❃ ❃ ❃ 8 лет назад ❃ ❃ ❃
Я потянулась под одеялом и радостно улыбнулась зимнему солнцу, которое пробивалось сквозь занавешенное окно. Глянув на часы, я резко поднялась и обвела комнату взглядом. Не найдя Идлин, я стремглав бросилась из комнаты. Я остановилась напротив кухни, не до конца осознавая, что вообще здесь творилось. Джейк накрыл стол несколькими одеялами и обложил края подушками. В центре импровизированной кроватки на животе лежала Идлин и радостно хлопала ладошками по одеялу, а Джейк на радость ей измазался весь в муке. Я сомневалась в том, что он сотворил с собой такое безобразие специально. Все кухонные тумбы, стулья и пол были усыпаны мукой, и кое-где валялась яичная скорлупа. Пустая бутылка от молока одиноко возвышалась над всем этим хаосом, а на плите уже что-то подгорало, однако Джейк этого не замечал. По движениям, которые он выделывал, я предположила, что это танец какого-то древнего племени Майя, о которых когда-то рассказывал отец. Зато Идлин радостно улыбалась и угукала над очередным па Джейка. Я поспешила в коридор и достала маленький фотоаппарат, который купила после рождения Идлин. После выписки из больницы я старалась запечатлеть всё, что было связано с моей дочерью. В какой-то степени я теперь понимала любовь Максона фотографировать всё самое прекрасное. Объектив моего же фотоаппарата всегда был направлен только на одно самое прекрасное существо на свете — Идлин. Я тихо вернулась на кухню и сделала пару кадров. Джейк, заметив меня, выронил из рук вилку. — Я надеюсь, ты не станешь никому показывать эти фотографии? — я пожала плечами. — Прости, не удержалась, — рассмеялась я, подходя к Идлин и поднимая её на руки. Она радостно мне улыбнулась своей беззубой улыбкой. Светлые маленькие волосы слегка завивались на её крохотной голове, а голубые глаза заискрились любопытством, заметив на моей шее цепочку. Ручки сразу же потянулись к её любимой игрушке — моему кулону. Придёт время, и я торжественно вручу его ей, весь обслюнявленный за долгое пребывание в её прекрасном ротике. — Что ты тут устроил? — посмотрев на пол, спросила я. — Я решил, что тебе нужно поспать. В последнее время ты выглядела, как труп. Поэтому я рано утром выкрал Идлин из кроватки и решил приготовить тебе завтрак, — я заглянула через его плечо и увидела чёрные-пречёрные блинчики. Джейк проследил за моим взглядом и чуть придвинулся, чтобы загородить свой кулинарный шедевр. — Мда, не сложилось, — вздохнул он. — Спасибо, — улыбнулась я. Джейк скромно посмотрел на меня, а потом на Идлин. — Всегда к вашим услугам, миледи, — он поцеловал лоб Идлин и стал убираться. — Оставь, я сама. Ты только ещё больше разведёшь здесь грязи, — рассмеялась я, оглядев его белое от муки лицо. Джейк как-то нервно рассмеялся и снова повернулся ко мне. Лицо его стало серьёзным, а между глаз пролегла хмурая морщинка. — Что? — Ты только не злись, — начал он. — Я не стану это делать, если ты скажешь «нет». Мне просто стало интересно кое-что. — Ты меня пугаешь, Холанд, — подозрительно протянула я. — Я сам себя пугаю, но ты позволишь себя поцеловать? Не по-дружески, а по-настоящему? — из меня вышибло весь дух. Идлин, отыскав, наконец-то, кулон, запихала его в рот и радостно забила ладошками по моим плечам. — Не злись. Просто ответь. Мне стало интересно, что на самом деле я к тебе чувствую. Тот разговор в больнице засел у меня в голове, поэтому я всё-таки хочу проверить свои чувства к тебе. — Хорошо, — вздохнула я. — Целуй. — Правда? — удивился Джейк. Я кивнула. Он в нерешительности наклонился ко мне и коснулся своими губами моих. И после этого всё пошло насмарку. Во-первых, я втянула носом воздух и, не удержавшись, чихнула из-за муки прямо в лицо Джейку, попутно ударившись носом о его подбородок. Во-вторых, довольно громко и неоднозначно о себе напомнила Идлин, пукнув на всю кухню. Следующие несколько секунд на кухне стояла тишина, после чего Джейк разразился громким хохотом. Через мгновение за ним последовала и я. — Боже, это был самый ужасный поцелуй в моей жизни, — заливался Джейк. Из его глаз брызнули слёзы, и он согнулся пополам. — Нет, Крайтон. Я определённо точно люблю тебя, но как сестру. Боже, давно я так не смеялся. Живот болит! И даже если бы ты не чихнула, Идлин определённо против наших с тобой отношений. — Поменяешь подгузник? — спросила я, потирая переносицу. — Не знаю, чем ты её накормил, но Идлин купаешь ты! — Согласен, — выдавил Джейк сквозь смех. — Слушай, Олив, а чем ты покорила нашего принца? У тебя отвратительный характер, и целуешься ты так, что слюни в разные стороны летят. Я шутя ударила его в плечо. Джейку только дай повод поиздеваться. Чувствую, он ещё не скоро забудет этот поцелуй. — Я не виновата, что ты был весь в муке. У меня запершило в носу, и я чихнула. Между прочим, это ты виноват. Я хорошо целуюсь! Максону нравилось, — и откинув волосы назад, я вышла из кухни. — Ну, а если честно? — спросил он, идя вслед за мной. — Ты что-нибудь почувствовала? — Кроме муки в носу? — обернулась я. Джейк кивнул. — Ничего, — пожала я плечами. — Я никогда не рассматривала тебя как потенциального парня. Ты столько раз спасал меня, что в пору бы, конечно, влюбиться в тебя, но увы. Я люблю тебя, Джейк Холанд, но только как брата, у которого появляются просто бредовые идеи. Я поднялась наверх и включила воду в ванной. Потом аккуратно передала Идлин Джейку. — Она вся твоя, только не устройте здесь потоп, мне ещё на кухне убираться, — я похлопала его по плечу и вышла из ванной. — Ну что, мелкая, будем купаться? — услышала я из-за двери.❃ ❃ ❃ сейчас ❃ ❃ ❃
— Тук-тук-тук, — произнесла я, приоткрыв дверь палаты. — Можно? — Идлин радостно улыбнулась мне, закрывая детскую книжку. Я прошла в комнату и крепко обняла её, стараясь не задеть капельницу. — Ты приехала, — улыбнулась она. — Конечно. Я же обещала, что буду прилетать каждый выходной и, заметь, не пропустила ещё ни одного, — ответила я. Страх перед полётами отступал перед скорой встречей с дочерью. Хотя сегодняшний полёт не назовёшь приятным. Мы попали в какие-то воздушные ямы, но Идлин не обязательно было об этом знать. К тому же, я неплохо приложилась к бутылке с виски перед вылетом, так что в какой-то мере я воспринимала всё сквозь алкогольную дымку.— У меня для тебя сюрприз, — я достала из сумки небольшой пакетик, откуда доносился приятный аромат. — Яблочный пирог! — радостно воскликнула она. — А доктор разрешил? — Да, я позвонила ему ещё в Анджелесе и спросила о твоём меню. Так что я сразу же после аэропорта заскочила домой и испекла твой любимый пирог. — Ты даже не отдохнула? — спросила она, пока я разворачивала пакет. — Обо мне не беспокойся, — улыбнулась я, протягивая ей пластиковую тарелку. — Считай, я успела отдохнуть в самолёте. — Что-то верится с трудом, — усмехнулась она, отламывая кусочек от пирога. — Мне понравилось твоё вчерашнее выступление. Никогда не слышала, чтобы ты так играла. И выглядела ты очень красиво. — Спасибо, — я заправила выбившийся локон ей за ухо. — Ну как, вкусно? — Как всегда. Ты же знаешь, что я просто обожаю твои яблочные пироги, блинчики и пончики с мёдом. — Сладкоежка. Вся в меня! — гордо добавила я. Идлин лучезарно мне улыбнулась и откусила довольно большой кусок пирога, который с трудом проглотила. Мда, манеры у неё в такие моменты просто напрочь отсутствовали. — Как ты себя чувствуешь? — Хорошо, — пожала плечами Идлин. — Позавчера делали ангиографию сосудов. Доктор Айрэн сказал, что у гемангиомы появилась связь с пульмонарными сосудами, — я озадаченно посмотрела на неё. — Она пульсирует, я так поняла. Доктор посоветовал сократить длину вдохов, чтобы лёгочный клапан не забился. А так, я вполне сносно себя чувствую. Я спрашивала насчёт поездки домой, но он категорически отказывается, ссылаясь на скорую операцию. Я насчёт этого не волнуюсь. Лично мне операция кажется чем-то нереальным. Слишком долго мне о ней говорили, чтобы я поверила в неё, да и то, что у нас нет денег, не добавляет мне оптимизма, — всё это она выдала мне на одном дыхании, не вложив даже и капли чувств, от чего мне стало не по себе. Идлин слишком рано повзрослела. Чтобы понимать, о чём говорили врачи, она втайне от меня заучивала терминологию, просматривая видеоролики по медицине, которые стащила у Аланы, и подслушивала разговоры врачей. Впоследствии её трудно было обмануть лживыми заверениями насчёт того, что всё в порядке. Да и я частенько попадала впросак. Было стыдно, что восьмилетний ребёнок знал больше меня, и я не понимала, о чём она иногда говорила. Она старалась быть обычным ребёнком, но это было трудно, когда у тебя в груди засела бомба замедленного действия. Ничего удивительного, что она так теперь относилась к своей болезни. Не одна я устала бороться с этим, но и сама Идлин. Я знала, что она старалась ради меня, чтобы я сама не отчаивалась. На выходе же получалось то, что мы обе старались ради друг друга. Но в конечном счёте ты устаёшь, и руки опускаются, и было страшно смотреть на ребёнка и слышать такую прохладу в голосе к грядущей операции. — Идлин, тебе сделают операцию! — я вложила в свой голос как можно больше уверенности. Она выдавила из себя улыбку. — Мам, послушай, — тихо начала она, отложив в сторону пирог. — У меня было достаточно времени, чтобы всё обдумать. Просто мне бы хотелось знать, что ты не опустишь руки. — Что ты имеешь ввиду? — задохнулась я, глядя в её холодные голубые глаза. — Операции может и не быть, — на её глаза навернулись слёзы. Я потянулась к ней, но она остановила меня. — Тогда у меня останется очень мало времени. Месяц, может два. Я не хочу быть оптимисткой и давать себе ложные надежды, но плачевный исход вполне ожидаемое будущее. Я могу умереть, а ты останешься здесь. Я в ужасе посмотрела на неё: «Как она могла так спокойно об этом говорить? Неужели она смирилась с неизбежным?». — Прекрати, — прошептала я. — Ты это говоришь потому, что меня нет рядом. Прости, я не подумала, что, уезжая отсюда, оставляю тебя наедине с собственными страхами. Я уволюсь, продам дом, и мы немедленно сделаем операцию. Я так и знала, что мне не следовало уезжать! — Нет, мама, не увольняйся, — она поймала мою руку. — Ты выглядишь по-другому, — задумчиво добавила она. — Улыбаешься, шутишь по телефону, больше говоришь. Не надо уезжать оттуда ради меня. Прости, что напугала тебя, но у нас есть время. Ты права. Ты ведь обещала мне, что найдёшь выход, и я верю тебе, — я обессиленно склонила голову и сжала её прохладную руку в своих. Грудь раздирало от рыданий. — Больше никогда об этом не говори, — сдавленно произнесла я. — Ты слышала меня, Идлин? Чтобы я больше никогда не слышала от тебя таких слов! Ты не умрёшь! — я пересела на кровать поближе к ней. — Ты будешь жить. — Да, — вымученно улыбнулась она. — О боже, Идлин! — выдохнула я, притягивая её к себе и целуя в макушку. Больше не было сил сдерживать слёзы. — Прости, мам, — пролепетала она. — Будешь пирог? — невинно хлопая глазами, спросила она, когда я выпустила её из объятий. Я покачала головой, пересаживаясь обратно на стул и погружаясь в свои нерадостные мысли. В каком же отчаяньи она находилась, раз думала о смерти. Это был плохой признак…❃ ❃ ❃
Я шумно засопела, когда спустя пять минут так и не нашла в сумке ключи. Оставалось надеяться, что я не забыла их в больнице. Тогда придётся сначала идти к Алане, и только потом я попаду к себе, а я уже валилась с ног после ночного рейса, а затем дневного дежурства возле постели Идлин, а ведь ещё нужно было собрать чемодан для поездки на побережье. Всю дорогу до дома я просчитывала следующие свои шаги. Пора было поговорить с королём. Если ничего не выйдет, я действительно продам дом, и через месяц или полтора операция так или иначе состоится. Вернусь к старой работе, увеличу число уроков, чтобы хватило денег на реабилитацию. «Да, так и сделаю!» — убеждала я себя. Издав тихий победный клич, я достала ключи. Глаза слипались, поэтому я не сразу смогла попасть в замочную скважину. С третьей попытки мне это удалось, и, наконец-то, открылась дверь. Но не успела я снять с себя плащ, как в коридор вылетела Алана, завёрнутая в белую накидку от моего дивана, и выставила вперёд руку с пультом от телевизора. — Алана? — но моё удивление сменилось полным шоком, когда в коридор вышел обнажённый Джейк с шляпой на голове и куском пиццы в руке. — О Боже, Джейк! — я задохнулась от возмущения и прикрыла глаза ладонью. — Прикрой, пожалуйста, своё достоинство! — Джейк, ничего лучше не придумав, прикрыл пах пиццей. Чёрт, отныне я не ем пиццу! — Что вы делаете в моём доме? Да ещё и в таком виде? — сонливость как рукой сняло. — Ну, я заметила свет на кухне, думала, ты дома. Зашла, а тут Джейк. — И что, это был повод раздеться? — возмутилась я. — И вообще, зачем тебе пульт? — Я думала, что к нам ломятся грабители. — И ты решила его завыключать до смерти? — Джейк заржал, а рука дёрнулась, снова открывая его… — Джейк, ты не мог бы одеться? — Мне и так хорошо, — хохотнул он, снимая шляпу и, наконец-то, нормально прикрывая себя. — Я своего тела не стыжусь. Я прекрасен, — и он нагло подмигнул мне. — Я больше года прожила у тебя, но ни разу не видела тебя голым, так какого чёрта это произошло в моём доме? — взвилась я. — Боже, выколите мне глаза! — я обошла этих растрёпанных попугаев и вошла в гостиную. — Чёрт! Вы на моём диване это делали? Я ненавижу вас! Я ведь любила этот диван! — Ну, прости нас, Олив, — Алана подошла ко мне и уткнулась лбом мне в плечо. — У меня есть только один выход. Ты забираешь этот диван к себе. — Почему? — У меня детская травма! — выпалила я. — Это как застукать родителей за этим делом! — Джейк снова заржал. Я подошла к нему, отобрала кусок пиццы и засунула его ему в рот, чтобы заткнулся, но это не помогло. — Вы ведь в курсе, что это незаконно? Во-первых, вы не женаты. Во-вторых, вы из разных каст. И в-третьих, вы о последствиях думали? — Я — да! — прожевав кусок пиццы, ответил Джейк. — В отличие от одного глупого принца, — я зло сверкнула на него глазами. Всплеснув руками, я направилась к себе. Алана еле поспевала за мной, спотыкаясь о своё импровизированное одеяние. — Олив, прости, — произнесла она, входя за мной в мою комнату. — Не извиняйся передо мной. Вы взрослые люди, но я не ожидала от вас такой подростковой глупости. Делайте, что хотите, но не в моём доме. — Дома Мэри, — стушевалась она. — Всё равно это не повод запираться у меня, — вздохнула я, доставая из ящика несколько рубашек и складывая их в чемодан. — Это было своего рода извинения за то, что он улетел в Анджелес, отменив наше свидание, — я кивнула, не оборачиваясь. — Оливия! Да что не так? Ты сама сказала, что мы взрослые люди и сами решаем, что делать, а сама злишься! Насколько я помню, Джейка ты любишь, но как брата! — Алана, да как же ты не поймёшь? — я бросила рубашку на пол. — Вы оба дороги мне! Джейку я по гроб жизни буду должна, а благодаря тебе я начала новую жизнь. Вы оба мои друзья, и если у вас что-то не получится, то как быть мне? Он ловелас! Ты просто не представляешь, сколько вокруг него вилось в своё время девушек. — Времена идут, люди меняются, — пожала плечами Алана. — По-моему, Джейка время обходит стороной, — покачала я головой, поднимая рубашку. — Я вас люблю, очень сильно, и не смогу смотреть, как потом вы оба будете страдать, если ничего у вас не сложится. Вы слишком разные и одновременно одинаковые. Вот от Джейка я вполне могла ожидать нечто подобное, но вот от тебя. Неужели я одна не падка на его привлекательную мордашку? — Ты ошибка природы, — крикнул Джейк из гостиной. — Тебе никто слова не давал, — крикнула я в ответ. — Нет, ты просто до сих пор любишь другую привлекательную мордашку, — подмигнула мне Алана. — Рискну перевести тему, как у вас там дела? — Мы пришли к выводу, что поцелуи ни к чему хорошему не приведут. Так что забудь свой план по воссоединению любящих сердец. — Поцелуи? — протянула Алана, усаживаясь на мою кровать. — Во множественном числе? Я чего-то не знаю? И куда это ты собираешься? — Мы на этой неделе поедем в Калгари. Максон уговорил меня, взамен он разрешил летать домой на выходные. Или ты думаешь, я катаюсь туда сюда безвозмездно? — Пляж, море, закат и страстные поцелуи, — продолжила гнуть своё Алана. — Не так уж и плоха цена за твои частые перелёты. — Ты чокнутая, — произнесла я, когда в дверях появился одетый Джейк. — Вы оба чокнутые!❃ ❃ ❃
Я вернулась в Анджелес, и снова потянулись трудовые будни, словно я никуда и не уезжала. Успех Кэролайн на празднике только подкрепил её желание обучаться дальше. Мне же оставалось довольствоваться полученным результатом. Трапеза вновь стала в тягость. Вернулся король. Первые несколько дней он не обращал на меня внимания, но на третий я вновь почувствовала на себя его тяжёлый взгляд. Меня это до жути раздражало, однако нужно было взять себя в руки и обратиться к нему за помощью. Мне не хотелось тревожить Максона, поэтому я, собравшись с духом, направилась к королю накануне отъезда на море. Гвардеец пропустил меня в кабинет и закрыл за мной дверь. Я сделала реверанс и подняла голову. Кларксон сидел за столом и подписывал какие-то бумаги, на которых виднелся королевский герб. Отложив ручку в сторону, он посмотрел на меня. — Вы что-то хотели, мисс Крайтон? — Если я вас отвлекаю, то я могу зайти позже, — пискнула я, идя на попятные. — Я почти закончил, — протянул он, откидываясь на спинку стула и покручивая на пальце кольцо с печаткой. — Я пришла просить у вас… — начала я и сглотнула. — Что просить, мисс Крайтон? Кажется, в прошлую нашу встречу вы были куда смелее, чем сейчас. — Мне нужны деньги, — твёрдо произнесла я. — Сколько? — не поведя бровью спросил он. Я подошла к столу, взяла маленькую бумажечку для заметок и написала сумму. — Вы довольно о многом просите, леди Оливия, — покачал он головой, увидев число. — Я не прошу дать её прямо сейчас, если вы, конечно, дадите своё согласие. Я не смею требовать, это лишь простая просьба. Если вы откажете, я пойму. Я говорила с вашим сыном, но он сказал, что не в его силах распоряжаться королевскими деньгами. Я знаю, я прошу о многом, но мне они очень нужны в ближайшие два месяца, — я перевела дух. — Я… я не диктую условия, и нет, я не замешана ни в чём преступном. Просто моей дочери нужна операция, а я здесь… — я замолкла, когда поняла, что несла полный бред. Кларксон встал и подошёл ко мне. От него пахло приятным одеколоном, запах которого защекотал в носу. Он провёл пальцем по сгибу моей руки, спускаясь к запястью. Я вздрогнула от столь интимного жеста. — Мой сын был прав, — медленно произнёс он, переплетая свои пальцы с моими. — Не в его власти распоряжаться деньгами, — его бархатный голос должен был завлекать, но на меня это действовало по-другому. Он отталкивал. Его прикосновения приносили лишь отвращение. Я чувствовала себя грязной и очернённой. — А вот я — могу, — вторая его рука очертила мой подбородок. Я перехватила его руку. — Только, что я получу взамен? — Я готова проработать оставшееся время моего контракта бесплатно, и если понадобится, мы продлим его, если Кэролайн захочет продолжить обучение. — Мне плевать на Кэролайн, — спокойно ответил он. Я удивлённо посмотрел на него, не веря собственным ушам. Каким же чёрствым и отвратительным он был! Как королева могла боготворить этого мужчину, для которого никто не имел ценности, даже собственный сын и его внучка? — Так, что я получу взамен, Оливия? — Я буду работать бесплатно столько, сколько потребуется. Вы не услышите от меня ни одной просьбы о жаловании, — попробовала ещё раз я, сдавая свои позиции. Его рука отпустила мою и легла мне на плечо, сжимая со всей силой. «Не рука, а клешня!» — раздосадованно заметила я, покосившись на неё. — А если мне это не нужно? — тихо прошептал он, приблизив своё лицо к моему. Слишком близко! Я почувствовала его обжигающее дыхание на своей щеке. Он был хищником, а я добычей, у которой не было даже шанса спастись. В дверь постучали и, не дождавшись приглашения, в комнату вошёл Максон. Выглядел он так, словно откуда-то бежал. Кларксон недовольно посмотрел на сына и отступил на несколько шагов назад. Однако от Максона не скрылось столь компрометирующее положение дел. Он зло сверкнул глазами на отца. Я же испытала небывалое облегчение, почувствовав, что ещё есть шанс вырваться из когтей коршуна. — Леди Оливия, вы уже здесь, — выдавил он из себя улыбку. — Замечательно. Полагаю, вы уже изложили суть вашей проблемы моему отцу. — Отчасти, — нехотя ответил король, присев на край стола и скрестив на груди руки. — Но мне бы хотелось знать, какую пользу я извлеку из сделки для себя? — Одобрение со стороны прессы. Они вновь заговорят о вашем широком сердце, отец, если вы без промедления поможете бедной девочке, которая нуждается в операции. — Я не занимаюсь благотворительностью. Вам лучше обратиться к королеве, — отмахнулся Кларксон, возвращаясь за стол. — Я сделаю всё, что угодно, — произнесла я, опередив Максона. Тот покачал головой, понимая, что тем самым я подписывала себе чуть ли не смертельный приговор. — Чего хотите вы, Ваше Величество? — всё-таки спросила я, ставя окончательную точку. Губа Кларксона искривились в жуткой ухмылке. — Я много чего хочу, леди Оливия, — я со свистом втянула воздух, чувствуя, как начали подгибаться коленки. — Ваше Величество, вы правы, мы обратимся к королеве, — Максон поманил меня к себе, но я, не отрываясь, смотрела в глаза Кларксона. — Мы поговорим с вами, мисс Крайтон, после вашего возвращения из Калгари. Мне нужно обдумать своё решение, — наконец, ответил король. — Спасибо, — выдохнула я, делая поклон. Я не помнила, как оказалась в коридоре. Я словно впала в транс и ничего вокруг себя не замечала, даже обеспокоенное лицо Максона. Глаза Кларксона словно загипнотизировали меня, и я всё падала и падала в бездну, из которой никогда не смогу выбраться. — Оливия, что вы наделали? — словно сквозь толщу воды долетали до меня слова Максона. — Вы вообще меня слышите? — я кивнула, но из глаз брызнули слёзы. «Боже, что я наделала? Что меня теперь ожидало? Ничего хорошего Клаксон не придумает. Он никого не ценит, и я не стану исключением». — Оливия, — Максон притянул меня к себе, и я уткнулась лицом в его грудь. Пальцы судорожно вцепились в лацканы его пиджака. — Не плачьте, прошу вас, — тихо произнёс он, поглаживая меня по голове. — Зачем вы пошли к нему без меня? Я же просил подождать. — Я не могла больше ждать, — прошептала я. — Вы просто не видели её. Она такая маленькая, а так спокойно говорит о смерти. Я не могу так больше. Не могу смотреть, как она заживо хоронит себя. Время бежит слишком быстро, а денег у меня так и нет. Это была глупая затея приехать сюда. На что я надеялась? Прошло столько времени, а я собрала только жалкую половину, и то большая часть уходит на то, чтобы поддерживать её в стабильном состоянии. Оставить её в искусственной коме было бы куда разумнее, но я не могла. Она живой человек! Она имеет право жить! Я никудышная мать! Какая в здравом уме женщина бросит своего ребёнка и уедет во дворец с глупыми надеждами? Я только всё погубила! Надо было найти ещё работу. Работать день и ночь не покладая рук! — Всё будет хорошо, Оливия. Вы замечательная мать. Мало кто готов пойти на такие жертвы. Вы сделали правильный выбор. Если бы остались в Мидстоуне, вы бы загнали себя в могилу работая на трёх, а то и четырёх работах в день. Я знаю, что происходит за стенами дворца. Я вижу, как люди выживают из последних сил, но мои руки связаны. Когда-нибудь я всё исправлю. Возможно, отчасти это и моя вина, что ваша дочь до сих пор больна, — я удивлённо посмотрела на него, чувствуя дикий страх от мысли, что он всё узнал. — Отец перестал финансировать больницы, поэтому они и берут большие деньги с пациентов. Я сам лично ставил свою подпись рядом с отцовской, и этот камень я вынужден носить на сердце каждый день, зная, что подвёл свой народ, пойдя навстречу отцу, и всё из-за этой чёртовой войны! — он закрыл глаза. — Я поговорю с отцом. Во что бы то ни стало, я помогу вам. Возможно, это отчасти искупит мой грех. — Вы ни в чём не виноваты, — прошептала я. — Это решение короля, а не ваше, однако он крепко спит, а вы мучаетесь. Во всяком случае я никогда вас не винила. Никогда не забывайте это! Вы хороший человек, и я уверена станете прекрасным королём. Жизнь в Иллеа изменится к лучшему, когда вы взойдёте на престол. — Оливия, вот вы где. Я вас потеряла, — к нам приближалась Сильвия. Я отпрыгнула от Максона прочь и быстро вытерла лицо руками. — Мне нужен ваш багаж. Шофёр сегодня вечером отвезёт всё в аэропорт, — она подняла голову и посмотрела на нас. — Вы плакали? — Соринка в глаз попала, — отмахнулась я. — Мой чемодан собран и находится в моих покоях. — Замечательно, — она постучала по планшету ручкой, а потом что-то черкнула на листе бумаги. — В таком случае, мне нужно забрать его. Пройдёмте? — Да, конечно, — я перевела дух. — До завтра, Ваше Высочество, — я сделала поклон. — И спасибо вам. — За что? — За всё, — я пожала плечами. Может быть, когда-нибудь он узнает, что больше всего на свете я была благодарна ему за Идлин.