Трудное решение Тома Риддла

Эдмунд сдержал своё слово. За оставшуюся до школы неделю он приходил к Амели два раза в день и отпрашивал меня каждый раз на час. Много ли можно выучить за час или два в день? А это смотря чему учиться. Констебль не пытался вложить в меня сотню боевых приёмов, он просто показывал мне некоторые из упражнений, которые были мне по силам. А пока я их выполнял – беседовал со мной о правилах и порядках, установленных в школе Бэдфорда для мальчиков. - Всё не так уж и трудно запомнить, - задумчиво говорил он, пока я отжимался или таскал туда-сюда некрупный валун. – Следовать основным правилам Школы и не попадаться в случае чего – самое главное. - Ага, - поддакивал я ему, натужно сопя. – И в приюте так было. Только там ещё было правило – каждый сам за себя. И только некоторые сколачивали себе банды, которые подчинялись вожаку во всём. - Да, - Эдмунд темнел лицом, но продолжал. – И в жизни часто так бывает. Но вот в школе, где тебе теперь предстоит учиться, всё немного по-другому. Не могу сказать, что там всё хорошо. Или – что все дети, обучающиеся там – ангелы. – Тут он весело хмыкнул, скорее всего, припомнив что-то из своей школьной жизни. Но со мной не решился поделиться. А рассказал такое, что я тут же подобрался и насторожился. Да, в этой школе упор делается на физическое развитие учащихся и на естественные науки. Что как раз поможет мне, если я выберу стезю врача. Но вот, что ещё отличает эту школу от других – она находится под патронажем самого барона Роберта Баден-Пауэлла, знаменитого тем, что именно он стоял у истоков скаутского движения. - Интересный он человек, Том, - делился со мной впечатлениями мой наставник, - тот, кто избрал военную карьеру делом всей своей жизни. С детства он любил охоту и, будучи отправлен на службу в Индию, вскоре прославился там как лучший следопыт и охотник, великолепно знающий тайны джунглей. Тяжелые условия службы в Индии быстро развили в молодом человеке твердый характер, настойчивость, хладнокровие и решительность. Из страниц его дневника, который читал каждый из наших ребят, можно видеть, что именно во время службы у него появилась мысль о воспитательном значении тренировки разведчиков, лагерной жизни и охоты. Я кивал головой, вспоминая то, что и сам знал о пионерах и прочих детских и юношеских организациях. Мы сидели у небольшого костра, который Эдмунд быстро и с определённой сноровкой развёл прямо на берегу из плавника, что валялся тут же, жарили рыбу на палочках и разговаривали о школе и её патроне. - В 1899 году началась англо-бурская война. По долгу службы полковник Баден-Пауэлл оказался в маленьком и поэтому слабо укрепленном городке Мейфикинг. Город осаждали войска буров, превосходившие по численности его гарнизон. Солдат катастрофически не хватало, и тогда возникла мысль собрать городских мальчишек. - Эдмунд откусил от горячей рыбины, зажмурился и продолжил, быстро отщипывая кусочки. - Так появился первый отряд мальчиков-велосипедистов, или, как их называли, мейфикингские кадеты, которые в какой-то степени заменили взрослых. Несмотря на опасность, угрожавшую им так же, как и взрослым солдатам, они на велосипедах развозили приказы, служили вестовыми, патрульными, наблюдателями. Их доблесть часто воодушевляла взрослых. Осада продолжалась больше двухсот дней, и известия о ней и о мужестве городских мальчишек быстро докатились до Англии. Преодолеть его оборону бурам так и не удалось. За это Би-Пи – такое сокращение его имени пошло ещё со школьных времён, теперь уж его так называют все скауты по всему миру, - улыбнулся Эдмунд. - Би-Пи получил звание генерал-майора и стал настоящим национальным героем Англии. Я вздохнул. По моему мнению, пресловутая англо-бурская война не была справедливой для обеих сторон. Ещё мальчишкой мне довелось читать знаменитую книгу Луи Буссенара «Капитан Сорви-голова» о приключениях отряда Молокососов – они так назвали себя после одной из реплик, что были брошены им вслед. Руководил ими юный француз Жан Грандье, прозванный капитаном Сорви-головой. Отряд мужественно сражался на стороне буров – потомков голландских колонистов. С блеском противостоял англичанам, которые хотели отобрать земли у буров, привлеченные тем, что на этих землях уже были найдены залежи алмазов и золота. Но ведь и сами буры не были такими уж невинными жертвами – они сами отнимали эту землю у чернокожих, пользуясь тем, что их огнестрельное оружие было на порядок выше и эффективнее, чем стрелы и копья местных жителей. Да и английское правило «трое от одной спички не прикуривают» родилось тогда же из практических соображений. Именно в тот период на вооружении буров появились первые относительно надежные оптические прицелы, установленные на винтовки Маузера. Плюс применение бездымного пороха. Это позволило кардинально изменить тактику стрелкового боя и сделать ставку не только на плотный огонь с близких дистанций, но и на избирательную стрельбу по цели с большой дистанции, устройство скрытых снайперских засад. Бурские снайперы выходили на охоту на англичан в любое время суток и поражали офицеров в самые неожиданные моменты. И это тоже было отражено в романе. Одной из любимых традиций офицеров Ее Величества было курение в обществе себе подобных с беседой. И когда в ночное время, англичане, следуя традициям офицерских клубов, собирались вместе, бурский снайпер засекал вспышку загоревшейся спички и огонек сигары, когда прикуривал первый, затем прикуривал второй офицер, - огонек спички передвигался, загоралась вторая сигара, снайпер брал упреждение на перенос огня. Прикуривал третий и сразу же получал пулю в голову. Но теперь я был англичанином, и мне полагалось проявлять «правильные» патриотичные чувства. Поэтому я постарался изобразить восторг и восхищение теми бравыми ребятишками, которые уже в моём возрасте принимали участие в боевых действиях. Наверно, изобразил неплохо, ибо констебль потрепал меня по плечу и продолжил: - Внезапно генерал-майор Баден-Пауэлл начал получать письма от английских ребят, которые восхищались своими сверстниками и очень хотели быть на них похожими. Когда он вернулся на Родину, то убедился, что школы Англии не могли сформировать правильный характер детей. А я подумал про себя – для кого правильный-то? - Ведь обычно школа даёт лишь определённую сумму знаний. И это настолько потрясло генерал-майора, что он, будучи военным, а не педагогом, вплотную задумался о будущем страны и судьбе нового поколения. – С гордостью за патрона школы вещал Эдмунд. - Участвуя в англо-бурской войне, тогда ещё полковник Баден-Пауэлл воочию убедился, насколько моральный дух и физическая закалка противника превосходила состояние наших солдат: они быстро гибли от болезней, не умели питаться растительной пищей в незнакомой местности, выбирать источники воды. Тут он закрутил в смущении головой, но продолжил: - К тому же, приехав в Англию, он поразился чрезмерным увлечением нации спортом, в частности футболом. Но спортом, не как участием в соревнованиях, а как зрелищем, где теряющая над собой власть толпа ревела от возбуждения. – Вздохнул, пожал могучими плечами так, что даже затрещала рубашка. – И самое грустное - рост хулиганства в английских школах. Генерал-майор заметил всё и сделал вполне закономерный вывод: «Нация обнаруживает признаки болезни. Мы можем определить эту болезнь как упадок гражданского духа. Средство для излечения общественного недуга - подрастающее поколение и его воспитание». – С пафосом продекламировал мой старший друг. – И это правильно! Я слушал его, но продолжал комментировать про себя всё, что он говорил. - В 1907 Баден-Пауэлл собрал группу мальчишек, представляющих разные социальные слои общества, и организовал с ними лагерь на острове Броунси. Лагерь был палаточный, и участвовало в нем всего двадцать два человека. Удача этого опыта была столь очевидна, что в 1908 году появилась книга, где и были изложены основы скаутского движения «Scouting for boys». Эта книга мгновенно разошлась по всей Англии. Это движение начало распространяться по стране, проникло и в колонии. Официально движение бойскаутов было основано в 1908 году. А уже в 1910 году генерал-майор Баден-Пауэлл окончательно оставил военную службу и целиком отдался руководству своим детищем. Я хмыкнул. И довольно успешное руководство, раз уж оно разошлось по всему миру, даже в России были свои скауты, да и потом пионеры приняли немало из скаутского движения. Даже лозунг «Будь готов!» - Be Prepare! – или опять же по первым буквам Би-Пи, что так совпадали с шутливым прозвищем первого скаута. - Скаутское движение продолжало расти. В год его двадцатипятилетия – всего два года назад - оно насчитывало в своих рядах уже более двух миллионов членов в большинстве стран Земли. И Его Величество, – Эдмунд со значением поднял палец вверх, - наш добрый король Георг Пятый отметил Би-Пи почестью, даровав ему дворянство с титулом «лорд Баден-Пауэлл оф Гилвел». Однако для всех скаутов он навсегда так и остался Би-Пи, Начальником скаутов всего мира. – Он вздохнул. – Теперь ты понимаешь, какая для тебя удача – попасть в эту школу? Я правильно оценил свои шансы. Удача опять улыбнулась мне. Но и я немало приложил к этому своих собственных сил. Или это тот самый Наблюдатель шуткует? Возможно. Но я постараюсь не ударить лицом в грязь и в этих условиях. Само здание мне понравилось. И то, что окружено оно было довольно большим парком, в котором были видны различные спортивные площадки, тоже было дополнительным бонусом. Нас - тех, кто обучался по льготному режиму - расселили по десять человек в комнату. При этом возраст детей, и даже уже подростков был абсолютно разным. Новичков в этой группе было всего двое – я и ещё один мальчик с русыми волосами и выразительными серыми глазами. А старостой группы был стройный темноволосый юноша – через год он уже должен был закончить обучение. Заметил, что с моим напарником он был хорошо знаком. Они сразу приветствовали друг друга широкими улыбками и дружескими объятиями. Да и другие обитатели комнаты приняли его сразу как своего, раз уж староста его знает. А мне ещё предстояла «прописка». Поёжился, примерно представляя себе по рассказам Эдмунда, что именно могли мне предложить. Приготовился защищаться, если потребуется. Нет, не пришлось. Староста сразу заметил, что я всё ещё неуклюже действую левой рукой – последствия июньского перелома. И, не обращая внимания на мои слова, что у меня уже ничего не болит, потащил меня к школьному доктору. В отдельный корпус. - Вот, мистер Хитченс, проверьте, пожалуйста, его руку. – Вежливо обратился он к седому, но вполне ещё крепкому доктору, сидевшему за столом в кабинете и что-то писавшему в небольшую записную книжку. – А то подведёт нас на занятиях физкультурой. И на канате не сможет подняться, и со скалы свалится. – И театрально вздохнул. Мужчина поднял голову, обежал меня взглядом с ног до головы, наклонил голову, что-то пробормотал. Осмотрел мою руку, позвал помощницу. Та принесла какие-то странные инструменты, я дёрнулся к выходу, но меня уже плотно зафиксировали в кресле, да и к носу поднесли ватку с одуряющим запахом. - Вот засада! – Только и успел подумать я, уплывая всё в тот же туман. - Ничуть! – Снова весело рассмеялся всё тот же голос. - Ну как же? – возмутился я. – Меня же усыпили! И вот теперь я всё о себе выболтаю под влиянием паров хлороформа. Или чем этот врач пользуется?! - Нет, с этой стороны тебе ничего не угрожает, - меня мягко погладили по голове. – Не беспокойся. Да, это мне пришлось немного подсуетиться, чтобы именно эта школа в своё время попала под патронаж старого барона. Но всё остальное – только твоя заслуга. Пока мне интересно наблюдать, как ты барахтаешься. – И меня снова вытолкнули из тумана. - Странно, - услышал я слова врача. - Айла, душа моя, тебе ничего не кажется странным в этом очень молодом человеке? - Нет, мне не кажется, - уверенно ответил женский голос, - я это точно знаю. Мариус, сынок, приведи скорее сюда Аргуса. Вам надо познакомиться с этим пареньком поближе.