Ради встречи

Мне пришлось забраться в машину, где ко мне сразу же прижалась Майя, и только после Зоя начала рассказывать, причем таким тоном, будто речь шла о противной ерунде. — Так вот, Майку, а также и меня, потому что мне же нечего делать больше, как шататься с ней, преследует псих, который в нее, якобы, влюблен. Ну, или, вероятнее, она нравится ему в самом грязном смысле. Почему я так решила? — не дожидаясь вопроса, которого, впрочем, я и не собирался озвучивать, произнесла она. — Потому что он присылает письма. Ну, я говорю тебе, совершенная классика. И вот там все сводится к мысли о том, что либо она ради своих друзей и своей репутации отдаст себя ему, либо он все это опубликует как-то там, в газетах, кажется. Но перед этим проверит на прочность друзей, то есть нас, предупредив нас, что если мы ее не выдадим, он… ну уже сам понимаешь. Да, но лично я бы сказала — забудь себе о нём и живи нормально. Только вот, как ты понял, этот «влюбленный» убил её мужа, — в этот момент Майя сдавленно пискнула и прижалась ко мне ещё крепче. — А дальше пошло-поехало: стучит в двери по ночам, кидает в окна камни — кстати, видимо, с помощью какого-то прибора, этаж-то далеко не первый — вырубает свет… И это далеко не все, — Зоя даже усмехнулась, хотя я не видел во всем этом решительно ничего весёлого. — И мы убежали. Вроде: в родной стране позор — так нас не достанут, в чужой — плевать на чужих. Но не настолько плевать… Вот мы и хотим, чтобы ты его вычислил, — подвела итог Кукушкина. — Почему просто не сделать вид, что?.. — начал было я, но она рассмеялась мне в лицо: — Майя не в себе, сигнал не подаст, а преследователь о тебе знает. О твоих способностях тоже. — Знать знает, а что может противопоставить? — не сдался я. Само собой, это не лучшая идея. Но ведь все подозреваемые, за исключением одного сейчас не здесь, а как вычислить единственного, кто приехал сюда (если он приехал) по списку имён? Едва ли у Майи есть фотографии всех, кто мог бы быть в неё влюблен. Да еще и не факт, что она всех помнит или просто знает — ведь влюбиться можно и тихо, молча. — Мы недавно поселились в отеле, это еще до выезда было, — зачем-то сообщила Зоя. — Только сняли номер. Вошли. Заперли дверь. Никто не стучал и не звонил, дверь никто не открывал. Ну, я отправилась в ванную, оставить там несколько вещей. Упал гель, и… — она, похоже воспринимая этот рассказ, как занимательную сказку, выдержала паузу, — и когда я нагнулась его поднять, обнаружила камеру. И это мне еще очень повезло ее разглядеть. — Но, чисто теоретически, камеры могли быть и в других комнатах. Или же эта осталась от предыдущих постояльцев, — предположил я, хотя и мало веря в свои же слова. Да, но что же этот «влюбленный» обладает невероятной скоростью? Или даром предвидения? Такое даже теорией называть глупо. — Нет, другие комнаты мы проверили, — покачала головой девушка. Майя прошептала: — Он слишком много может… Все может. Он убил и исчез, и ничего не оставил, и его не нашли. А уж то, чего он хочет, ему получить еще проще. — Вот только он этого до сих пор не сделал, — добавила Кукушкина. — Вот интересно: почему? Значит, он не хочет брать силой. — Стоп, — нахмурился я. А вообще, как это так мы запросто говорим о том, что человек был убит? Это же страшно! Но Зое как будто все равно, и даже я сам не чувствую ничего похожего на страх или горе. — А об убийстве вы мне не расскажете? У вас есть подозреваемые? — Это было год назад, — коротко произнесла Зоя, отчего мне стало легче. — И раскрыть дело не смогли. Хотя все было очень просто: вот выстрелил и убил. И все. Все слишком просто, и поэтому ничего не понять. Как будто профессиональный убийца это сделал. Но зачем бы это ему? Так уж наша Светлова понравилась? Глупо. И потом, раз он в курсе ее действий, то почему просто не познакомился? Хладнокровных настолько у нее в почитателях — известных ей — не было. Верно? Майя слабо кивнула. Так, но раз это было год назад, почему она сейчас в таком состоянии? Так сильно напугана? Видимо, ничего другого предположить нельзя. Впрочем, на её месте едва ли кто-либо чувствовал бы себя иначе. — В таком случае, возможно, что этот преследователь гонится за чем-то иным. Не за получением её, а… Но тут едва ли речь о деньгах, а что ещё можно получить, пугая девушек? Странно… — Поэтому мы обращаемся к тебе, — выдала Зоя, хотя в этом не было нужды. И так было ясно. Да, дела мне сегодня попадаются одно лучше другого. Но в этом все куда серьёзнее и сами они проблему не решат уж точно. — Ну, в таком случае, я должен сделать кое-что. А именно: еще одно устройство для связи с Рэсси. Вы сможете связаться со мной куда быстрее, чем по телефону. Да и Рэсси позвать, если все будет совсем плохо, тоже. Потом, его лучше будет оставить с вами, или точнее, в коридоре рядом с вашим номером. Он сделает вид, что является статуей — таким фокусом воспользовались бандиты, когда отнесли нас в музей. — Да, а если и об этом преследователь знает? — тут же не согласилась Кукушкина. Майя молчала, но, по крайней мере, мне казалось, что она немного успокоилась. — Знает или нет, неважно, — пожал плечами я. — Либо он не пойдет мимо Рэсси, либо пойдет и тогда Рэсси его увидит, запомнит и, если выйдет, остановит. А если нет — позовет меня. Думаю, я смогу находиться где-то рядом, — едва сдержав улыбку, закончил я. Ну да, раз уж это дело, мне необязательно сидеть в офисе все время, и я могу находиться где угодно, для его раскрытия. — Эл… Электрошенька… прошу тебя, — неожиданно совсем не тихо торопливо проговорила Майя, — это существо, которое меня преследует слишком много может, Рэсси с ним не справится, останься с нами сам, это ведь несложно, останься… Иначе я не усну. Я не могу больше! — А уж я-то как не могу, — мрачно добавила Зоя, с кривой усмешкой. Ну да, если ее руки постоянно с такой силой сжимают, при этом слезно умоляя то об одном, то о другом, я могу ее понять. — Так что идея отличная. Согласен? — Вполне, — не стал протестовать я, — хотя этот ваш преследователь может заметить, что я с вами, и тогда точно не придет. А с другой стороны — вы нормально отдохнете. Но в таком случае, мне нужно оставить записку и запереть офис. Я позову Рэсси, а устройство все равно стоит сделать. И потом, мне нужно к профессору, в пять часов, — вспомнил я. Это было единственным и главным последнее время. Хотя видеть создателя было больно, я точно знал, что обязан. Обязан даже не только ему, но и самому себе, потому что потом… потом его может просто не стать. — Ну, если это не на полдня, то замечательно, и мы успеем устроиться. Только ты там навечно не пропадай. И… как ты создашь это устройство? У тебя есть детали? Или деньги на детали? Я смущенно улыбнулся. Ничего из этого у меня, разумеется, не было. Да, а я ведь совсем забыл, что нахожусь вовсе не в родной стране, не дома, где среди моих вещей и вещей профессора полно деталей, и где отсутствующие всегда можно было у кого-то одолжить. Тут все, что я могу, это отправиться искать магазин игрушек, и то, если там что-либо стоит дешевле, чем в обычных, что вряд ли. Конечно, и устройств, таких же, какое я использую для связи с Рэсси у них нет, но что-то похожее, что можно изменить при желании… Но это если, в самом деле, удастся купить. — Возможно. Но я не очень уверен, — сознался я, не глядя на нее. А говорил ведь так, будто все запросто. Забылся. И как мог забыться я? Впрочем, за время нахождения в человеческом обществе я научился не только хорошему. Далеко не только. — Значит, может не хватить, — сделала вывод девушка. — Придется идти с тобой, тем более, ты все-таки взялся за наше дело. Да, здесь будет совсем непросто, придется устраиваться, работу искать… — она недовольно вздохнула. — А судя по тому, что даже ты, с твоим трудолюбием, получаешь не так много… — О, не делай выводов по мне, — перебил ее я. — Не стоит, я попал на такую работу, где все зависит от того, придет кто-то или нет, нужна такая услуга или нет. Как ты понимаешь, услуги детектива не сильно нужны жителям этого города. И я даже знаю, наверное, почему. Здесь все не так, как у нас, сегодня ко мне пришел человек, который сам же раскрыл свое дело, причем я так и не понял — как? Но если ты найдешь нормальную работу… — Да конечно, это при том, что мне нельзя оставлять это чудо без присмотра надолго, — скрестив руки на груди, фыркнула Зоя. — И ты, наверное, не сможешь с нами быть день и ночь. — Да, два часа я буду у профессора и, к тому же, три часа я обязан находиться в офисе, если только дело не принимает какой-то совсем нереально крутой поворот, — пояснил я. Да, пока агентство не станет популярным более-менее и у нас не появится хотя бы еще одного сотрудника, так все и будет. — Зоечка, но зачем так? Я тоже могу работать, я буду… — подала голос Майя, кажется, обеспокоенная именно этой проблемой. Значит, ей уже не так плохо. — А ты в состоянии? — искренне поразилась Зоя. — Отлично, давай, я только за. Страданиям конец! — Конец им будет, когда поймают преследователя. А может, мне просто сделать, что он требует? Всем станет легче. — Вот уж нет! — возмутилась Кукушкина. — Совсем сбрендила ты, Светлова! Я тебе нашла решение, защиту и помощь, а ты хочешь теперь сдаться! Вот! — и она резко сунула девушке прямо под нос кулак, с зажатым между средним и указательным пальцами, большим. — Все, преследователю конец. Да, Эл? И она так взглянула на меня, что я никак не смог не кивнуть, хотя и не был столь уверен в подобных словах.