POV Торин
Семь дней. Семь долгих дней, за которые Анариэль так и не пришла в себя. За всё пребывание в Ривенделле я ни разу не чувствовал такого страха, как в тот день, когда она потеряла сознание. Небо внезапно потемнело, и поднялся ветер. Но не это испугало меня, а душераздирающий крик Анариэль, наполненный диким ужасом. Я бросился к ней, ведомый желанием защитить. Выбежав на веранду, я увидел склонившегося над ней Элронда. Он приложил свою ладонь к её лбу и что-то шептал, в то время как Анариэль, закатывая глаза, извивалась в его руках. Я рухнул на колени рядом, но Гэндальф не позволил прикоснуться к ней. Он опустошенно посмотрел на меня и покачал головой. И я терпеливо ждал, пока Анариэль не обмякла в руках эльфа, погрузившись в сон, который длился уже целую неделю. — Когда она очнётся? — спросил я, услышав тихие шаги за спиной. Эльфы были бесшумны, но Элронд всегда старался подать знак о своём присутствии. Он уважал моё личное пространство и не пытался подловить, когда я падал духом. Я приходил вечерами, садился у кровати, сжимал холодную руку и вглядывался в её бледное лицо. Болезненная серость легко было сравнить с белизной мертвеца, но её грудь мерно вздымалась и опадала. Она была жива, но не желала просыпаться. — Никто не знает, — произнёс Элронд, подходя к ней и прикасаясь ко лбу. — Я не могу разбудить её. Я потерял её, и у меня нет сил вернуть её душу обратно, но скоро ей помогут найти верный путь. — Она будет в порядке, когда очнётся? — Она взглянула в лицо тьмы. Это оставит на ней отпечаток, и неизвестно как и когда он проявится. Её душа сломлена, но я успел скрыть её от нежелательного взора. — Нежелательного взора, — тихо повторил я, сильнее сжимая руку Анариэль. — В этом мире не так много людей, знающих, кто она на самом деле. Магия, наложенная на неё с самого рождения, скрывала её долгие годы, но она исчезла. Анариэль стала уязвимой. Внешне ты никогда этого не увидишь. И, к сожалению, мы не узнаем, как этот случай повлияет на неё в дальнейшем. — Как всё сложно, — произнёс я, переплетая наши с Анариэль пальцы. Такие тонкие, хрупкие, мягкие. Боги, я и забыл, какая она маленькая, но сколько силы в ней всё-таки было сокрыто…— Не зря мой народ не любит и не доверяет магии. Нужно полагаться только на свои силы! — Однако, Анариэль связана с магией до конца жизни. Она для неё и благословение и проклятие. Хочешь ты или нет, но в ней течёт магия. Иначе её видения истолковать нельзя. — Я предпочитаю не помнить о её способностях до очередного приступа. — Но её видения полезны. — В них нет прока. Будущее не изменить. Оно предопределено. Анариэль же, сходит с ума из-за них. Она ни разу не смогла ничего изменить, — горько заметил я, но в глубине души знал, что она пыталась. Пыталась остановить меня. Может и правда, стоило повернуть? Отказаться от всего, найти Наина и жить где-нибудь в дали от чужих глаз. Попробовать построить новую жизнь с Анариэль. Воплотить в жизнь то, что задумал век назад. — Она пытается изменить то, что ей неподвластно. Глобальные события в одиночку не исправить, но зная о грядущих трудностях, мы все вместе сможем устоять под натиском врага. — Элронд задумчиво посмотрел в окно, где светила полная луна. — Нам пора. — Куда? — отрешённо спросил я. — Тебе нужны ответы. Сегодня я могу их дать. — Мысли о будущем с Анариэль развеялись. Если судьба благоволила мне, значит так тому и быть. Я верну Эребор, а насчёт смерти… Возможно, это случится не скоро. Возможно, это будет другое сражение в далёком будущем. Я, нехотя, разжал пальцы Анариэль. С тоской посмотрев на её бледное лицо, я отвернулся и покинул комнату.❃ ❃ ❃
POV Анариэль
Пробуждение было болезненным. Глаза застилала дымка, а тело казалось ужасно тяжёлым. До моего слуха долетало далёкое щебетание птиц, шум падающей воды, чей-то звонкий смех. Прохладная рука коснулась моего лица, и дымка окончательно растаяла, явив взору залитую солнечным светом комнату. Пылинки кружились в косых лучах солнца. По стенам бегали зайчики, отбрасываемые маленьким зеркальцем на трюмо. Всё утопало в невыносимо ярком свете, который резал глаза. Та часть тьмы, что ещё оставалась во мне, стремительно отступала, выпуская меня из своих объятий. — Доброе утро, — улыбнулась золотоволосая эльфийка. Её улыбка была нежной и доброй, но в глазах таилась тревога. — Леди Галадриэль, — прохрипела я. Попытка приподняться изначально была обречена на провал. Тело не слушалось. Словно из меня вынули все кости, и теперь я пыталась вновь влезть в собственное тело, натягивая его, как перчатки. — Не торопись. Потребуется время, прежде чем ты окончательно придёшь в себя. — Сияние, которое исходило от неё, резало глаза. Она была слишком яркой, потусторонней. Мне нравился её свет, но сейчас хотелось укрыться от него. — Я рада, что ты очнулась. Митрандир не на шутку был обеспокоен твоим состоянием. Его редко можно напугать. Думаю, тебе понравится это узнать, — заговорщицки улыбнулась Галадриэль. — Как ты себя чувствуешь? — Я бы соврала, сказав, что бывало и хуже, — прохрипела я. — Тело словно чужое. — Твоё сознание слишком долго плутала во тьме. — Как долго? — поморщилась я. — Достаточно, чтобы гномы успели покинуть Ривенделл, — обронила она, выпрямившись. — Когда? — Я скривилась от боли, когда всё же смогла приподняться, но рухнула обратно. Галадриэль покачала головой, но всё равно помогла принять сидячее положение. В комнату вошла девушка. Она поклонилась и, поставив поднос на столик, покинула нас. — Сегодня утром, — ответила Галадриэль. Расправив юбки, она внимательно посмотрела на меня, словно хотела проникнуть в мою голову, но передумала. — Что ты видела? — Я покачала головой, почувствовав холод от воспоминаний. — Я понимаю, ты не хочешь об этом говорить, но придётся. Элронд сказал, что ты встретилась с Ним лицом к лицу. Это так? — Я кивнула. — Где? — Какая-то полуразрушенная крепость, похожая на Дол Гулдур. — Галадриэль склонила голову. От её взгляда стало неуютно, и я первая отвела взгляд. Это были неприятные воспоминания, и я до сих пор чувствовала тьму, которая пыталась вернуться, но сила Галадриэль отталкивала её. Я посмотрела в окно, где вдалеке виднелось ущелье, уходящее прочь из долины. Что я надеялась там увидеть? Или кого? Он ушёл… — Когда я пришла сюда, то нашла на тумбочке вот это. — Она показала мне запечатанный конверт, на котором красовалась печать Торина. Я беспомощно посмотрела на Галадриэль. Вряд ли кто-то смел о чём-то просить эльфийскую королеву, но я не могла ждать служанок. Мне нужно было прочесть письмо. Галадриэль сломала печать и вложила письмо мне в руку так, чтобы я смогла его прочесть. Дорогая Анариэль, Я покидаю Ривенделл с тяжёлым сердцем. Ты так и не пришла в себя, но медлить нельзя. Нам нужно добраться до Эребора ко дню Дурина. Лишь последний луч осени может указать нам путь. Дорога долгая, и кто знает, что ждёт нас впереди. Я лишь надеюсь, что мы успеем вовремя. Твой сон… Он пугает меня. Мысль, что ты рядом, возродила в моей душе надежду. Но ты вновь ускользнула от меня, против собственной же воли. Я не знаю, когда ты очнёшься. Очнёшься ли вообще? Возможно, ты никогда не прочтёшь это письмо, но если ты его читаешь, знай, я счастлив, что ты вырвалась из оков сна. Слова Элронда пугают меня. Магия всегда была для моего народа чужда. И теперь ты пала под её натиском. Каков бы след на тебе не остался, прошу тебя, останься в Ривенделле. При всей моей нелюбви к эльфам, я должен признать, что Последний приют самое надёжное и безопасное место для тебя. Возможно, ты возненавидишь меня за следующие слова, но отчасти я рад, что ты спишь. Ты бы ни за что на свете не осталась в Ривенделле. Воля ли случая или происки врага… Не важно. Ты в безопасности, и это главное. Теперь мне не страшно идти вперёд, зная, что ты под надёжной защитой. Клянусь, я найду Наина и верну его. Знаю, есть вещи, которые ты никогда не простишь, как и я. Эта боль, которую мы причинили друг другу, останется глубоко в наших сердцах, и мы никогда не сможем залечить эти раны, но позволь мне попытаться отчасти искупить их. Позволь сделать что-то правильное, прекратить твои скитания и помочь обрести покой. Останься, прошу тебя. Молю, не иди за мной. Доверься мне! Но если ты не желаешь слушать меня, внемли словам Элронда. Тьма, которая коснулась тебя, оставила отпечаток. И никто не знает, каков он. Не рискуй понапрасну. Дай невидимому врагу забыть о тебе. Придёт время, я вернусь к тебе, и мы поговорим. Возможно, начнём всё сначала. Я искренне надеюсь на это, потому что хочу этого. Только прошу тебя, останься.Твой Т.
— Ты не вернёшься, — прошептала я, проведя пальцем по последней букве. Рука обессиленно рухнула, и письмо, выпав, тихо прошелестело и скрылось за краем кровати. — Он не вернётся, — всхлипнула я. Галадриэль сочувственно посмотрела на меня и несильно сжала мою руку.❃ ❃ ❃
Солнце сияло над долиной, и всё живое купалась в его свете. Птицы щебетали и кружили над деревьями. Эльфы пели свои прекрасные и дивные песни. Ривенделл был оплотом тишины и спокойствия. Раны быстро заживали, душа исцелялась, а тяжёлые думы отступали. Будто бы и не существовало ничего другого, кроме здешнего безграничного покоя. — Я думала, ты придёшь раньше, — улыбнулась я, не открывая глаз. Прошло уже два дня, как я пришла в себя, но он так и не появился. — Мне сказали, ты ещё не покинул Ривенделл. — Твой слух стал таким же острым, как и у наших друзей? — спросил Гэндальф. — Почему ты ещё здесь? — Я хотел задать тебе тот же вопрос. — Я открыла глаза и посмотрела на Гэндальфа. Он бегло пробежался глазами по письму, что лежало на столике возле моей руки. — Не думал, что ты сдашься. — Я бы не сидела здесь, если бы не… — Мне жаль, что всё так вышло, — искренне произнёс он. — Что это было? — дрогнувшим голосом, спросила я. По телу прошла дрожь, и я словно вновь ощутила дуновение холода и почувствовала тьму, заволакивающую глаза. Все отводили глаза, когда я задавала этот вопрос. Никто так и не ответил. — Моргульский клинок, — осторожно ответил волшебник. — Прости, мне нужно было быть внимательнее к вещам, которые держу в руках. — Во всём виновато моё любопытство, — пресекла я наш спор. — Как он у тебя оказался? — Радагаст Бурый передал его мне. — Я кивнула, принимая ответ. — Ты не ответил на вопрос. Почему ты здесь? Отряд покинул Ривенделл несколько дней назад. Не пора ли последовать за ними, пока они не угодили в какую-нибудь очередную беду? — Не мог же я оставить члена отряда позади, когда гномы так сильно нуждаются в нём. — Гэндальф, кого ты обманываешь? — устало спросила я. — Я им не нужна. Они прекрасно знают дорогу, и они превосходно владеют оружием. И они точно не пропадут без меня. Зря я повелась на твои уловки. — Но это не так, — добродушно улыбнулся Гэндальф. — Ты очень важна. К тому же, Анариэль, которую я знаю, никогда бы не отступила. Неужели ты готова оставить поиски сына? — Я поговорила с Торином. Он знает, не без вашей с Элрондом помощи, я полагаю, — едко заметила я. Гэндальф сделал вид, что ничего не понял. — Он собирается сам найти Наина, и попросил, чтобы я осталась в Ривенделле. — И ты останешься? — Гэндальф выжидающе выгнул бровь. — Дело даже не в том, о чём просит Торин, — поспешила добавить я, оправдываясь. Я врала Гэндальфу. Вещи уже давно были собраны и покоились в тайнике. Я собиралась покинуть долину в ближайшее время, но не хотела присоединяться к отряду. Торин просил довериться ему, и своим появлением я могла нарушить шаткое равновесие между нами. Исход нашей встречи мог быть любым. — Тогда, что тебя останавливает? — Эльфы, — неуверенно предложила я. — Они не позволят мне выйти из долины. — Это смешно, — не унимался волшебник. Я опустила голову, боясь показать ему страх. Отчасти страх эльфов передался и мне. Я чувствовала что-то неладное. Чувствовала тень, следующую за мной по пятам, которую не могла стряхнуть даже на залитой солнцем поляне. Холодящий ужас поселился в сознании, и глядя на юг, оно ширилось, стремясь снова завладеть разумом. Не было сомнений, что я повстречалась именно с Сауроном, и он заметил меня. Он почувствовал моё присутствие. Копни он глубже, то ему открылось бы будущее. — Я буду тебя замедлять, — предприняла я последнюю попытку. — Не беда. Тебе потребуется ещё несколько дней, чтобы полностью восстановить силы, но не более. К тому же, мы пойдём не пешком, как наши друзья, а поскачем верхом. — Когда выдвигаемся? — сдалась я. Рано или поздно, мы встретимся с Торином. И лучше первое, чем второе, чтобы я смогла его переубедить.❃ ❃ ❃
— Они были здесь утром, — произнесла я, вглядываясь в отчётливый отпечаток на мокрой земле, оставленный тяжёлыми сапогами. Впрочем, на стоянке, которую мы обнаружили, было много следов, но стоило удостовериться, что следы принадлежали гномам, а никому-то другому. Сбиться мы не могли. Мы с Гэндальфом шли точь в точь по тому пути, который выбрал Торин. К тому же, мы подошли вплотную к Мглистым горам. Они возвышались над нами, великолепные и грозные, пики которых утопали в тумане. Раз за разом я возвращалась к ним в бесплодных попытках пересечь их. Я выпрямилась и взглянула на небо. Грозовые тучи вот-вот готовы были разверзнуться и обрушить на случайных путников ливень. — Мы отстаём от них на несколько часов. — Да, но дождь замедлит подъём. — Мы идём по предгорью уже вторую неделю, и дождь то и дело нам мешает. Мы почти нагнали их, — ответил Гэндальф. — Или ты хочешь передохнуть? — учтиво спросил он, вглядываясь в моё осунувшееся лицо. Бегство из Ривенделла было не самой лучшей идеей. Тело до сих пор предательски подставляло меня. Руки немели, и я иногда не могла сжать пальцами рукоять кинжала. Ноги сводило судорогой, а то и вовсе я переставала чувствовать их и падала мёртвым грузом с лошади, пока к ним не возвращалась чувствительность. Это замедляло нас, и в первую неделю мы ни на йоту не приблизились к отряду. Лишь в прошлый вторник мы смогли ускориться и стали мало-помалу догонять их. — Отдых мне не нужен, — отмахнулась я. — Мне не нравится поднявшийся ветер и эти тучи. — Эти горы всегда отличались буйным нравом, — нравоучительно ответил Гэндальф. Я всматривалась вдаль, силясь разглядеть самую высокую гору. — Карадрас, — проследив за моим взглядом, произнёс волшебник. — По сравнению с ним, остальные горы выглядят маленькими. — Ты бывал в Мории? — поёжившись, спросила я. — Однажды, и мне бы не хотелось туда возвращаться, — ответил волшебник. В его голосе сквозил страх. — Это тёмное место, пусть и некогда великое. Гномы потрудились на славу, но переусердствовали, разбудив Проклятие Дурина. — Больно много проклятий на один род, ты не находишь? — хмыкнула я, продолжая идти. Лошадей пришлось отпустить ещё когда начались первые скальные подъёмы. Тяжёлая поклажа перекочевала на наши спины, а животные, обретя свободу, пустились галопом, возвращаясь в долину. — Я много слышала о Мории. Торин любил рассказывать мне о древнем королевстве его предков. Он мечтал посетить его когда-нибудь. Побродить по старым залам. Возродить былое великолепие. Его мечты были прекрасны, и они передались мне. Возможно, это побудило меня решить посетить Кхазад-Дум. — Значит, ты глупее, чем я думал, — обронил Гэндальф. — Или храбрее. Порой, эти два качества тесно связаны друг с другом и не разберёшь, глупец ты или храбрец. — Дело не в храбрости или глупости. Я шла к цели, а любой новый путь казался заманчивым, если с другими не сложилось. И да, я была моложе, — рассмеялась я, — и, сказать по правде, считала себя храброй. Храбрее любого крепкого воина! — Гэндальф улыбнулся. — Но стоило мне только подойти к западным вратам, как поняла, что я скорее глупая трусиха, нежели храбрый воин. — Ты поступила правильно, отказавшись от своей затеи. Мория опасна и жестока. Даже гномы, пусть и мечтают о ней, ещё не скоро отважатся вернуть её. — А как же отгремевшая у восточных врат битва? — Орки были повержены и бежали, но бежали они не куда-нибудь, а именно в Морию. В самые нижние ярусы, а Торин не решился последовать за ними. Сдаётся мне, он так и не переступил порог Кхазад-Дума. Он лишь прошёлся по старым переходам и караульным, освобождая пленных. — Среди которых был мой сын. — Снова стал накрапывать дождь, и я накинула на голову капюшон. — Поторопимся! Надеюсь, к вечеру мы их нагоним. Подъём стал круче. Встречающиеся на пути следы или обломанные ветки говорили о том, что здесь недавно прошёл небольшой отряд. Я пребывала в радостном предвкушении. Ещё никогда прежде мне так сильно не хотелось встретиться вновь с Торином, увидеть его пронзительные, хоть и злые, голубые глаза. О, я не сомневалась, что он будет злиться. От двух приставленных ко мне служанок я узнала, что он приходил ко мне по вечерам и сидел у моей постели, держа за руку. В их голосах сквозила неприязнь, но какое мне было до неё дело? Сердце предательски замирало от мысли, что он всё это время был рядом. Его неприступная стена дала трещину, а моя так и вовсе начала обваливаться, обнажая нутро. Я словно медленно, но верно просыпалась от глубокого сна, длившегося столетие, и тянулась к Торину, как к солнцу. Но чем сильнее я рвалась к нему, тем опаснее и труднее становился подъём. Ветер нещадно налетал, сбивая с ног. Дождь заливал глаза, не давая возможности даже разлепить веки. Приходилось кричать, чтобы услышать друг друга. Темнело слишком быстро, хотя был только полдень, и словно чья-то неведомая сила толкала назад, не желая пропускать чужаков. Эта сила была знакома мне. Я часто сдавалась под её натиском. Сверху посыпались камни, а над головой в свете молнии мелькнула огромная тень. — Что это было? — испуганно спросила я. — Каменные великаны, — прокричал Гэндальф и толкнул меня к скале, прикрывая собой, когда сверху снова посыпались каменное крошево. — Отряд где-то впереди. Следы совсем свежие! — Я было рванулась вперёд, но Гэндальф с силой, которая явно не была свойственна старику, дёрнул меня обратно. — Стой здесь, — приказал он и двинулся вперёд. Ветер налетал с устрашающей силой, норовя сбросить с утёса. Холод пронизывал до костей. Наверху разыгралось целое представление, от вида которого подкашивались от страха ноги. Я слышала много легенд и преданий об этих горах, но никогда не видела в живую каменных великанов, вздумавших поиграть громадными кусками породы, словно это был маленький мячик. — Я нашёл небольшую пещеру. — Гэндальф возник так внезапно, что я не сдержала испуганного крика. — Идём. Он потянул меня за собой под сыплющимся с небес дождём и камнями. Гэндальф в плотную прижался к скале и исчез. Я удивлённо споткнулась и чуть не полетела вниз. Только рука волшебника остановила моё падение. Она появилась также внезапно, как и пропал сам Гэндальф. Он нетерпеливо дёрнул меня, и я подалась вперёд, ожидая, что моё лицо впечатается в каменную стену, но этого не произошло. Вместо этого я скользнула в небольшую расщелину и угодила в крепкие объятия Гэндальфа. Пещера была сухой, но холодной. Тоненькая полоска света то появлялась, то исчезала у прохода, когда сверкала молния. — Как ты её нашёл в такую-то погоду и с великанами над головой? — выдыхая маленькие облачка пара, спросила я. — Случайно, — откашлялся он. Верхушка его посоха засияла мягким светом, озарив небольшое пространство. Гэндальф прошёл к дальней стене, освещая тёмный проход. — Нам повезло. — Повезло? — трясясь от холода, спросила я. — Я видел впереди отряд. — Тогда чего мы ждём? — Я рванула обратно к выходу, но остановилась, когда земля под ногами снова задрожала. — Тропа, по которой они шли, разрушена. И догнать их теперь нет ни малейшего шанса. — Я так и думала, что твоя затея обернётся прахом. Это всё из-за меня. На мне какое-то проклятье. Я не могу пересечь эти горы! — Я со всей силы ударила ногой камень, но скривилась, когда почувствовала тупую боль. Что ж, отрадно было, что я вообще что-то чувствовала при таком-то холоде. — Ты ни в чём не виновата, — спокойно произнёс Гэндальф, пресекая мою панику. — Этого следовало ожидать, когда очнулись великаны. Ураган разбудил их, а их норов крут, как и сами горы. Нам повезло, что мы остались целы. Надеюсь, отряд не пострадал. — Что нам теперь делать? И в чём же заключается наше везение? — поинтересовалась я, припоминая его слова. — Что этот проход куда-нибудь, да приведёт, — улыбнулся Гэндальф. — Ты ведь несерьёзно? — опешив, спросила я, когда волшебник шагнул в туннель. Его шаги гулко отдавались в тиши пещеры. — Отчего же? — Ты собираешься пройти через самое сердце Мглистых гор? — чуть ли не по слогам спросила я, сомневаясь в душевном здоровье своего друга. — Да там всё орками и гоблинами кишит! — Если мы будем вести себя тише воды и ниже травы, то нас никто не заметит. — Что-то я сомневаюсь в этом, — стояла я на своём. — Анариэль, гномы рано или поздно пересекут горы. Лучше бы оказалось так, чтобы мы их встретили на противоположной стороне. Мы пойдём напрямик и опередим их почти на сутки. К тому же, я не ручаюсь за то, что этот путь выведет нас хоть куда-нибудь. Может статься, что это тупик. Но если это не так, то неужели ты хочешь остаться здесь? — Нет, — порывисто ответила я, выпрямив спину. — Тогда, может, стоит продолжить путь? — Я закатила глаза и вознесла молитвы Богам, чтобы выбраться из этого места живой и невредимой.