***
Буквально через час после того, как Мэтт скрылся в своей комнате, в дверь дома настойчиво постучали. — Кто там? — обеспокоенно спросила я. — Это я, отец Мэтта, срочно открой двери, у меня для тебя очень важная новость, — только и ответил мистер Донован. Я испугалась. Мистер Донован ворвался в дом и стремительным шагом поднялся по лестнице к комнате Мэтта. Я побежала за ним. — Где Мэтт, черт возьми? — вскрикнул он. — Где он? Мистер Донован истерично дергал меня за плечи, смотря прямо в глаза. Мне стало страшно. Он что-то еще кричал, но я не слышала. Лишь мысль о том, что с Мэттом что-то случилось, вгоняла меня в ступор, а мое сердце билось чаще и чаще. — Он… Он… Элапсирует… — Какой год? — продолжал мистер Донован. — Я… Я не знаю… Он, Мэтт, говорил что-то про… Про мистера Гаррисона… Я… Слезы подступали, а я никак не могла выговорить весь текст. Это меня просто убивало. И… Вместе с речью стали путаться и мысли. А потом я окончательно поняла: Мэтт действительно в опасности. — Так, прости, — сказал мистер Донован и, обняв меня за плечи, увел вниз, на кухню. — Не стоило так тебя волновать, успокойся. Этого как раз сделать и не получалось. Видимо, эмоциональность мамы все-таки передается по наследству. Надеюсь, Джеймс больше пошел в папу. — Так, успокоилась? — кивком спросил отец Мэтта. Я тихо сказала:«да». — Значит, тебе можно рассказать, что случилось? Я кивнула, хотя мое состояние кричало о том, что мне не хочется слышать ничего о Мэтте. — Для начала, я скажу, что соболезную тебе. Смерть Уилла наверняка оставила глубокий след в твоем сердце. Теперь сердце стало биться чаще из-за мысли об Уилле, руки самовольно сжались в кулаки. — А теперь попробуй еще раз успокоиться и выслушать меня, ладно? Я нашел убийцу Уилла. И, поверь тебе бы не хотелось знать его имя. — Кто это? — никакого любопытства я, конечно, не испытывала. — Только держи себя в руках, ладно? — видимо, мистер Донован окончательно успокоился, а вот что происходило со мной, я не понимала. — Это была Мисс Керрингтон… То, что я услышала повергло меня в шок. Гувернантка Джеймса была убийцей? Бред сумасшедшего! Именно это я и сказала отцу Мэтта. Тот хмуро покачал головой и ответил: — У мисс Керрингтон есть сын. Гейл, помнишь? — Я не вижу связи, — бросила я, сложив дрожащие руки перед грудью. — А вот я вижу, — не согласился мистер Донован, — все проще, чем ты думаешь: Гейл серьёзно болен. У него малокровие. С таким диагнозом долго не живут. А человек, который держит в заложниках твою семью, знает, что женщина пойдёт на все ради сына. Скажу тебе больше: у этого человека есть лекарство от всех болезней. И кое-что ещё… Я была в ступоре. Он хотел сказать мне что-то очень важное. Я вся погрузилась в слух, даже забыв о том, что мне положено оплакивать Уилла и Мэтта. Сейчас я чувствовала себя, как выброшенная на берег рыба, ни дышать, ни двигаться я не могла. Только слушать и по возможности отрицать. И то, если мозг начинал здраво оценивать ситуацию. — Вы прочли не все секретные записи, раз не узнали, что у графа Сен-Жермена был брат-близнец. Имя его было Кристофер Эндельсон, — мистер Донован запнулся, а потом продолжил. — И при чем Кристофер догадывался, а вот граф Сен-Жермен нет. Так вот, как только Кристофер стал высказывать свои мысли, то Александр, то есть его настоящий отец, решил мальчика устранить. — Он убил собственного сына? — я даже вскочила от ужаса. Меня передернуло, но я одолжала слушать. — У него не было выбора, он знал, что его сыновья придумают что-то, чтобы захватить наследство. Уж таким был человеком этот Александр, — пояснил мистер Донован, — жутким и непростительно жадным. К его несчастью, Кристофер оказался бессмертным и первым путешественником во времени из рода Донованов. Мэтт второй. — Стойте-стойте, то есть для того, чтобы Кристоферу остаться бессмертным, ему нужно убить Мэтта, так? — эта глубокая мысль посетила меня внезапно, голова и так кипела от переизбытка информации, а тут ещё это… Я уже дрожала всем телом. — Да, — проглотил мистер Донован. — Но самое жуткое и страшное, что я хочу тебе рассказать это то, что есть сведения о проживании некого Роберта Фон Кляйна прямо возле нашего дома в Канаде. — О, Боже! — сердце словно остановилось. Отец Мэтта тоже замолчал, думая о чем-то своём. — Знаете, я Вас немного понимаю, — вдруг сказала я. — Может, Вы и эгоист, но не заслуживаете такого отношения к Вам. Моя тётя жила с мужем, которого ей подобрала бабушка. Она его совершенно не любила. Но самое главное, что она успела сделать до того, как уехать из Англии, — это развестись с ним. Детей она оставила с Грейс, а потом путешествовала по миру. Год назад тётя вернулась и отсудила у этого подонка дом. Мистер Донован улыбнулся. Его улыбка очень напоминала улыбку Мэтта. Такая же искренняя и солнечная, она вселяла надежду и веру. Может, именно она помогла понять мне ещё одну важную вещь. — А мистер Гаррисон? — Очередное подставное лицо в прошлом, вот и все, — ответил отец Мэтта. — Какой-то там внук. Тоже Донован, но Гаррисон. Я не была уверена в своих силах. Не была уверена в мыслях, в действиях, в людях. Одно я понимала точно: мне нужно срочно проэлапсировать в какой-то там год…***
Когда я вернулась в Ложу, меня не покидало ощущение, что кто-то был здесь до меня. При чем этот кто-то явно был не из людей, работающих тут. Человек, который что-то искал был очень опытным, жаль, что он не учел, того, что я знаю это место как свои пять пальцев. На мне была удобная белая футболка, серая олимпийка, джинсы и кроссовки. Волосы я заплела в хвост, что делала нечасто. Я чувствовала себя героиней фильма про агентов. У меня даже был припрятан пистолет на экстренный случай. Все могло случиться. Даже то, что не могло. Я шла тихо, не снимая руки с кожаного ремня, на котором, собственно и крепился пистолет. До коридора я дошла без происшествий. А вот теперь мне стало страшно. Было холодно и темно. И это при том, что здесь висели несгорающие факелы. Кто-то я явно постарался. Когда я дошла до хронографа, вся промерзла, олимпийка не спасала. Хорошо, что хоть здесь свет оставили. А когда подошла ближе, увидела старый лист, на котором был текст от нашего «незнакомца». «Ну что, моя дорогуша. Очень рад, что ты разгадала мою загадку. Признаться, не ожидал, что ты так значительно облегчишь мою задачу. Все, кто тебе дороги, как ты уже наверно поняла, находятся у меня. Хочешь увидеть их живыми, хватай хронограф и записывай адрес: Майлс стрит, 48. Удачи. Не забудь про кулон». Я покачала головой. Какой кулон? Я не имела понятия, о чем пишет этот сумасшедший. В потом поняла: моя мама когда-то давно подарила мне ключ с каким-то очень редким камнем. Я всегда его носила, да и сейчас он был на мне. Но при чем тут этот чертов кулон? Я ничего не понимала. Мысли окончательно спутались, и мне стало страшно. Что же, терять мне было нечего, поэтому ровно через полчаса я стояла у 48 дома на Майлс стрит. Я постучала, и дверь открыла дама в чёрном. Она едко улыбалась. — Кэти, как мы давно тебя ждём, проходи, не стесняйся, чувствуй себя как дома, — рассмеялась она, а потом дернула меня за волосы да так, что слезы из глаз потекли. — Ну что, Котеночек, тебя твой бойфренд просит у тебя помощи, а вот Господин хочет тебя видеть, — продолжала сумасшедшая, — милости прошу. Все уже настроено. Она насильно впихнула мой палец на иглу, и было больно, потому что все тело было напряжено до предела. Я безвольно рухнула на колени уже… В каком-то там году. Меня одолевала слабость, и глаза плохо видели, что происходит в темноте. Именно оттуда раздался тихий стон и властный голос, так похожий на голос графа. — Я вижу неплохо добралась, — сказал он. — Очень приятно с тобой познакомиться, Кэтрин. Я Кристофер. Я сглотнула. Все было так очевидно, что мне даже не хотелось язвить. — Что, ничего не скажешь? — рассмеялся он. — Ну что ж, мне хотелось, чтобы финал начался с твоей мольбы отпустить семью, Жаль, мне всегда хотелось увидеть, как род Де Виллеров, молящих о прощении. Его смех был похож на смех психически нездорового человека. Может, так оно и было. Кто его знает? — Полагаю, что Донован уже рассказал тебе о моих гениальных изобретениях? — улыбнулся Кристофер. — Сара, включи-ка свет. Комнату озарил свет электрических лампочек и рядом с точной копией графа Сен-Жермена я увидела лежащего на боку Мэтта. Его руки были в крови, а лицо напоминало снег. Мне стало страшно. Я не понимала, что делаю, однако я направила пистолет на чертового сумасшедшего и выстрелила прямо в голову. Пуля попала прямо между глаз, однако Кристофер коварно усмехнулся и покачал головой. Рана почти мгновенно затянулась и я услышала знаменитую коронную фразу всех злодеев: — Не хочешь по-хорошему, будем по-плохому. Он пнул Мэтта ногой, и последний громко застонал, сворачиваясь в клубок.