The Guard/Страж

Майк стоял возле одной из карет скорой помощи. Он прекрасно видел, как из магазина на каталке выносили мужчину с огнестрельным ранением. Парень поёжился от одной только мысли, что на его месте мог быть он сам. Ну, или в худшей ситуации, когда Джокер поднёс к его рту нож. Да, в этом случае ему было бы намного хуже, чем этому мужчине, но тот бы ни за что не согласился с Майком, и ясное дело почему. Мужчина пострадал больше, чем остальные. Хотя нет, он — единственный, кто пострадал, остальные же отделались лишь испугом. Майк был рад этому. Нет, не тому, что кто-то пострадал, совсем нет. Он был рад, что сам был цел и невредим, и это совершенно нормально. Никто из сегодняшних свидетелей не хотел умирать, ни у кого даже не было мыслей о таком. Майк же фыркнул и закусил нижнюю губу, поклявшись себе, что если когда-нибудь подумает в будущем покончить со своей жизнью, то будет вспоминать сегодняшнюю ночь и пережитый ужас. Парень встряхнул головой. Не стоит нагружать этим голову, всё обошлось. Но благодаря кому? Элисон. Майк, переминаясь с ноги на ногу, тёр друг о друга ладони, пытаясь согреться, и впервые вспомнил о ней после того, как она с Джокером и ещё с каким-то мужчиной уехали в неизвестном направлении. Точнее уж сказать, она и мужчина, потому что Джокер был без сознания по её вине. Майк слабо улыбнулся. Когда это такой человек (будто его можно так назвать), как Джокер, находился в подобной ситуации? Бэтмен не в счёт, это его работа, но Элисон… Кто мог подумать, что она сделает нечто подобное? И способна работать на него. А как иначе объяснить, почему она зашла вместе с преступниками и до какого-то времени бездействовала? Майк знал от неё самой, что она искала Джокера, чтобы узнать о том эксперименте, в который он сам её и впутал, запустив цепь нынешних событий. Но если бы он этого не сделал, стоял ли он сейчас здесь, полностью здоровым? Смог бы он, оказавшись на её месте со всеми способностями, делать то, что делает она? Спас бы он её, как она спасла его? Хлопок дверей скорой помощи вывел его из раздумий. Машина, не теряя ни секунды, рванула прочь от места преступления, по пути включив сирену. Майк вздохнул. Он на своём месте, чему несказанно рад, не желая иметь проблемы ни как у продавца, ни как у Элисон. Его всё устраивало. Копы допрашивали двоих мужчин, что тоже были там, а значит, скоро наступит и его очередь. Он думал о том, о чём ему не стоит говорить. Особенно об Элисон, они сразу же объявят её в розыск на уровне с Джокером, а потом отправят в Блэкгейт или в Аркхем, и неизвестно, что хуже. Пару минут спустя, как и ожидалось, к нему подошёл полицейский, держа в руках блокнот и ручку. Он был молодым, на пару лет старше, чем сам Майк, да и по телосложению ненамного крупнее, с густой щетиной на лице. — Офицер полиции Коул, — произнёс мужчина спокойным низким голосом. — Мне нужно задавать вам пару вопросов, мистер… — он щёлкнул ручкой, готовый записать фамилию очередного свидетеля, внимательно осматривая собеседника. — Симмонс. Майк Симмонс, — выдохнул парень, изо всех сил стараясь скрыть своё волнение. — Мистер Симмонс, расскажите, что вы видели. — Как разыскиваемый психопат вошёл в магазин и выстрелил в радио, потом наставил своё оружие на продавца, пока его помощник приказал нам лечь на пол, — честно сказал Майк, засунув руки в карманы и сжав их в кулаки. — Он что-то конкретное говорил вам? Можете его описать? Приметы? — Нет, он остальное время молчал и был в маске. Никаких примет. — Был ли с ними ещё кто-то? Майк замолчал, сильнее сжимая кулаки. Он не мог умолчать о ней, потому что другие точно сообщили об Элисон. Просто стоит сказать то, что очевидно, не более. — Да. Девушка. — Можете описать? — спросил офицер Коул. По его голосу и мимике было видно, что он спрашивает этот вопрос не впервой, и, скорее всего, слышал один и тот же бесполезный ответ. — Нет, офицер. Коул кивнул, записывая что-то в блокнот, совсем не удивлённый тем, что услышал. На его лице читалась усталость. Возможно, всё это из-за показаний, не несущих в себе никакой важной информации, а может, из-за его работы в целом. В Готэме полицейским некогда скучать, да никто и не позволит. — Что ж, — начал Коул, щёлкнув ручкой и пряча её вместе с блокнотом во внутренний карман своей куртки, — спасибо за сотрудничество, мистер Симмонс. Думаю… — Офицер Коул, — позвал его мужской голос, принадлежащий мужчине достаточно высокого роста и среднего телосложения. Было видно, что он держит себя в форме в свои годы. Он носил очки, которые, в данный момент, были в его руках. Он шёл по направлению к ним, поглаживая свои густые усы. — Я займусь этим. — Не стоит, комиссар. Я уже закончил. — У меня есть ещё пара вопросов. Майк узнал его. Напротив него стоял сам комиссар Джеймс Гордон. Его сложно было не узнать: усы и очки — главные его приметы. Коул безразлично пожал плечами. — Дамочка, я повторяю последний раз, — все трое развернулись на шум, увидев полицейского, довольно громко спорившего с какой-то женщиной. — Вам вход закрыт, и если попытаетесь сюда пройти, я буду вынужден вас арестовать и предъявить обвинение в препятствовании следствию. — Опять она! — раздосадованно воскликнул Коул. Вики Вейл многие были не рады видеть, что говорить о полиции. — Не удивлюсь, если она когда-нибудь окажется на месте преступления раньше нас. — Может и оказаться, станет жертвой, если не пересмотрит свой журналистский подход, — сказал Гордон, закуривая сигарету. Офицер хмыкнул. — Помоги Моргану. Вейл кого угодно может вывести из себя. — Да, сэр, — твёрдо произнёс Коул, направляясь к своему коллеге. Гордон снова затянулся, смотря за удаляющейся фигурой офицера и выпуская облако табачного дыма через нос. Майк поморщился из-за запаха, пытаясь незаметно сделать шаг в сторону. Но это не осталось без внимания. — Простите, — сказал Гордон, делая последнюю затяжку и бросая недокуренную сигарету на землю. — Жена говорит, что это убьёт меня раньше, чем собственная работа, — мужчина горько ухмыльнулся, перед тем как обратиться к Майку. — Итак, мистер… — Симмонс, — второй раз за ночь, быстро произнёс парень. Гордон кивнул головой. — Мистер Симмонс, — Майк простонал про себя, продолжая сохранять нейтральное выражение лица и надеясь, что комиссар ни в чём его не подозревал, — я хочу спросить: вы говорили с кем-нибудь из преступников? Майк облизал сухие губы, поднимая взгляд с чистого белого снега под ногами на Гордона. — Нет, сэр. — Камера наблюдения говорит об обратном, — сказал мужчина, немного сощурив глаза. Майк сглотнул, продолжая держать себя в руках. — Я и не говорил, сэр, я… умолял, — это была правда, хоть отчасти, но правда. — Умоляли? — А что остаётся делать в таких ситуациях? — резко ответил Майк, действительно чувствуя себя оскорблённым. Геройствовать было глупо. Он мог бы быть героем, но когда попадаешь в такие моменты, страх за свою жизнь перевешивает «синдром героя», из-за чего Майк себя корил, но не долго. Что лучше: быть мёртвым героем, причём сомнительным, или живым трусом, одним из многих заложников? — И что же вы услышали в ответ? — Что она «не в том положении». Может, она помогла бы, если была другая ситуация, — ненавязчиво намекнул Майк, высказав своё предположение. — А разве не это случилось? Вы были на волосок от смерти, если бы не случай. — Повезло. — Чертовски… Вы что-нибудь?.. — Комиссар! — крикнул позади него Коул, сокращая между ними расстояние, продолжая возбуждённо кричать. — Комиссар! Его засекли, комиссар! Гордон резко развернулся после последней фразы, шагая навстречу офицеру. — Где? — Мотель на пересечении Хэмпшир и Адамс. Женщина сказала, что он пытался вломиться в её номер. — Чёрт возьми! — выплюнул Гордон, ускоряя шаг и направляясь к машине вместе с Коулом. — Вызови подкрепление, всё, что есть. Он не должен сейчас уйти! — комиссар, перед тем как перейти на бег, последний раз повернулся к Майку, махнул рукой и быстро произнёс. — Мистер Симмонс, думаю, мы ещё успеем поговорить, если это понадобится, сейчас — идите домой! Майк был рад это слышать. Точнее, последнюю часть. Снова встретиться с Гордоном, зачем? Неужели комиссар действительно его в чём-то заподозрил? Или у него остались несколько простых вопросов, какие задают при подобных ситуациях? Но местоположение Джокера уже известно, и если его поймают, значит ли это, что от него окончательно отстанут? В любом случае, нужно приготовить правдивую историю и переговорить с Элисон. — Надеюсь, она не вместе с ним, — тихо пробормотал Майк, наблюдая, как полицейские машины выезжали друг за другом в сторону Хэмпшира.

***

Майк шёл совсем не домой, напротив, он вернулся туда, где всё началось. Брайан Нокс, владелец квартиры в Окленде, старый знакомый Майка, предложил в качестве курьера, по-другому уже не назовёшь, сходить ему в магазин да прикупить чего-нибудь покрепче на замену уже выпитого алкоголя группой молодых людей, которые собрались сегодня здесь. И Майк был не против прогуляться, а зря. Зайдя внутрь квартиры, парень при входе чуть не споткнулся о чьё-то тело. Это нечто издало раздражённый стон, продолжая лежать на полу. Майк вошёл в гостиную, в которой уже кто-то спал на полу в углу комнаты, другие же два в обнимку сидели в кресле. Он не видел Брайана и остальную часть компании, возможно, кто-то ушёл, или их всех разбросало по нескольким комнатам, где они мирно сопят. Майк плюхнулся на диван перед телевизором, включая его и быстро делая громкость тише. Прошло достаточно времени с тех пор, пока он возвращался обратно. Схватив почти пустую бутылку со стеклянного столика рядом с диваном, он включил канал новостей. Всё было именно так, как он и думал. Вики Вейл уже вела репортаж на фоне мотеля, о котором сообщили Гордону, постоянно поворачивая голову то в сторону здания, то в камеру, говоря, что полиция получила звонок о местоположении Джокера. Пару минут спустя камера, по указу Вейл, переместилась на главный вход мотеля, откуда выходила группа хорошо вооружённых полицейских во главе с комиссаром и вместе с задержанным Джокером. Майк напрягся, пытаясь увидеть знакомую ему фигуру, которой не оказалось в центре событий. «Комиссар Гордон!» — окликнула Вики мужчину, на что ближайший к ней полицейский встал перед ней и камерой, преграждая путь. «Никаких журналистов», — грубо бросил мужчина, пытаясь схватить камеру. Оператор же сделал пару шагов назад, фокусируя камеру на фургоне, к которому и вели Джокера. «Все эти камеры для одного меня, да, Вики? — улыбаясь, крикнул в ответ ей Джокер. — Сними меня с лучшего ракурса!» «Захлопни пасть!» — угрожающе прикрикнул на него другой полицейский, который вместе с остальными арестовал его. Дойдя до полицейского бронебойного фургона, он толкнул клоуна внутрь, приказывая двум вооружённым копам сесть вместе с ним. «Как грубо!» — бросил напоследок Джокер перед тем, как двери автомобиля хлопнули. «Комиссар Гордон! — снова крикнула Вики, не сдавая позиций. Гордон шёл прямо по направлению к полицейской машине, демонстративно не обращая внимания на женщину. — Комиссар, почему в этот раз поимка Джокера прошла без Бэтмена?» — Вики шла вдоль полицейского ограждение, следуя за мужчиной. «Мы справились без него», — неохотно ответил мужчина, бросая короткие взгляды на фургон. «Да, но сколько погибло людей ради поимки психопата?» Вейл была в своём репертуаре. Гордон пошёл прочь от ограждения, не слыша голос журналистки, попутно доставая из куртки пачку сигарет. Вики разочарованно повернулась к камере, продолжая сообщать, что произошло и то, что Джокер, наконец, пойман и вновь отправлен в Аркхем, не забыв бросить в сторону комиссара колкость. Майк был рад, что его поймали, а также рад тому, что не было слышно ничего об Элисон, или о какой-нибудь незнакомке, которую видели вместе с клоуном. Парень выключил телевизор, передвинувшись влево и ложась удобней на диван, глотнув напоследок ещё раз из бутылки. Перед тем как закрыть глаза и попытаться вздремнуть, он думал о том, будет ли у него с комиссаром ещё один разговор, как тот и сказал, или всё окончательно закончилось с поимкой Джокера? Нужно переговорить насчёт этого с Элисон. Да, определённо.

***

Она чувствовала сонливость и усталость во всём теле. Определённо лежа на узкой, жёсткой кровати с подушкой под головой, Элисон попыталась открыть глаза и тут же их закрыла. Комната кружилась, и если попытаться сейчас встать, то есть огромная вероятность, что она мгновенно упадёт на пол и пролежит там до тех пор, пока ей не станет лучше или кто-нибудь ей не поможет. Откуда-то послышался крик или может даже крики, которые становились то отдалёнными, то чёткими, но всё равно они как будто доносились из самого дальнего помещения. Они даже походили на странный громкий смех, который шёл прямо из груди, напрягая лёгкие их обладателей. Элисон облизнула пересохшие губы еле влажным языком, почувствовав кровь. По крайней мере, она жива: да, она находится в неизвестном ей месте и не в лучшем состоянии, но всё это можно исправить, только потребуется немного времени, и всё можно будет исправить. Судя по темноте в помещении, не считая самого слабого света, просачивающегося через небольшое окошко в двери, и лунному свету из небольшого прямоугольного окна, на улице была либо ночь, либо ранее зимнее утро. Элисон снова попыталась оглядеть помещение, теперь ей казалось, что она находилась в маленькой комнате. «Как какая-нибудь камера», — подумала она прежде чем вспомнить, что «Тайгер» с недавних пор тесно работает с Аркхемом. Она застонала, пытаясь от злости сжать простынь. Получилось совсем не то, что хотела она, но по крайней мере, она может двигаться. Не так, как хотелось, но всё же. С какой-то попытки сев на кровать, придвинувшись ближе к изголовью и убрав в сторону подушку, она свесила ноги вниз, почувствовав одной ногой какую-то обувь рядом с кроватью. Нащупав ногами пол, Элисон даже через носки ощутила, насколько ледяным он был, несмотря на то что в четырёх стенах было приемлемо тепло. Спустя какое-то время, она выпрямилась, сидя на кровати, и размяла шею. Поискав снова ногами обувь, она с лёгкостью надела её. Опираясь о кровать, она оттолкнулась от неё, сделала несколько быстрых, коротких шагов и, пытаясь удержать равновесие, врезалась правым плечом о противоположную стену. Ойкнув и выругавшись, Элисон сползла по стене вниз, потирая плечо. Где-то снова прозвучало несколько уже отчётливых криков и смех женщин, как предположила она, либо же это были мужчины с высокими голосами. Девушка не стала предпринимать попытки снова встать на ноги и просто на четвереньках подползла к двери, а точнее, к свету из окошка. Оперевшись спиной о дверь, она вытянула ноги вперёд, отчётливо видя тёмного цвета кеды без шнурков и оранжевый комбинезон на себе. Опустив голову и осматривая себя, она заметила что-то чёрное с левой стороны. Потянув и развернув эту часть комбинезона к себе, теперь отчётливо увидела цифры и несколько букв. Она зажмурила глаза, резко выпрямившись в сидячем положении и случайно ударившись головой о железную дверь. Выпустив оранжевую ткань из рук, она схватилась за ушибленное место, сгибаясь пополам, шипя и сдерживая стон. На глазах появились слабые слёзы, то ли из-за нынешнего положения, то ли от удара, а может, из-за всего вместе. За дверью послышался отдалённый свист, который становился отчётливее с каждой секундой. Элисон встала на ноги, придерживаясь рукой за железную дверь. Её глаза теперь были на одном уровне с небольшим окошком и, как оказалось, с прутьями средней ширины. Девушка сделала полшага вперёд, находясь теперь практически впритык с закрытой дверью, и сощурила глаза от резкого для неё света. Вместе со свистом теперь были слышны шаги и металлический звук, точно направляющиеся в её сторону. Она сделала шаг в сторону, без труда открывая глаза и ожидая. Пару секунд спустя мимо неё прошёл мужчина вальяжной походкой, держа в руках связку ключей, которая и гремела в его руках. Элисон могла только сказать, что он был среднего телосложения, с чёрными волосами и залысинами, в белой униформе с закатанными рукавами. Он просто прошёл мимо, продолжая греметь и насвистывать. Элисон снова подошла к окошку, пытаясь что-нибудь разглядеть через прутья. Первое, что попало в поле зрение, так это такая же дверь напротив её собственной. Расстояние между ними было примерно метров четыре-пять. Она снова сделала небольшой шаг, прижимаясь к окошку. Между камерами висела лампа, она не могла её видеть, но была уверена, что свет шёл именно оттуда. Её взгляд скользнул по мрачным, готическим стенам, добавляющим и так пугающее впечатление от нахождения здесь. Пол был каменным, в каких-то местах были видны трещины и разлитая вода, возможно, стекающая из сгнивших труб, или это был результат того, что кто-то очень неряшливо вымыл пол. Девушка сделала шаг вправо, продолжая прижиматься к двери. Справа ничего не было видно, кроме мельчайшего кусочка арки, через которую прошёл мужчина. Сделав теперь шаг влево, она увидела на той же противоположной стороне очередную дверь и, как решила Элисон, она была не единственной. Пытаясь заглянуть дальше по коридору, она с удивлением перевела взгляд на противоположную камеру, сильно прижавшись лбом к прутьям. — Ты что пытаешься сделать? — послышался женский, немного грубый, но одновременно высокий голос. — Пытаешься пролезть через прутья своей огромной башкой? Знаешь, не выйдет, — это звучало скорее как простое издевательство или ирония. Элисон теперь увидела её, закрытую в камере за железной дверью напротив. У женщины были тёмные волосы, резкие черты лица и карие глаза. Отсюда сложно было сказать, какого она роста, но Элисон решила, что такого же, как и она сама, может, немного выше. — Пытаюсь осмотреться, — ответила Элисон, стараясь скрыть ответную неприязнь. — Могу сказать, что там ничего интересного нет. Мрачный, пустой коридор с большим количеством камер с обеих сторон. Придержи своё любопытство до столовой. Скоро нас выпустят на завтрак. — Что, уже? — раздался другой, немного мужеподобный голос, принадлежавший, скорее всего, тоже женщине. У неё был акцент, из-за которого можно было предположить, что она афроамериканка. — Пока нет, Шоуна, — произнесла первая женщина, держась руками за прутья, закатив глаза и чуть согнув колени, закидывая голову назад. — Запомни, — она обратилась к Элисон, указательным пальцем указывая на то, что её окружало. — Вся эта грязь и сырость из-за того, что лечебница не может прокормить её зверский аппетит. — Заткнись! — крикнула Шоуна и, судя по металлическому звуку, она ударила кулаком по двери. — Не слушай её, она сумасшедшая! — Прости, но мы все сейчас находимся в психушке, поэтому не говори мне, кто сумасшедший. Ты даже сидишь здесь за КАН-НИ-БА-ЛИЗМ, — по слогам произнесла женщина, качая головой из стороны в сторону при каждом слоге. — Неправда! — О, прошу! На фоне тебя, я здравомыслящий белый человек. — Да ты расистка, Мэдисон! — Ещё какая! Перепалка остановилась из-за громкого крика, который, возможно, Элисон уже слышала раньше. Он был до ужаса противный и громкий, словно ультразвук. Девушке пришлось отойти от двери и закрыть уши. Время от времени она убирала пальцы от ушей, проверяя, не заткнулся ли крик. Какое-то время спустя, он смолк так же резко, как и появился. — Видишь, что ты наделала, — почти шёпотом произнесла Шоуна, успокоившись. — Это всё из-за тебя. — Не мели чушь, — ответила Мэдисон. — Она кричит даже тогда, когда здесь полная тишина. Ей просто в кайф слушать собственный голос, пока остальных от него блевать тянет. Скажи же, Натали?! — Ш-ш-ш, — шикнула на неё Шоуна. — Не обращайся к ней. — А то что? — язвительно произнесла Мэдисон, кладя руки себе на бёдра. — Съешь мой завтрак? Снова послышался металлический звук. Мэдисон фыркнула, скрещивая руки на груди. — Я так и думала, — добавила она. Женщина пару секунд продолжала смотреть на Шоуну, затем перевела взгляд на Элисон, подходя к двери и снова хватаясь за прутья. — А ты здесь по какой причине? Убийство? Не контролируешь себя? Бубнишь ерунду под нос и видишь то, что остальные нет? Элисон молчала. Она действительно не знала, почему она здесь. Не в том смысле, что она, как могут некоторые сказать, опасна для общества, но по какой именно причине она здесь. Она в камере потому, что одев недокостюм недогероя, поначалу совершала неправильные вещи? Потому, что она убила достаточно людей, и её место всё же здесь, а не в Блэкгейте? Потому, что ни один нормальный человек не будет работать на Джокера? Или всё же есть и другая причина её нахождение здесь? Но какая? Мэдисон сузила глаза, не дождавшись ответа на свой вопрос. — Ты спишь? Неужели эти докторишки снова начали впихивать сильный наркотический коктейль из таблеток? Бр-р-р, — она повела плечами, и на её лице появилось выражение отвращения. — Даже не вздумай снова их принимать — станешь тем ещё овощем. Взять хоть Аманду, тот ещё фрукт. Пфа-ха-ха-ах, — Мэдисон рассмеялась от собственных слов, прикрывая ладонью рот и наклоняясь всем телом вниз, продолжая держаться одной рукой за прутья. Мгновение спустя, она выпрямилась и тряхнула головой, занимая прежнюю позу. — Кхм… так нельзя. Она самый тихий пациент этого заведения. Сидит себе в кресле, тихо бормочет, да слюни пускает на одежду. Прости, Аманда! — крикнула Мэдисон, после чего мгновенно послышалось то, как Шоуна на неё сердито шикнула. — Но ей, как и всегда, не до этого. Что лучше: понимать весь ужас нахождения здесь и быть в твёрдой памяти или же вообще ничего не понимать, живя в своём мире, а Шоуна? — Лучше быть подальше отсюда в любом психическом состоянии. — Ха! Лучше и не скажешь… но в твоём «психическом состоянии» не стоит. — О, прошу! Мэдисон вытянула губы и провела большим и указательным пальцем по ним в сторону, выбрасывая за спину невидимый ключ, словно говоря «молчу». — Так, а ты за что здесь? — спросила Элисон, действительно интересуясь. — А, знаешь… — женщина небрежно махнула рукой перед своим лицом. — Они говорят, что у меня посттравматическое стрессовое расстройство. Подстрелила парочку гражданских после стрессового дня. Всякое бывает, и я приняла тот факт, что мне нужен отпуск. Но так получилось, — она отошла от двери и взмахнула руками, как бы снова показывая на то, что её окружало, — что я теперь здесь. А в полицию меня больше не возьмут… Может, стану детективом, когда отсюда выйду. — Ага, а я стану президентом, — добавила от себя Шоуна. — Президентом африканского племени скорее. — Мэдисон, — шикнула афроамериканка, снова ударив по двери. — Ты — грязная расистка. — А ты африканский каннибал. И я скажу доктору Арчеру про тот случай, когда ты снова угрожала съесть меня. — О, прошу… — протянула женщина с сарказмом. — Это всего лишь слова. — Да, конечно. Просто не хочу ждать того момента, когда твои зубы вонзятся в мою плоть. Ну, знаешь… побочные эффекты от укусов. Там, изменение пигментации кожи, изменение акцента, манеры поведения и прочее. Мне нравится мой нынешний цвет кожи, — судя по звукам, Шоуна низко застонала и, возможно, закатила глаза. — Да, вперёд, полежи пару минут, прежде чем нас выпустят. Накопи силы, — Мэдисон вновь перевела взгляд на Элисон. — Ну, так что, ты знаешь, кто твой лечащий врач? — Нет, — коротко ответила она, немного пребывая в растерянности после диалога этих двоих и резкого начала разговора с ней. — Значит, скоро узнаешь. После завтрака всегда отправляют на сеансы. Или же пойдёшь ближе где-нибудь днём. Потом обед, затем прогулка в ограждённом дворе, возможно, совместная терапия, это как уж повезёт, время в комнате отдыха или спортивном зале. Ужин, а после него время перед сном снова в гостиной. Там, кстати, есть даже телевизор, правда, он высоко и приходится задирать голову, плюс к нему привинчена решётка. Ну, знаешь, чтобы кто-нибудь не разбил его или попытался снять. Хотя за такое местные и сами изобьют, если не убьют. — И сколько «местных»? — спросила Элисон, пытаясь узнать о лечебнице больше. — Если не считать буйных пациентов, с которыми здесь никак не встретиться, то, — Мэдисон закусила нижнюю губу, в задумчивости прищурив один глаз и смотря куда-то верх, — примерно… эм… ну, человек двадцать точно наберётся, и это не считая местных знаменитостей. — Знаменитостей? — Да. Знаешь: Пингвин, Двуликий, Пугало, Риддлер… да, кстати, кого-то из них ночью ещё поймали. Думаю, Аркхем пополнился на два пациента. М-да… все психи здесь, верно? С нынешней-то охра… — Элисон её не слушала уже после упоминания знаменитых преступников. Некоторые из них здесь именно из-за неё, и кто знает, что случится, если они узнают или им скажут, кто она. Элисон опустила голову вниз. Она прекрасно знала, что произойдёт. Её найдут где-нибудь с перерезанным горлом или огромных количеством ножевых ранений, или просто задушенной, неважно чем. Девушка содрогнулась, сердце билось немного чаще от подобных мыслей. Закрыв глаза, она сделала несколько вдохов и выдохов, мысленно уверяя в себя, что ничего подобного не случится. Она будет осторожна. — …Вот поэтому здесь стало немного спокойней. По крайней мере, «несчастные» случаи снизились, — закончила Мэдисон, не заметив, что её собеседница снова не слушает. Элисон подняла голову, уставившись на Мэдисон, и медленно кивнула, будто давая понять, что эта информация достигла её ушей. Женщина тоже кивнула в ответ, словно поддерживая молчаливый разговор. Какое-то время спустя все присутствующие в камерах женского отделения услышали звуки шагов. С каждой секундой они становились всё ближе и ближе. Шоуна восторженно произнесла: «Наконец-то!», напевая какую-то мелодию себе под нос. Вошли несколько санитаров, и каждый подошёл к одной из камер. — Вы знаете правила, дамы! — послышался бодрый мужской голос. — Подойдите к дальней стене и держите руки за спиной. И без фокусов. Элисон сделала шаг назад от двери. Увидев мужчину, пытающегося открыть её камеру, она мгновенно встала у дальней стены и завела руки назад. Дверь противно заскрипела, впуская санитара внутрь. Девушка повернула голову налево, пытаясь рассмотреть вошедшего и понять, что он собирается делать. Он снял со своего пояса наручники и быстро надел их на руки Элисон. Она слабо вздрогнула, когда почувствовала холодный металл на собственной коже. Мужчина, взяв её за локоть и плечо, толкнул вперёд, к выходу из камеры. Она мельком заметила у него тазер, говоривший о том, что если что-то пойдёт не так, его могли применить без колебаний. Оказавшись в коридоре, Элисон увидела Шоуну, которая, как и предполагалось, была афроамериканкой и полного телосложения, с классической афро причёской на голове. На её лице были видны чёрные веснушки, которые, по большей части, находились вокруг её большого носа. Она кивнула Элисон, словно снова знакомясь с ней. Элисон кивнула в ответ. Впереди были ещё несколько женщин, одна из которых визжала и кричала через закрытый рот. Легко было догадаться, что это Натали. У неё были пепельно-светлые волосы, которые, казалось, были неровно подстрижены: одна прядь была короче другой, другая длинней, а сама она была небольшого роста. На взгляд ей было около двадцати пяти. Аманда же была с рыжими волосами, на вид ей было около сорока, она постоянно качала головой, сгорбившись, иногда позволяя собственной слюне стекать на себя или на пол. Взгляд женщины не был сфокусирован ни на чём, но было заметно, что она всё понимает. Ещё одна женщина, лет шестидесяти, держала в руках игрушку, прижимая к себе, и она была единственной, на кого наручники не надевались. Санитар просто держал её за плечи, стоя позади неё, направляя к выходу. Элисон удивилась тому, как мало было пациентов и насколько много камер, большинство которых, естественно, пустовали. Санитар толкнул девушку вперёд, заставляя идти за Шоуной, которая стояла уже одна. Элисон повернула голову назад, поймав взгляд Мэдисон. Женщина, поджав губы, улыбнулась и пожала плечами, будто говоря: «Ничего странного. Привыкай». Мужчина снова толкнул девушку, грубо буркнув: «Двигай». Элисон шла за Шоуной, осматриваясь по сторонам. Покинув коридор с камерами, они оказались в другом, ещё более мрачном длинном коридоре. Над головой висели люминесцентные длинные лампы, которые через одну-две мигали, отчего появилось чувство, что в помещении ещё темнее, чем на самом деле. Плюс ко всему данное мигание напрягало, но, видимо, только Элисон. Остальные либо не обращали внимания, либо уже привыкли к подобному. Звук их шагов эхом раздавался по пустому и мрачному коридору. В некоторых местах со стен сыпалась и облезала штукатурка, где-то был виден небольшой ремонт, который выглядел словно заплатка на дырявых штанах. Потолок был достаточно высоким, можно было сказать, что из двух этажей сделали один. Дойдя до конца коридора, где часть стены была решётчатой перегородкой, они остановились. Санитар, который шёл первым наряду с пожилой женщиной, подошёл к двери и что-то сказал охраннику по ту сторону решётки. Мужчина открыл двери ключ-картой, потом положил ладонь на сканер замка. Часть решётки, после коротко низкого звука, автоматически перешла вправо, пропуская их всех. Проходя через открытое пространство, Элисон заметила левее стол, за которым, скорее всего, и сидел охранник. На поверхности стола находились: стационарный телефон, настольная лампа, газета, какие-то бумаги, ручки. Над столом на клипборде висело два документа, но что там было написано, Элисон не видела. Они вышли на лестничный пролёт. Элисон бросила взгляд на другую лестницу, ведущую на этаж выше. В этот самый момент у верхней ступени, стояли две женщины и, судя по белым халатам, это были врачи. Одна была со светлыми волосами и в прямоугольных очках в чёрной оправе. У второй же были короткие или спрятанные в пучок тёмные волосы с чёлкой на один бок. Также было прекрасно видно её подведённые глаза. Ростом они не сильно отличались друг от друга. Брюнетка, в отличие от своей коллеги, смотрела на пациентов с нейтральным выражением лица, не видя ничего в них интересного , пока другая заметно проявляла любопытство, провожая взглядом конвой, спускающийся вниз. Миновав последнюю ступеньку, санитар сделал ещё несколько шагов, увлекая остальных за собой, и остановился у двустворчатых дверей, снимая с пояса ключ-карту и проводя ею по панели рядом дверьми. Зайдя внутрь, он жестом пригласил остальных и приказал встать лицом к стене. Это помещение было небольшим и пустым, с очередной дверью, которая вела в другое помещение. Мужчина предупредил, что любое резкое движение будет оцениваться как нападение на персонал, за которым последует наказание в виде изолятора. Судя по выражению лиц остальных женщин, это была очередная повседневная фраза, звучавшая чаще, чем что-либо ещё. Освободив от наручников последнего человека, мужчина вышел и молча закрыл за собой двери. Как только они заблокировались, Шоуна отошла от стены и рывком бросилась через другую дверь. — Оставь нам хоть что-нибудь! — крикнула ей Мэдисон, подталкивая немного Аманду и Натали. — Пошли. Посмотрим, что у них сегодня в меню. Надеюсь, снова не курица. От неё меня уже тошнит, — бросила она Элисон, перед тем как войти внутрь. Немного попереминавшись с ноги на ногу, Элисон последовала за ней. Здесь отсутствовала та самая мрачность, присущая другим местам, где девушка уже успела побывать. Само помещение было ужасно большим и просторным. Светло-серые стены, того же оттенка каменный пол. Здесь тоже был высокий потолок, но лампы были выключены из-за ненадобности. На противоположной стороне стены были огромные окна с отодвинутыми шторами, благодаря которым помещение становилось ещё более нормальным. Элисон даже показалось, что она находится в другом месте, возможно, даже в другом здании, подальше от того, что называется «лечебницей Аркхем». Всё выглядело таким нормальным, что она невольно расслабилась. Охрана стояла у стен, некоторые прислонились к ней спиной, некоторые делали обход по всему помещению, проходя рядом с пациентами, которые провожали их подозрительными, нейтральными, а кто-то полными ненависти взглядами. В центре зала находилось достаточно столов для того количества пациентов, которые находились в столовой. Они, как и Элисон, были одетые в оранжевые комбинезоны. Элисон вспомнила слова Мэдисон о «местных знаменитостях». Сделав несколько шагов вперёд, она осмотрела тех, кто уже начал завтракать. Обычно все сидели небольшой группой за столом, где можно было уместить до восьми человек, кто-то сидел в одиночестве, другие же столы были полностью пустыми. В левом ряду, где за двумя столами, находящиеся друг от друга на минимальном расстоянии, сидело приличное количество человек, некоторые даже покинули свои места, оставив поднос с едой и встав вокруг правой части стола. Элисон не видела причину этого, поэтому, повернув голову немного вправо и заметив Мэдисон, направилась в её сторону. Пройдя мимо самого дальнего стола, она заметила человека, похожего на Риддлера, возвращающегося на своё место, который воскликнул с сарказмом: «Ну да, конечно! Продолжай рассказывать одну из своих истории». Элисон достигла Мэдисон, которая стояла в самом конце очереди за едой. Остановившись прямо там, она могла видеть в этой самой группе кого-то, чей цвет волос был ей знаком. Сердце пропустило несколько ударов, после которых казалось, что оно остановилось совсем. С лица сошёл здоровый румянец, заменяя его бледностью. В горле застрял ком, а во рту пересохло ещё больше, чем до этого. «Я определённо не переживу этот день», — первое, о чём подумала Элисон, будучи без маски и в окружении тех, чьё присутствие для многих нежелательно.