Where is my mind?

— Твою мать, — первое, что выпалила я, едва открыла глаза. Голова жутко болела, а лицо казалось огромным помидором, хотя я еще не успела подойти к зеркалу. Медленно приняв сидячее положение, я скинула с себя полосатый плед и свесила босые ноги. Общее состояние было сложно назвать даже удовлетворительным. Живот требовал хотя бы какой-то пищи, ибо вчерашний завтрак и вечернее вино явно не устраивало мое пищеварение. Я поднялась и покрутила головой: небрежно лежащая гитара, куча листков, выдранных их моего блокнота, и включенные музыкальные колонки — студия. Будучи вчера в самом агрессивном состоянии из всех возможных, я завалилась в свою репетиционку. Собственно, других вариантов то и не было — ехать домой не хотелось, Крид на гастролях, а Сонечка в своем Париже. Надеюсь, вопрос о группе MBAND, как о претенденте ночевки, не зайдет. Москва уже гудела. Я уставилась на пейзаж утреннего мегаполиса, но искренне не воспринимала никаких происходящих действ. Едва мысли снова зашли за тот порог, который так не хотелось сегодня перешагивать, я вздрогнула и почувствовала поступающие слезы. Не реви. Меня предали. Второй раз в жизни опрокинули так, как я не пожелала бы никому. А ведь все становится понятным: разговор у Олимпийского, странное поведение Егора, который, как честный человек и друг, хотел мне все рассказать. Поведения Степанова — понятно. Чрезмерно уверенная в себе Коршун — понятна. Даже тот факт, что они не спросили о псевдониме, стал явным, как день. Они все знали. Каждый из них знал, что я была замужем — мало того, они прекрасно знакомы с моим бывшем мужем! Зачем был этот идиотский разговор с Владом на балконе? Хотя, опять же таки, становится абсолютно очевидным, почему Рамм не удивился. Зачем эти удивленные взгляды во время последнего эфира? Зачем эти гребаные слова поддержки после моего проигрыша? Все было фальшивкой. Все они — фальшивки. Меня словно ударило обухом по голове — сегодня у меня встреча с парнями, на которой я пообещала присутствовать, а потом очередная премия, куда меня позвали в качестве гостя, а я тусуюсь на студии без денег, без ключей и даже… черт, даже телефон вчера не взяла. Растяпа. А может, ну, его? Никуда не ехать? Видеть эту «омерзительную четверку» абсолютно не хочется, а они, скорее всего, даже не догадываются, что приключилось. — К черту! — выругалась я, обулась и, схватив со столика темные очки, которые, видать, оставил Тим, вышла из студии. Теперь я — профессиональный артист, подписавший топовый контракт с лучшим лейблом страны. И я не буду губить себе карьеру из-за какого-то квартета, совершенно незнающего, что такое совесть. Выступление, значит, выступление. И, на минуточку, я работаю для зрителя, а остальное неважно. Дальнейшее мое путешествие по городу можно смело назвать: «Режим турбо. Как успеть все за полтора часа». Я примчалась домой — к счастью, брат не спешил в расспросами, ибо опаздывал на тренировку, — моментально привела себя в порядок, схватила все самое нужное и снова выскочила из квартиры, возвращаясь к тому же таксисту. Затем меня ждало увлекательнейшее приключение по московским пробкам в сопровождении постоянной телефонной трели. И только когда на экране показалось знакомая зататуированная фигура, я ответила на звонок: — Где тебя носит? Что вообще за выходки, Селиверстова? — Тим, не кричи, — нагло и дерзковато для реплики разъяренному начальнику выдала я, скривившись от боли в голове. — Я еду. Тут пробки аховые. — Я в курсе, какие в Москве сейчас пробки, — зло бросил Тимати, а лишь устало посмотрела в окно. — Ты должна была быть в студии Velvet час назад! От одного слова внутри прошла дрожь. «Velvet семья», — вспомнила я фразу Рамма и тут же поежилась. Семья. Построенная на лжи, фальши и бесконечной показухи. Спасибо, Господи, что меня оттуда увело. — Не успеваю туда. Приеду сразу в Крокус. — Хотя бы туда не опоздай, — вынес вердикт репер, а я громко выдохнула, но, зная Тимура, точно уверенна, что лишних вопросов не последует. — Что у тебя с телефоном было? До тебя никто дозвониться не мог. Кто бы мне сейчас не позвонил — я бы ни за что не ответила. Тимати, действительно, особый человек в моей жизни, и проигнорировать его было бы, как минимум, не благодарно. Он меня «сделал» — я ему обязана. Пусть, я и принесу ему еще кучу неприятностей. — Разрядился просто. Я еду, Тим. Услышав удовлетворительное «хорошо», я отключила смартфон и небрежно кинула его в сумку. Боже, я даже представить не могу, как я сейчас буду общаться с этим бендом. У меня, мало того, что и малейшего желания к ним подходить нет, я чувствую, что взорвусь, едва они со мной заговорят. Надо учиться брать себя в руки. — Спасибо большое, — минув час толкания в пробках, я протянула мужчине купюру и вышла из автомобиля. Возле черного входа в Крокус Сити Холл стояли пара администраторов Вlack Star, с которыми я дружелюбно поздоровалась и прошла внутрь. Я опоздала. Собственно, это не было удивительным. На сцене руководила Юлия Ковальчук, а я оглядела зал в поисках своего верного, татуированного, «черного» наставника. Господи, сколько же тут людей — полный Крокус просто кипел аплодисментами и криками разъяренных фан-клубов. — Ну, наконец-то, — услышала я, когда пролезла-таки к реперу, решившему сесть в третий ряд. Благо хоть квартета подалеку не наблюдалось. — Быстро за сцену — парни уже там! Тимати махнул рукой и посмотрел на меня так, что у меня, по здравому смыслу, не должно было остаться вопросов, но… — Какие еще парни? — чувствуя нарастающее негодование, я скривила бровь, к сожалению, прекрасно поняла, о ком говорил наставник. — Подожди, я же должна была петь… — А теперь поешь общую песню. Все шуруй. Хотела я расслабиться в кресле, но, видимо, у меня в принципе не получится это сделать. Пока вокруг все пели и веселились, я все еще уничтожала себя мыслями о группе и нашем дальнейшем общении. Как я должна себя вести? Не будь я публичным человеком, я бы послала их к… чертям, пострадала немного и вернулась к обычной жизни. А сейчас? Видеть их на каждом мероприятии, да и еще, на минутку, у нас с ними общая песня, уже представленная публике. Твою же мать то, а! С горем напополам выкарабкавшись, я пошла в сторону кулис, куда провел меня Тим, но быстро вернулся назад, сказав, что дальнейшую дорогу я сама найду. Куда уж там, вот стоит эта четверка — трудно будет их не заметить. Зал взорвался в очередных аплодисментах, а во мне что-то тряслось. Парни меня не видели, но явно нервничали — Пиндюра постоянно кому-то звонил — интересно, кому же? — а Рамм, присев на корточки, зарыл руки в волосы. Переживают? Едва ли. Я содрогнулась и выдохнула. Их генеральный продюсер — мой бывший муж. Мой. Сука. Бывший. Больше всего в жизни я не люблю ложь и фикцию. Очень уж я не хотела, придя в шоу-биз, сразу так больно об это удариться. Но кто не падает, тот не летает. Сомнительно успокаивает. На сцене номинацию получал Сергей Лазарев, а я поняла, что отступать теперь попросту некуда — следующий выход наш. — Спокойно, — вслух сказала я и пошла в направлении четверки, аккуратно обходя весь «муравейник» закулисья. — Господи, ну, наконец-то! — вскрикнул Цой, взмахнул руками. — Где ты была? — Почему не отвечала? Я битый час не могу… Артем начал что-то говорить, подойдя ко мне, а меня внутри всю настолько передергивало, что я не могла взять себя в руки и, как профессионал, начать работать. Поэтому я просто отшатнулась, едва удерживаясь на каблуках и вызывая у собравшихся непонимание. — Что случилось? Парни смотрели на меня, а я лишь быстро перевела взгляд на рыжего. «Стерва», — режим включен. — Думаю, представление пора заканчивать — хватит, — едва выдавила я, просто не сумев сдержаться. Дыши. — В смысле? — не понял Цой, подходя ближе. — Какое представление? — Цирк уехал, клоуны остались. Больше в шоу не нуждаюсь, спасибо, — ответила я и взглянула в зеркало. М-да, а внешность полностью отражает внутреннее состояние: темно-синие обтягивающие брюки, черная полу-прозрачная блузка, аналогичного цвета туфли на каблуке. Волосы убраны в высокий конский хвост, а на губах ярко алая помада. Выгляжу, как сука. Ну, и пусть. — Что? О чем ты? Пиндюра хотел, было, взять меня за руку, чем вывел меня окончательно. Я вспыхнула, как спичка, и уже ничто не могло угомонить во мне злость. Вулкан ненависти, злости и непременной обиды взорвался, а я и не пыталась его погасить. Сейчас я скажу все, но теперь не заплачу. Ни за что. И как я вообще сейчас выйду с ними на одну сцену? — Хватит делать из меня дуру, — резко выговорила я, смотря в глаза качку, а затем быстро выдернув локоть. Киоссе, Цой и Пиндюра смотрели на меня глазами, полными непонимания и отрешенности. Рамм же даже не поднял на меня взгляд. Ха, еще бы. Казалось, только он все понял. — Я все знаю. — Да можешь ты нормально объяснить? Моя грудная клетка вздымалась и опускалась, пока я молила Бога дать мне сил и спокойствия. Они выводят меня из себя. По полной. — Неожиданный дует уже выходит на эту сцены в преддверии новой номинации… — услышала я голоса ведущих и быстро поспешила высказаться. — Значит так, с этого момента единственное, что нас объединяет — совместный трек. — Но… — Ни общения, ни встреч, ни посиделок — одним словом: ничего, — строго выговорила я, пытаясь не допускать дрожи в голосе. — Группа MBAND и новый член Black Star Mafia — Евгения Воскресенская с песней: «Зеркала». Публика взорвалась ором. Парни в последний раз кинули в меня взглядами и вышли на сцену — они вступали первыми. Я имела двадцать секунд, чтобы выдохнуть и перестать трястись. Это я с виду была такой самоуверенной и строгой, а сама, думала, разревусь прямо в момент кульминации. Честно говоря, мне до ужаса хотелось врезать Пиндюре. И Цою. Да и Кисе с длинным я бы тоже с удовольствием проехала по лицу. Ни одного из них я не могла и не хотела понять. В особенности, качка, который так умело компостировал мне мозги все время нашего с ним знакомства. Хотя… А Рамм? Он тоже не намного лучше. Все они предатели.

Ты включаешь свет, только мне темно. Холодно вдвоем, холодно давно. Не хватает сил сделать первый шаг и все изменить…

Я медленно вышла на сцену, слыша овации зрителей. Каждое слово песни имело сегодня для меня особый смысл. Каждую фразу, каждый мотив я стала понимать по-другому, и эта четверка, с которой я умудрилась записать эту композицию, помогла мне еще более жестко понять смысл песни. Никаких больше первых шагов — отныне никаких шагов вовсе. Я не хочу их видеть.

Но, я смотрю в твои глаза — В пустые зеркала, ищу в них отражения. Знаю, что любовь давно ушла — И в мире из стекла, ищу любви спасенья, слышишь?*

Взгляд упал на Артема. Отныне мои глаза — пустые зеркала. Парни будут видеть в них только то, что зародили сами. Мой сольный припев, спетый прямо в лицо Пиндюре, казалось, задел его за живое. Я смотрела в его черные очи с такой лютой неприязнью, что только самый глупый и поистине «слепой» человек мог ее не заметить. Я с энтузиазмом выдавливала из себя строчки, придавая голосу строгость и грубость. Плевать. В порыве нашей очередной ссоры однажды качок назвал меня стервой. Теперь так оно и будет. — Спасибо, друзья! — произнесла я, поклонившись. — Несравненная Евгения Воскресенская! — бодро выговорил Цой, указав на меня рукой. Собственный псевдоним, сброшенный с уст корейца, в очередной раз заставил мое сердце сжаться. Никто из них не спросил о моем новом исполнительском имени — почему? Да потому что они все прекрасно знали. Они тупо знакомы с моим бывшим мужем, который, наверняка, давится собственной желчью. Ненавижу. Как же я всех их ненавижу! — MBAND! — улыбнулась я и в ответку посмотрела в сторону уходящего квартета. Ну все, Евгения, успокоилась и просто спустилась со сцены. К счастью, входа в кулисы у данной сцены несколько, поэтому я еще раз поклонилась аплодирующей публике и ушла в противоположную от квартета сторону. — Ты молодец. Растешь на глазах, — услышала я, едва скрывшись от глаз людей. — Спасибо огромное. Я расплылась в улыбке и обняла Полину Гагарину, готовившуюся выйти на сцену. Вообще, на удивление, со всеми наставниками шоу я общалась довольно хорошо. Вопрос остается только один: они все тоже были в курсе этой фикции? Там, что, каждый человек знал итоговый расклад, и только я, как самая глупая, не видела очевидного? «Слепая», — верно брат сказал. Оказавшись в основной части зала, где вовсю кричали и зажигали присутствующие по новый хит популярной певицы, я поспешила найти Тимати и сослаться на недомогание. Только вот кто стал меня слушать? Тиман, вопреки всем моим мольбам, велел сидеть, слушать все номинации и мотать на ус, ибо, цитата: «В следующем году ты должна мне две победы». Мужчина хитро улыбнулся и ушел готовиться к выходу, а я так и осталась сидеть в красном бархатном кресле, предвкушая нескорый конец. — Итак, звание лучшей группы года достается… — привычная интрига, которую пытался сохранить ведущий, меня никак не волновала. Я неэтично достала телефон, как, собственно, и многие здесь присутствующие, и листала ленту Instagram. — MBAND! Зачем-то я все-таки подняла взгляд. Четыре парня, стильно одетых и вовсю улыбающихся, поднялись на сцену и взяли полученный приз. Пока Цой пытался говорить какую-то речь, я думала о другом: Свят. Он-то как мог со мной так поступить? Неужто он, зная все тонкости этого гребаного проекта, потащил меня туда и так просто со мной расстался? Пятнадцать лет дружбы в пропасть? Хотя, тогда становится понятным, почему Степанову так легко стало без меня — ему заранее было известно об исходе. Шумно выдыхая и молясь о безразличии ко мне журналистов, я прикрыла глаза и сжала свободную руку в кулак, отчего ногти больно впились в кожу ладони. Смотреть на этих кумиров миллионов девочек, визжащих и пищащих со всех сторон, не было сил, что уж говорить про общение? Телефон в руках завибрировал. — Ты-то мне и нужен, — прошептала я и поднялась с места, заведомо убедившись, что Тимати по близости нет. Просто с гастрономической скоростью я оказалась на свежем воздухе и быстро провела пальцем по экрану: — Алло. — Привет, красавица, — привычное приветствие от человека, который ни о чем еще не догадывается. — Здравствуй, — довольно-то холодно и строго ответила я, выхаживая на каблуках взад-вперед. — Ты вернулся? Объясняю, почему груба, но почему разговариваю. Дело, собственно, в том, что я злилась на Крида так же, как и на эту четверку — а учитывая Свята, пятерку. Однако факт того, что Егор хотел мне все рассказать, успокаивает. Немного, но так и есть. — Да. А что случилось? — Нам бы пересечься, — соблюдая все ту же серьезность, проговорила я. — Да не вопрос, — моментально услышала я и слегка улыбнулась. Так, главное, не показывай эмоций. — Ты где есть? Я быстро выложила белобрысому свое местонахождение и объяснила причину моего здесь пребывания. Тот усмехнулся, но обещал заехать через час, когда данная премия будет подходить к концу. — Ну, посмотрим, что ты мне скажешь, — вновь пробормотала себе под нос и развернулась, дабы вернуться в помещение. На сцене зажигал Сережа Лазарев. Я примостилась с краю, чтобы побыстрее слинять в случае раннего появления Крида. Следующие минут сорок я наблюдала за происходящим, иногда ловя на себе взгляды членов MBAND, сидящих несколько правее. Честно говоря, сердце все еще болело. Мне было, как минимум, неприятно ощущать на себя их взоры. Еще сложнее и противнее было игнорировать их, ибо внутри все полыхало и горело — хотелось высказаться. Да и при том, что я человек импульсивный и вспыльчивый, литературных слов в моей реплике было бы немного. — Евгения, можно вас на минуту? Повернув голову, я столкнулась глазами с уже знакомым мне Артемом Шалимовым, улыбнулась и поднялась с места. Может, хоть он меня немного отвлечет. — Не против небольшого интервью? — поинтересовался парень, введя меня в кулису, где не так шумно. — При условии, что переходим на «ты», — я слегка ухмыльнулась, а собеседник кивнул. — Сейчас тогда ждем пять минут и начинаем. — А кого ждем? — мимолетно спросила я, смотрясь в зеркало и поправляя слегка съехавший хвост. — Мы здесь, — послышалось сзади, и я неосознанно повернулась. — Теперь никого. Артем что-то бросил ребятам, а я, как стояла, испепеляя квартет убийственным взглядом, так и продолжала стоять. Вот это подстава. Хотя, Селиверстова, ты тоже умничка. Могла бы догадаться, что вопросы явно будут относительно дуэта. Че-е-ерт. — Так, давайте, парни, разошлись, — умело руководил журналист с Муз Тв, расталкивая ребят. — Женя, посередине. Отлично. Оказавшись между Артемом и Кисой, я старалась держаться стойко и не подавать виду. Я не посмотрела ни на одного из солистов известного коллектива, совершенно не желая иметь с ними ничего общего. Знала бы я заранее всю эту авантюру, ни за что бы не записала песню. Даже учитывая ту популярность, которую она мне успела принести. — Итак, друзья, Евгения Воскресенская и группа MBAND согласились ответить на пару наших вопросов, — умело начал ведущий, а мне пришлось натянуть улыбку. Держись, казак. — Жень, вот ребята были твоими наставниками на проекте, как отличается работа с ними во время шоу и во время записи собственной песни. Пять пар глаз моментально остановились на мне. Я даже не смутилась, скорее я просто хотела убить этого прозорливого парня за этот вопрос. Не мог спросить о чем-нибудь ином? — Конечно, разница есть, — начала я, все так же игнорируя взоры коллег. Теперь, исключительно коллег. — В этот раз работа шла немного в ином русле, нежели на шоу. — А кем было приятнее вам видеть Евгению: своей подопечной или полноправным сольным исполнителем? — Шалимов поднес микрофон к Артему. — На самом деле, это не имеет значения. — Да, — вступил Киоссе. — С Женей приятно было общаться и на проекте и после него. Ну, конечно, так морочить мне голову, наверное, было очень прикольным. Я, блин, тоже. Малолетняя, наивная идиотка. Столько, казалось бы, уже пережила, но опять на те же грабли. Тьфу, ты. — Социальные сети просто горят слухами о вашем романе, — закончив предыдущую тему, произнес опытный ведущий. Далее он обратился ко мне и Владу: — Как реагируете на данные новости? — Знаете, лично мне даже приятно, что мне приписывают отношения с такой милой девушкой, — засмеялся Рамм, а я лишь ухмыльнулась. Причем, совершенно невесело. — Да? Но совсем недавно, Владислав, ваш Instagram, так скажем, пестрил фотографиями с солисткой ВиаГры. Артем хитро улыбнулся, а я мысленно выдала ему респект. Вот, красавчик парень, ничего не скажешь. Одним предложением собрал всех козырей и свалил татуированного наповал. А нефиг ибо девушке мозг парить и на публику играть. Теперь я точно убедилась — все отношения Влада исключительно показуха. Хотя, Господи, будто раньше это было незаметно. — Нет, друзья, — вступила я, скорее желая поядренее задеть четверку, чем спасти Рамма от ненужной огласки, — мы с ребятами исключительно коллеги. Поэтому, девочки, дорогие, не волнуйтесь, эти парни целиком и полностью ваши. Ведущий засмеялся, а ребята невесело усмехнулись, просто поддерживая тему. Они все прекрасно поняли — моя реплика была лишним подтверждением того, что всяческие внерабочие отношения между нами закончены. — С нами были: финалист шоу: «Хочу к Меладзе» и самый хрупкий солист лейбла Black Star — Евгения Воскресенская, — я улыбнулась и слегка поклонилась, — и обожаемые девушек — группа MBAND. Камера выключилась, и оператор едва заметно кивнув, осуществляя мою мечту в реальность — это бесконечно интервью закончилось. — Все, спасибо огромное, — улыбнулся голубоглазый и пожал руку каждому парню. — Тебе отдельная благодарность. Шалимов наклонился и слегка меня обнял. — Обращайся, — я ответила на жест, но, предвкушая следующие действия четверки, поспешила отклонятся. — Мне пора. Было приятно пообщаться. Я махнула рукой, опять же таки игнорируя все подаренные парнями взгляды. От их присутствия, от их запаха, от их речи, даже от их приятных, казалось бы, слов хотелось вешаться. В каждой их реплике, в каждой, сука, фразе я видела фальшь, неискренность. — Привет, — уже будучи на улице, я была окликнута. Да японский городовой, дадут мне сегодня просто уйти или нет? Однако стоило мне повернуться, как остатки терпения, которые я по крупицам собирала после диалога с парнями, вмиг исчезли. Больше я не могла держаться — все. Все. — О-о, предатель номер пять. Здорова, — с издевкой проговорила, складывая руки на груди. — Чего? — блондин скривил бровь и сделал шаг ко мне. Ха, ну, вы посмотрите на него! Он тоже, конечно же, ничего не понимает. Тупой спектакль. Для глупой Жени. И как можно было быть такой слепой? — А ничего, — отозвалась я и перевела взгляд за спину бывшего друга. — Ой, смотрите-ка, да вас прямо тянет друг к другу, да? Появился остаток этой банды сговорщиков. А точнее — ее большая составляющая. Пятеро парней смотрели на меня, а я чувствовала, как внутри что-то трясётся, как пошатывается мое и без того хрупкое спокойствие. Да какое к собачьим чертям спокойствие? Таковое просто не посещает мою жизнь! — Жень… — начал Цой, но я не дала ему закончить. — Что? Не понимаете, что происходит? — ох, какая актриса то пропала. Хотя, нет. Сейчас я абсолютно искренняя. — А я объясню: все вы, — я сделала шаг вперед и нетактично показала пальцем, — хреновы предатели. Я больше не хочу вас не видеть, не слышать, не ощущать, не, сука, знать! Глаза, наверное, просто горели ядом. Я переводила взгляд с одного певца на другого, третьего и еще больше заводилась. Каждой клеточкой, каждым сантиметром тела я испытывала к ним неприязнь. — Чего замолкли то? Что, пропал ажиотаж мне все объяснить, а? Насмешка в моих словах была выдавлена из самых последних сил. Я больше не могла видеть эти поганые рожи, поэтому просто развернулась и молилась, что по иронии судьбы, где-нибудь поблизости пропишется Егор. — Стой. К глазам подошли слезы. Не могу это терпеть. Просто понимать все то, что сделали для меня эти люди и как потом это все разрушили… — Погоди. — Отвали от меня, — я пыталась придать голосу четкости и твердости, но была уверенна — не получалось. — Дай нам все объяснить, — снова голос Толика, которого я считала самым умным и честным из всей компании. Тьфу. — Да пошли вы со своими объяснениями. Я видеть вас не хочу, мне от вашего присутствия противно! — Жень, — я почувствовала теплую руку на локте и через две секунды была повернута лицом к общественности, — я… Едва я столкнулась с карими глазами, в которых я тонула еще несколько дней назад, меня прошиб ток. Я не смогла сдержаться, не сумела совладать с эмоциями — я дала Пиндюре смачную пощечину и одними губами прошептала: — Ты мне противен.