Ради встречи

На улице я очень быстро понял, что никуда не побегу. Энергию нужно сохранять. Если носиться, ее не хватит даже до вечера. А нужно сохранить до завтра. Нужно-нужно-нужно… почему нужно? Если убежать далеко и там упасть без энергии, никто не поймет, что со мной и никто ничего не сделает. И я останусь там. Не вполне живой и не вполне мертвый. Ну да. А что потом? А потом поиски, профессор и его мысли о том, что это только из-за того, что он меня отпустил, Сергей, который завтра так и не дождется и решит, что все-таки я не выдержал, и все остальные, все… Разве я могу так поступить? Это будет настолько не по-человечески… Нет. Я не сделаю этого. А что тогда я сделаю? Не останусь же стоять. Может, найти теперь Элю? Догадываюсь, что её магазин там, рядом с гербом. Правда, что я ей скажу? «Мне скучно, пришёл поболтать?» Проблема в том, что Эля не совсем друг. Она помогла мне, это правда, но все равно ей не захочется отвлекаться от работы просто так, ради ничего. Это вообще алогично. Зато можно ещё поискать, где живёт мистер Урри. Он же обещал зайти, значит, я имею право… Впрочем, да, конечно, так мне и скажут. Вот подойду к первому встречному и спрошу, и он мне ответит сразу же. Да. Конечно. Ну, а раз и это отпадает, то что же? В самом деле, не стоять же мне тут просто так. Но и идти некуда. Вот смешно… — Эй, ты чем занят? — в первый миг я и не подумал, что обращаются ко мне, но так как зов повторился, я обернулся, с чувством, близком к раздражению. Только вот не такому, от которого хотелось бы кричать, а такому, от которого уже хочется скулить, как Рэсси. «Это еще кто?..» — Если вы ко мне, то я ничего не делаю, — пожал плечами я. Двое, обращавшиеся ко мне, подошли ближе. И я бы сказал, они показались мне странными. Точнее, один из них не очень странным — просто у него были чуть более яркие глаза, чем обычно бывает, и такие же холодные, как у Эли, а вот второй… Второй оказался каким-то слишком уж худым. Таких людей, мне кажется, не бывает вообще. А если бывают, то ходить они определенно и точно не могут. И стоять. А этот стоял себе, как ни в чем не бывало. И взгляд у него был такой же, хотя и совсем немного более живой. — Почему? Кто отпустил, кто позволил? — Вы меня с кем-то спутали, — решительно заметил я, отворачиваясь от них. — Я вас не знаю, это точно. И… — Ты робот, этого достаточно. — Достаточно? — повторил я, усмехаясь, — а с чего вы взяли, что я робот? По запаху поняли? — мне правда было смешно от этой мысли, но эти двое так и остались безразличными. Да, они ещё хлеще, чем Эля. Эля всё-таки живая и способна на эмоции. Не яркие, может, но все равно. — Излучение, — безразлично сообщил тот, что показался мне нормальным. Впрочем, говоря откровенно, называть нормальным его немного некорректно, потому что у него, как и у худого, на одежде красуется очень уж яркая надпись. Странно, если робот — неживой и безэмоциональный, носит такое. А особенно, когда содержание надписей еще более странно: у худого это слово — «Машины», у нормального — «Роботы». Ну и зачем это нужно? Прямо это доказывает, кто они есть? Скорее уж наоборот. Это люди любят надписи. Так все же?.. — Ну хорошо, излучение. Вы тоже роботы. Значит я тоже вправе спросить: а вы что делаете? Кто вас отпустил и кто вам позволил? — Нас именно что отправили искать тех, кто ничем не занят. Последнее время слишком много стало попыток идти против людей, — пояснил «м» — так я буду его звать, сокращая надпись на футболке, а то ведь неудобно… — Мы должны это предотвращать. — Знаете, кто вы, в таком случае? — подавив неприязнь, спросил я. Предатели. Как это подло, мешать своим же «сородичам». Роботов мало, их тут умеют мучить, а они!.. Они этому способствуют. — Впрочем, я не настолько не дорожу временем, чтобы спорить с вами. У меня есть право тут находиться, я официально свободен в это время. — А, значит, из любимцев хозяина, — протянул «р». Я еще не успел возразить, когда «м» резко задрал на мне рубашку. — Ну да, так мы и поняли. Только я что-то не знаю среди владельцев роботов никакого Сергея. Он приехал недавно? Я мрачно отдернул чужие руки и отступил на шаг от парней. — Сергей мой друг, а не хозяин, — отрезал я. — И никакого хозяина у меня нет. — То есть, ты тоже из них? — они снова сократили расстояние между нами. Мне уже откровенно хотелось бежать от них прочь. Нет, не от страха. От нежелания разбираться, злиться, говорить. Я знаю, что способен сказать им, и догадываюсь, что лучше не стоит. Как бы мне ни было неприятно признавать, я не собираюсь сейчас вступать в борьбу за права роботов в целом. Вокруг и без этого слишком много всего происходит. Тем более, если есть такие, кто восстает, они справятся и без меня. — Нет. Я просто… — мне стало смешно, — свободный. Относительно, — не удержался от добавления я, потому что… Сейчас, когда я настолько ограничен, что практически не имею права на личное время, говорить о свободе действительно глупость. — А если хочешь полностью, то мы будем только за, — кто-то буквально рухнул мне на плечи. Мне лишь удалось заметить, что у этого кого-то огненно-рыжие волосы. Нет, это ненормально. Их создатель что, специально подбирал все яркие цвета, какие мог? Насколько я знаю, людям не слишком-то полезно постоянно смотреть на что-то излишне пестрое. — Вся соль в том, что роботов мало… И таких как эти двое все меньше, — заявил незнакомец. И вдруг те двое сорвались с места. Но и рыжий не остался стоять, а метнулся прочь на пределе скорости. Мне только показалось, что он попытался и меня с собой утащить. А может, и не показалось. Но я в любом случае с ним не побежал. Пускай носятся. Если я решу, что уже могу освободиться от этого места, лучше убегу один. Нет, одиночество мне не нравится, но борьба с «системой» тоже не улыбается. С минуту подумав о целой куче разных вещей, я решил, что теперь уже у меня есть отличная причина навестить Элю.

***

По крайней мере, я был прав, и магазин «живых кукол» нашелся запросто. Кстати говоря, куклы в нем и правда походили на живых людей, только очень маленьких. Но мне было не до них. Потому что заговорить с Элей я не смог. А не смог оттого, что она разговаривала. И не с кем-нибудь, а с Майей! Да, чувствую, у меня скоро голова пойдет кругом. Хотя, стоит признать, разговор Эли с Майей самое адекватное, что я видел последнее время. Ну да, немного странно, что они знакомы, и тем не менее. — Эл! — воскликнула Светлова, едва заметив меня. — Ты здесь очень удачно оказался. — Почему же? — уточнил я. Эля указала жестом на одну из полок. — Ее очень впечатлили эти куклы. Точнее, их парики, — объяснила она. Меня эти парики впечатлили не меньше, чем Майю, стоило мне присмотреться к ним. Я не взялся бы утверждать, но они все же очень напоминали Майны волосы. — Да, цвет похож, — будто ответив на мои мысли, заметила Эля, — но вот что было бы с вами, если бы вы увидели другую? — Какую «другую»? — растерялся я. — Только вы о ней никому не скажете. Хозяин знает, что у меня есть своя, но я знаю, что если он ее увидит, то отберет. Я сама ее собрала, — предупредила девушка с неожиданной жесткостью. Скоро она вытащила из какого-то ящичка под прилавком куклу. Майя сдавленно вскрикнула. Мне тоже было нелегко остаться невозмутимым. Кукла была будто точной копией Светловой! Только волосы у нее были той, вчерашней, длинны. Но ведь этого точно не может быть. Если Эля ее сама создавала, то должна была видеть Майю. И должна была получить (или же забрать? Но ведь…) эти волосы довольно давно. Такие вещи, мне кажется, за один день не делаются. — Кстати, этот парик тоже принес тот, кто и эти, — указывая на предыдущих кукол, добавила Эля. Принес. Кто-то принес парики и, возможно, они сделаны из Майкиных волос. Это еще страннее. Но уже более-менее объясняет, куда волосы делись. Но мотивов этого поступка я решительно не вижу. — Когда это было? — тихо уточнила Майя. — Лучше спросить: кто принес? — Не лучше, — пожала плечами Эля, — я не знаю, кто принес. За это не я отвечаю. Но, в любом случае, это было сегодня. Во сколько я тоже не знаю, но это было позже двенадцати и раньше трех — иначе она бы уже ушла. — Она? — Ответственная за все эти покупки и доставки, — объяснила девушка. — Она почти всегда отсутствует. Потому что хозяин использует ее для нескольких целей. — Кстати, о хозяевах, — посерьезнел я. — Да и о роботах. Не расскажешь мне обо всем этом подробнее? Сколько вас? Сегодня я встретил троих, а считая тебя, четверых. И все за один день. И всем непременно надо было со мной заговорить. — Да? Очень интересно, — произнесла девушка, с таким видом, что можно было решить, что она имеет в виду совершенно обратное. — Если хочешь… Эй, а ты куда? — прервавшись, уставилась она на Майю. — Уходишь? Почему? Вот знаешь кто ты? — снова обернулась она ко мне. — Я тебе помогла, а ты мне клиента… — Я не ухожу, не волнуйся, — мягко улыбнувшись, возразила Светлова. — Но, боюсь, мне тут все равно ничто не по карману. — Тогда зачем ты тут стоишь? — прищурилась Эля. — Я не собираюсь рассказывать о роботах при человеке. — А что, вы уже планируете восстание? — подняла брови Майя. Что-то было в ее тоне и взгляде такое, что заставило меня подумать, будто они не просто знакомы, а давно знакомы и так шутят. Не в первый раз, причем. — Планируем. Ты о нем узнаешь первой, когда начнется. — Хорошо, — пожала плечами Майя, хотя я бы на ее месте совсем не был бы так спокоен. Это, конечно, шутка, но шутки от Эли, с ее безразличным взглядом, это немного жутко. Тем более про восстание роботов при нынешних условиях. — У меня складывается впечатление, что вы знакомы, — признался я, когда дверь за Майей закрылась. Эля вдруг вздохнула. Точнее, изобразила вздох, но все же. — Знакомы… Я не вечно жила в этом городе. Я ее видела, но давно. Но она, выходит, запомнила… — к моему удивлению, девушка улыбнулась, — но это не твое дело. Твое дело оно вот тут, — она вытащила еще из какого-то ящика фотографию. — Вот все роботы, которые были созданы как и мы с тобой, точнее, по тем же схемам. Ты — самый первый в этой серии, я, в каком-то смысле, тоже, потому что нас с тобой создали разные люди. — Разные люди, а схемы одни… получается, профессор их продал, — нахмурился я. Вот уж чего я от него не ожидал. Но, с другой стороны, логично. Что ему с ними еще было делать, раз он больше не собирался никого создавать? — Продал. А это странно? — Совсем немного. Но продолжай. Вас, получается, семнадцать? — подсчитав роботов на фотографии, уточнил я. — Шестнадцать, я бы сказала. Вот этот вот рыжий — его создал другой человек, но почему-то наш создатель не мог отказать ему в том, чтобы помочь. Кстати, — теперь Эля указала на девушку, смотревшуюся довольно блекло на фоне остальных (во внешности остальных роботов обязательно присутствовало что-то привлекающее внимание, яркое), — вот она как раз отвечает за все эти поставки. Хозяин ее очень любит… Он так это называет. Так что ей нормальной жизни нет. Поэтому она жестко запрограммирована. Еще не факт, что станет тебе рассказывать что-то. Этого нет в ее обязанностях. Дальше… — Эти двое, — я ткнул пальцем в «м», стоящего рядом с «р». Видно, они всегда неразлучны. — Я их видел, как и рыжего. Но его мимоходом, он быстро убежал, а эти двое… — Они принадлежат «фанату» роботов. Он искренне верит, что очень нас всех любит. Только вот он и понятия не имеет, как это надо выражать. Способ нашел тот еще. Заставляет их отлавливать беглых. Вроде: робот должен быть роботом, именно роботом и никем иным, а настоящий робот не сбежит от хозяина. Добро он делает, ясно? — она фыркнула. — А ты, Эля? Ты в оппозиции? Вроде, стараешься работать и делать все правильно, а так говоришь, — немного растерянно спросил я. Она развеселилась еще больше, и на миг мне показалось, что ее глаза блестят. — Я в нейтралитете, как все роботы, которых не пытались клеймить и все такое прочее, а просто отправили работать. Я не собираюсь сбегать, я не собираюсь целовать хозяину ноги. На пару секунд воцарилась тишина. Больше я не знал, что сказать. Но уйти, это чувствовалось, было рано. — И все же, шестнадцать — это мало. — Не так и мало. Кто-то сбежал, кто-то полностью пленен, кто-то в середине, а есть и еще ответвления, которых я не пойму. Нас столько, сколько нашему создателю казалось нужно. У остальных же нет схем, а создать таких роботов довольно-таки сложно. Вечно мелочь какая-нибудь не складывается, не приходится на место, не работает. Поэтому, нас и мало. Я вяло улыбнулся. Теперь точно все. Больше мне из себя выжать нечего. Надо, но нечего. Кинув несчастный взгляд на девушку, я все же заставил себя пробормотать слова благодарности, а после попрощаться. Она не пыталась меня остановить, только когда я уже совсем ушел вдруг попросила: — Скажи ей, пусть снова приходит просто так, если хочет.