Размах вороных крыльев

На острове было тихо, ветви едва шевелились от легкого дыхания дриад. Артур приподнялся на локте, протирая глаза. В отдалении он обнаружил их сложенные котомки и немного еды. Мерлин все еще спал, ежась во сне. Артур отыскал их куртки, заботливо укрывая его. Солнце едва поднялось, освещая розоватыми робкими лучами темный Остров Блаженных. Босые ноги намокли от росы, и юноше подумалось, что неплохо было бы искупаться. Идти далеко не пришлось, всего в нескольких шагах оказался чистый глубокий пруд. Он боязливо оглянулся на воды Авалона, по которым им пришлось плыть, — ему было запрещено даже приближаться к ним. Мама рассказывала, что там, под водой, таится целое царство. Артур подходит к берегу в поисках красивых раковин и мидий, чтобы можно было приготовить ужин. До воды ярдов пять и он совсем не беспокоится об этом, перепрыгивая торчащие коряги. Песок под босыми ступнями прохладный и влажный, а за спиной удобная холщовая сумка. Позади него в лесу ухает сипуха, и Артур внимательно прислушивается, стараясь не спугнуть. Его тонкая длинная тень пляшет по камням, причудливо изгибаясь, не повторяя движений самого Артура. Это должно пугать, но не пугает. Мальчик улыбается и машет ей рукой, на что тень сутулится, прижимает указательный палец к губам, будто призывая к молчанию. Он с удивлением взирает на нее, следя, как она крадется вокруг, зовя куда-то, но не отрывается от его ног. Когда он чувствует, как щиколоткам становится мокро, он понимает, что что-то не так. Тень распахивает длинные гибкие руки, и Артур понимает, что не может сделать и шага. Он с ужасом смотрит вниз, на длинные, гораздо длиннее, чем человеческие, белые пальцы, крепко охватывающие его за щиколотки. Они поглаживают округлые косточки острыми черными ногтями, и крик застревает в горле. Артур отчаянно дергает ногами, бессильно пытаясь освободиться, а руки ползут выше, на икры, щекочуще пробегаясь под коленками и тут же сильно дергая за лодыжки, заставляя его потерять равновесие и упасть. — Помоги мне! — кричит Артур в ужасе, в оцепенении наблюдая, как по его груди карабкаются водоросли, обвивая ее, по плечам, к шее. Его тащат глубже, вот он уже по пояс в темной воде. Он не может разглядеть даже ноги, настолько вода черна и плотна. Голоса зовут его по имени там, в страшной глубине, когда позади него вдруг не появляется маленькая темная фигура, подхватывая его под мышки и с трудом вырывая из цепких холодных рук. Это девушка, Артур даже на секунду думает, что живая, но нет — ее кожа столь же прохладная и голубая, как и подводные руки. Она волочет его к берегу, по пути избавляя от водорослей. Мальчик поражается ее силе, видя, как без труда девушка — наяда? Но нет, они водятся только в прудах — поднимает его над озером, не давая коснуться воды даже кончиками пальцев. Ее одежда порвана, а спутанные черные волосы рассыпались по плечам. Она с легкостью ставит его на сухой песок, ласково смотря огромными карими глазами. Артур все еще испуганно икает, когда девушка легко ворошит его волосы. — Береги себя, юный принц. Тогда мать сказала ему, что его спасла сама Владычица Озера. Артур быстро сложил одежду в неаккуратную кучку на берегу и вбежал в прохладную чистую воду, поднимая тучу брызг. Он услышал переливистый мягкий смех вокруг, но на глаза никто не показывался. Невидимые маленькие феи играли с его волосами, пока он умывался. Юноша нырнул с головой, открывая глаза под водой — их не щипало, и было прекрасно видно стайки рыбок, с любопытством подплывающим к его носу. Он вынырнул, со смехом отплевываясь, и вдруг почувствовал спиной взгляд. Он не жегся — как взгляд сэра рыцаря, с содроганием вспомнил Артур — а будто мягко оглаживал лопатки и поясницу. Артур с улыбкой развернулся и помахал рукой Мерлину, который привалился к стволу дерева и наблюдал за ним. Мерлин с некоторой ленцой принялся развязывать шейный платок, и Артур заворожено уставился на ловкие длинные пальцы, чувствуя, как румянец заливает скулы. Однако стоило обнаженным ступням волшебника коснуться воды, произошло нечто поистине чудесное. Оплетая тонкие щиколотки и поднимаясь вверх, потянулись тонкие мерцающие струйки воды. Артур зачарованно разглядывал обнаженное тело Мерлина в дневном свете: сильные стройные ноги, узкие бедра, длинный член в темной поросли волос, твердый, покрывшийся гусиной кожей, живот, косые мышцы пресса. Его выпирающие ребра, широкие плечи и острый кадык. Заметив испуг на лице Мерлина, он подался вперед. — Это наяды, они здороваются с тобой, — успокаивающе прошептал Артур. Огромные черные крылья распахнулись за спиной Мерлина сами собой, и Артур отшатнулся от волны воздуха. Тогда они и показались: крохотные, прозрачно-голубые феи с острыми ушками и стрекозиными крылышками вились вокруг крыльев Мерлина. Они зарывались в длинные маховые перья, с тихим звончатым хихиканьем выныривая, перебирая кончики чернильно-черных перышек. Мерлин повел плечами, и огромные отростки за его спиной шевельнулись, поднимая в воздух мелкие листья и веточки. — Что они делают? — с восхищением спросил Артур, глядя, как тонкие нити магии фей словно подсвечивают крылья изнутри. Он мог видеть каждую тонкую косточку, каждое сухожилие, каждое соединение пера и пологой кости крыла. — Похоже, — Мерлин нервно усмехнулся, — они их чистят. Артур неверяще рассмеялся. — Ты не в состоянии сам позаботиться о своих крыльях, не так ли, Мерлин? — Если ты не забыл, это не приветствуется в нашем королевстве, ты, задница, — засмеялся Мерлин, жмурясь от удовольствия: маленькие проказники почесывали основания его крыльев. Артур рванулся к нему, в невольном желании потрогать, ощутить мягкость черных перьев. Мокрую кожу тут же обдал порыв ветра, и юноша поежился, обнимая себя холодными пальцами. Мерлин раскинул руки, будто приглашая в объятия, и улыбнулся. Его горячие ладони прошлись по покрывшейся мурашками коже Артура. Они соприкасались кожа к коже, не оставляя ни малейшего дюйма расстояния. Артур ласково поглаживал тонкие пушистые перышки Мерлина. Волшебник, желая согреть мерзнувшего после воды юношу, сомкнул крылья вокруг него, будто пряча в своем маленьком мире. Сразу стало темно — крылья были настолько огромны, что закрывали солнце, и Артур искренне не понимал, как магу удалось сложить такую громадину вокруг них. Их окружала чернота — перья сливались друг с другом, образую непроницаемую однородную темноту. Рядом белели руки Мерлина и его длинная шея, а в глазах искрилось янтарное золото. Вдруг несколько искр сорвались с кончиков пальцев волшебника, и пара штучек дотронулась до Артура, слегка пощипывая кожу. Искры пульсировали голубовато-белым светом, разрастались, превращая в звезды с тонкими длинными лучами. Они кружились вокруг их голов, освещая наверняка восхищенное лицо Артура и абсолютно влюбленное Мерлина. — Я ненавидел Гавейна, — прошептал Мерлин, поглаживая скулы Артура большими пальцами. — Я был готов убить Жанин, — тихо хмыкнул Артур. — Но с Гавейном мы только друзья. — Я знаю, — пристыжено ответил маг. — Он об этом говорил. — Ты виделся с Гавейном? — изумился Артур, во все глаза глядя на друга. — Но как? Когда? — Пару дней назад, может быть, — дернул плечом Мерлин. — Он высказал все, что думает обо мне. Артур молча смотрел на него, ожидая продолжения. — Какой я идиот, — добавил Мерлин. — Хэзер тогда говорила мне, что ты даже не подозреваешь о моих чувствах к тебе, но я не поверил. Они же были настолько очевидными… — А я слепым, — рассмеялся Артур. — И я решил, что все это, между нами, не взаимно. Ты игнорируешь это, я тебе совсем не… и я отдалился от тебя, — Мерлин склонил голову, утыкаясь лбом в плечо юноши. — Ушел к Жанин, — как Артур ни старался, но произнести ненавистное имя не едко, у него не получилось. — Прости меня, — голос Мерлина звучал приглушенно. — Гавейн нашел меня и, как оказалось, он видел гораздо больше меня, и прочитал мне нотацию, по длине сравнимую с Гаюсовской. — Но он не бил тебя? — взволнованно уточнил Артур. — Нет, — Мерлин дернул головой. — Но кулаки у него явно чесались. Артур провел ногтями между лопаток Мерлина в основаниях крыльев, того сладко передернуло. — Сделай так еще раз, — попросил он, притираясь ближе, хотя казалось, что ближе уже некуда. Артур почесал его спину, чувствуя выпирающие позвонки и острые лопатки, и крылья исчезли. Благодарно взглянув на него, Мерлин медленно опустился на колени. — Ты что делаешь? — ошеломленно спросил Артур враз севшим голосом. Мерлин глянул на него снизу вверх потемневшими глазам, поглаживая его бедра. И не прерывая зрительного контакта, мягко коснулся влажной головки губами. — Мерлин, — выдохнул Артур, впиваясь ногтями в ладони. Он склонился еще ниже, пропуская глубже в рот, тепло и мокро скользя языком. В паху разлилась дрожь удовольствия и возбуждения. Мерлин обхватил его ягодицы ладонями, притискивая к себе и вжимаясь носом в пах. Он не двигался, и Артур тоже замер, глядя, как быстро вздымается и опадает впалый живот волшебника от поверхностного дыхания. Сердце ухало от волнения. А потом перед глазами встала картина склоненной в такой же позе Жанин и незнакомого заострившегося лица Мерлина, и все в душе опустошенно опустилось сгустком тоски и разочарования. Брюнет с прихлюпывающим чмоком выпустил член изо рта. — Что-то не так? — хриплым голосом спросил Мерлин, испытующе смотря на него. Артур с силой провел ладонями по лицу, пытаясь избавиться от горечи. — Прости, я… Он вздохнул и закрыл глаза, чувствуя, как Мерлин покрывает поцелуями его бедра. — Забудь о ней. Артур опустился на песок, поморщившись от впившихся песчинок в кожу. Их лица оказались на одном уровне: расстроенное Мерлина и его, наверняка, растерянное. — Я не знал, что мне делать, — проговорил волшебник с мольбой в голосе. — Ты был таким далеким, и улыбался мне, и трепался о Гавейне, восторгался им, что мне оставалось? Ему вдруг захотелось оттолкнуть Мерлина, уйти как можно дальше, подумать или отправиться в Камелот одному. Или увидеть мать. Или того удивительного дракона… — Что ты делал в лесу? — конечно, Артур не сделал ничего, продолжая сидеть и обнаруживая, что даже на способен пошевелиться под взглядом умоляющих глаз. — Ходил по лесу, без цели, гулял, старался не думать о тебе, — затараторил Мерлин, — Убеждал себя, что ты задница, которая ничего не замечает, просто пустоголовый идиот… — Быстро ты перешел к оскорблениям, — хмыкнул Артур. Мерлин глупо ухмыльнулся и склонил голову набок. Юноша протянул руку к его уху, оглаживая широкую ушную раковину и ласково пощипывая мягкую мочку. Артуру хотелось спросить, как же так вышло, что Мерлин раздался в плечах и окреп, а под пальцами чувствовались твердые мышцы. Но он понимающе кивнул, и тогда Мерлин поцеловал его, заставляя забыть об этом. *** Дорога в Камелот не сильно запомнилась Артуру, в памяти отложились тихий треск костра и сухие пальцы Мерлина, теплый ветер в лицо и полные сладкие губы, лошадиный галоп и приглашающий взгляд. Мерлин-Мерлин-Мерлин, вытеснивший все мысли, заполнивший собой весь мир. Теперь в пути Артур разглядывал лишь прямую спину в коричневой куртке, красный платок и крохотный кусочек обнаженной кожи под ним, вместо того, чтобы, как обычно, крутить головой, ища животных, или подмечать движения листьев и веток. У Артура дух захватывало, когда Мерлин дразняще проводил костяшками пальцев по его лицу и опускался вниз; и если рука Мерлина оказывалась в его штанах чаще, чем Артур мог бы представить, то он находил это просто потрясающим. Однако маленькая деталь не желала быть забытой: куда же делась его матушка, которая блюдет Остров? Она отлучалась только по важным делам и не могла пропустить такое празднество. Нехорошее предчувствие грызло Артура, но он уверял Мерлина, что все хорошо, в ответ на ласковые беспокойные улыбки. Они въехали в ворота с рассветом. Город спал, окутанный сонной дремой, и цокот копыт эхом разносился по улицам. Мерлин кутался в куртку, дрожа от утреннего холода, а Артур сжимал поводья белыми от напряжения пальцами. Вперед, вперед, подгонял он себя, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на рысь. Мерлин искоса посмотрел на него, поджав губы, и пришпорил лошадь. Крик застрял в горле, а ладони покрылись холодным потом, едва они въехали на площадь. Склизкий комок сжал горло от ужаса и неверия, не пропуская ни звука. Длинные медно-рыжие волосы тихонько трепетали на ветру. В двух ярдах от холодных камней колыхалась повешенная Хэзер. Тусклым голосом, сам себя не слыша, Артур прохрипел: — Я убью Утера Пендрагона.