Я проснулась от холодного дуновения ветра. Открыв глаза и не обнаружив Торина, я резко села и поморщилась от дискомфорта внизу живота. В комнате царил полумрак. Огонь в камине почти погас. За окном стояла безлунная ночь, и бушевала метель. Ветер врывался в комнату, колыша занавески и осыпая пол белыми хлопьями снега.
Торин стоял возле открытого окна в одних штанах, не обращая внимания на зверский холод, и что-то писал на маленькой бумажечке. Подтянув к себе ноги и положив подбородок на колени, я стала наблюдать за ним. Дописав, он свернул бумажку, взял золотую монетку и протянул ворону, сидящему на подоконнике.
— Карк, отнеси это в дом Гириона, — произнёс он. Птица почтительно склонила голову, поудобнее перехватила записку и выпорхнула из комнаты. Я была заинтригована.
— Что это сейчас было? — рассмеялась я. — Ты отдал письмо ворону?
— Да, — улыбнулся он, закрыв окно. — Иногда мы обращаемся к их помощи, когда необходимо доставить послание. Твои родители наверное беспокоятся о том, где ты сейчас, — спокойно ответил Торин. Я почувствовала себя совестно, совершенно забыв о родных, сбежав из дома.
— И что ты им написал?
— Сказал, что с тобой всё в порядке и, что мы укрылись в одной таверне на окраине, пока не утихнет буря. Утром я верну тебя домой.
— Я не хочу, чтобы она утихала, — призналась я. Торин закрыл глаза и прислонился лбом к стеклу. Он напрягся, и было легко понять, о чём сейчас были его мысли. Я завернулась в одеяло и выскользнула из кровати. Подойдя к нему, я нерешительно положила руку ему на плечо. — Пожалуйста, не сожалей о том, что произошло.
Торин открыл глаза и повернулся ко мне. Перехватив мою руку, он не сильно сжал её в своей, а потом поднёс к губам и поцеловал.
— Я не сожалею, Анариэль. Я не сожалею ни о секунде проведённой с тобой. — Он притянул меня к себе.
— Тогда, что тебя беспокоит? — Я обхватила его лицо ладонями и заглянула в глаза.
— Я не должен был так поступать с тобой. — Я готова была возразить, но он остановил меня. — Но будь у меня возможность всё исправить, я всё равно поступил бы также, только постарался бы сделать это чуть менее болезненным. — Торин вовлёк меня в нежный и чувственный поцелуй, но резко остановился. — Это ты испортила мой портрет в галерее? — серьёзно спросил он, но в глазах плескалось озорство и веселье.
— Какой портрет? — невинно хлопая глазами, спросила я. — У тебя есть портрет? Не слишком ли это самовлюблённо, иметь свой собственный портрет? — игриво спросила я, перебирая на затылке его волосы.
— Был, — поправил он. — У меня
был портрет, но кое-кто его испортил.
— Не может быть! — ахнула я, но не выдержав, рассмеялась. — Яичная скорлупа и желток только пошли на пользу холсту!
— Я так и думал, — сощурив глаза, произнёс он. — Твоим наказанием будет, — Торин выждал мгновение и хитро улыбнулся, — щекотка!
— Что? — возмутилась я, но он уже запустил свои руки под одеяло и начал приводить свой приговор в исполнение. Я завизжала и попыталась вывернуться, но у Торина была крепкая хватка. Я извивалась и хохотала в его руках, прося, чтобы он сжалился надо мной. — Ну пожалуйста, — сквозь слёзы, выступившие из-за смеха, взмолилась я.
— Никакой пощады, — весело прокричал он. Я расслабилась и повисла на его руках так, чтобы Торин был занят тем, чтобы не дать мне упасть. Немного повернув голову, я страстно поцеловала его. Торин сразу же прекратил своё дурачество и притянул меня к себе. Прекрасно, кажется, теперь я знала, как выиграть любой с ним спор. Я обвила его шею руками, путешествуя по его затылку, плечам, спускаясь к спине, обводя пальцами контуры лопаток. Торин оторвался от меня и прошептал прямо в губы. — Нет.
— Почему? — захныкала я, почувствовав возбуждение.
— Потому что нужно время, чтобы… чтобы… — Торин неопределённо взмахнул руками и смущённо отвёл взгляд. — Возвращайся в постель, — добавил он.
— А ты?
— Подкину дрова в камин и приду к тебе. — Он мягко поцеловал меня в лоб и выпустил из объятий. Я развернулась и подпрыгнула от неожиданности, когда он шлёпнул меня по ягодицам.
— За что? — ахнула я.
— Не думай, что я забыл про портрет, — ухмыльнулся он.
— Ты теперь всё время будешь мне о нём напоминать? — весело спросила я.
— До конца своей жизни, — улыбнулся он, кинув полено в огонь.
— Ну прости. Я была вне себя. Скажи спасибо, что они были свежими, а не протухшими, — поддела я.
— Ты невероятна, — сокрушено покачал он головой, а я рассмеялась. — Как тебе вообще в голову это пришло?
— Не мне, а Хильде.
— Тогда понятно, откуда ноги растут. Отрадно знать, что ты ещё не так испорчена, как казалось на первый взгляд.
— Испорчена? — ахнула я и запустила в него подушку, которую он с лёгкостью поймал, но вторая в аккурат попала прямо в лицо. Я довольно улыбнулась своей маленькой победе.
— Да, испорченная, — улыбнулся он, приближаясь к кровати. — Но зато моя!
— Выкрутился, — улыбнулась я и чмокнула его в губы. Торин лёг, а я незамедлительно положила голову ему на плечо, а его рука обвила меня, притягивая к себе. — Откуда этот дом? — с любопытством спросила я, вырисовывая на его груди узоры кончиком пальца.
— Он принадлежит Фрерину. Брат предложил мне здесь остановиться, пока я жил в Дейле, но приходил я сюда лишь раз, чтобы узнать, где он находится.
— Зачем твоему брату понадобился дом в Дейле?
— Не знаю. Может, это его убежище. Мне тоже порой хочется сбежать из Эребора и побыть наедине с самим собой, — ответил он, а потом добавил: — Знаешь, мой побег стал отдушиной. Впервые в жизни я мог на время забыть о том, кем являюсь на самом деле, и мне это понравилось.
— Ты думаешь, жизнь проста за стенами дворца? — задумчиво спросила я. — Даже сбежав, ты оставался принцем. У тебя было всё. А теперь представь тех людей или гномов, у которых нет титулов и родовитых предков. Жизнь не так прекрасна, когда ты пытаешься выжить.
— Я знаю, — спокойно ответил он. — Но по крайней мере они вольны поступать так, как пожелают, делать то, что хотят, выбирать свой путь, вольны любить, а я навеки привязан к своему народу. Тяжело держать в руках такую ответственность. Даже если у тебя нет решения, на тебя всё равно буду смотреть с надеждой в глазах, думая, что ты всё знаешь и решишь все их проблемы.
— Такова участь королей, — согласилась я. — Пожалуй, в каждом положение есть свои плюсы и минусы.
— Мне не дали выбора, кем я хочу стать. С самого рождения меня воспитывали, как наследника. Я не хочу быть… — Торин умолк. Я подняла голову, заглядывая ему в глаза.
— Ты не хочешь быть королём? — закончила за него я, а он еле заметно кивнул. Тяжело было признаваться в своих самых порочных желаниях. Мне всегда казалось, что Торин был просто рождён стать королём и думала, что и он этого хотел, но на деле оказалось всё намного сложнее. — Почему? — выдохнула я.
— Не подумай, что я трус. Я не боюсь ответственности, я готов ко всему. Меня вымуштровали, сковали для этой роли. Корона меня не пугает. Я боюсь того, что станет со мной.
— Что ты имеешь ввиду?
— Каким я стану королём? Вдруг годы правления сделают меня жестоким и озлобленным? Вдруг власть убьёт во мне всё хорошее? Я не хочу становиться таким, как мой… дед, — глухо произнёс он.
— Ты не станешь таким, как он! — уверено заявила я, мягко коснувшись ладонью его щеки. — Ты другой. В каждом из нас есть свои недостатки и пороки, но они делают нас собой. С Трором тебя объединяет лишь родство, но оно не должно так сильно влиять на тебя. Каждый куёт свою судьбу, и я уверена в том, что ты не собираешься повторять его ошибки.
Торин слабо улыбнулся и заправил выбившийся локон мне за ухо.
— Как бы мне хотелось, чтобы ты всегда была рядом, отгоняя прочь тьму, что готова поглотить меня с головой.
— Я буду столько, сколько смогу, или пока ты сам меня не прогонишь, — грустно улыбнулась я.
— Я никогда не прогоню тебя, — уверенно заявил он и нежно поцеловал меня.
— Что мы будем теперь делать? — чуть погодя, спросила я.
— Ты ничего не будешь делать, Анариэль. Я расторгнул помолвку с Даллой, как только появиться возможность, потому что теперь я просто обязан на тебе жениться, любовь моя.
— То, что здесь произошло, ничем тебя не обязывает.
— Ты не права, Анариэль. Я обесчестил тебя.
— Оставь эту проблему мне. Моё тело, что хочу, то и делаю с ним. А перед тобой я точно не могла устоять. То, что ты переспал со мной, не делает тебя должником. И я точно не требую от тебя немедленного брака, тем более, что ты уже помолвлен, — завелась я.
— То, что ты отдалась мне, одно из составляющих, почему я должен жениться на тебя, но отнюдь не главное.
— А что главное? — с любопытством спросила я.
— Главное это то, что я люблю тебя, и это ничто не изменит, — уверенно ответил он.
— Я тоже люблю тебя, Торин, — грустно улыбнулась я. — Ты не поверишь, как долго я ждала этих слов, но сейчас… Сейчас, я словно участвую в каких-то скачках, где бегу только я и Далла. А главный приз — это ты.
— Для Даллы главный приз — это корона, — оспорил он мои слова.
— Какая разница, Торин? К короне прилагаешься ты. А мне эта корона не нужна. Я никогда не стремилась стать кем-то другим. Ещё год назад для меня мечтой было стать целителем, которого бы уважали, а сейчас мне говорят, что я принцесса, и надевают на голову диадему, а я таковой себя не ощущаю. А если ты добьёшься своего и каким-то чудом сделаешь меня своей женой, то тогда я просто не знаю, что со мной будет. Далла воспитывалась для этого, а я нет. Она может стать королевой, но никак не я.
— Именно этим ты и отличаешься от неё, — Торин сел и посмотрел на меня сверху вниз. — Тебе этого не нужно. Ты не бежишь за властью. Ты бы стала прекрасной королевой.
— Мне нужен только ты, — грустно улыбнулась я.
— Как ты сама сказала, корона прилагается вместе со мной.
— Давай закроем тему, — предложила я. — Мы не знаем, что нас ждёт завтра, а уже говорим о том, что будет, когда мы будем женаты. На данный момент ты чужой жених, и я сейчас ничем не лучше Одетты.
— Анариэль…
— Молчи. Просто давай не будем говорить об этом. Продолжим жить сегодняшним днём.
— Но ты сама сказала, что он подошёл к концу.
— Да, сказала, но и завтрашним жить мы не можем.
— Тогда мы будем прятаться в ночи, — ухмыльнулся он.
— В ночи, так в ночи. Я согласна. Главное, чтобы ты был рядом.
❃ ❃ ❃
POV Торин
Утро наступило слишком быстро. Да и буря утихла с рассветом. Но проснуться в объятиях любимой женщины было самым лучшим в мире началом дня. Огонь в камине давно погас, и теперь Анариэль льнула ко мне в поисках тепла. Голова её покоилась на моём плече, рука на груди, а ноги обвились вокруг моих. Моя маленькая собственница.
Я чуть приподнял голову и поцеловал её макушку. Тёмные волосы разметались по её спине. Смахнув их, я стал рисовать узоры на её бархатной коже, усмехаясь, когда обнаруживал очередной маленький шрам. Мне хотелось изучить каждый сантиметр её тела. Вчера мне почти удалось это сделать, но я смел надеяться, что это не последняя наша ночь.
Анариэль была способна удивлять. Не каждая женщина могла откинуть прочь предрассудки и отдаться мужчине не только душой, но и телом. Это было неприемлемо. Как бы мне это не льстило, я не должен был так поступать с ней. Она заслуживала лучшего, но я не смог отказаться. Ни тогда, когда она так открылась мне и позволила провести эту ночь в её постели. Я был покорён её красотой и поддался на её чары.
Анариэль зашевелилась, поудобнее устраиваясь на мне. Нога её поползла вверх и остановилась прямо возле паха. Я шумно выдохнул. Она снова зашевелилась, и слава Махалу, отодвинула ногу, но я рано обрадовался. Через несколько секунд она вновь поползла вверх, а потом Анариэль ещё сильнее прижалась ко мне всем своим прекрасным телом. Что же она творила? Я закрыл глаза, считая до десяти, надеясь, что возбуждение пройдёт. Не помогало!
— Мне нравится, как ты сопишь, — глухо произнесла Анариэль, куда-то мне в грудь. — Вот бы каждое утро так просыпаться.
— Тогда я точно потеряю рассудок, — ответил я под её звонкий смех. Она снова заёрзала, задевая мой пах. Я не выдержал и опрокинув её на кровать, подмяв под себя. — Нравится терзать меня?
— Да, — нагло улыбнулась она и заёрзала подо мной, вновь задевая мой пах.
— Кое-кто переходит границы, — прошептал я.
— И кто же? — невинно хлопая глазами, спросила она.
— Ты, — выдохнул я и жадно припал к её манящим губам. Ох, я точно потеряю рассудок, если мы не остановимся! Она была слишком сладкой, чтобы оторваться от неё. Тихий стон отрезвил мой разум, и я поднял голову. Анариэль жалобно заскулила, потянувшись за мной. — Я люблю тебя.
— Я тоже, — улыбнулась она, прикусив губу.
Она была прекрасна в этом ворохе белоснежных тканей, с блестящими от счастья глазами и озорной улыбкой. Мне не верилось в своё счастье и в то, что эта красивейшая в мире девушка принадлежала мне. Я скатился с неё и лёг рядом.
Как же мне хотелось, чтобы это утро не заканчивалось. Быть всегда с ней рядом и не отпускать. Стать для неё тем, кто будет будить её лёгкими поцелуями на рассвете и любить жаркими ночами. Стать ей мужем. Тогда бы никто не посмел нам перечить.
— О чём думаешь? — спросила она.
— О том, что нам пора вернуть тебя домой.
— Я не хочу уходить отсюда, — тихо произнесла она, целуя меня в ключицу.
— Я тоже, но мы должны. — Я попытался встать, но Анариэль лишь сильнее обвилась вокруг меня, не выпуская из объятий. — Анариэль, мы должны, иначе могут что-нибудь заподозрить.
— Пообещай, что будешь искать любую свободную минуту, чтобы прийти ко мне, — прошептала она.
— Обещаю, любовь моя. Мы со всем справимся, вот увидишь. Я клянусь, что найду способ, и ты станешь моей женой, и мы больше никогда не будем расставаться.
— Это ты так делаешь мне предложение? — весело заметила она, приподняв голову и положив подбородок мне на грудь.
— Ты выйдешь за меня? — серьёзно спросил я.
— Да, — улыбнулась она. — Только сообщи место и время, ладно? Я достану своё лучшее платье, — рассмеялась она, сведя всё к шутке.
— Ты и без платья прекрасна, — усмехнулся я, а она в притворном ужасе открыла рот.
— Ну уж нет, это тело не для посторонних глаз. — Она шутя стукнула меня кулачком по плечу. — А только для одного упрямого наглого гнома.
— Интересно, о ком это ты говоришь?
— О тебе, — прошептала она и поцеловала меня. Потом она резко встала, отобрала у меня одеяло, оставив абсолютно нагим, и пошла к креслу, где висело её платье.
❃ ❃ ❃
POV Анариэль
Домой мы вернулись к полудню. За всё проведённое с Торином время я ни разу не вспомнила о смерти бабушки. Плохой ли я от этого становлюсь внучкой? Наверное, да. Но во мне бурлило счастье, а это немного заглушало совесть.
Родителей я увидела ещё издалека. Мама всплеснув руками бросилась мне навстречу и крепко обняла.
— Ты в порядке, дорогая? — спросила она, заглядывая мне в глаза. — Я так волновалась. Ты так быстро покинула вчера дом, что никто даже не успел остановить тебя. Слава Богам, Торин нашёл тебя!
— Всё хорошо, мам, — улыбнулась я. — Торин нашёл меня, и мы пошли в таверну, потому что началась метель. Я хотела вернуться раньше, но… — Я покосилась на Торина, который с серьёзным лицом согласно кивал, подтверждая мою ложь.
— Идём, дома все ждут, — мама поджала губы. — Спасибо, Торин, что позаботился о ней.
— Это было не сложно, — мягко улыбнулся он.
— Ты наказана, — заявил отец, как только мы оказались дома, а Торин скрылся наверху.
— Что? — спросила я, пытаясь сосредоточиться на суровом лице отца.
— Ты сбежала, никому ничего не сказав, в одном платье в лютый мороз! Этот детский и глупый поступок говорит о том, что ты ещё недостаточно взрослая. Тебя не оправдывает тот факт, что действовала ты сгоряча, но, однако, ты не задумалась над тем, чтобы хоть как-то дать о себе знать. Поэтому ты наказана.
— Но… — Я задыхалась от возмущений, которые не решалась высказать ему. — Торин ведь прислал ворона!
— Который из-за метели смог прилететь только рано утром.
— Ты не можешь меня наказать! Я не маленький ребёнок, чтобы ты так со мной поступал!
— Я твой отец, и пока у тебя не появился муж, имею полное право указывать что тебе делать, а что — нет! Я дал тебе слишком много свободы и теперь сожалею об этом. Ты выросла слишком свободолюбивой и избалованной девчонкой! — Я поражённо открыла рот, краснея от смущения и злости до корней волос. Отец перевёл дух, и не найдя больше, что добавить, покинул холл.
— Я и твой отец сильно волновались из-за твоего побега. Ты просто не представляешь, как мы были напуганы! Дай ему время остыть.
— Это не повод выдвигать мне такие обвинения. У меня никогда не было свободы, уж он об этом позаботился! — Я обошла маму и направилась наверх.
— Ана! — крикнула она, но меня душили злые слёзы обиды. Только отец мог в одночасье всё испортить.
— Что за шум был внизу? — поинтересовалась Хильда идя мне навстречу.
— Ветер за окном завывает, — бросила я, скидывая на ходу с плеч плащ.
— Мне стоит знать, где ты была? — поинтересовалась Хильда.
— Нет, — лаконично ответила я, заходя в комнату. Не раздумывая, я залезла в постель и накрыла себя с головой одеялом. В детстве я часто так делала, когда хотела спрятаться от отца, когда он был не в духе. Мой маленький тёмный мирок, где не было никого кроме меня и моих мыслей. Тихие шаги Хильды приблизились к кровати, а потом она забралась ко мне под одеяло.
— Ана, — тихо произнесла Хильда, — что случилось?
— Отец всегда всё портит. — Я приподняла одеяло и взглянула на неё. Её лицо было заплаканным, а глаза покраснели. Мне стало стыдно за своё поведение. Я ведь ни одна страдала в этом доме. Больше всего сейчас было больно моей маме, Хильде и Гириону. Они потеряли мать. — Как ты? — Хильда неопределённо пожала плечами и села.
— Гирион и Араторн пошли искать тебя, но началась метель, — произнесла она, не собираясь говорить о смерти матери. — Хорошо, что Торин нашёл тебя.
— Я хочу знать, как ты себя чувствуешь, а не то, что случилось, когда я сбежала.
— Я скучаю по ней, но это её не вернёт, — всхлипнула она, но почти сразу же взяла себя в руки. — Я стараюсь думать о хорошем, но эта боль так быстро не пройдёт. Остаётся только надеяться, что со временем она притупится, — грустно закончила она. — Я правда не хочу говорить сейчас о случившемся, потому что… потому что просто не могу. О чём угодно, но только не о маме. — Я кивнула. — Мне интересно, где ты была?
— Простите, что заставила вас волноваться, но мне нужно было остаться одной.
— Вряд ли ты была одна, — заметила Хильда. Я невозмутимо посмотрела на неё. — Да брось, я же вижу, что ты еле сдерживаешь свою улыбку. Когда человек счастлив, ему тяжело контролировать свои эмоции. Глаза тебя выдают.
— Я была с Торином. — Против собственной воли на губах всё же заиграла счастливая улыбка, но я попыталась снова её подавить.
— Вы помирились?
— Ну, если
это можно назвать примирением, то да - помирились! — ответила я. Хильда в недоумение посмотрела на меня, но постепенно понимание начало озарять её лицо. Рот слегка приоткрылся в немом удивлении, а брови поползли вверх.
— Вы пере… переспали? — заикаясь, уточнила она. Может, это была всё же плохая идея рассказать ей?
— Да, — протянула я и прикусила губу. Хильда продолжала ошарашено смотреть на меня. — Ну, скажи хоть что-нибудь!
— Дай переварить, — буркнула она, но почти сразу же вскрикнула. — Ты в своём уме?!
— Да.
— Ты осознаешь, что наделала?
— Да.
— А по-моему, нет!
— Хильда, пожалуйста, никому не говори.
— Конечно, я не скажу. За кого ты меня принимаешь?
— За лучшую подругу, которая поддержит и порадуется за меня.
— У меня смешанные чувства, Ана. Я боюсь за тебя, но и одновременно рада, но так же не понимаю, как ты смогла простить его? Он помолвлен, Ана!
— Да, я простила его, потому что люблю. Я жить без него не могу. Мир перестаёт существовать. Мне плохо, я теряюсь. Не могу дышать, спать. Я даже плакать не могу. Он всё для меня. Я живу им, понимаешь? Он моё сердце, моя душа, мой воздух, моя земля. Я люблю его! Люблю так сильно, что сердце замирает, когда он покидает меня, и несётся вскачь, когда я его вижу, — задыхаясь, произнесла я. — Торин не любит Даллу и хочет разорвать помолвку, а потом жениться на мне.
— Не теряй голову, Ана, — печально улыбнулась Хильда. — Ты уже почувствовала горечь обмана. Представь, что будет с тобой, если он вновь предаст твою любовь?
— Хильда, он любит меня. Не думаю, что он способен на такое, — озадаченно ответила я.
— Тогда будь счастлива, — улыбнулась она и крепко обняла меня. У меня же на душе остался неприятный осадок из-за её слов.
