Несколько дней прошли в бреду. Меня кидало то в жар, то в холод. Стоило прийти в себя, как мистер Дарго пытался напоить меня отваром, и я снова забывалась тревожным сном. В конце концов, боль отступила, жар сменился прохладой. Всё это произошло довольно внезапно, удивив мистера Дарго. Мне стало лучше, но угроза не миновала.
Мистер Дарго очень долго распалялся из-за моей безалаберности, когда узнал, что ребёнок был полукровкой. Он в красках расписал мне, что могло со мной произойти. Впрочем, я была близка к одному из исходов. Но каким бы злым не был целитель, я видела в его глазах тревогу. Он не говорил прямо, что я умру, но понимала, что он это подразумевал. И его страх передался и мне, потому что после случившегося, я стала ощущать, что моё тело перестало принадлежать только мне. Я чувствовала необычайный холод, тогда как в комнате постоянно топили, а на улице во всю царствовала весна. Когда я пожаловалась на это, мистер Дарго сел передо мной и прочитал длинную лекцию.
— Понимаешь, вы разные. Абсолютно во всём! Температура тела у гномов выше, чем у человека. — Мистер Дарго подался вперёд и положил мне руку на живот. — Скажем так, у тебя здесь маленькая печка, которая считает тебя расходным материалом — древесиной, и пожирает тебя своим пламенем. Ему не хватает тепла, а ты его им не можешь обеспечить, потому что человек.
— И что, я замёрзну насмерть? — нервно спросила я.
— Нет, если будешь тепло одеваться и топить камин даже летом, — хмыкнул он, отстраняясь. — Ты должна беречь себя, Ана. Срок уже немаленький, но риск будет постоянный. — В комнату вошла мама, держа в руках поднос. Открыв его, я увидела творог с изюмом и скривилась. — Придётся съесть все. Тебе нужно правильно питаться.
— Что ещё я должна знать? — с трудом проглотив творог, спросила я.
— Замечательный вопрос! Задала бы его раньше, никакой угрозы выкидыша бы и не было, — произнёс он, вытаскивая из сумки две маленькие косточки. Я поперхнулась, когда поняла, что они принадлежали ребёнку, но одна была тяжелее другой. — За эту кость, — он взял, что потяжелее, — я дорого заплатил. Кость новорождённого гнома, который умер через несколько часов после рождения. Не спрашивай, как я её достал.
— А это чья?
— Человеческого ребёнка. Чувствуешь разницу? — Я снова взвесила их в руках и кивнула. Потом он заставил меня подняться и вручил в руки три толстенные книги. Меня сразу же повело вниз. — Тяжело? — Я снова кивнула. — Почти пять килограмм. Вот столько будет весить твой ребёнок на девятом месяце беременности. Росточек, конечно, у него будет маленький, но зато вес убийственный. — Я села обратно на кровать, чувствуя ужас, копошащийся внутри. — Вот, возьми. — Он протянул мне прутик недавно срезанной ветки. — Гнётся? — Я кивнула. — Также гнуться кости у новорождённого человека. Теперь возьми это. — В руках оказалась толстая ветка, которая с трудом поддавалась давлению моих рук. — А вот так гнуться кости у новорожденных гномов. — Он выждал мгновение, давая мне переварить информацию. — Ты прекрасно знаешь, что происходит с черепом, да и со всеми костями новорождённого, когда он проходит родовые пути. — Я снова машинально кивнула. — В твоём случае этого почти не будет. Ребёнок не поможет тебе, когда будет появляться на свет. Он будет таким, какой он есть, потому что он гном. В них от природы нет ничего гибкого и лёгкого.
— Что мне делать? — севшим голосом, спросила я.
— Рожать, Ана, рожать, — вздохнул мистер Дарго и похлопал меня по плечу. Я посмотрела на маму, в глазах которой застыл тот же ужас, что и царил во мне. — Прости, что запугал тебя, но мне нужно, чтобы ты понимала, что тебе грозит. Твои тазовые кости расширятся, когда подойдёт время. Если будешь правильно питаться, то и тяжесть ребёнка сможешь вытерпеть. Да, история изобилует смертями, но те дурёхе побоялись признаться, что носят под сердцем полукровку, и не обращались за помощью к целителям, которые знали своё дело. Ана, ты сама почти лекарь, и вдвоём, мы преодолеем все трудности! И сейчас, всё зависит только от тебя. Либо ты берёшь себя в руки, откидываешь прочь все свои страдания и борешься за эту маленькую жизнь, либо можем прямо сегодня прекратить свои мучения.
— Я справлюсь! — порывисто ответила я, в защитном жесте накрыв живот рукой.
— Вот и замечательно, — произнёс мистер Дарго и вышел из комнаты.
Тем же вечером, я обложилась книгами, какие были только у целителя о гномах, пытаясь узнать о них как можно больше. Различий было много. Даже те нюансы, о которых я не задумывалась, могли ударить по мне.
Мистер Дарго позволил мне вернуться домой, когда убедился, что мне ничего не угрожает. Но он каждый день навещал и проверял меня. Мама и Хильда не отходили от меня ни на шаг. Пришлось рассказать о моём интересном положении всей семье, скрыв некоторые щекотливые моменты, и конечно же имя отца. Арий был удивлён, но расспросами не мучил. Гирион и Мирра восприняли эту новость спокойно, но беспокойством отнеслись к покачнувшейся репутации.
Я старалась не думать о Торине, но это не всегда получалось. Как бы я не отгоняла его прочь днём, он врывался в мои мысли ночью. Во снах он всегда поначалу был приветлив и добр. Он тянул ко мне руки, но внезапно появлялась Далла, и сон превращался в кошмар, где они вдвоём насмехались надо мной. Я просыпалась и пыталась справиться с нахлынувшим отчаяньем. Почему он так поступил со мной? Почему решил жениться на ней?
Он сделал свой выбор, мне оставалось его принять. О помолвке с Даллой весть распространилась быстро, как лесной пожар. Расторгнуть он уже её не сможет, чтобы не навлечь на себя неодобрение своего народа, даже если это была какая-то ужасная ошибка. Но могла ли я его простить? Возможно, но от этого легче не становилось, да и прощать было пока что некого.
— Что ты собираешься дальше делать? — спросила Хильда, расхаживая по моей комнате и рассматривая баночки с травами, оставленные целителем.
— Собираюсь закончить сегодня эту книгу, а завтра начать другую. Достань пожалуйста новое перо, — попросила я, делая очередную заметку. Простынь была вся заляпана чернилами. Мама недовольно качала головой, поглядывая на весь этот беспорядок.
— Она о другом, — вздохнула она. — Что ты будешь делать с… Ты поняла, о ком я.
— Ничего. И называйте его по имени. В истерику впадать я не собираюсь, — резко бросила я. В душе поселилось безразличие и хладнокровие. Обиженная гордость не давала возможности раскиснуть, а злость… Боги, я никогда так не злилась на Торина, даже когда зимой узнала, что он помолвлен. — Ему больше нет места в нашей жизни, — горько добавила я.
— Может, когда он узнает о ребёнке, то вернётся?
— Мне не нужно, чтобы он возвращался ко мне из-за ребёнка! Я не собираюсь унижаться и ползать перед ним на коленях только для того, чтобы он из жалости вернулся ко мне. Мне этого не нужно. Я сама справлюсь со всем!
— Всем привет, — произнёс Эйнар, постучав по косяку, хоть дверь была открыта.
— Как насчёт прогулки? Думаю, уже пора.
— Да, конечно, — улыбнулась я, откидывая одеяло. Отец, Арий и Эйнар каждый день подменяли друг друга на моих прогулках в течение недели. Первый мой выход на воздух увенчался провалом. Ноги еле слушались, и я буквально повисла на бедной Хильде. После этого меня скинули на мужскую половину обитателей дома.
Мама помогла подняться, а Хильда вывела Эйнара в коридор. Из зеркала на меня смотрела исхудавшая девушка. На бледной тонкой коже ярко выделялись уставшие глаза. Маленький живот уже недвусмысленно намекал об интересном положении. Неосведомлённый человек скорее всего и не заметил бы, но для меня он бросался в глаза. Я провела рукой по этой маленькой окружности и улыбнулась. Он был там, и я смогла его сохранить.
— Его заметно? — вырвалось у меня, когда мама не туго затянула корсет.
— Нет, — улыбнулась она. — Платье хорошо всё скрывает. — Она накинула на мои плечи тёплый плащ. — Не переживай, милая, никто ни о чём не догадывается.
— Пока, — вздохнула я. За эти две недели, пока я провела в постели, мы так и не смогли придумать, как скрыть мою беременность от посторонних, а потом и самого ребёнка. Самым крайним решением было покинуть Дейл до середины лета, но Хильда и отец были против.
— Готова? — спросил Эйнар, заглядывая обратно в комнату.
— Только попробуй взять меня на руки! — взвилась я, когда он предпринял попытку поднять меня у лестнице. — Я могу и сама спуститься.
— Упрямая, — усмехнулся Эйнар, предлагая руку. — А придержать тебя можно? Не хочу, чтобы твой отец отрубил мне голову, если ты упадёшь.
— Да. — Его рука обвила мою талию, а его широкая ладонь легла мне на живот. Я вся подобралась, напряглась и как можно мягче сдвинула его руку чуть в сторону.
— Прости, — произнёс он, когда понял причину моих нервных действий. — Я не хотел, — кивнув, я начала спускаться вниз, не дожидаясь, когда он успеет опомниться. Отношения между нами вновь обострились после того, как он узнал, что я в положении. Он ничего не говорил по этому поводу, но я видела, как он бросал косые взгляды на мой живот.
Выйдя на улицу, я не раздумывая направилась к беседке. Единственное место, скрытое от любопытных глаз. Весть о том, что племяннице правителя Дейла стало плохо, разлетелась быстро. Чистая случайность, что меня заметил один из богатых купцов в тот злополучный день, когда мне стало плохо. Теперь у ворот нередко можно было заметить любопытствующих зевак, стремящихся узнать о моём состоянии.
— Какой прекрасный день, — произнесла я, наслаждаясь тёплым ветерком и весенним солнцем. — О чём вы говорили с Хильдой?
— Ни о чём, — ответил он, опустив голову.
— Не ври. Ты покраснел, когда она что-то сказала, — не унималась я. Эйнар покачал головой и сел рядом.
— Я хочу с тобой поговорить, но боюсь твоей реакции, — глухо произнёс он.
— Просто скажи, а там посмотрим, — предложила я, пожимая плечами.
— Ана, я хочу, чтобы ты выслушала меня! — порывисто ответил Эйнар, поворачиваясь ко мне и кладя руки мне на плечи. Его глаза возбуждённо горели, а на щеках появился лихорадочный румянец.
— Я слушаю, — нервно рассмеялась я.
— Я знаю, что в твоём сердце нет места для меня, — осторожно начал он.
— Это не правда, — перебила я его. — Я люблю тебя.
— Но не так, как люблю тебя я. Ты ясно дала это понять, — грустно заметил он. — Многое изменилось за эти месяцы. И я хочу, чтобы ты знала: я делаю это не из жалости или попытки обрести подобие счастья с тобой. В первый раз ты ответила отказом, но я надеюсь получить в этот раз положительный ответ.
— Эйнар, — задохнулась я, — ты не понимаешь, о чём просишь.
— Я всё прекрасно понимаю. Я не дурак и не слепой. Легко было сложить два и два, когда ты услышала новость о помолвке Торина. А потом это неожиданное известие о ребёнке. Я знаю, что он его. Мне стоило раньше догадаться. Я часто видел вас вдвоём, просто не придавал этому значения. Во всяком случае, я теперь знаю, почему ты отказала мне и кому отдала своё сердце. Для меня остаётся загадкой, почему ты полюбила его. Он ведь гном! Я не знаю, что произошло между вами, да и не горю желанием узнать.
— Эйнар, — взмолилась я, качая головой и желая, чтобы он замолчал.
— Торин знает о ребёнке? — выпалил он.
— Нет.
— Тогда это многое объясняет. Будь я на его месте, то ни за что на свете не оставил бы тебя. Признаюсь, я его ненавижу за то, что он заставил тебя страдать. Ты любишь его так, как никогда не полюбишь меня. За это я ненавижу его вдвойне! Но я попытаю удачу. Я ведь азартный игрок. Я не знаю, станут ли мои чувства когда-нибудь взаимны, но я хотел бы спросить тебя ещё раз: ты выйдешь за меня?
— Я не хочу… — Я сделала глубокий вдох. — Я не хочу, чтобы ты это делал из жалости ко мне и ненависти к нему. Это не лучший повод создать семью, особенно если это делается назло другому. Да и вряд ли его это заденет. У тебя ещё вся жизнь впереди, а моя уже сломана. Я не хочу, чтобы и ты угодил в ту пропасть, в которую попала я.
— Я хочу вытянуть тебя из неё, — серьёзно ответил он. — Если ты ответишь согласием, то я обеспечу тебя. Я признаю твоего ребёнка, как своего родного.
— Эйнар, не надо, — задохнулась я. — Это мой ребёнок, и только мой! Я в ответе за свою глупость и буду жить с этим клеймом позора всю оставшуюся жизнь. Если я соглашусь стать твоей женой, и кто-то узнает о нашем обмане, то и ты падёшь вместе со мной.
— Как я уже сказал, я поступаю так не из жалости, — произнёс он. — Да, моя гордость уязвлена. Да, я бы хотел, чтобы это был действительно мой ребёнок. И да, я всё равно люблю тебя. И чтобы тебе было легче, представь что я использую тебя! Ты племянница правителя Дейла. Твоё приданное с лихвой закроет все мои долги!
— Я всё равно не могу так поступить с тобой, — шмыгнула я носом. — Это Хильда подкинула тебе эту идею?
— Нет. Она только подтолкнула меня. — Он притянул меня к себе и поцеловал в макушку. — Ты не справишься в одиночку. Тебе нужна помощь. Ты не замужем, а носишь ребёнка под сердцем. Как ты думаешь, что скажут люди о тебе?
— Я хотела сбежать.
— Ты не сбежишь. Это опасно. Ты уже чуть ли не потеряла ребёнка, не думаю, что ты рискнёшь.
— Не рискну, — согласилась я.
— Вот видишь, — произнёс Эйнар. — Я могу стать отцом этому ребёнку, и тогда никто не посмеет ничего сказать.
— Мне нужно подумать, — наконец выдавила я. Я не была готова сказать
да, но и не могла с уверенностью ответить
нет. Эйнар предлагал спасение, и я не могла так просто отказаться от него.
— Думай, но недолго. Время не на нашей стороне, — произнёс он.
— Завтра, я дам ответ завтра.
❃ ❃ ❃
— Мам, ты спишь? — тихо спросила я. Она устроилась на диванчике, подложив руки под голову и тихо дремала. — Мам?
— Что случилось? Что-то болит? — Она подскочила, как ужаленная.
— Всё в порядке. Мне нужно с тобой поговорить, — ответила я. Мама кивнула и вернулась к дивану, потянув меня за собой. Я скинула туфли и поджала под себя ноги. Голова уютно легла на её плечо. Как же давно мы так не сидели. — Эйнар сделал мне предложение. — Я переплела наши с ней пальцы и прикусила губу, ожидая её реакции. Мне нужно было с кем-то поговорить. Меня терзали сомнения. Предам ли я Торина своим согласием? Но не он ли первый это начал? У меня уже не было времени, чтобы ждать его объяснений.
— Этого следовало ожидать, — ответила мама, поворачиваясь ко мне. — Что ты ему ответила?
— Попросила подумать.
— Ты его любишь? — серьёзно спросила она. Я промолчала. — Задам вопрос по другому. Ты чувствуешь к нему хоть что-то отдалённо похожее на то, что ты испытываешь к Торину?
— Разве что отдалённо, — хмыкнула я. — Я люблю Эйнара, но…
— Если ты будешь с ним, то точно не обожжёшься, — заметила она.
— Я не хочу, чтобы он жертвовал собой ради меня.
— Ана, прекрати думать о других! — слишком резко произнесла мама. — Подумай хоть раз о себе. Эйнар любит тебя, и он готов перешагнуть через свою гордость. Поверь мне, не каждый мужчина отважится на такое. Его любви достаточно, чтобы простить твой первый отказ, принять тот факт, что ты его не любишь и признать чужого ребёнка, как своего. — Мама приподняла мою голову за подбородок, заглядывая мне в глаза. — Я знаю, что тебя останавливает, а точнее кто. Заметь, его нет рядом. Его не было, когда ты ждала. Его не было, когда ты просила о встрече. Его не было, когда тебе было плохо, и ты сражалась за жизнь вашего ребёнка. Но знаешь, кто всё это время был рядом с тобой? Эйнар.
— Мам, пожалуйста, не надо.
— Нет, надо! Именно поэтому ты здесь. Ты не желаешь слушать свой собственный внутренний голос, но готова выслушать меня. Так слушай. Я зла на Торина, и как мать, я готова убить его на месте за то, что он обидел тебя! — Я поражённо открыла рот. — На твоём месте, я бы тоже возненавидела его, но ты продолжаешь любить его и жалеть себя. Он не пришёл и не придёт, Ана. Открой глаза и взгляни правде в глаза. Он выбрал другую! Значит он недостаточно любил тебя, чтобы сбежать с тобой, и не достаточно храбр, чтобы сказать тебе в лицо, что не может уйти. Вместо этого он как трус спрятался в горе. Ему не нужна ни ты, ни твой ребёнок.
Это была правда. Жестокая правда, от которой я убегала, поджав хвост. Я отмахивалась от внутреннего голоса, но мамины слова осветили всю эту отвратительную правду, оголили нутро и ударили в самое больное место.
— Забудь о нём, Ана. Он сделал свой выбор, сделай теперь свой. Не цепляйся за прошлое. Там ты жить не сможешь. — Она перевела дыхание. — Во всяком случае, я приму любое твоё решение.
❃ ❃ ❃
Эйнар пришёл на следующий день с маленьким букетом цветов. Он не давил и не расспрашивал меня о решение. Наоборот, он даже не поднимал тему замужества, рассказывая о совершенно других вещах.
— Ты не представляешь, как же мне захотелось стукнуть его по голове, — рассмеялся он. Я улыбнулась, хотя совершенно не уловила, о чём или о ком он говорил. У него был красивый смех: глубокий и мягкий.
Я решила присмотреться к нему впервые со дня нашей встречи. Он был красив, даже очень. Светлые волосы, которые немного завивались на затылке. Вытянутое лицо, острые скулы. Цвет глаз завораживал своим золотом, но мне так недоставало глубокой синевы. Он был умён и остроумен. Он был прекрасным собеседником и с ним было приятно проводить вечера. И он был невероятно добрым и отзывчивым.
— Я согласна, — выдохнула я, ставя окончательную точку своим метаниям.
— Ты уверена? — серьёзно спросил он. Улыбка сползла с его лица, и он стал до ужаса серьёзен.
— Да.
Эйнар достал из кармана кольцо и замер в нерешительности, когда увидел на моей левой руке другое кольцо. Я поспешила снять его.
— Я обещаю сделать твою жизнь лучше, — произнёс он, целуя мою руку, где теперь было его кольцо. Я попыталась выдавить из себя счастливую улыбку, хотя внутри всё противилось этому союзу. Меня выворачивало наизнанку, рвало на мелкие кусочки. Я собственноручно перекрывала себе дорогу назад, делая неосмотрительный шаг вперёд.
❃ ❃ ❃спустя две недели❃ ❃ ❃
Я подняла голову и посмотрела на своё отражение. Бежевое кружевное платье. Сложная причёска и небольшая корона, переливающаяся на свету. Длинная фата тянулась к самой двери. Маленький букетик цветов. Красивая белоснежная накидка, которая по мнению Хильды, должна была греть меня.
Затравленный взгляд был отнюдь не самой счастливой невесты в мире. Губы изогнулись в печальной улыбке. Ещё не поздно было сбежать, но что даст мне этот побег? Ничего. Я стёрла с лица след, успевшей скатиться слезинки.
— Пора, — произнёс отец. Я и не заметила, как он появился в моей комнате. Он подошёл ко мне и взял за руку. — Ты точно этого хочешь?
— Неважно чего хочу я, важно только то, что мой ребёнок будет в безопасности.
— А что насчёт тебя?
— За меня не беспокойся. — Я постаралась улыбнуться. — Со мной всё будет в порядке.
— Ты слишком рано повзрослела, — отец притянул меня к себе и поцеловал в лоб. — Я так хотел, чтобы ты была счастлива; хотел, чтобы ты никогда не страдала; хотел оградить тебя от несчастий.
— Я буду счастлива, отец, — сглотнув ком в горле, ответила я. — Обещаю…
Я мало, что помнила из самой церемонии. Только твёрдую руку отца, которая крепко держала меня и не давала оступиться. Большое количество гостей, которые устремили на меня свой взор. Эйнар, который радостно улыбался, но в глазах затаилась тревога. Уж не думал ли он, что я сбегу прямо посередине церемонии? И не оттого ли он так крепко держал мою руку?
Слова клятвы, вино, кольца и поцелуй — всё было, как в тумане. Я всё это пропустила мимо ушей, думая совершенно о другом. Я надеялась, что вот-вот появится Торин, подхватит меня и унесёт прочь. Но меня держали чужие руки, целовали чужие губы и смотрела на меня чужие глаза.
Теперь я была чужой женой. Жена! Как же это резало слух! Череда лиц, которые превратились в размазанное пятно. Слова поздравлений не укладывались у меня в голове. А выкрики людей, когда мы выехали из ратуши, я слышала словно сквозь туман.
— Ты прекрасна, — прошептал мне на ухо Эйнар, выходя в центр бального зала. — Прости, что раньше не сказал.
— Спасибо, — улыбнулась я.
Он бережно притянул меня к себе и положил одну руку на талию. Я оттоптала ему все ноги за этот несчастный единственный танец. В голову лезли непрошеные мысли, подкидывая приятные воспоминания о нашем с Торином танце; об импровизированном пикнике прямо здесь, на полу.
За весь день я так и не смогла ничего съесть. Эйнар обеспокоенно поглядывал на меня, а меня лишь волновало то, чтобы меня не вывернуло наизнанку на собственной же свадьбе.
Эйнар поднялся и подал руку. Я готовилась к очередному танцу, но он повёл меня на улицу, где нас ждал экипаж. После пять минут езды мы остановились у небольшого дома.
— Подарок от моего отца, — произнёс мой муж, показывая на трёхэтажный особняк.
Я сделала глубокий вдох, чтобы справиться с нахлынувшими эмоциями. Я больше не вернусь домой. Я принадлежала чужому человеку. Я буду жить в чужом доме. Что я наделала?
Эйнар помог мне подняться по лестнице.
— Тебе понравится, — произнёс он и, переступив порог дома, сразу же повёл наверх. — Внизу гостиная, столовая и библиотека. На втором этаже музыкальная комната и комнаты для гостей. А третий этаж полностью принадлежит нам. — Я насчитала пять комнат. — Здесь наша комната. — Он остановился возле запертой двери. — Когда родится наш ребёнок, ты будешь вольна выбрать любую для него комнату.
— А куда другие три? — спросила я.
— Может когда-нибудь ты сможешь подарить мне ещё детей, — произнёс он. Конечно же он хотел своих родных детей. Эйнар будет дарить свою любовь моему мальчику, но не такую, как если бы он был на самом деле его. Пожалуй, Наин будет крепко любим только мной.
Эйнар толкнул крайнюю дверь и пропустил меня вперёд. Средних размеров комната с широкой кроватью, камином, несколькими креслами, столом и шкафом. Приятного цвета стены, широкие окна с занавесками.
Эйнар подошёл ко мне и нерешительно поцеловал. Поцелуй был мягким и нежным, но я не могла ничего с собой поделать. Я вся сжалась, превратившись в камень. Я понимала, что теперь была его женой и обязана была делить с ним постель, но душа рвалась на кусочки и скулила, противясь этому. Эйнар отстранился и заглянул в мои испуганные глаза.
— Я не трону тебя, пока ты сама этого не захочешь.
— Спасибо, — выдохнула я и поспешила скрыться за дверью, которая вела в купальню. Откуда-то сразу же вынырнула служанка и помогла мне раздеться. Мысли путались. Эйнар был слишком добр ко мне. Он не заслуживал к себе такого отношения. Наш брак будет нам в тягость, но уже ничего не исправить. Даже если мы не закрепим брак, он будет считаться действителен, потому что я уже была беременна.
Служанка аккуратно сняла корону с фатой и распустила мои волосы. Мило улыбнувшись, она выскользнула в боковую дверь, оставив меня одну. Я медлила, боясь выходить. Но как бы долго я здесь не стояла, ночевать я здесь не могла. Поправив тонкий шёлковый халат, я вернулась в комнату.
Эйнар уже лежал в кровати. Он наблюдал за мной сквозь полуопущенные ресницы. Я подошла к кровати и забралась в холодную постель. Эйнар повернулся ко мне и переплёл наши пальцы. Я заперла все свои чувства на замок и придвинулась к нему. Он удивился, но бережно обнял меня, прижимая к себе.
— Спокойной ночи, Анариэль, — хрипло произнёс он.
— Спокойной ночи, Эйнар.
