Трудное решение Тома Риддла

- Давным-давно – лет двести назад – в этом коттедже жила семья рыбака, - начал я, подражая народным сказителям. - Муж выходил в море, а Кэйт, верная и любящая жена, часто наблюдала из окон за мужем, рыбачившим в бухте. В те годы этими землями владел лендлорд, который в стремлении получить как можно больше дохода со своих людей, не гнушался и тем, что во время бурь, которые часты на побережье, приказывал зажигать фальшивые сигнальные огни. Как раз над самыми крутыми скалами. – Я взмахом руки указал на скалы. - Корабли принимали эти фонари за сигналы маяка и шли в безопасное место. Как они думали. Ну, и натыкались на скалы, которые в изобилии встречаются в окрестностях. А разбитые корабли принадлежали по давним законам владельцу земель, на которые были выброшены останки. Вот и грабили люди того лендлорда разбившиеся корабли. При этом не брезговали и убийством выживших моряков или пассажиров с тех кораблей. Чтобы уже никто не смог подать жалобу на хозяина земли. Вон, - теперь я показывал на остатки крепостной стены на холме над посёлком, - там был его замок. - И что потом? – чуть дыша, спросил Аргус. - Муж Кэйт, хоть и был простым рыбаком, но был добрым и честным человеком. Однажды он спас во время такого шторма одного дворянина – не дал убийцам добраться до него. Помог добраться до Лондона, где тот и подал жалобу королю. Потом после этого отплытия сюда прибыли дознаватели с крупным отрядом солдат. Лендлорд бежал, оставив поместье. Его замок переходил из рук в руки, пока не достался предку нынешнего лендлорда. Тот затеял перестройку, не желая жить в столь мрачном месте. - А Кэйт и её муж? - вернул меня к началу истории Мариус. - О, там всё было очень печально. Кэйт надеялась, что и её муж вернётся. Сначала с дознавателями, потом - после того, как прежний владелец пропал. Она думала, что теперь её мужу можно не бояться преследования от бывшего хозяина этих мест. И всё ждала. Она очень хотела показать мужу их сына, который родился через полгода после того, как муж в последний раз вышел в море. Но тщетно выглядывала она в окошко. Зря допоздна горел на чердаке огонёк в ночи. Её муж всё не возвращался. От горя бедная женщина сошла с ума, за что ее и прозвали «Крэйзи Кэйт». Я выдержал тщательно продуманную паузу. - Ну и, - затеребил меня нетерпеливый Аргус. - И вот в одну бурную ночь её уже взрослый сын услышал, что мать торопливо одевается. При этом он успел заметить, что она надела своё белое свадебное платье, которое берегла больше всего на свете - даже не дала его на свадьбу невесте сына. И вот она в этом обличье невесты поспешила выйти из дома - в непогоду и сильный ветер. Сын поспешил за ней и увидел, что она идёт со счастливой улыбкой к морю, при этом зовёт его отца по имени. Обнимает пустоту, гладит руками воздух перед собой. А потом идёт к бушующему морю. Оторопевший юноша увидел, что она как бы поднимается по сходням, сброшенным с небольшого рыбацкого судна. Но сам ничего не увидел. В этот момент как раз сверкнула яркая молния. Его ослепило этой вспышкой. Да и гром раздался над самой головой. Он чуть не рухнул от страха. А когда проморгался - увидел, что матери нет ни на берегу, ни в море. Только недалеко - у самых гиблых скал виднелся небольшой кораблик. Вроде похожий на тот, на котором тогда ушёл в последнее плавание его отец, которого он так и не увидел. А потом большая волна приподняла этот кораблик. И тот рухнул на самые острые скалы, разбиваясь на мелкие кусочки. Утром на скалах не нашли ни кусочка древесины, ни малейшего признака, что там ночью разыгралась такая трагедия. - А почему ты рассказал это нам, а тётю и дядю забыл? - поинтересовался Мариус. Я ехидно улыбнулся, сделал знак рукой, чтобы прислушались. Во двор как раз вкатился Форд, везущий супругов Хитченс и старую Амели. Мотор заглох и из окошка машины донеслось: - А было это как раз в 1736 году. - То есть ровно двести лет назад? - отозвалась тётушка Айла, выходя из машины. Она посмотрела на удивлённые лица Аргуса и Мариуса, потом перевела взгляд на моё довольное лицо. - Таак, молодые люди, - грозно сказала она, надвигаясь на нас. - И что мы пропустили? - Ничего, - удивительно слаженным хором ответили мы, вынудив сержанта Коннера давиться от смеха. - Просто я тоже рассказывал им это легенду про коттедж и его название. А тут и вы подъехали. - А-а, Амели нам тоже об этом рассказывала в дороге. - Тётушка добродушно улыбнулась нам, но взгляд её оставался настороженным. Она осматривала надворные постройки, оценивая их внешний вид. - Этот дом не похож на дом простого рыбака, - заметила она, - Больше похоже на усадьбу зажиточного торговца. - Да, - Амели с трудом выкарабкалась с заднего сидения Форда. – За эти годы кто тут только не жил. Дом переходил из рук в руки – ведь тот сын умер, не оставив наследников. Владели домом разные люди, строили свои сарайчики, разводили домашних животных, разбивали сад. А потом внезапно подхватывались и пропадали куда-то. А в коттедж въезжали новые жильцы. И все – не местные. Она покачала головой, задумалась. Потом вскинула голову, подошла к сержанту Коннеру, потянула его за рукав к мотоциклу. - Вот что, сынок, возвращайся-ка ты один, я отсюда и сама доберусь. – И добавила, прикрыв маленькой ладошкой рот вскинувшемуся здоровяку. - Вон – мальчишки меня лугами проводят, чай, не в первый раз мне тут бродить. И Том пока тут с ними поживёт – я договорилась с твоим дядей. А ты лучше заказ там оставь на продукты – чтобы утром сюда доставили. Вот ведь - какие мальчишки тощенькие да бледненькие. Их откармливать надо. - Ага, - буркнул я тихонько, чтобы услышали только Аргус и Мариус, - откормить… Да и съесть. И тихонько завыл, корча страшные рожи. Мальчишки тоже скорчились, но от смеха. Над нами посмеялись и взрослые – всё же шёпот у меня вышел театральным. Услышали и все, кто стоял рядом. Сержант добродушно хлопнул каждого из нас по плечу, заставив присесть даже Мариуса, обменялся крепким рукопожатием с мистером Хитченсом. Вежливо попрощался с миссис Хитченс и – втрое любезнее – с Амели. Завёл свой громыхающий драндулет и выехал за невысокую каменную оградку, что окружала надворные постройки. Как только его фигура скрылась за ближайшим холмом, Амели развила невиданную прыть. Она подцепила обоих магов и потащила их за дом. Туда, где к морю спускалась неширокая тропинка. Те не особенно и сопротивлялись, шли за ней, переглядываясь, время от времени. Мы переглянулись. Я заметил, как Мариус украдкой проверяет ветер у коттеджа. Улыбнулся, одобрительно кивнул. Быть и тут воздушным змеям над скалами! Все вместе мы вышли на берег. Аргус вновь вздохнул от восхищения. И впрямь эта небольшая уютная бухта была удивительным местом. Нет, сюда не могли войти те крупные суда, которые обычно стояли в заливе у основного поселения общины. Именно там находится самый удобный порт нашей части побережья. Именно там - по правую руку отсюда - пейзаж резко меняется, а эта бухточка является своеобразной границей. - Посмотрите, - привлёк я внимание мальчиков, - по левую руку от нас высятся знаменитые меловые скалы, можно даже увидеть знаменитый мыс Бичи-Хед. - Хоть слово «Beachy» и означает «пляж», но никаких пляжей у отвесных ярко-белых меловых скал, конечно же, нет. – Внушительно произнесла Амели. – Всем, кто здесь живёт, хорошо известно, что купаться в море там не просто опасно, а практически равнозначно самоубийству. - Просто название мыса с его высокими и красивыми скалами произошло от французов, которые, проплывая по Проливу, как-то восторженно воскликнули: «Beau chef!». В переводе с французского языка этот возглас означает: «Красивейший мыс!». – Неожиданно отозвался Мариус. – Я же отличник, - улыбнулся он взрослым, смотревшим на него с недоумением. – И, разумеется, постарался узнать всё про это место в книгах. Ну, когда вы сказали, где мы проведём две недели этого лета. - Ну-ка, ну-ка, рассказывайте, мистер Блэк, - подбодрила его Амели. – И что там в тех книгах написано про наши места? - За определенный промежуток времени наши соотечественники, чтобы особо не утруждать себя придумыванием «родного» названия, адаптировали французские слова в похожие английские. Так и произошло название мыса Бичи-Хед. – Пожав плечами, продолжил Мариус. - А там за этим мысом что? – поинтересовалась тётушка Айла, вглядываясь в синеву неба. - А там – гряда утёсов, получивших странное на первый взгляд название: «Семь сестер». Семью сестрами утесы назвали из-за того, что они очень похожи между собой. Удивление вызывает другое: утесов в этой «семье», состоящей из сестер, не семь, а восемь. «Почему тогда не восемь сестер?», - такой вопрос может задать любой человек, прибывший на мыс Бичи-Хед. Никто не даст ему более или менее утвердительного ответа, скорее всего, цифра семь имела какое-то магическое свойство. Мариус остановился, посмотрел на нас блестевшими от удовольствия глазами – ведь все внимательно его слушали, продолжил: - И как подтверждение опасности судоходства в этих местах - имеется немало сведений, что до 1830-го года об утесы, входящие в группу «Семи сестер», довольно часто разбивались корабли. После строительства маяка, получившего называние Бель-ту, череда кораблекрушений приостановилась. А потом в начале двадцатого века в открытом море построили еще один маяк, у подножия скалы, чтобы предупредить капитанов кораблей в туманные ночи о близости опасных скал. Высота нового маяка сорок три метра, и теперь устроить кораблекрушение на этих скалах стало практически невозможно. - А ведь скала поднимается на высоту более полутора сотен метров, - восхищённо присвистнул я, - и этот маяк рядом с ней – как карлик у ног великана. - Великолепное зрелище, - поддержала меня тётушка Айла, - Аргус, непременно жду от тебя работу с этим пейзажем. - Сделаю, - с серьёзным видом кивнул Аргус. Мы ещё немного полюбовались окрестностями, потом вернулись в коттедж. Разобрали нехитрый скарб, приготовили комнаты. Мы заняли две спальни – так посоветовала Амели. Супруги Хитченс выбрали себе комнату с двуспальной кроватью, а мы поселились в комнату побольше, куда кроме небольшой узкой кровати притащили и два дивана. Потом мы пошли провожать Амели до её одинокого домика в холмах. Она вручила нам пучки сухих трав, которые посоветовала развесить в комнатах, которыми мы пользовались. - На случай незваных гостей, - подмигнула она, подталкивая нас к выходу из своего домика. Особенно Мариуса. Он не хотел уходить, сердцем прикипев к различным настойкам, мазям и снадобьям, которыми в изобилии был уставлен дом травницы. Я же был рад вновь увидеть свою спасительницу. И она радовалась не меньше меня. Я попросил её присмотреться к моим спутникам и никогда не обижать их. Она осторожно ощупала воздух рядом с их лицами своим раздвоённым язычком. Пару раз кивнула, соглашаясь не трогать «моих людей». Вернулись в коттедж, развесили травы. Но никто не приходил. Гости пожаловали лишь перед самым отъездом моих друзей. В полнолуние, которое пришлось на четвёртое июля.