилась мольба.       — Хорошо, — Дже не мог вынести этот взгляд, проникающий, казалось, в душу и бередящий там что-то, — я поговорю с ним. Ты прав.       Патрик потянулся к другу, предательские слёзы, которые он пытался сдержать, всё-таки покатились по бархатной щеке. Едва тот коснулся лица Дже, как тот почувствовал горечь чужих слёз, что-то кольнуло в груди, словно острой иголкой ткнули. Дже даже вспомнил ритуалы вуду. Он ухмыльнулся — надо же, до чего можно додуматься.       Вдоволь наобнимавшись с оленем, Дже вдруг очень захотел увидеть брата. Ещё полчаса назад ему было всё равно, встретятся ли они, но разговор с Патриком словно какую-то стену внутри сломал. А может всему виной его горячие слёзы, их солоновато-горький привкус, осевший на губах осадком? Впрочем, это было уже неважно. Узнав от дворецкого, где расположили путников, он проследовал в сторону гостевой комнаты, где ещё лежали Джунсу и Чанмин.