Мне с тобой хорошо

— Красиво. — Ты тоже на это смотришь? Джон вздрогнул. Ему казалось, что притихший Шерлок либо дремлет, либо глубоко погружен в себя. По сути, он сейчас разговаривал сам с собой, не ожидая ответной реакции. Ко всему прочему Шерлок, любующийся на водоплавающих, не вписывался в устойчивую картину мира. Ничего убийственно интересного или загадочного — просто две птицы. Бесконечно прекрасные в своём гармоничном союзе, но и только. Они забрели в этот парк случайно. Прогулка была спонтанной, и оба чувствовали себя странновато — не часто им приходилось просто гулять. В основном их выход из дому означал неизменное «мы ужасно спешим», не предполагая «бесполезную трату времени» и уж тем более сантименты. Но сейчас были именно сантименты: освещенные лучами вечернего солнца, они сидели на одной из скамеек, ровной цепочкой охватывающих небольшое искусственное озерцо, и, как выяснилось, оба в полном молчании созерцали лебединую пару. — Тоже? Да, смотрю. И удивлён, что и ты это заметил. — Почему нет? — Шерлок пошевелился, задевая Джона плечом и тут же отодвигаясь на расстояние локтя. — Это в самом деле красиво — даже я в состоянии оценить. Джон замолчал. Но ненадолго. — Она так вьётся вокруг него … — Он. — В смысле? — Он вьётся вокруг него. Это гомосексуальная пара. — У лебедей? — Джон повернулся к Шерлоку и неожиданно покраснел. Не то чтобы он о таком не слышал — слышал, конечно, и даже что-то читал. Но видел впервые. К тому же обсуждать эту тему с Шерлоком почему-то было неловко. — Ты серьёзно? — Абсолютно. Джон продолжал смущаться и разыгрывать неосведомлённость: — Неужели такое бывает? Шерлок хмыкнул: — Твои представления о мире весьма ограничены, Джон. Что тебя удивляет? Природа не делает исключений. От озера веяло прохладой и свежестью. Лебеди сбились в небольшую белоснежную стайку, и только эта пара — черный и белый, — плавали обособленно, словно решили остаться наедине и насладиться друг другом. — А как же лебединая верность и всё такое? — сказал Джон — просто чтобы что-то сказать. — По-твоему, хранить верность можно исключительно женской особи? — Шерлок устало вытянул ноги, и Джон уставился на кончики его на удивление чистых туфель. — Откуда вообще ты узнал, что это… что это самцы? — спросил он, поднимая глаза на озеро. Не обращая на них внимания, лебеди прибились к самому берегу, и плыли рядышком, прижавшись друг к другу боками. — Ужасное слово. Шерлок пожал плечами: — Не вижу в нём ничего ужасного. Нормальное слово. — И повторил: — Самцы. От него веет первобытной силой и сексуальной энергией. — Возможно… Да, кажется, веет… — пробормотал Джон, в очередной раз смущаясь и отчего-то сильно волнуясь — словно был на пороге какого-то откровения. Он находил это глупым. Откровение от Шерлока? Я вас умоляю! И всё равно волновался. — Так откуда? — Это несложно. — Ты и в лебедях разбираешься? Вот уж не думал. — Знание анатомических особенностей в данном случае необязательно (хотя я их знаю), достаточно разбираться в людях и проводить аналогию. Черный несомненно… мужчина, это видно по его поведению — величавому и независимому. Думаю, ты не станешь этого отрицать. В поведение белого также чувствуется мужское начало. Он не так величав, но знает себе цену; он крепок и полон внутреннего достоинства, но тем не менее всецело сосредоточен на… своей паре и… присмотрись к нему, Джон, он проявляет чисто мужскую заботу. Понаблюдай какое-то время, и ты заметишь, как при видимой безмятежности он оглядывает окрестности, как смотрит на нас: настороженно, словно его черному угрожает опасность, и он готов в любую секунду наброситься на обидчика и заклевать его до смерти. Он решительный и он охраняет… — Не хватает только пистолета, — заключил Джон и тут же прикусил язычок — вот уж ляпнул так ляпнул! Провел аналогию. — Потрясающе! — воскликнул он с преувеличенным пылом, переключая внимание Шерлока (так он думал, во всяком случае). — Это было потрясающе — как всегда. — Рад, что всё ещё способен тебя потрясти, — усмехнулся Шерлок и продолжил с лёгкой задумчивостью: — Но ты прав… Определенное сходство есть. Только всё это не о нас. Джона бросило в жар — вот оно, откровение! Меньше всего он ожидал чего-то такого от Шерлока. И ещё меньше — оттенка печали в его бесподобном, чарующем голосе. — Потому что мы не лебеди, — не столько спросил, сколько констатировал он — за каким-то чёртом. — Потому что не настолько прекрасны, — отрезал Шерлок и быстро поднялся. — Уйдем отсюда. Не будем мешать… Он развернулся в сторону выхода: ровная спина, твёрдый уверенный шаг — прекрасен. Джон задержался немного, глядя на плавно скользящую пару, на то, как они кружат в медленном танце нежности — сдержанной, но такой очевидной, — и двинулся следом. Ему было грустно и радостно одновременно. Причину грусти он знать не хотел, но причина радости маячила впереди — не оборачиваясь, она неслась по прямой и нужно было догнать её как можно скорей. — Вечно копаешься, — буркнул Шерлок через плечо, услышав позади его чуть сбившееся дыхание. — Солнце заходит, пора домой. — Да, — улыбнулся Джон, и радость его стала острее. И пересилила грусть. Солнце заходит. Солнце восходит. Жизнь идёт — по нескончаемому, вечному кругу. А им и правда пора домой…