POV Торин
Элин влетела в мой кабинет, даже не постучавшись. Порой мне казалось, что воспитание прошло мимо моих племянников. Хотя о чём я говорил? Скорее всего, Элин просто унаследовала это от Фрерина. Да и, по словам Анариэль, Хильда тоже злоупотребляла тем, что заходила к ней в комнату без стука. — Дядя, мне нужно с тобой поговорить! — Говори, — вздохнул я, откидываясь на спинку кресла. — А где Анариэль? — Она ещё не вернулась? — нахмурилась Элин. Я покачал головой, попутно отметив, как нервно заламывала племянница руки. Она нервничала так только тогда, когда хотела сообщить что-то действительно важное. Я подобрался, готовясь к серьёзной беседе. — Мы расстались несколько часов назад. Я настороженно подался вперёд. Анариэль обещала зайти, как вернётся. Всё это время я думал, что она с сестрой, но если Анариэль не с Элин, то где тогда? — Дядя, скажи, ты бы хотел иметь сына или дочь? — Вопрос не сказать, чтобы удивил, он поразил до глубины души. Откуда он вообще взялся в её светлой головушке? — У меня есть ты, — прочистив горло, ответил я. — И Фили с Кили. Мне вас более, чем достаточно. — Под конец пришлось выдавить что-то похожее на смешок. — Мы всего лишь племянники, а я говорю о родном ребёнке. Фили и Кили рассказали мне о Наине, и я сочувствую о вашей с Анариэль утрате, но почему бы вам не попробовать снова? — С чего такой живой интерес? — спросил я, опустив голову. Тема, выбранная Элин для разговора, была щекотливой. — Пожалуйста, — вскрикнула Элин, — просто ответь честно! Ты бы хотел? — Да, — выдохнул я, — но вряд ли это осуществимо. — В таком случае, ты должен знать. Я не знаю, чем руководствуется Ана, но она не должна это скрывать от тебя. — Скрывать что? — спросил я. — Целительница, у которой мы сегодня были, сказала, что Анариэль беременна. — Я недоверчиво посмотрел на Элин, а потом покачал головой. Этого не могло быть. Анариэль ясно дала понять, что ни о каких детях и речи быть не может. — Всё произошло спонтанно. Мне даже показалось, что Ана и сама об этом не знала. Хотя в последнее время она выглядела очень уставшей. Я думала, что это из-за работы, но если посмотреть под другим углом, то становится ясно, в чём была причина. — Не может быть, — в замешательстве произнёс я, а потом потрясённо добавил: — Анариэль не допустила бы такой ошибки. — Стоит ли расценить твои слова как то, что вы оба осознанно отказывались от продолжения рода? — осторожно подбирая слова, спросила Элин. Я прикрыл глаза, понимая, что сболтнул лишнее. Элин ничего не знала о случившемся выкидыше год назад, как и никто не знал о нашем с Анариэль договоре. — Не важно, — отмахнулся я, пытаясь собрать разбежавшиеся мысли в кучу. — Если Анариэль беременна, значит я скоро стану отцом. — Будешь, если найдёшь Ану. — Что это значит? — Она сказала, что беременность для неё ловушка, и что она не собирается свыкаться с ней. Я думаю, она может что-нибудь сделать, о чём потом будет сожалеть. — О Махал, — выдохнул я, вскакивая на ноги. Распахнув смежную дверь, ведущую в наши покои, я бросился осматривать комнату. Анариэль нигде не было. Возможно, она была в саду. Я выскочил в коридор и, прихрамывая, поспешил к потайной двери, что пряталась за огромной картиной в конце коридора. Как назло разболелась рана. Каждый шаг отдавался болью, разливаясь по всей ноге, но возвращаться в кабинет за тростью не имело смысла. Нужно было всего лишь подняться на два пролёта и проверить сад. И если Анариэль там не будет, тогда необходимо будет обыскать весь дворец. «А что ты будешь делать, когда не найдёшь её во дворце? — услужливо подбросило вопрос сознание. — Что вообще ты сделаешь, когда найдёшь её и поймёшь, что она натворила?» Я сглотнул, отказываясь думать о плохом. Но где-то глубоко внутри уже клокотала злость и обида. Смогу ли я простить её за это? Одно дело лишиться ребёнка в пылу битвы, но сейчас, когда ей ничего не грозило, когда она отдавала отчёт собственным действиям… Анариэль сидела на коленях возле озера. Я выдохнул от облегчения, найдя её так скоро. Плечи её поникли и сотрясались от глухих рыданий. Но как бы жалко мне её не было, злость взяла вверх над прочими чувствами. Я подлетел к ней и, грубо схватив за плечи, встряхнул. Анариэль дёрнулась, как безвольная кукла. Глаза широко распахнулись от страха. — Что ты наделала? — закричал я. Анариэль икнула и что-то пролепетала. — Ответь! — Я снова её тряхнул, и её голова качнулась так, словно держалась не на шее, а на тонкой верёвке. Я ослабил хватку, но продолжил держать за плечи. — Что ты наделала? — уже шёпотом спросил я, чувствуя, как волны отчаянья захлестнули меня с головой. В груди расползалась удушающая пустота и холод. — В том то и дело, что ничего, — всхлипнула Анариэль. Она разжала кулак, и я увидел маленькую бутылочку с запечатанной пробкой. Я выхватил склянку и со всей силы швырнул о стену. Сосуд разбился, и по стене потекла тёмная жидкость. — Не смей даже думать об этом! Ты поняла меня? — зло прошипел я, заглядывая в её глаза. В них снова заблестели слёзы, и я притянул её к себе, крепко обнимая. — Я помню, о чём ты говорила, когда соглашалась выйти за меня. Я принял твою волю, и готов был до конца своей жизни быть верен своему слову. Но Анариэль, прошу тебя, позволь этому ребёнку родиться. Позволь ему жить. — Только на моих условиях, — прошептала она. Я обречённо закрыл глаза. Она не смирилась, и вряд ли это произойдёт в ближайшее время, но по-крайней, она не отказывала мне. — Я рожу тебе наследника, но он будет только твоим. После его рождения я не желаю видеть этого ребёнка. Делай с ним, что хочешь, мне будет всё равно. — Анариэль, он ведь не вещь, — с ужасом произнёс я, глядя в её пустые глаза. В них не было ни капли счастья, какое обычно появлялась на лицах женщин, когда они понимали, что ждали ребёнка. — Он или она будет нуждаться в тебе. Что я ему скажу, когда он вырастит и спросит, почему его мама не желает его видеть? — Придумаешь, у тебя на это впереди ещё несколько лет, — холодно ответила Анариэль, нисколечко не проникнувшись моими словами. — Анариэль, так нельзя. Ты не понимаешь, что говоришь. — Это ты не понимаешь! — крикнула она, отталкивая меня от себя. — Я никогда не полюблю этого ребёнка, потому что если это случиться, то он будет страдать всю свою жизнь. — Я непонимающе покачал головой. Её слова звучали абсурдно. — Не знаю, чем я разгневала Богов, раз они наложили на меня такое проклятье. Возможно, если я его не буду любить, то его не постигнет участь Наина и другого ребёнка, который мог бы у нас быть. — Если бы не битва, то они были бы живы. Боги здесь не причём. — Но Анариэль упрямо покачала головой. — Даже если это мои глупые предрассудки, в моём сердце всё равно нет для него места. Этот ребёнок никогда не заменит мне Наина. Никто не заменит. Никогда. — Я скривился от её слов. Было бы проще принять её слова, если бы я знал, что она сошла с ума, но Анариэль говорила здраво, вкладывая в свои слова истинное значение, то, которое хотела донести до меня. — Я задолжала тебе, Торин, забрав у тебя Наина. Теперь я верну долг. Тебе решать, принять его или нет. Иначе, я сделаю то, что не решилась сделать до твоего прихода. — Я принимаю. — Слова вырвались быстро, без раздумий, словно от них зависела моя собственная жизнь. Анариэль кивнула. — О моей беременности мы объявим, когда скрывать уже будет трудно. Не хочу, чтобы каждый напоминал мне о моем положении. Хочу жить так же, как прежде, пока это будет ещё возможно. И я прошу тебя поступать также. Не пытайся давить на меня или что-то запрещать. Я прекрасно знаю, что можно, а что нельзя. Умышленно я не наврежу твоему ребёнку. — Скрывать будем даже от собственной семьи? — сухо спросил я, но прежде чем Анариэль ответила, продолжил: — Элин уже во всяком случае знает. Если бы не она, то мало ли что ты успела сделать. — Если ты не заметил, флакон был не тронут, — холодно бросила она. — До того, как ты ворвался сюда, я приняла решение поговорить с тобой. Дать тебе права голоса. — Как благородно с твоей стороны хоть раз дать мне слово. — Анариэль зло сверкнула глазами, и я понял, что погорячился. Все карты были у неё, и только ей суждено было решать, как быть с ребёнком, которого она не хотела. — Мы скажем нашей семье, но позднее. Ближе к родам, я попрошу Дис и Элин найти кормилицу и нянек. Не беспокойся, один на один с вопящим младенцем ты не останешься. Я устало прикрыл глаза, не веря, что Анариэль по доброй воле отказывалась от собственного ребёнка. Что будет, когда малыш начнёт расти, и никакие платья не скроют положение Анариэль? Неужели она будет также холодна, когда почувствует его первые шевеления; когда он или она первый раз закричит в душной комнате после собственного рождения? Кому впервые улыбнётся? Как Анариэль будет смотреть в глаза нашей дочери или сыну через двадцать лет, тридцать? С таким же хладнокровием и отрешённостью? Что будет с нами, когда она будет стараться забыть того, кого родила, а я буду радоваться каждому достижению своего ребёнка? Как жить с такой огромной пропастью, когда из года в год она будет становиться только шире и шире? — Что-нибудь ещё? — тихо спросил я. — Я хочу, чтобы за моей беременностью следила Селин, целительница к которой сегодня ходила. Она потомок Лиама и… — Мне всё равно, чей она потомок, — отмахнулся я, на что Анариэль недовольно засопела. — Главное, чтобы она знала своё дело, иначе вылетит из дворца при первом же твоём чихе. — Анариэль, открыла было рот, но я опередил её. — Раз ребёнок мой, значит и за твоим состоянием будет следить тот, кого выберу я. Пока что, я соглашаюсь с твоим условием, и твоя целительница будет наблюдать за тобой. Но если она сделает хоть одну ошибку, решение будет за мной. Заметь, это очень даже справедливо. — Согласна, — ответила Анариэль. Из глубины горы послышался вечерний звон колоколов, возвещающий о приближении ночи и вечерней трапезе. — И как нам жить теперь, Анариэль? — всё же спросил я, медленно бредя вслед за ней к двери. — Попытаться также, как и раньше. Понимаю, возможно сейчас моя компания тебе противна. — Я покачал головой. Да, я злился и откровенно не понимал её выбор, но всё равно она была той единственной, кого я любил и буду любить, невзирая ни на что. — Пообещай мне, что постараешься понять и принять мой выбор. Поверь, сейчас мне не легче твоего. — Могу ли я надеяться, что когда-нибудь ты передумаешь? — Мой вопрос повис в воздухе, и мне показалась, что Анариэль так и не ответит на него. — Я не знаю, — растеряно ответила Анариэль, поселив в моё сердце надежду.❃ ❃ ❃
За столом царило оживление. Жизнь продолжила течь своим чередом, тогда как мой собственный мир перевернулся вверх дном. Анариэль тоже молчала, лишь иногда вступала в разговор, создавая видимость спокойствия. Элин тоже помалкивала, крутя в руках вилку, так и не притронувшись к ужину. Я видел, как моя супруга отвела её в сторону и услышал часть разговора, в котором Анариэль настоятельно просила сестру впредь держать язык за зубами. Отчасти я понимал Анариэль. Элин предала её доверие, придя ко мне и рассказав всё как на духу, и тем самым выразив верность мне, а не ей. Кто-то постучал по бокалу, привлекая внимание всех собравшихся. Я поднял голову и успел заметить, как Фили опустил вилку на стол. Воцарилась тишина. — Спасибо за внимание, — прочистив горло, произнёс племянник. — У меня для вас есть новости. Простите, что не могу встать. — Фили замялся и слегка покраснел. То, что он не мог ходить, до сих пор угнетало и нервировало его. Никто из нас не считал его калекой, и никто не стал его меньше любить. Порой Фили пытался прыгнуть выше собственной головы, пытаясь всем доказать, что он способен на многое, хоть и прикован к коляске. И его попытки окупались сполна. Я не прогадал, когда назначил его наместником. — Должно быть, некоторые из вас уже догадывались и только ждали, когда мы об этом скажем, — продолжил он и с нежностью посмотрел на Тиану. — Несколько дней назад я сделал Тиане предложение, и она согласилась. Комната взорвалась бурными криками радости и поздравлений. На мгновение тяжёлые думы покинули голову, позволив этому моменту быть светлым и прекрасным, как и должно было быть. Мой племянник, почти что сын, решил связать себя узами брака с девушкой, которая верила в него и любила его. Кажется, только вчера я держал его на руках и думал о том, какой он маленький, а теперь это стал взрослым мужчиной, который строил собственную семью. Когда он успел вырасти? Почему я этого не заметил? Я поднялся со своего места и подошёл к племяннику. — Благословишь ли ты нас, дядя? — с придыханием спросил Фили. — Моё благословение всегда с тобой, — улыбнулся я, положив руку ему на плечо. Он заметно расслабился и, облизнув пересохшие губы, улыбнулся в ответ. — Добро пожаловать в семью, сестрёнка, — произнёс Кили и звонко поцеловал Тиану в щёку. Бедняжка покраснела до корней волос. — Мои поздравления, — тихо произнесла Анариэль, обращаясь к Фили. Я и не заметил, как она подошла. Казалось, она тоже на мгновение забыла о мучающих её тревогах. На лице её сияло неподдельное счастье. — Я так за вас рада! — И когда же свадьба? — поинтересовалась Элин, разглядывая кольцо с крохотными рубинами на пальце Тианы. — В день летнего солнцестояния, — улыбнулась девушка. — Прекрасная дата, — произнесла Дис, сжимая руку сына в своих ладонях. — Ох, но это значит, что у нас всего четыре с небольшим месяца на подготовку! — Дорогая Дис, поверь, это намного больше, чем мы имели в своём распоряжении с Анариэль. — Я притянул жену к себе и поцеловал в висок. Анариэль облокотилась на меня, позволив моим рукам сплестись в замок на её животе. Ничего не значащий жест, но от чего-то сердце пропустило удар. Анариэль была слишком худа, и оттого я явственно ощутил под ладонью небольшую округлость. Возможно, это были игры моего воспалённого воображения, но где-то там, под моими руками билось маленькое сердечко нашего с Анариэль ребёнка. Холодная ладошка жены легла на мои руки и мягко погладила их, но, внезапно опомнившись, она напряглась. Её пальцы сомкнулись на моём запястье, и Анариэль медленно убрала мои руки. Потом улыбнувшись, словно ничего не произошло, вернулась на своё место. — Это точно, к тому же была ещё и коронация, — произнесла она, пригубив немного вина. — И всё за один месяц, но вы это и так знаете и помните, — продолжил я, и сделав вид, что лень идти за собственным бокалом, забрал бокал из рук Анариэль. — За жениха и невесту! — провозгласил я и залпом выпил содержимое. — Не делай так больше! — прошипела она, когда я наклонился, чтобы взять дольку яблока. — Как скажешь, дорогая, — тихо произнёс я, целуя её в макушку. — Нужно как можно скорее заказать платье. Пока будут везти ткань из Железных холмов, мы сходим к швее и снимем мерки. Оглянуться не успеешь, а уже наступит заветная дата. А ещё нужно выбрать место! Нужно составить список гостей и... — Воодушевлению Элин не было предела. — Заодно, может, присмотрим и тебе платье. Может, и твоя свадьба не за горами, — произнесла Дис, погладив Элин по спине. Я поперхнулся и посмотрел на племянницу. — Не слушайте тётю. Вино ей больше не наливать! — легкомысленно отмахнулась Элин от слов Дис, но я заметил, как она украдкой бросила взгляд на одного из стражников, стоящих у двери, и на её щеках заалел румянец. — Всё верно, — тихо хихикнула Анариэль, заметив мой взгляд. — Только ничего не говори. Они усиленно это скрывают. — Как давно? — также тихо спросил я, присаживаясь рядом с женой. Анариэль пожала плечами. — Хорошо, спрошу по-другому. Как давно знаешь ты? — Пару месяцев, — ответила она, и на мой изумлённо-обиженный взгляд добавила: — А не сказала, потому что в отличие от некоторых умею хранить тайны. — Значит, скоро будет не одна, а две свадьбы, — задумчиво протянул я, делая мысленные подсчёты. Потянет ли Эребор такие внезапные расходы? Если бы только золото можно было есть, как фрукты и мясо, то свадьбы можно было бы устраивать хоть каждый день, но увы и ах. Оставалось надеяться, что грядущий год будет более щедр на урожай, нежели прошлый. Заключённый с Даином договор не покроет два пира подряд, но даже если бы это и получилось, то на Эребор вновь обрушился бы голод, из-за чего могли бы подняться бунты. Я тяжело вздохнул, задумываясь над тем, когда же наши столы вновь будут ломиться от яств. Во всяком случае, я был рад за племянников. Они заслуживали счастья. Оставался только Кили. — Попридержи коней, дорогой, — произнесла Анариэль. — Думаю, свадьба Элин будет не так скоро, как кажется. Этим двоим потребуется время, чтобы понять, чего они хотят. Но прошу, не дави на них, и не показывай виду, что знаешь. Пусть всё идёт своим чередом. Только скажи мне, ты ведь не против, что Бром всего лишь стражник? — Тиана всего лишь целительница, разве я против, что Фили женится на ней? — Анариэль покачала головой. — Почему же тогда я должен быть против Брома? Если он достоин моей Элин, то я с радостью благословлю их союз. Ну, а пока, я буду присматривать за ним одним глазком. — Только не спугни его, — рассмеялась Анариэль. — Иначе ни я, ни Элин по голове тебя не погладим. — Что ж, если у парня такая защита, то я умываю руки, — хохотнул я. — О чём шепчетесь? — вклинился в разговор Кили. — Остановите маму, — шёпотом добавил он. — А то у Эребора казна опустеет в два счёта. — Это что же она решила устроить, раз у нас не останется и грамма золота? — притворно ужаснулся я, возвращаясь к разговору. Анариэль осталась на месте, склонив голову и потирая виски руками. Выглядела она потерянной и обречённой.