Женитьба профессора Снейпа

Люциус тяжело вздохнул, обернулся и наткнулся на два очень не хороших, пристальных взгляда, которыми его одарили Северус и муж. - Что?! – возмущенно вызверился он. - Выборы через два дня и я не собираюсь их проиграть! Так что свое возмущение оставьте при себе! И вообще: собирайтесь немедля – мы возвращаемся домой! Гарри страдальчески вздохнул и примирительным тоном предложил: - Ну, раз уж всё так сложилось, то давайте и в самом деле переберемся в Мэнор. Да и Скорпи хочется увидеть просто нестерпимо! Северус молча, пожал плечами и все трое отправились в поместье Малфоев, благо к этому самому люксу уже была подключена прямая связь с камином в Мэноре предусмотрительным аристократом. Не зря же ведь столько лет эта гостиница была традиционным местом встречи для Снейпа и Люциуса – Малфоя здесь уже все прекрасно знали. *** В Малфой – Мэноре царило непривычное оживление: по коридорам, звучно бряцая и стуча обувью и профессиональным оборудованием, бегали те самые «акулы пера», в этот момент более напоминавшие общипанных куриц и петухов, а за ними весело мчались стайки домовых эльфов с кухонной утварью в лапках. Дородная домовуха, размахивая устрашающих размеров метлой, упоенно гналась за знаменитой Ритой Скиттер, которая как бессменный флюгер интересов населения, предусмотрительно подобрав подол мантии, храбро улепетывала, оскальзываясь на мраморных плитах дворца. Увидев Люциуса, она на ходу гневно прокричала: - И это называется гостеприимство по-малфоевски?!? И столько в её голосе было справедливой укоризны и здорового возмущения, что кончики ушей аристократа стали яркого, рубинового цвета от смущения. Однако голос и фигура мужчины демонстрировали ледяное спокойствие и однозначно доказывали, что ситуация находится под контролем: - Прекратить погоню за нашими гостями! Всем разойтись по своим местам! – тут же зычно скомандовал он, мгновенно замершей прислуге. Домовые эльфы степенно поклонились и тут же покинули поле боя, делая вид, что здесь и вовсе ничего не происходило, а они всего-то-навсего просто проходили мимо. Люциус тут же, с самой что ни на есть обаятельной и доброжелательной улыбкой подал руку Рите и уже через несколько минут потрепанные, но не сломленные «акулы пера» чинно расселись в гостиной Мэнора. Потягивая коллекционные вина, они уже довольно благосклонно внимали аристократу, практически в лицах, упоенно повествовавшего о коварном похищении супруга и коварстве директора Дамблдора. Под выдержанное огневиски, история освобождения Национального Героя, коротко изложенная профессором Снейпом, нашла понимание и горячее одобрение присутствующих, с аппетитом заедавших алкоголь разнообразными деликатесами, поданными домовыми. Когда же, наконец, появилось Национальное Достояние, собственной персоной (в момент возвращения в родные пенаты Гарри был тут же отправлен в детскую к сыну), достигшие запредельных высот, благодаря алкогольным парáм, эмоции вылились в коллективное объятие журналистов. Гости всем скопом кинулись на спасенного Поттера и стали обнимать его, восторженно тиская и образовав тем самым живую кучу, надежно похоронившую в своих недрах не ожидавшего столь горячего приема Гарри. Впервые в своей весьма насыщенной неожиданностями жизни Люциус не знал, как поступить. С одной стороны хотелось расшвырять этих наглых и не знающих почтения писак и отобрать свое обожаемое сокровище – любимого мужа. С другой стороны, эти борзописцы и так пострадали по его вине, так что дальнейшее нагнетание напряжения было бы совсем не на пользу делу, поскольку вектор их благосклонности мог поменяться в любой момент и вместо хвалебных статей Малфой мог получить нечто совершенно иное, а это «иное» было бы совершенно не в его интересах. Так что теперь ему приходилось стоять соляным столбом посреди собственной гостиной, даже отдаленно не представляя, как лучше поступить. В отличие от него Северус подобными дилеммами себя не обременял и потому выждав пару секунд и не дождавшись от старинного друга и любовника каких-либо вразумительных слов или действий, он просто подошел к этой мешанине из людских тел, и ловко выдернул Национального Героя из жарких объятий прессы. При этом вид у Национального Достояния оказался несколько потрепанным и помятым, но, судя по выражению лица, донельзя счастливым от столь своевременного освобождения: - Фух! Едва не задушили! – доверчиво поделился он мыслями со своим спасителем. Пресса недовольно загалдела, уязвленная подобной бесцеремонностью, но слизеринский декан, совершенно не впечатленный подобным проявлением чувств, машинально рыкнул: - Всем молчать! И журналистская братия оторопело замолкла, притихнув, словно мышь под веником. Долгие годы бесценного опыта усмирения юных и не очень хогвартсцев несомненно пригодились профессору и в этот нелегкий момент его жизни: - Всем молчать! – повторил он, уже не повышая голоса. - Говорить буду Я! – он выделил последнее слово намеренно, дабы изначально правильно расставить все акценты в грядущей беседе. - Прежде всего, мы благодарны всем, кто преодолел все преграды и мужественно дошел до этой комнаты в поисках правды и справедливости! – спешно влез в разговор старший Малфой. - Я что, не понятно сказал? – упреждающе пророкотал голос зельевара и даже этот прожженный политик и побывавший во всевозможных переделках аристократ тут же заткнулся и вопросительно уставился на Северуса. - Так вот, - продолжил свой бесцеремонно прерванный монолог Снейп. - Вы сюда добрались – молодцы. Но зачем же было пытаться удушить Гарри? – укоризненным тоном пожурил он окружающих. - Я понимаю: наплыв нежных чувств и эмоций, радость и всякое такое прочее… Но ведь мы приложили столько усилий чтобы освободить и вернуть мистера Поттера на Родину, а вы устроили кучу-малу и едва успешно не закончили то, что начал профессор Дамблдор с соратниками! Не хорошо… право слово не хорошо! Устыдившиеся «акулы пера» чинно расселись по своим местам и уже не возмущаясь, выслушали все, что пожелали изложить им профессор и Люциус Малфой. Гораздо позже, прощаясь с гостеприимными хозяевами Мэнора и истово клянясь разделать врагов воссоединившихся супругов «под орех», остатки потрепанной пишущей братии, с трудом добрели до «Ночного Рыцаря» и отбыли восвояси. Уставшие, но непобежденные обитатели Мэнора и зельевар собирались поужинать и отправляться спать, когда в камине появилась голова неизвестного Гарри молодого человека и известила: - Моё почтение господа! Я за лордом Малфоем! Мы должны успеть выступить на запланированной ранее встрече с избирателями! Аудитория ждет! И не проронив более ни слова, исчез так же бесшумно, как и появился. Люциус, грациозно пожав плечами, буркнул: - Дела, друзья мои, дела ждут! – тут же шагнул в камин и тихо что-то пробормотав, исчез в клубах дымолетного порошка. А оставшиеся разбрелись по своим покоям и улеглись спать. *** С тех пор прошло три недели, но своего супруга Гарри более не видел. Нет. Не так. Видел, но больше на снимках в газетах, которые пестрели восторженными статьями на тему возвращения похищенного супруга и победы Люциуса на выборах. Да. Муж Гарри Поттера стал Министром Магической Англии. Он победил своих оппонентов и, надо признать, весьма убедительно это сделал. Разрыв в количестве голосов был весьма впечатляющим. Безусловно, тому поспособствовала шумиха, которую устроили представители прессы по поводу истории с похищением и умение аристократа манипулировать настроениями соотечественников.