Размах вороных крыльев

Больше Артур в деревни не заходил, делая крюки. Ему повезло найти чистый ручей, где он запасся родниковой водой впрок. Та деревня показалась ему крохотной, когда он вошел в Камелот. Нижний город кишел жизнью: переругивающиеся вопли уличных торговок, смех и крики детей, неторопливый говор ремесленников и рабочих; запах рыбы и зловоние отходов, которые лились прямо на мостовые; стычки недовольных пьяных гуляк; споры и дележ скотины, издающей разнообразные звуки и запахи. Артур шарахался от каждого, пытаясь вынырнуть из толпы, не задев никого плечом. Сверху распахнулось окно и его окатило ледяной водой. Из окна высунулась краснощекая девица со злым лицом. Артур молча уставился на нее, задрав голову и выслушивая поток оскорблений, а потом зашагал дальше. Дорога вела к площади перед королевским замком. На эшафоте велась казнь. Приговор уже вынесли, и толпа замерла в ожидании зрелищ. Палачи скрутили тонкого худенького паренька. На его запястьях были надеты черные браслеты, на которых ало светились руны. Эти браслеты не позволяли ему убрать крылья. Крылья — совсем крохотные, в пятнадцать футов, грязно-серые. Слишком маленькие для полета, недостаточные даже для планирования. Колдун пытался вырваться, взглянуть на толпу, на небо, вверх, но палач бил его по лицу, заставляя упереть взгляд в гнилые доски. Вывернувшись из последних сил, он взглянул на народ полными слез глазами. Люди шептались, опускали головы, в насмешке указывали на него пальцами. Артур не мог заставить себя отвести взгляд от него. И узник, словно выбрав точку опоры, уставился ему прямо в глаза. Палач крепко зафиксировал одно крыло и размахнулся. И тут до Артура дошел ужас происходящего. Они собирались обрезать его крылья. Обречь на мучительную смерть. Обычных колдунов и друидов вешали, сжигали или отрубали головы, в зависимости от приказа Утера. Сильные крылатые волшебники были обречены на куда более болезненную смерть в агонии и судорогах. От первого удара топора, перерубившего основание крыла, парень закричал. Брызнула кровь на доски, посыпались серые перья кругом. Они тотчас были втоптаны в грязь торжествующим народом. Люди ликовали, потому что парень был мертв, а они еще живы. Одно из перьев коснулось носка сапога Артура. Он не смог заставить себя поднять его. Когда он поднял голову, по лицу парня текли слезы. Поймав взгляд Артура, он попытался сказать что-то, но был остановлен вторым ударом топора. Палач отшвырнул крыло, с которого осыпались перья. Его крылья сожгут. Глаза осужденного закатывались, ногти скребли по доскам до крови, до обломков. Уцелевшее крыло пыталось закрыть его, защитить, взлететь. Он отчаянно бил крылом под смех зевак. Узник снова поднял голову. Артур быстро смаргивал слезы, не вытирая их. От следующего удара он потерял сознание, распластавшись на досках в луже собственной крови. Толпа улюлюкала и свистела. Артур развернулся, зашагав в другую сторону. Все равно куда, лишь бы подальше от сладкого запаха крови и серых перьев. Его рубашка липла к спине, и только сейчас он понял, что замерз и дико устал. И не ел со вчерашнего утра. Но при мыслях о еде его затошнило. Около замка, под стенами столпились очереди страждущих. Одни хотели хлеба, другие просили защиты, третьи пытались получить денег. Артуру же нужна была работа, поэтому он опустился среди них, привалившись к стене и в изнеможении закрыв глаза. Ему удалось вздремнуть четверть часа, но при воспоминаниях о казненном, он со вздохом распахнул глаза. — Кто принимает? — осведомился мужик у другого. — Леди Моргана, — мотнул он головой и ухмыльнулся. — Видать, решила вылезти из перин и послушать народ. — Болезнь отпустила? — пренебрежительно спросил первый. — Иль бока отлежала? Насколько знал Артур, леди Моргана была подопечной короля Утера и наследницей престола. Мимо прошел высокий статный рыцарь в красном плаще, и Артур долго смотрел ему вслед. Постепенно поток людей редел, просачиваясь между огромных дверей замка, и он решил рискнуть. Он с трудом поднялся на ноги, вставая за молодой женщиной. Голова нещадно кружилась, то ли от смены позы, то ли от палящего солнца. Под веки словно песка насыпали. Артур сжал переносицу, пытаясь сосредоточиться на болтовне крестьянки. Та хотела добиться отмены налога на соль в их деревне. Эта просьба была заранее обречена на провал и, быть может, гнев господ, но Артур промолчал, слушая, как она распаляется. Перед глазами все плыло, а ее высокий голос бил в голове набатом. — Прошу вас, — прохрипел он. Она задержалась во дворце недолго. Кричащую и царапающуюся ее выволокли стражники, бросив со ступеней в грязь и лошадиное дерьмо. — Следующий, — бросил один из них, скользнув по Артуру взглядом. Но едва зайдя в мрачную прохладу замка, он почувствовал, как ему стремительно поплохело. Многочасовое ожидание под солнцем, голод и резкая перепада температур сделали свое дело. Юноша покачнулся, в глазах его потемнело, и он рухнул под удивленный смех стражи. Приходил Артур в себя долго, на липких от пота простынях, в маленькой комнатушке со спертым воздухом и минимумом вещей. Узкая кровать, маленький шкаф, крохотный стол на покосившихся ножках, заваленный хламом от тусклого зеркала с трещиной до рассыпанных булавок. Тошнота накатывала волнами, и Артуру стоило огромных усилий подавлять рвотные позывы. Он старался дышать ртом, глубоко, но очередной спазм желудка заставил его свеситься с кровати и опорожнить его содержимое. Лучше ему не становилось. Он не ел достаточно долго, поэтому желудок был пустым, и его тошнило желчью. Артур уткнулся мокрым лбом в подушку, часто поверхностно дыша и думая о том, что увидит хозяйка комнаты. Юноша пытался сосредоточиться на чем угодно: на сломанном веретене, на развешанных тканях, тряпках, только не на мерзком привкусе во рту. Хозяйкой оказалась молодая служанка, которая заметила его бесчувственного и попросила перенести к себе. Она попыталась дать ему питья, но при первом же глотке — внутрь, а не наружу — его снова вырвало. — Кто ты? — спросил Артур, когда каждый вдох перестал жечь легкие и отдавать горечью во рту. — Меня зовут Хэзер, — ответила она, щербато улыбаясь. — Здорово тебя так. — Что? — Ты провалялся два дня, — ухмыльнулась Хэзер. Артур откинулся на подушку. — Что ты делал в зале? — с любопытством спросила служанка. — Хотел просить миледи Моргану о работе, — смущенно ответил он. Хэзер рассмеялась: — С таким не ходят к господам. Но считай, тебе повезло, что тебя нашла я. Как тебя там? — Артур. — Благородное имя, — одобрительно покивала Хэзер. — Поправишься, и мы найдем тебе работу. Лишние руки никогда не помешают. Улыбчивая Хэзер принесла ему горячего бульона и положила холодный компресс на лоб. — Спасибо, — прошептал он, и ее глаза засияли. — Но если я сплю на твоей кровати, то где ты?.. — Ох, не волнуйся об этом, дорогой, — отмахнулась она и ярко покраснела, став такой же красной, как и ее волосы. — Это не стало проблемой для меня. — О, — протянул Артур. На кухне командовала всем огромная Маргарет с красными ручищами и водянистыми глазами-щелочками. Ее жидкие мышиного цвета волосы всегда были собраны в пучок, чтобы не дай бог хоть один волосок попал в пищу. В руках неизменно она держала медную ложку, которой нещадно лупила провинившихся. Она смерила Артура пренебрежительным взглядом, а потом посмотрела недоверчиво на Хэзер. — Вот этот вот? Тщедушный больно, — сообщила она. — Да и вряд ли он представляет, как разделывать туши. Томас, смотри куда прешь! — заорала она в сторону. — Кипяток, не шутки! От неожиданности несчастный Томас дернулся с кастрюлей горячей воды, щедро плеснув на стоящую рядом кухарку. Раздались ругательства. — Но ему нужна работа, — Хэзер по-птичьи склонила голову набок. Маргарет хмуро взглянула на Артура. Тот уставился на нее. — Поищите Гвеневру. Та всем заправляет, — буркнула она и скрылась в клубах пара. — И спрячь наконец волосы, морковка! — Гвеневру, — передразнила Хэзер, смотря ей вслед. — Не повезло тебе, приятель. — Почему? — удивился Артур. Хэзер потянула его прочь с кухни, наполненной вкусными запахами и вечно занятыми людьми. — Гвен та еще стерва, — заявила со злостью Хэзер. Полтора года назад леди Моргана решила назначить управляющего слугами. Он должен был координировать их деятельность, передавать приказы господ, и, разумеется, получать минимальное жалованье. Многие хотели получить эту должность хотя бы потому, что жалованье слугам не платили. Выбор стоял между Гвен, личной служанкой леди Морганы, и Молли, ответственной женщиной в возрасте и имеющей авторитет у слуг. Леди Моргана склонялась к Молли по просьбам слуг, но с той неожиданно произошла трагедия. Молли упала с крутой лестницы (в замке было несколько узких и крутых тайных лестниц для слуг, чтобы те не попадались на глаза), сломав себе шею. Наверху обнаружилась Гвеневра. Управляющей стала Гвен, но слуги не смогли простить ей смерть Молли. — Так что она еще получает свой плевок в еду, — с торжеством закончила Хэзер. У Хэзер были свои обязанности, поэтому она не стала искать Гвен с Артуром, лишь дав необходимые указания и кратко описав, как она выглядит. Поиски стали настоящим испытанием для юноши, особенно ситуацию ухудшало то, что он почти не ориентировался в замке. В результате, когда Артур был у восточного крыла, его посылали в южное. Едва добегал до южного, ему говорили, что Гвеневра была здесь четверть часа назад, и посылали на рынок. Искать на рынке смысла не было вообще, поэтому он зашел на конюшню. Массивные, крепкие скакуны, красивые, как на подбор, переминались с ноги на ногу и тихо ржали. Артур долго смотрел на них, пока толстоватый конюх не отправил его заняться чем-то полезным. Он пересек площадь, зайдя в прохладную тень. Девушка с кудрявыми волосами поправляла цветы. — Простите, — выдавил запыхавшийся Артур. — Вы не видели Гвеневру? Она смерила его испытующим взглядом. Он смутился. — Видите ли, я полдня ее ищу. — Ты ее нашел, — буркнула служанка и отвернулась. — Мне нужна работа, — выпалил он, покраснев. — А мне нужна прибавка к жалованью, — откликнулась Гвен, не оборачиваясь. Артур недоуменно уставился на ее затылок, не понимая, что должен ответить. Молчание затягивалось, он не отходил. Она со вздохом повернулась, недовольная, что он не ушел. — Хорошо. Я дам тебе работу! — объявила она, криво улыбнувшись. Артур заставил улыбнуться себя в ответ. — Как, ты сказал, тебя зовут? — Артур. Она задумчиво посмотрела на него.