"Волчий фронт" Ордена Феникса

- Она не может поехать в Хогвартс. В гостиной стоял лёгкий полумрак. Альбус Дамблдор, директор школы чародейства и волшебства, сидел в старом кресле держа в руках кружку с чаем. Напротив, за спинкой другого кресла, стоял мужчина слегка потрёпанного вида, с чрезвычайно хмурым лицом, по которому бегали блики от огня в камине. Ему явно не нравилось то, что разговор снова шёл не так, как он планировал. - Ты твердишь мне это уже два года, - старый волшебник устало вздохнул, - Спешу тебя заверить, что школа стала безопаснее с тех пор, как ты там учился. Она такой же ребёнок, каким был и ты, и она должна учиться волшебству вместе со своими сверстниками, - твёрдо сказал Дамблдор и отхлебнул крепкого чая из огромной чашки. - Я совсем не против принять её со всеми особенностями, тем более, что у нас уже был опыт с оборотнем. - Ты не понимаешь, Альбус, - с горечью в голосе произнёс Римус. Он отпустил спинку кресла и стал прохаживаться за ним взад-вперёд. - К моему величайшему сожалению, она вовсе не такая, каким был я, и совсем не такая, как остальные дети. Ты ведь представляешь, чему они учат детей в стае, эти дикари, - он покачал головой. - Четыре года с ними не прошли даром. Они с самого начала растят в детях эту ненависть к другим людям, вбивают им, что мир вокруг жесток, и отвечать ему нужно жестокостью. И малыши из стаи вырастают не людьми, а дикими животными, жаждущими только мстить и нападать, не думая, почему они это делают. На плечах девочки лежит тяжёлый груз, и она с ним плохо справляется. Директор Хогвартса внимательно смотрел на молодого волшебника поверх очков. Он проделал большой путь и не собирался так легко сдаваться. В глубине души он знал, что мужчина полностью прав, и все его слова имеют под собой очень твёрдую почву. Однако поставить крест на невинном ребёнке так просто он не мог. - Я понимаю твои опасения, Римус. Ты абсолютно прав, полагая, что Веге непросто будет принять мир таким, какой он есть на самом деле, и научиться сосуществовать с ним. Но ведь ты не думаешь, что она сможет изменить своё отношение не контактируя с другими людьми? Каким бы хорошим учителем ты не был, ты не сможешь передать ей опыт реальной жизни, - голос Дамблдора звучал очень уверенно, и Люпин подумал, что даже в простой речи его собеседника есть что-то магическое. Дамблдор всегда умел уговаривать. Люпин нахмурился и погрузился в долгое молчание. - Что ты предлагаешь? - наконец спросил он. Перестав расхаживать, он уселся в кресло, сцепил пальцы и воззрился на Дамблдора. - Только то, что пойдёт девочке на пользу. Ей не обязательно находиться в школе постоянно. Она может приезжать в любое время, посещать занятия и общаться с другими учениками. Разумеется, под присмотром преподавателей, - поспешно добавил старый волшебник. - Она будет расти почти как самый обычный ребёнок. Я думаю, это облегчит ей жизнь. Люпин хотел бы возразить таким доводам, но и сам он прекрасно понимал необходимость иметь друзей и чувствовать себя частью чего-то. Однако Вега отнюдь не хотела быть обычным ребёнком, как сказал Дамблдор, а вовсе даже наоборот. Она считала себя особенной, и не в том смысле, в котором обычно считают "особенными" оборотней. Она чувствовала себя выше, чем все остальные. Эта философия осталась с ней со времён жизни в стае, и вряд ли когда-то её можно было полностью искоренить. - Не думаю, что она сможет отправиться в школу в ближайшее время. Но ты, конечно, прав, ей необходим пример поведения сверстников. И всё же я хочу лучше подготовить её к выходу в свет, - Римус усмехнулся. - И к тому, что ей предстоит заново познакомиться с собственным братом. - Да, это будет особенно интересный опыт, - Дамблдор согласно кивнул, взглянул на наручные часы и поднялся из кресла. - Что же, раз мы пришли к взаимопониманию, мои дела здесь окончены. Пора отправляться в путь, школьные хлопоты, сам понимаешь. Люпин кивнул, поднялся на ноги и повёл старого волшебника в коридор. По пути он заглянул в приоткрытую дверь. Комнату заливал свет восходящей луны, освещая лежащее на полу одеяло, а девочка, свернувшись калачиком на кровати, крепко спала.