Мне с тобой хорошо

— И это они называют любовью? Это? Надуманные фразы, фальшивые взгляды. Ни страсти, ни радости — отвратительно. — Шерлок выключил телевизор, закинув пульт в угол дивана. — Ничего, что я продолжаю смотреть? — На что ты продолжаешь смотреть? На потухший экран? Смотри. Это куда познавательнее той глупости, которой ты упивался минуту назад. — Шерлок, включи, — спокойно попросил Джон, гася внутри себя огонек раздражения. — Мне любопытно узнать, чем всё закончится. — Что может быть любопытного, Джон? Или поженятся, или умрут. Причем и в том, и в другом случае совершенно бездарно. Это не любовь, уверяю тебя. Джон вздохнул — ни единого шанса досмотреть эту муру. Ну да, да, чушь полнейшая, разве ж он спорит? И всё-таки раздражение не отпускало — не обязательно было решать за него. — Не думал, что ты великий эксперт в вопросах любви. «Страсть, радость…» — откуда такие познания? У тебя. Шерлок поднялся с дивана и вышел, не удостоив Джона ответом. Ничего особенного в его поведении не было — Шерлок как Шерлок, верен себе. Но почему-то захотелось догнать его и крепко обнять. Прижать к груди. Заглянуть в глаза, убедившись, что в них всё тот же чистый, не замутненный печалью свет. И сказать, что всё будет замечательно. Всё и всегда. Несомненно.