Трудное решение Тома Риддла

Миссис Хитченс говорила, что для неё лучшим рождественским подарком будут наши хорошие оценки. Что ж - за нами дело не стало! Порадовали, постарались. В канун Рождества в Школе провели рождественский Благотворительный Бал, на который первачкам вроде нас хода не было бы, если бы мы не принимали самое активное участие в концертной программе. Я крутился как юла, стараясь успеть и в хоре, и за кулисами. Да, зарабатывал себе репутацию. И нисколько не скрывал этого, честно рассказывая об этом всем тем, кто пытался осадить меня. Чтобы не выделялся. Помогали и аргументы в виде пары-тройки приёмов, крепко усвоенных мной ещё в бытность Тем Томом Риддлом, и пара других, которых тут уж точно не знали, ибо пришли они после просмотра фильмов от Джеки Чана. Не все подходили для британской действительности. Но общий принцип - использовать всё, что под рукой – я крепко усвоил. Теперь только оставалось применять. И да – первым я не лез, поэтому оставался без наказаний розгами. Они обычно доставались зачинщикам. Но к Рождеству успокоились и последние из тех, кто был недоволен мной. Слишком многим я помогал с занятиями, другим нравились мои песни, третьи - уважали за успехи в спортивном зале. Я не собирался нравиться всем окружающим, но хотя бы добиться сохранения нейтралитета у меня получилось. Меня огорчало только одно – невозможность заработать, чтобы иметь свои карманные деньги. Соответственно, я не смог купить подарки тем, кто заботился обо мне. Пришлось делать подарки своими руками. Для миссис Хитченс я приготовил изящную рамку для фотографий с узором из виноградных листьев, для мистера Хитченса сделал подставку для ручек и карандашей с тем же орнаментом на стаканчике. Делал всё сам, в свободное от занятий время – такие занятия поощрялись в школе. Мариусу и Аргусу я, находясь постоянно в одной комнате с ними, не смог ничего приготовить, но песня, которую я исполнил на концерте, была посвящена им – моим друзьям. Им я и подарил по листочку с текстом, с подписью и посвящением. Ещё бы – ведь это была типичная рождественская песенка про Санту и его оленей, которые каждое Рождество трудятся, чтобы доставить послушным детям подарки. А вожаком у оленей Санты – красноносый оленёнок Рудольф. Именно его однажды выбрал Санта, чтобы этот красный нос осветил дорогу в тумане, словно фонарик. Вы знаете Дашера и Дэнсера, Прэнсера и Виксена, Комета и Купида, Доннера и Блитцена, А помните ли вы Самого известного из них олененка? Угу, я прекрасно помнил, что эта песенка была написана в сорок девятом году, а потом стала весьма популярна на Рождество. Помнил и историю, которую придумали мультипликаторы Диснея и изобразили на экране. Но не чувствовал никаких угрызений совести. Выжить здесь надо было МНЕ! И это было лучшим стимулом запускать что-то, что было пока неизвестно этому миру. И после исполнения этой незамысловатой песенки на «бис» мне уже подпевал весь зал. Можно было ожидать, что и в этой истории она получит такой же успех. Потому и подстраховался, заранее передав текст песенки мистеру Хитченсу, чтобы он помог мне зарегистрировать право на текст и мелодию. И не прогадал. Получилось. Когда мы на следующий день гуляли по улочкам Бедфорда, доводилось то тут, то там наряду с уже традиционными «Тихой ночью» или «Мы желаем вам весёлого Рождества» слышать мою мелодию и слова: Рудольф — красноносый олененок, Ты войдешь в историю, Ты войдешь, Ты войдешь в историю Всё же люди, которые смотрели наш концерт, обладали хорошей памятью. Да и песенка им понравилась. На время рождественских каникул меня пригласили к себе Хитченсы. Но я внёс вклад в их рождественское меню, поставив на стол копчёного угря, которого мне прислали из общины к Рождеству. После моего письма о моих успехах в школе, подкреплённого свидетельством профессора Эррола Пэйтона, который официально считался моим куратором от общины, мистер Коннер счёл, что я старательно выполняю условия договора о моём обучении. А известие, что меня на рождественские каникулы пригласили в семью врача, работающего в школе, ещё больше подчеркнули мои стремления добиться успеха. Поэтому мне не только было разрешено остаться в городе, но и были присланы некоторые вкусности, которые делали только у нас на побережье. У нас. Я и не заметил, как стал считать себя своим в этом мире. И вряд ли у меня будет что-то, кроме того, чего я добьюсь сам. Меня хотели разместить в одной комнате с Аргусом, но взглянули на его кислую физиономию и отказались от этой мысли. Мы и так всё это время жили практически друг у друга на шее. Так тесно было в комнате, где и без нас проживали мальчики постарше. В итоге устроили меня в комнате Мариуса. В школе-то он имел отгороженный ширмой уголок – как староста группы. А мне и диванчика было достаточно. Только ночью спать. А всё остальное время мы проводили либо в гостиной, где неспешно велись беседы о совершенно разных, но удивительно восхитительных вещах магического мира. Либо в библиотеке, где я упорно вгрызался в книги, в поисках знаний, которых ещё не имел. А вечерами мы гуляли по тихим улочкам, распевали рождественские хоралы у крылечек, дожидались пары конфет или пирожков, которыми нас угощали добрые люди. Не имея возможности сделать подарок Мариусу и Аргусу, я на каникулах втянул их в новое увлечение – строительство крылатых воздушных змеев. Начали с простейших – крестовина, натянутая ткань, прочная нитка, прикреплённая к крестовине, длинный хвост с цветными бантиками. Это было очень увлекательное занятие. Увы, зима не балует Бедфорд снегом, но вот ветра тут более чем достаточно, поэтому наши опыты были успешны. Не сразу, откуда бы мне знать все параметры? Пришлось копаться в библиотеке, благо народа там было немного, и нашим визитам радовались от души. Ну, и вспоминать всё, что могу. Но это уже под прикрытием библиотечных записей. В процессе производства заинтересовались и историей изготовления воздушных змеев, и тем, как их использовали для создания самолётов, как их применяли в прошедшей войне, какие перспективы у них могли бы быть. Наша беготня с верёвками и змеями привлекла внимание других детей. И скоро уже полгорода выходило на берег реки с различными конструкциями в руках. Стали устраивать конкурсы на высоту полёта, на то, как долго змей удержится в воздухе, да и просто – насколько хорошо была придумана конструкция. А меня несло всё дальше - я ухитрился от простого змея перейти к изготовлению дельтаплана – пусть пока и неуклюжего, но уже вполне действующего на небольшой высоте. По крайней мере – мы все вместе начали предварительно рассчитывать его возможные параметры. Особенно – Мариус. У него так и горели глаза, он с жаром представлял, как взмоет в небо – без всякой магии, только с помощью точных расчётов и силы ветра. За счёт этого внезапного увлечения незаметными были мои разговоры с ним о его дальнейшем обучении. Мы как раз сидели в гостиной, когда речь зашла о том, куда пойдёт учиться Мариус. Ещё полгода и он заканчивает школу. Надеется на отличные оценки. - Но теперь я и сам не знаю, куда хочу пойти учиться, - загрустил юный Блэк. – Дядя Боб, раньше я мечтал стать врачом, как и ты. Искать новые лекарства для людей, лечить их, спасать. А теперь… Небо манит меня. Я хихикнул. - Одно другому не мешает. Можно получить оба образования. Стать и врачом, и лётчиком. Или – испытателем новых машин. Думаешь, что во время перелёта из Британии в Штаты, не может случиться так, что какому-нибудь пассажиру потребуется медицинская помощь? Всё же в воздухе пригласить врача неоткуда. А тут ты – пилот с дипломом медика в кармане. Всё равно перелёт дальний, два пилота у штурвала. Вполне можешь помочь в таком случае. - Да, - задумчиво сказала тётушка Айла, - в дороге от переживаний часто случается ухудшение здоровья. И полёт в воздухе может спровоцировать. Бывает. Мариус немного воспрял духом, но тут же опять сник: - Но выучившись на медика, я обязан буду работать как врач-интерн? Чтобы заработать себе репутацию? - А вот тут ты как раз можешь начать посещать какие-нибудь курсы пилотов. Когда будешь учиться на последнем курсе медицинского факультета. Тогда у тебя будет официально основание для прохождения практики на каком-нибудь аэродроме. Там тоже медики нужны. Разве пилоты – не люди? – ехидно улыбнулся дядя Боб. А я вбросил пробный шар: - А не лучше ли это сделать в Штатах? Там и медицинские факультеты имеют вес, и самолёты именно там братья Райт придумали. И просторы у них там – не сравнить с нашим Островом. Почему обязательно тут учиться? Раз Мариус хочет стать пилотом-медиком. – И постарался улыбнуться старшему другу. - Знаете, ребята, напишу-ка я письмо нашим знакомым в Бостоне. – Кивнула головой тётушка Айла, - позондирую почву. Если что-то можно сделать, Микаэла обязательно придумает. Она тоже врач, работала долго в маленьком городке недалеко от Денвера. А вот теперь живёт в Бостоне, нянчит внуков. Дорогой, - обратилась она к мужу, - это её невестка с детьми была тогда там, ты же помнишь. – Она замолчала, как бы вспомнив что-то. - Да, это мысль, - согласился дядя Боб. – Она плохого не посоветует. Сама сквиб и замуж вышла за сквиба. Она немало помогла нам с тем, как воспитывать Мариуса. На том и порешили. А тем рождественским утром я обнаружил в своём чулке, подвешенном у камина, чудесные подарки – книги о магии и волшебные сладости. И мог с полным правом заявлять, блестя повлажневшими глазами, что это лучшее Рождество, которое у меня было!